Дело № 2-3309/2018 ~ М-1933/2018, первая инстанция

Дело № 2-3309/2018 КОПИЯ

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Челябинск 12 октября 2018 года

Центральный районный суд г. Челябинска в составе:

председательствующего М.Н. Величко,

при секретаре С.Н. Араповой,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску [СКРЫТО] А.В. к Государственному бюджетному образовательному учреждению «Областной центр диагностики и консультирования», Комитету по делам образования города Челябинска, Администрации города Челябинска о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ.

[СКРЫТО] А.В. обратился в суд с иском к Государственному бюджетному образовательному учреждению «Областной центр диагностики и консультирования» о взыскании компенсации морального вреда в размере 700000 рублей.

Требования по иску мотивированы тем, что [СКРЫТО] А.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, как ребенок, оставшийся без попечения родителей, в 1998 году был направлен в Детский дом ребенка № г.Челябинска, где находился до сентября 2001 года. На основании направления, выданного Управлением по делам образования Администрации г. Челябинска, истец был помещен в Школу-интернат № г.Челябинска. Основанием для выдачи указанного направления явились постановление главы Администрации Курчатовского района г.Челябинска № от ДД.ММ.ГГГГ и решение МПК (медико-педагогической комиссии) от ДД.ММ.ГГГГ.

Истец считает, что оснований для помещения его в 2001 году в специальную коррекционную школу для детей сирот и детей, оставшихся с нарушением интеллекта не имелось. Первичное комплексное обследование истца на областной психолого-медицинской-педагогической комиссии состоялось ДД.ММ.ГГГГ, то есть спустя шесть лет после помещения истца в школу-интернат. В результате обследования истцу был установлен диагноз: Легкая умственная отсталость (F70), и рекомендовано обучение и воспитание по программе специального коррекционного образовательного учреждения VIII вида.

Таким образом, по мнению истца, он был определен в школу-интернат в качестве умственно отсталого ребенка без соответствующего комплексного обследования.

Кроме того, несмотря на то, что после 2007 года установленный истцу диагноз неоднократно подтверждался, по результатам стационарного обследования истца в областной психоневрологической больнице в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ему был установлен диагноз: Смешанное расстройство поведения и эмоций на резидуально-органическом фоне (F92.8). По результатам обследования истца в ОКСПН № в 2013 году, проведенного по направлению военкомата в период с 03 по ДД.ММ.ГГГГ, истцу была выдана справка о том, что истец психически здоров.

В результате незаконного помещения истца в школу-интернат ему был причинен моральный вред, поскольку истец испытал физические и нравственные страдания, так как претерпел издевательское отношение к нему со стороны сотрудников школы-интернат, утратил время и возможность получения образования, которое хотел выбрать по своему усмотрению.

В ходе рассмотрения дела судом по ходатайству истца к участию в деле в качестве ответчика привлечен Комитет по делам образования города Челябинска, являющийся правопреемником Управления по делам образования Администрации г. Челябинска.

По инициативе суда и с согласия истца к участию в деле в качестве ответчика была привлечена судом Администрация города Челябинска.

Кроме того, в ходе рассмотрения дела истец увеличил объем заявленной к взысканию с ответчиков компенсации морального вреда до 10 000 000 рублей.

Истец [СКРЫТО] А.В. и его представитель ФИО6, действующий на основании доверенности, в судебном заседании на удовлетворении иска настаивали по изложенным в нём основаниям, сославшись на то, что ответчиками не представлено суду доказательств наличия законных оснований для помещения истца в 2001 году в школу-интернат, поскольку истец является психически здоровым человеком. В результате помещения истца в школу-интернат тот был лишен возможности получить то образование, которое он хотел получить, а потому в настоящее время истец не имеет возможности выбора места работы.

Представитель ГБОУ «Областной центр диагностики и консультирования» (далее ГБОУ ОЦДиК) ФИО6 участия в судебном заседании не приняла, извещена, ранее в ходе рассмотрения дела сослалась на то, что истец не проходил обследование в ГБОУ ОЦДиК в 2001 году. Впервые в указанном центре истец проходил обследование в 2007 году, по результатам которого подтвердился диагноз: Легкая умственная отсталость. Впоследствии истец проходил обследование в том же центре в 2011 году, диагноз был подтвержден. Считает, что ГБОУ ОЦДиК является ненадлежащим ответчиком, а требования истца являются необоснованными.

Представитель Комитета по делам образования Администрации г. Челябинска (далее Комитет) ФИО6, действующий по доверенности, исковые требования не признал, сославшись на то, что Комитет также является ненадлежащим ответчиком, поскольку истец не указал в своем иске, какими неправомерными действиями Комитета были нарушены личные неимущественные права истца. Обследование [СКРЫТО] А.В. медико-педагогической комиссией в 2001 году проводилось по направлению Детского дома № 5 г. Челябинска, которому истец не предъявляет претензий. В дальнейшем заключение МПК было предоставлено в Управление по делам образования города Челябинска и на основании данного заключения начальником названного Управления было выдано направление истца в школу-интернат. Начальник Управления по делам образования не ставил истцу никаких диагнозов, он лишь руководствовался заключением МПК, обоснованность которого истцом не опровергнута. Истец не представил доказательств того, что установленный ему диагноз при направлении в школу-интернат, который на протяжении последующих лет неоднократно подтверждался, был установлен неверно.

Представитель ответчика Администрации г. Челябинска участия в судебном заседании не принял, извещен, сведений о причинах неявки суду не представил.

Представитель третьего лица ГБУЗ «ОКСПНБ №» ФИО6, действующий по доверенности, в судебном заседании исковые требования счёл необоснованными, поскольку истцом не представлено суду доказательств необоснованного помещения его в школу-интернат в 2001 году, а диагноз «легкая умственная отсталость, с нарушением поведения» неоднократно подтверждался в ходе проведения обследования и лечения истца в ГБУЗ «ОКСПНБ №» в период с 2006 года по 2013 год. После прохождения истцом в последний раз обследования в 2013 году в ГБУЗ «ОКСПНБ №» указанный диагноз был снят в связи с изменениями в действующем законодательстве, определяющем критерии установления подобного рода диагнозов в сторону либерализации таких критериев, а именно снижения уровня IQ, при котором диагностируется легкая умственная отсталость. Истец не представил ни одного доказательства того, что вышеуказанный диагноз был установлен ему неверно, а от проведения экспертизы истец отказался.

Представитель третьего лица МБУ города Челябинска «Центр помощи детям, оставшимся без попечения родителей «Гнездышко» - ФИО6, действующая по доверенности, в судебном заседании сослалась на то, что ранее учреждение, которая она представляет, называлось Детским домом ребенка № г. Челябинска. [СКРЫТО] А.В. являлся воспитанником данного учреждения и был отчислен из детского дома № 5 г. Челябинска на основании приказа руководителя от ДД.ММ.ГГГГ в связи с переводом в школу-интернат. Личное дело воспитанника [СКРЫТО] А.В., в котором должно храниться заключение МПК, явившееся основанием для перевода истца в школу-интернат, было передано в школу-интернат. Заявленные требования [СКРЫТО] А.В. сочла необоснованными.

Представитель третьего лица Муниципального бюджетного общеобразовательного учреждения «Специальная (коррекционная) общеобразовательная школа-интернат для детей сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с ограниченными возможностями здоровья (нарушением интеллекта) № г. Челябинска в судебном заседании участия не принял, извещен, просил рассмотреть дело в своё отсутствие, указав на необоснованность заявленного иска.

Руководствуясь положениями ч. 3 ст. 167 ГПК РФ, суд счел возможным рассмотреть дело в отсутствие представителей лиц, участвующих в деле, которые не явились в судебное заседание.

Выслушав объяснения сторон, представителей третьих лица, показания свидетелей, исследовав письменные доказательства по делу, суд не находит законных оснований для удовлетворения иска [СКРЫТО] А.В.

В ходе рассмотрения дела судом установлено, что постановлением главы администрации Курчатовского района г. Челябинска от ДД.ММ.ГГГГ № [СКРЫТО] А.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, был определен в детское государственное учреждение – Детский дом № 5 г. Челябинска, ввиду того, что его родители были лишены родительских прав.

В Детском доме № 5 г. Челябинска [СКРЫТО] А.В. находился до сентября 2001 года. В период с 30 августа 2001 года по 04 сентября 2001 года [СКРЫТО] А.В. был переведен в Школу-интернат № 9 г.Челябинска для обучения по программе «8-1» на основании направления, выданного начальником Управления по делам образования Администрации г. Челябинска ДД.ММ.ГГГГ.

Как следует из указанного направления, основанием для перевода [СКРЫТО] А.В. в школу-интернат № явилось постановление главы администрации Курчатовского района г. Челябинска № от ДД.ММ.ГГГГ (в направлении ошибочно указано постановление от ДД.ММ.ГГГГ) и решение МПК (медико-педагогической комиссии) от ДД.ММ.ГГГГ.

В период с ДД.ММ.ГГГГ по август 2011 года [СКРЫТО] А.В. являлся воспитанником МБОУ Школы - интернат № г. Челябинска (в настоящее время Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение «Специальная (коррекционная) общеобразовательная школа-интернат для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с ограниченными возможностями здоровья (нарушением интеллекта) № г.Челябинска).

В августе 2011 года [СКРЫТО] А.В., в связи с дальнейшим обучением в ГБОУ ССУЗ ЧГПГТ «им. Яковлева», был отчислен из школы - интернат №.

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ [СКРЫТО] А.В. обучался в Государственном бюджетном образовательном учреждении среднего профессионального образования (среднее специальное учебное заведение) «Челябинский государственный промышленно-гуманитарный техникум имени ФИО6». Решением аттестационной комиссии от ДД.ММ.ГГГГ ему присвоена квалификация штукатур третьего разряда, что подтверждается свидетельством № от ДД.ММ.ГГГГ.

В ходе рассмотрения дела также установлено, что [СКРЫТО] А.В., проживающий по адресу: <адрес>, в <адрес>, неоднократно находился на стационарном лечении в ГБУЗ «ОКСПНБ №» в период с 2006 года по 2013 год с диагнозом легкая умственная отсталость, легкое когнитивное расстройство. Последняя госпитализация была в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, по результатам которой истец был выписан домой с диагнозом: Психически здоров.

Вышеуказанные обстоятельства подтверждаются ответом ГБУЗ «ОКСПНБ №» от ДД.ММ.ГГГГ на запрос суда, справками ГБУЗ «ОКСПНБ №», представленными истцом, а также историями болезни и выписными эпикризами [СКРЫТО] А.В., представленными последним и представителем ГБУЗ «ОКСПНБ №» по запросу суда.

В обоснование заявленных требований о взыскании с ответчиков компенсации морального вреда, истец ссылается на то, что в 2001 году он был переведен в Школу-интернат № г. Челябинска в отсутствие на то оснований, поскольку его комплексное обследование в 2001 году не проводилось, а в 2013 году он был признан психически здоровым. Незаконное помещение истца в специальную коррекционную школу для детей с нарушением интеллекта причинило истцу физические и нравственные страдания, вызванные издевательским отношением к истцу со стороны сотрудников школы-интернат и переживанием за упущенную возможность получить образование по своему выбору.

Положениями статей 7, 38, 39 Конституции РФ закреплено, что Российская Федерация - социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. Материнство и детство, семья находятся под защитой государства. Каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом.

Статьей 43 Конституции РФ каждому гарантировано право на образование. Гарантируются общедоступность и бесплатность дошкольного, основного общего и среднего профессионального образования в государственных или муниципальных образовательных учреждениях и на предприятиях. При этом в силу ч. 3 ст. 43 Конституции РФ основное общее образование обязательно. Родители или лица, их заменяющие, обеспечивают получение детьми основного общего образования.

В развитие вышеуказанных конституционных положений в Российской Федерации был принят Закон РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 3266-1 (ред. от ДД.ММ.ГГГГ, с изм. от ДД.ММ.ГГГГ) "Об образовании", действующий до ДД.ММ.ГГГГ, в силу статьи 2 которого к основным принципам государственной политики в области образования относится, в том числе, адаптивность системы образования к уровням и особенностям развития и подготовки обучающихся, воспитанников.

В силу п. 6 ст. 5 Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 3266-1 "Об образовании", государство создает гражданам с отклонениями в развитии условия для получения ими образования, коррекции нарушений развития и социальной адаптации на основе специальных педагогических подходов.

Согласно ст., ст. 11, 12 того же закона образовательным является учреждение, осуществляющее образовательный процесс, то есть реализующее одну или несколько образовательных программ и (или) обеспечивающее содержание и воспитание обучающихся, воспитанников. К образовательным относятся, в том числе, учреждения специальные (коррекционные) для обучающихся, воспитанников с отклонениями в развитии. Учредителем (учредителями) образовательного учреждения (далее - учредитель) могут быть органы государственной власти, органы местного самоуправления.

Положениями ст. 15 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 124-ФЗ (ред. от ДД.ММ.ГГГГ) "Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации" предусмотрено, что защита прав детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, осуществляется федеральными органами государственной власти, органами законодательной и исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления в соответствии с законодательством Российской Федерации и законодательством субъектов Российской Федерации. Такая защита должна обеспечивать выживание и развитие детей, их участие в общественной жизни.

Положениями п. 1 ст. 145 Семейного кодекса РФ (далее СК РФ) в редакции, действующей по состоянию на август-сентябрь 2001 года, опека или попечительство устанавливаются над детьми, оставшимися без попечения родителей (пункт 1 статьи 121 настоящего Кодекса), в целях их содержания, воспитания и образования, а также для защиты их прав и интересов.

В силу п. 1 ст. 147 СК РФ в той же редакции детям, находящимся на полном государственном попечении в воспитательных учреждениях, лечебных учреждениях, учреждениях социальной защиты населения и других аналогичных учреждениях, опекуны (попечители) не назначаются. Выполнение их обязанностей возлагается на администрации этих учреждений.

В соответствии с п. 10 ст. 50 Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 3266-1 "Об образовании" (в редакции, действующей по состоянию на август-сентябрь 2001 года), для детей и подростков с отклонениями в развитии органы управления образованием создают специальные (коррекционные) образовательные учреждения (классы, группы), обеспечивающие их лечение, воспитание и обучение, социальную адаптацию и интеграцию в общество. Финансирование указанных образовательных учреждений осуществляется по повышенным нормативам.

Категории обучающихся, воспитанников, направляемых в указанные образовательные учреждения, а также содержащихся на полном государственном обеспечении, определяются Правительством Российской Федерации.

Дети и подростки с отклонениями в развитии направляются в указанные образовательные учреждения органами управления образованием только с согласия родителей (законных представителей) по заключению психолого-педагогической и медико-педагогической комиссий.

При этом в силу п.п. 2, 3 ст. 7 Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 3266-1 "Об образовании" при реализации образовательных программ для обучающихся с отклонениями в развитии могут быть установлены специальные государственные образовательные стандарты. Порядок разработки, утверждения и введения государственных образовательных стандартов определяется Правительством Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных законом.

Постановлением Правительства РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 288 было утверждено Типовое положение о специальном (коррекционном) образовательном учреждении для обучающихся, воспитанников с ограниченными возможностями здоровья.

В соответствии с п. 1 названого Типового положения специальные (коррекционные) образовательные учреждения создаются для глухих, слабослышащих и позднооглохших, слепых, слабовидящих и поздноослепших детей, детей с тяжелыми нарушениями речи, с нарушением опорно-двигательного аппарата, с задержкой психического развития, для умственно отсталых и других детей с ограниченными возможностями здоровья.

Специфика образовательного процесса, направление деятельности по реабилитации обучающихся, воспитанников с ограниченными возможностями здоровья, а также уровень реализуемых образовательных программ определяются Министерством образования и науки Российской Федерации по согласованию с Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации в зависимости от вида специального (коррекционного) образовательного учреждения.

Коррекционное учреждение обеспечивает воспитанникам условия для обучения, воспитания, лечения, социальной адаптации и интеграции в общество (п. 4 Типового положения).

В силу п. 25 Названного Типового положения направление детей в коррекционное учреждение осуществляется органами управления образованием только с согласия родителей (законных представителей) и по заключению психолого-медико-педагогической комиссии.

В соответствии с положениями Письма Минобразования России от ДД.ММ.ГГГГ N 48 (ред. от ДД.ММ.ГГГГ) "О специфике деятельности специальных (коррекционных) образовательных учреждений I - VIII видов" коррекционное учреждение VIII вида создается для обучения и воспитания детей с умственной отсталостью с целью коррекции отклонений в их развитии средствами образования и трудовой подготовки, а также социально-психологической реабилитации для последующей интеграции в общество.

Сроки обучения в коррекционном учреждении VIII вида могут быть девять-одиннадцать лет (с выдачей обучающимся свидетельств установленного образца).

В коррекционном учреждении VIII вида с 10 - 11-летним образованием трудовое обучение в 10-11-х классах, при наличии производственной базы, носит характер углубленной трудовой подготовки обучающихся.

В первые четыре года осуществляется всестороннее психолого-медико-педагогическое изучение личности умственно отсталого воспитанника, выявление его возможностей и индивидуальных особенностей с целью выработки форм и методов организации образовательного процесса. Воспитанникам прививается интерес к получению знаний, формируются навыки учебной деятельности, самостоятельности. Проводится работа по общему и речевому развитию воспитанников, коррекции нарушений моторики, отклонений в интеллектуальной и эмоционально-волевой сферах, поведении.

По смыслу приведенных норм права основанием для помещения [СКРЫТО] А.В., оставшегося в 1998 году без попечения родителей, в специальное (коррекционное) образовательное учреждение для детей с нарушением интеллекта, по состоянию на 2001 год должно было являться соответствующее заключение психолого-медико-педагогической комиссии и согласие законного представителя, коим для [СКРЫТО] А.В. по состоянию на август 2001 год являлась администрация Детского дома № 5 г.Челябинска, где на полном государственном обеспечении находился [СКРЫТО] А.В.

В ходе рассмотрения дела установлено, что [СКРЫТО] А.В. был направлен в Школу-интернат № г. Челябинска на основании заключения МПК от ДД.ММ.ГГГГ и с согласия администрации Детского дома № 5 г. Челябинска, что подтверждается приказом директора данного детского <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и направлением Управления по делам образования г. Челябинска от ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, [СКРЫТО] А.В. в 2001 году был направлен в Школу-интернат № г. Челябинска в соответствии с положениями п. 10 ст. 50 Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 3266-1 "Об образовании", с целью исполнения обязанности государства по обеспечению [СКРЫТО] А.В. общим образованием, с целью воспитания [СКРЫТО] А.В. с учетом особенностей его интеллекта и на основе специальных педагогических подходов, а также с целью реализации права малолетнего [СКРЫТО] А.В., оставшегося без попечения родителей, на получение общего образования, как-то предусмотрено вышеуказанными нормами права.

Доводы истца о том, что ответчиками не представлено суду заключение МПК, на основании которого он был направлен в Школу-интернат № г. Челябинска, не свидетельствует о неправомерности действий Управления по делам образования Администрации г.Челябинска по следующим основаниям.

В соответствии с п. 5 ст. 10 Гражданского кодекса РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

При этом, в силу ст., ст. 12, 56 ГПК РФ гражданское судопроизводство основывается на принципе равноправия и состязательности сторон. Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если законом не предусмотрено иное.

Таким образом, истец, основывающий свои требования о взыскании с ответчиков компенсации морального вреда, ссылающийся на то, что в 2001 году он был переведен в специальную коррекционную школу из детского дома без проведения в отношении его медико-педагогической комиссии соответствующего обследования, на то, что у Управления образования не имелось такого заключения, должен доказать данные обстоятельства в силу положений ст. 56 ГПК РФ, учитывая установленную законом презумпцию добросовестности действий участников гражданских правоотношений.

Однако истцом не представлено суду ни одного доказательства, из которого бы следовал факт того, что в августе 2001 года у Управления по делам образования г. Челябинска отсутствовало заключение МПК от ДД.ММ.ГГГГ, что ДД.ММ.ГГГГ [СКРЫТО] А.В. не был обследован медико-педагогической комиссией. Представленные же в материалы дела доказательства опровергают доводы истца.

Как следует из ответа МБОУ школы - интернат № от ДД.ММ.ГГГГ на запрос суда, личное дело [СКРЫТО] А.В. с оригиналами всех документов, в том числе и решениями МПК, было передано в августе 2011 года в ГБОУ ССУЗ ЧГПГТ «им. Яковлева», при поступлении [СКРЫТО] А.В. в училище. После чего, по достижении [СКРЫТО] А.В. совершеннолетия, специалистами ГБОУ ССУЗ ЧГПГТ «им. Яковлева» документы личного дела [СКРЫТО] А.В. были переданы ему лично на руки.

В ходе рассмотрения дела представитель МБОУ «Специальная (коррекционная) общеобразовательная школа-интернат для детей сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с ограниченными возможностями здоровья (нарушением интеллекта) № г.Челябинска утверждала о том, что заключения МПК на их воспитанников всегда хранятся в личном деле, которое по достижении воспитанниками совершеннолетия выдается им на руки. Личные дела воспитанников формируются в папках-скоросшивателях, в которых каждый документ помещён в отдельный файл. В папке обязательно содержится опись документов, которые приобщаются к личному делу воспитанников в хронологическом порядке.

В ходе рассмотрения дела истец [СКРЫТО] А.В. пояснил, что личное дело ему было выдано на руки по окончании обучения в техникуме. Суду истцом была представлена на обозрение папка-скоросшиватель зеленого цвета, в которой содержались личные документы [СКРЫТО] А.В. Однако данная папка не содержит в себе описи, документы в неё помещены не в хронологическом порядке, а потому не представляется возможным установить, является ли данная папка тем личным делом [СКРЫТО] А.В., выданным ему по окончании обучения ГБОУ ССУЗ ЧГПГТ «им. Яковлева», содержащим такой же перечень документов, который представлен суду, либо сформирована позднее самим истцом, по его усмотрению.

При этом суд не исключает наличие у истца, заявившего требования о взыскании с ответчиков 10000000 рублей, потенциальной заинтересованности в установлении судом факта отсутствия вышеуказанного заключения МПК на момент помещения истца в школу-интернат.

Вместе с тем, из материалов дела следует и не доказано обратное истцом, что заключение МПК от ДД.ММ.ГГГГ находилось в личном деле [СКРЫТО] А.В., которое по окончании ГБОУ ССУЗ ЧГПГТ «им. Яковлева» было передано ему лично. Доказательств того, что в данном деле не имелось указанного заключения, истцом суду не представлено, хотя именно истец в силу ст. 56 ГПК РФ должен доказать данное обстоятельство, как лицо, заявившее об отсутствии такого заключения в 2001 году. Также суд принимает во внимание, что истец заявил об отсутствии указанного заключения спустя более пяти лет после получения на руки своего личного дела после окончания обучения в ГБОУ ССУЗ ЧГПГТ «им. Яковлева».

Доводы представителя истца о том, что заключение ПМПк должно храниться в образовательном учреждении, в силу п. 10 Раздела III положения о психолого-медико-педагогической комиссии, утвержденного Приказом Министерства образования и науки Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №, а также в силу Положения о психолого-медико-педагогической комиссии, утвержденного Приказом Минобрнауки России от ДД.ММ.ГГГГ N 1082, не опровергают предоставленных суду вышеуказанной школой-интернат сведений о том, что заключение МПК, на основании которого [СКРЫТО] А.В. был помещен в Школу-интернат № г. Челябинска было в составе его личного дела, переданного ему по достижении им совершеннолетия.

Показания допрошенной в ходе рассмотрения дела свидетеля ФИО6 не подтверждают и не опровергают доводы истца об отсутствии вышеуказанного заключения МПК на момент перевода истца в школу-интернат.

В соответствии с положениями ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Оценив представленные сторонами доказательства в их совокупности, по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, суд приходит к выводу о том, что нарушение интеллекта [СКРЫТО] А.В. было установлено в период нахождения истца Детском доме ребенка №. Впоследствии, вплоть до достижения истцом совершеннолетия, по результатам проводимых обследований истца в психоневрологическом диспансере ему была диагностирована легкая умственная отсталость.

Так, в медицинской карте [СКРЫТО] А.В. на обороте обложки содержится запись о том, что ДД.ММ.ГГГГ истцу был установлен диагноз «Олигофрения в стадии дебильности». В этой же медицинской карте указано, что ребенок поступил из детского <адрес> с заболеваниями, одним из которых являлась «Олигофрения в стадии легкой дебильности. Неврозоподобный синдром». В рекомендациях указано, в том числе на необходимость комплексной медико-педагогической психологической коррекции. На этом же листе указано, что дата обследования и заключения МППДЦ - ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, в медицинской карте [СКРЫТО] А.В. имеются сведения о том, что ДД.ММ.ГГГГ имело место обследование [СКРЫТО] А.В. с вынесением соответствующего заключения медико-педагогическо-психологической комиссии с установлением ему диагноза «Олигофрения в стадии легкой дебильности. Неврозоподобный синдром».

ДД.ММ.ГГГГ [СКРЫТО] А.В. был осмотрен врачом психиатром, по результатам которого в медицинскую карту [СКРЫТО] А.В. был вписан диагноз «Легкая умственная отсталость». Из последующих записей психиатра в медицинской карте истца следует, что в период с 2002 года по 2006 года [СКРЫТО] А.В. периодически проходил медикаментозное лечение, назначаемое врачом психиатром.

ДД.ММ.ГГГГ по результатам обследования врачом психиатром [СКРЫТО] А.В. ему вновь в медицинской карте указан диагноз «Легкая умственная отсталость» и рекомендовано медикаментозное лечение.

Как следует из объяснений представителей ГБУЗ «ОКСПНБ №», показаний свидетеля ФИО6 (ранее Рыжова), подтверждается медицинскими картами стационарного больного, представленными по запросу суда ГБУЗ «ОКСПНБ №», [СКРЫТО] А.В. впервые поступил в ГБУЗ «ОКСПНБ №» ДД.ММ.ГГГГ в возрасте 12 лет (история болезни №ДД.ММ.ГГГГ год) на основании путевки, выданной врачом-психиатром Школы-интернат № г. Челябинска ФИО6 (после смены фамилии ФИО6) и ходатайства руководителя Школы-интернат № г.Челябинска. Основанием выдачи указанно путевки явилось нарушение поведения [СКРЫТО] А.В. на фоне лёгкой умственной отсталости. До поступления в стационар пациент получал лечение, направленное на улучшение когнитивных функций и улучшение кровообращения и метаболизма мозга (ноотропными, сосудистыми препаратами), а также назначались корректоры поведения. Несмотря на проводимое в амбулаторных условиях лечение, поведение пациента скорректировать не удалось, и он был направлен врачом психиатром на лечение в стационарных условиях.

В ходе рассмотрения дела свидетель ФИО6 показала, что с 2003 года она работала в должности врача-психиатра в Школе-интернат № г.Челябинска. Впервые она увидела [СКРЫТО] А.В. в 2003 году. При первом осмотре ФИО6 у неё не было сомнений в постановленном ему ранее диагнозе «Легкая умственная отсталость». В 2006 году, в связи с нарушением поведения ФИО6, он был направлен на обследование и лечение в условиях стационара в Челябинскую областную клиническую психоневрологическую больницу №.

Показания указанного свидетеля последовательны, не противоречивы, согласуются с объяснениями представителей ГБУЗ «ОКСПНБ №», а также представленными в дело письменными доказательствами.

Как следует из истории болезни истца №ДД.ММ.ГГГГ год, при обследовании в стационаре у [СКРЫТО] А.В. выявлено недоразвитие как предпосылок интеллекта (память, внимание, конкретность и вязкость мышления), так и самого интеллекта (способность к получению новых знаний и применения их на практике).

При психологическом исследовании по методике Векслера [СКРЫТО] А.В. обнаруживал сниженный уровень общеобразовательных знаний, недостаточную ориентированность в социально-бытовых вопросах и общественных нормативах, сниженную способность оперирования элементарным арифметическим материалом, сниженный объем оперативной памяти, снижение функции активного внимания и способности к конструктивному праксису, замедленный темп психических реакций. Уровень интеллектуального развития был расценен как пограничный между нормой и умственной отсталостью. При логопедическом обследовании выявлено нарушение чтения и письма, системное недоразвитие речи.

Таким образом, на момент прохождения истцом лечения в психоневрологическом диспансере в 2006 году у него страдали компоненты речи, а именно лексика, грамматика, связанная речь, слоговая структура слова, фонематический слух.

При электроэнцефалографическом исследовании (ЭЭГ) мозга [СКРЫТО] А.В. были выявлены изменения, говорящие о наличии изменений органического характера - легкие изменения биоэлектрической активности головного мозга со знаками последствия органического поражения ЦНС.

Неврологическое обследование показало наличие синдрома статомоторной недостаточности, диспластичное строение черепа.

Пациент [СКРЫТО] А.В. был консультирован ассистентом кафедры детской психиатрии кандидатом медицинских наук, дважды осматривался врачебной комиссией психиатров, подтвердивших изначальный диагноз лёгкой умственной отсталости с поведенческими нарушениями.

В возрасте 14 лет (история болезни №ДД.ММ.ГГГГ) [СКРЫТО] А.В. ДД.ММ.ГГГГ повторно был госпитализирован в детское психиатрическое отделение ГБУЗ «ОКСПНБ №» в связи с выраженными нарушениями поведения на фоне умственной отсталости, где проходил лечение до ДД.ММ.ГГГГ.

В школьной характеристике, имеющейся в истории болезни №ДД.ММ.ГГГГ год, указано, что у [СКРЫТО] А.В. за прошедший учебный год произошли негативные изменения в поведении и характере. Он озлобился, стал истеричным, не контролировал свои эмоции, конфликтовал с детьми и педагогами, игнорировал любую деятельность, которая требовала физической деятельности, давал грубые отказные реакции.

При психопатологическом методе исследования также отмечено снижение как предпосылок интеллекта, так и самого интеллекта. При обследовании логопедом-дефектологом сохранялось нарушение чтения и письма, системное недоразвитие речи. При обследовании неврологом стато-моторная недостаточность. [СКРЫТО] А.В. через 2 месяца лечения был выписан с диагнозом «Легкая умственная отсталость с нарушением поведения».

В возрасте 16 лет (история болезни №ДД.ММ.ГГГГ год) [СКРЫТО] А.В. ДД.ММ.ГГГГ поступил в подростковое психиатрическое отделение по направлению военного комиссариата для обследования и определения годности к несению воинской службы, где находился по ДД.ММ.ГГГГ.

Из истории болезни №ДД.ММ.ГГГГ год следует, что педагоги интерната отметили в характеристике то, что у ФИО6 отмечается положительная динамика, как в поведении, так и в обучении. Он стал серьезнее относиться к учебе, повысилась школьная мотивация. ФИО6 научился печатать на компьютере. Старался находить общий язык с педагогами и детьми.

При поступлении ФИО6 просил врача снять ему диагноз, говорил, что с психиатрическим диагнозом ему будет трудно в жизни. При наблюдении в отделении на первый план выходили поведенческие нарушения. Так, в палате [СКРЫТО] А.В. высмеивал и передразнивал тяжело больного подростка, демонстрировал свое превосходство над ним. На замечания медсестры бравировал «своими гражданскими правами». В столовой демонстративно выплевывал кашу в тарелку. После беседы с врачом демонстрировал социально одобряемое поведение.

При психопатологическом обследовании [СКРЫТО] А.В. в указанный период была выявлена обстоятельность мышления и невысокий уровень интеллекта. При психологическом обследовании показал низкий уровень нормы интеллектуального развития, снижение отдельных функций (темп психомоторных реакций, способность к конструктивному праксису) по органическому типу. Выявлен высокий уровень психопатизации, характерологические черты истероидного типа. На электроэнцефалограмме выявлены общие изменения биоэлектрической активности, указывающие на дисфункцию корковых ритмов. Неврологом отмечена компенсация ранее выявляемой неврологической симптоматики.

Учитывая результаты комплексного обследования, комиссией врачей психиатров было принято решение о смене диагноза. Был выставлен диагноз: «Смешанное расстройство поведения и эмоций на резидуально органическом фоне».

В возрасте 17 лет (история болезни №ДД.ММ.ГГГГ) [СКРЫТО] А.В. снова был направлен на повторное обследование военным комиссариатом с целью уточнения диагноза. В ГБУЗ «ОКСПНБ №» [СКРЫТО] А.В. находился с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. В это время ФИО6 учился в профтехучилище по специальности «штукатур». Педагогами характеризовался положительно, как в учебе, так и в поведении. По психологическому обследованию уровень интеллектуального развития без изменений, также отмечалось снижение отдельных интеллектуальных функций по органическому типу. При психопатологическом обследовании - снижение памяти, внимания, обстоятельность мышления. Комиссией врачей психиатров выставлен диагноз: Органическое легкое когнитивное расстройство.

В возрасте 18 лет по направлению военкомата [СКРЫТО] А.В. вновь находился в ГБУЗ «ОКСПНБ №» на освидетельствовании призывника (история болезни №ДД.ММ.ГГГГ год).

При психологическом обследовании психиатром отмечено снижение интеллекта, конкретность мышления. При психологическом исследовании – уровень интеллекта – нижняя граница низкой нормы. На комиссии принято решение о снятии психиатрического диагноза. [СКРЫТО] А.В. выписан с заключением «Психически здоров».

Как следует из объяснений представителя ГБУЗ «ОКСПНБ №» ФИО6, анализ историй болезни [СКРЫТО] А.В. показал следующее.

Учитывая данные анамнеза об отягощенной алкоголизмом наследственности; наличие перинатального поражения ЦНС; развитие с отставанием, отсутствие каких либо выдающихся успехов при обучении по коррекционной программе VIII (не смог совершить счетные операции в рамках таблицы умножения (ИБ 4713 от 2013 года); тотальное снижение интеллектуальных функций до 16 лет и парциальное (темп психомоторных реакций, способность к конструктивному праксису) в более старшем возрасте; наличие патологических форм поведенческих расстройств и их компенсацию к 17 годам, можно говорить о том, что у [СКРЫТО] А.В. есть признаки психоорганического синдрома, которые на разных этапах развития проявлялись с той или иной степенью тяжести в зависимости от возраста, проводимого лечения, коррекционной работы педагогов.

Как ФИО6, так и свидетель ФИО6 пояснили в ходе рассмотрения дела, что наряду с психопатологическим методом обследования в постановке диагнозов, затрагивающих степень умственного дефекта, большую роль играет психологическое обследование. Так по данным обследования [СКРЫТО] А.В. в 2006 году уровень его IQ составлял 77, в 2011 году - 86, в 2012 году - 86, в 2013 году -Q 80.

Однако, рассматривая события 10-летней давности, суд учитывает изменения нормативно-правовых документов в области психиатрии и здравоохранения в целом.

Так, начиная с 1999 по 2012 год на основании приказа Минздрава РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 311 были установлены четкие критерии постановки диагноза «легкая умственная отсталость», где уровень IQ был определен от 50 до 80 баллов.

В 2012 году в соответствии с новым Приказом Минздрава России от ДД.ММ.ГГГГ N 1042 "О признании утратившим силу Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 311 "Об утверждении клинического руководства "Модели диагностики и лечения психических и поведенческих расстройств" диагноз «легкая умственная отсталость» выставляется в соответствии с МКБ 10, где первым критерием представлены цифры IQ 50-69 баллов.

Из представленных сторонами доказательств, в том числе истории болезни истца, показаний свидетеля ФИО6, следует, что в период с 2006 года интеллектуальное развитие [СКРЫТО] А.В. соответствовало диагнозу «Легкая умственная отсталость» на основании психопатологического метода (снижение предпосылок интеллекта – память, внимание, мышление, так и самого интеллекта); логопедического обследования (нарушение чтения и письма, системного недоразвития речи легкой степени) и психологического метода обследования (IQ 77).

Таким образом, диагноз в 2006 году [СКРЫТО] А.В. был выставлен в соответствии с требованиями Приказа "Об утверждении клинического руководства "Модели диагностики и лечения психических и поведенческих расстройств" от 1999 года, а изменение диагноза в 2013 году было обусловлено изменившейся клинической картиной у [СКРЫТО] А.В. на фоне лечебно-реабилитационных мероприятий, а также в соответствии с новыми, более лояльными диагностическими критериями легкой умственной отсталости по 10 Международной Классификации Болезней (МКБ 10).

При этом следует отметить, что решение по выбору программы обучения было принято медико-психолого-психиатрической комиссией в отношении [СКРЫТО] А.В. в 2001 году, когда приказ Минздрава РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 311 обладал юридической силой.

Учитывая, что гражданское судопроизводство в силу положений ст. 12 ГПК РФ основывается на принципе равноправия и состязательности сторон, судом в ходе рассмотрения дела неоднократно был вынесен на обсуждение сторон вопрос о возможности назначения по делу судебной экспертизы на предмет того, страдал ли [СКРЫТО] А.В. по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ легкой умственной отсталостью. Однако истец отказался заявлять ходатайство о назначении такой экспертизы, а ответчики своим правом заявить такое ходатайство также не воспользовались.

Довод истца о том, что он не возражает против назначения по делу судебной экспертизы, но сам не намерен заявлять такого ходатайства и оплачивать услуги эксперта, не свидетельствуют о наличии у суда достаточных оснований по назначению такой экспертизы по собственной инициативе за счет средств федерального бюджета.

В соответствии с ч. 1 ст. 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

При этом в силу ч. 1 ст. 57 ГПК РФ доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства.

В соответствии с ч. 1 ст. 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

Согласно ч. 1 ст. 96 ГПК РФ денежные суммы, подлежащие выплате свидетелям, экспертам и специалистам, или другие связанные с рассмотрением дела расходы, признанные судом необходимыми, предварительно вносятся на счет, открытый в порядке, установленном бюджетным законодательством Российской Федерации, соответственно Верховному Суду Российской Федерации, верховному суду республики, краевому, областному суду, суду города федерального значения, суду автономной области, суду автономного округа, окружному (флотскому) военному суду, управлению Судебного департамента в субъекте Российской Федерации, а также органу, осуществляющему организационное обеспечение деятельности мировых судей, стороной, заявившей соответствующую просьбу. В случае, если указанная просьба заявлена обеими сторонами, требуемые суммы вносятся сторонами в равных частях.

В соответствии с ч. 2 ст. 98 ГПК РФ в случае, если вызов свидетелей, назначение экспертов, привлечение специалистов и другие действия, подлежащие оплате, осуществляются по инициативе суда, соответствующие расходы возмещаются за счет средств федерального бюджета.

По смыслу приведенных положений ГПК РФ, которые следует применять в совокупности с положениями ст., ст. 12, 56 ГПК РФ, закрепляющих принцип равноправия и состязательности сторон, суд должен назначить по делу судебную экспертизу по собственной инициативе тогда, когда без привлечения эксперта невозможно правильно рассмотреть гражданское дело. Это имеет место в тех случаях, когда сторона, на которую возложено бремя доказывания обстоятельств, для установления которых должна быть назначена экспертиза, по каким-либо причинам лишена возможности оплатить услуги судебного эксперта. В таком случае суд, реализуя свои дискреционные полномочия, закрепленные в положениях ч. 1 ст. 79, ст. 150 ГПК РФ, вправе назначить по делу судебную экспертизу, даже когда об этом не заявлено стороной спора. В отсутствие же подобного рода оснований суд не вправе отступать от принципа равноправия и состязательности сторон и назначать экспертизу за счет средств федерального бюджета.

В ходе рассмотрения дела истцом не представлено суду доказательств того, что его имущественное положение не позволяет ему оплатить услуги эксперта, несмотря на то, что суд разъяснял истцу необходимость предоставления доказательств его имущественного положения, из которых у суда была бы возможность сделать вывод о том, что имущественное положение истца не позволяет ему оплатить экспертизу, стоимость которой составляет от 12000 до 20000 рублей (амбулаторной).

При этом суд учитывает, что истец является дееспособным молодым человеком, не является инвалидом первой или второй группы, в ходе рассмотрения дела самостоятельно активно защищал свои интересы, проявляя активную роль истца.

При таких обстоятельствах у суда не имелось оснований для назначения по делу судебной экспертизы за счет федерального бюджета.

С учетом изложенного, разрешая спор по представленным сторонами доказательствам, суд исходит из того, что с детского возраста [СКРЫТО] А.В. было диагностировано психическое расстройство, что в 2001 году явилось предусмотренным действующим законодательством основанием для помещения истца в специальную коррекционную школу.

Представленное же истцом заключение ИП ФИО6, выполненное по результатам проведения в отношении истца теста Векслера, согласно которому у [СКРЫТО] А.В. средний уровень интеллекта, не опровергает сведений, содержащихся в вышеуказанных медицинских картах [СКРЫТО] А.В., из которых следует, что с 2001 года ему было диагностировано заболевание, связанное с нарушение интеллекта. Также суд учитывает, что вышеуказанное заключение выполнено по заказу [СКРЫТО] А.В. - лица, потенциально заинтересованного в исходе дела в свою пользу, и ИП ФИО6 не была предупреждена об уголовной ответственности за дачу заведомо-ложного заключения.

В соответствии с п. 1 ст. 1099 гражданского кодекса РФ (далее ГК РФ) основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 ГК РФ и статьей 151 ГК РФ.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 3 Постановления от ДД.ММ.ГГГГг. № «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснял, что одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

По смыслу приведенных положений закона и руководящих разъяснений, условием для взыскания компенсации морального вреда с лица, к которому предъявлены соответствующие требования, является неправомерное, поведение данного лица, наличие физических и/или нравственных страданий гражданина, заявившего требования о взыскании компенсации морального вреда, а также наличие причинно-следственной связи между указанными неправомерными действиями и причиненными истцу физическими и/или нравственными страданиями.

Поскольку в ходе рассмотрения дела установлен факт наличия предусмотренных законом оснований направления истца в 2001 году на обучение и воспитание в Школу-интернат № г. Челябинска, требования истца о взыскании компенсации морального вреда, заявленные к ответчикам, подлежат оставлению без удовлетворения.

С учетом изложенного доводы истца о том, что в результате неправомерного направления истца в специальную коррекционную школу он был лишен возможности получить вид образования по своему усмотрению, подлежат отклонению в качестве необоснованных. При этом истцом не представлено доказательств того, что каким-либо образовательным учреждением среднего или высшего профессионального образования ему было отказано в предоставлении возможности прохождения обучения по мотиву того, что общее образование истец получал в специальной коррекционной школе.

Не влекут удовлетворения заявленных требований доводы истца о том, что в Школе-интернат № г. Челябинска истцу приходилось терпеть унижения со стороны сотрудников данного учреждения, поскольку данные доводы бездоказательны и требований о взыскании компенсации морального вреда к указанному учреждению истцом не заявлено.

В ходе рассмотрения дела судом выносился на обсуждение вопрос о привлечении к участию в деле в качестве ответчиков МБУ города Челябинска «Центр помощи детям, оставшимся без попечения родителей «Гнездышко» и Муниципального бюджетного общеобразовательного учреждения «Специальная (коррекционная) общеобразовательная школа-интернат для детей сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с ограниченными возможностями здоровья (нарушением интеллекта) № г. Челябинска, но истец отказался привлекать указанных лиц к участию в деле в качестве ответчиков.

На основании изложенного руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ.

Иск [СКРЫТО] А.В. к Государственному бюджетному образовательному учреждению «Областной центр диагностики и консультирования», Комитету по делам образования города Челябинска, Администрации города Челябинска о взыскании компенсации морального вреда оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Челябинский областной суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме через Центральный районный суд г. Челябинска.

Председательствующий п/п М.Н. Величко

Копия верна.

Решение не вступило в законную силу.

Судья М.Н. Величко

Секретарь С.Н. Арапова