Дело № 33-2215/2020, апелляция

Дело № 33-2215/2020

(номер дела, присвоенный в суде первой инстанции, - 2-389/2020)

апелляционное определение

г.Тюмень 18 мая 2020 года

Судебная коллегия по гражданским делам Тюменского областного суда в составе:

председательствующего Кучинской Е.Н.,

судей Забоевой Е.Л., Николаевой И.Н.,

при секретаре Моравской Е.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по апелляционной жалобе ответчика Общества с ограниченной ответственностью «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС», действующего в лице представителя Бондаренко А.В., на решение Тюменского районного суда Тюменской области от 22 января 2020 года, которым постановлено:

«Исковые требования удовлетворить частично.

Взыскать с ООО «Эриэлл Нефтегазсервис» в пользу [СКРЫТО] А.Ю, компенсацию морального вреда в размере 900 000 рублей, судебные расходы по оплате услуг представителя в размере 15 000 рублей, расходы на составление доверенности 2 100 рублей,

В удовлетворении остальной части иска отказать».

Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Забоевой Е.Л., об обстоятельствах дела, доводах апелляционной жалобы и возражений относительно неё, объяснения представителя истца [СКРЫТО] А.Ю. Гришенко Д.М., подержавшего доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

Истец [СКРЫТО] А.Ю. обратился в суд с иском к ответчику Обществу с ограниченной ответственностью «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС» (далее по тексту ООО «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС») о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований истец указал, что 23 марта 2018 около 15 часов 30 минут на 22 км автодороги 4 степени Саматлорского месторождения Нижневартовского района ХМАО-Югры произошло ДТП с участием автомобиля Лада 4х4, государственный регистрационный знак А 751 ЕК 186, под управлением Домашова З.Т., принадлежащего ООО «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС», и автомобиля КАМАЗ, государственный регистрационный знак М 663 АВ 186, под управлением Мулько Б.Н., принадлежащего ООО «Сибпромсервис». Водитель автомобиля Лада 4х4 Домашов З.Т. и пассажир [СКРЫТО] Ю.В. погибли от полученных в результате ДТП травм. Причиной смерти [СКРЫТО] Ю.В. является травматический отек головного мозга, травма других нервов шеи. Виновным в ДТП был признан Домашов З.Т., который нарушил п. 10.1 ПДД РФ не учел скорость движения, особенности транспортного средства, дорожные и метеорологические условия, допустил выезд на полосу встречного движения и столкнулся с автомобилем КАМАЗ. Автомобиль Лада принадлежал ответчику. [СКРЫТО] Ю.В. находился в трудовых отношениях с ответчиком, погиб при исполнении трудовых обязанностей. Погибший [СКРЫТО] Ю.В. приходится истцу отцом, истец испытал нравственные страдания, остался без отца, с которым у него были хорошие, дружеские отношения. Ответчик на погребение отца выплатил 120 000 рублей. Просил взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 3 000 000 рублей, расходы по оплате услуг представителя в размере 25 000 рублей, стоимость услуг нотариуса по оформлению доверенности в размере 2 100 рублей.

В судебном заседании суда первой инстанции представитель истца Гришщенко Д.Б. требования своего доверителя поддержал.

Истец [СКРЫТО] А.Ю. в судебное заседание не явился, извещен надлежащим образом.

Представитель ответчика ООО «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС» в судебное заседание суда первой инстанции не явился, извещен, направил отзыв, в котором просил снизить размер компенсации морального вреда и судебных расходов.

Судом принято указанное выше решение, с которым не согласился ответчик ООО «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС», в апелляционной жалобе его представитель Бондаренко А.В. просит об изменении решения суда первой инстанции, снижении размера компенсации морального вреда до 200 000 рублей. Считает решение незаконным и необоснованным, вынесенным в результате неправильного изучения (определения) обстоятельств, имеющих значение для дела. Указывает, что оценка морального вреда состоялась без учета индивидуальных особенностей и иных заслуживающих внимание факторов, свидетельствующих о тяжести перенесенных истцом физических и нравственных страданий. Рассмотрение дела прошло без непосредственного участия истца, в отсутствие результатов медико-психологической экспертизы, больничных листов (справок) и иных значимых для данной категории дел сведений, в том числе о наличии либо отсутствии иждивенцев у погибшего работника ответчика, периодов совместного проживания с совершеннолетним сыном (истцом), препятствий для своевременного обращения в суд, так как прошло более полутора лет с момента трагического ДТП. Полагает, что в нарушение процессуальных требований суд не привел в своем решении весомых доводов в обоснование присужденного размера компенсации морального вреда. Отмечает, что презумпция наличия морального вреда не применяется в случаях, когда с иском о возмещении морального вреда обращаются родственники погибшего. В такой ситуации вопрос о наличии морального вреда именно у таких родственников подлежит доказыванию. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. Считает, что судом первой инстанции не дана оценка результатам финансово-хозяйственной деятельности ответчика в период ДТП со смертельным исходом, так как остался нерассмотренным отзыв на исковое заявление в части задолженности ответчика перед бюджетом по НДС (512 450 723 рублей), а также сокращения численности работников Нижневартовского филиала (159 человек), закрытия Усинского филиала. Кроме того, приводя примеры, податель жалобы указывает, что присужденный размер компенсации морального вреда не соответствует судебной практике рассмотрения аналогичных споров.

В возражениях на апелляционную жалобу истец [СКРЫТО] А.Ю., полагая решение суда законным и обоснованным, просит оставить его без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения. Указывает, что ответчиком в апелляционной жалобе не представлено не одного доказательства нарушения судом первой инстанции норм материального либо процессуального права, все доводы являются надуманными, не основанными на законе и изложены с целью затянуть время, избежать ответственности за причиненный вред жизни погибшего при исполнении им трудовых обязанностей работника. Обращает внимание, что никто из руководства ответчика даже не извинился за смерть его отца.

Представитель истца [СКРЫТО] А.Ю. Грищенко Д.Б. в судебном заседании в суде апелляционной инстанции, поддержав письменные возражения на апелляционную жалобу, просил решение суда первой инстанции оставить без изменения, дополнительно пояснив суду, что на момент гибели [СКРЫТО] Ю.В. его сын [СКРЫТО] А.Ю. проживал совместно с отцом, с которым поддерживал близкие и дружеские отношения, жили они втроем, еще проживала мама (супруга отца), в пользу которой в судебном порядке также была взыскана компенсация морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

Истец [СКРЫТО] А.Ю., представитель ответчика ООО «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС» при их надлежащем извещении в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, на уважительность причин своей неявки не указали, ходатайств от них в адрес судебной коллегии об отложении судебного заседания и о личном участии не поступило. Судебная коллегия на основании ст.167, ч.1 ст.327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определила рассмотреть дело в их отсутствие.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений относительно неё, заслушав объяснения представителя истца, проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, как того требуют положения ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия, вопреки доводам апелляционной жалобы, не усматривает оснований для отмены или изменения обжалуемого ответчиком решения суда первой инстанции в силу следующих мотивов.

Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверена судебной коллегией в порядке, установленном главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом положений ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по смыслу которой повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционной жалобы, и в рамках тех требований, которые были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

В соответствии с ч.1 ст.330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Из материалов дела следует, что 23 марта 2018 года около 15 часов 30 минут на 22 км автодороги 4 степени Саматлорского месторождения Нижневартовского района ХМАО-Югры произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля Лада 4х4, государственный регистрационный знак А 751 ЕК 186, под управлением Домашова З.Т., принадлежащего ООО «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС», и автомобиля КАМАЗ 36522, государственный регистрационный знак М 663 АВ 186, под управлением Мулько Б.Н., принадлежащего ООО «Сибпромсервис».

Согласно приложению к справке о ДТП водитель автомобиля Лада 4х4, государственный регистрационный знак А 751 ЕК 186, Домашов З.Т. и пассажир [СКРЫТО] Ю.В. скончались от полученных в результате дорожно-транспортного происшествия травм.

Факт смерти [СКРЫТО] Ю.В. подтверждается справкой о смерти № 447 от 26 марта 2018 года, из которого следует что, причиной смерти явился травматический отек головного мозга, травма других и неуточненных нервов шеи в результате дорожного несчастного случая, свидетельством о смерти от 26 марта 2018 года серии I-ПН № 726558.

Постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от 22 июня 2018 года виновным в дорожно-транспортном происшествии признан водитель автомобиля Лада Домашов З.Т., который нарушил 10.1 ПДД РФ, не учел скорость движения, особенности транспортного средства, дорожные и метеорологические условия, допустил выезд на полосу встречного движения и столкнулся с автомобилем КАМАЗ под управлением Мулько Б.Н.

Согласно акту № 4 о несчастном случае на производстве [СКРЫТО] Ю.В. погиб в результате несчастного случая при исполнении своих трудовых обязанностей в ООО «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС».

Погибший в результате несчастного случая на работе [СКРЫТО] Ю.В. приходился отцом [СКРЫТО] А.Ю., что подтверждается свидетельством о рождении серии II-ФР № 471746.

Судом установлено, что автомобиль Лада, которым управлял Домашов З.Т. и которым причинен вред жизни [СКРЫТО] Ю.В., принадлежал на момент причинения вреда (ДТП) ответчику ООО «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС», с которым [СКРЫТО] Ю.В. состоял в трудовых отношениях, что подтверждается трудовым договором № 580/ТД-НВ от 10 октября 2016 года, т.е. [СКРЫТО] Ю.В. погиб при исполнении своих трудовых обязанностей.

Разрешая спор, частично удовлетворяя исковые требования [СКРЫТО] А.Ю., оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимосвязи по правилам ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции, руководствуясь положениями п.п.1,2 ст. 1064, п.1 ст. 1068, п.1 ст. 1079, ст.ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, принимая во внимание разъяснения, содержащиеся в п.2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», п. 32 постановления Пленума Верховного суда РФ от 26.01.2010 №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина», п.18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью граждан деятельностью, создающей повышенную опасностью для окружающих (источником повышенной опасности)», принимая во внимание установленную вину водителя Домашова З.Т., управляющего автомобилем принадлежащим ответчику в совершении дорожно-транспортного происшествия, факт причинения вреда истцу, наступления смерти его отца [СКРЫТО] Ю.В. по вине работодателя последнего, характер и степень нравственных страданий истца, пришел к выводу, что с ответчика в пользу истца подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 900 000 рублей.

С учетом принятого решения о частичном удовлетворении иска, руководствуясь правилами ст.100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд взыскал с ответчика в пользу истца расходы по уплате услуг представителя в сумме 15 000 рублей, а также, расходы по составлению нотариальной доверенности в размере 2 100 рублей.

В указанной части решение суда не обжалуется, а потому не является предметом проверки суда апелляционной инстанции.

Судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, вопреки доводам апелляционной жалобы, не усматривает оснований для отмены или изменения обжалуемого ответчиком решения, разрешая заявленные требования, суд правильно определил юридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку всем собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановил решение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

Доводы апелляционной жалобы судебной коллегией признаются не состоятельными, основанными на неправильном толковании и применении норм материального права.

В соответствии со ст.8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или иными такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают, в частности, вследствие причинения вреда другому лицу.

Общие основания возникновения обязательств вследствие причинения вреда регулируются нормами главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Условием возложения гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков является вина причинителя вреда, а также прямая причинная связь между его действиями (бездействием) и наступлением вредных последствий.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Иными словами, имеет место законодательно установленная презумпция наличия вины причинителя вреда.

Кроме того, данная правовая норма является императивной и не допускает возможности снижения размера подлежащего возмещению вреда на основании соглашения сторон. Изменение размера возмещения вреда возможно только в сторону его увеличения, частности тогда, когда возмещению подлежит вред, причиненный жизни или здоровью гражданина.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 1.2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года №25 «О применении: судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим, обязательство (пункт 2 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается, от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

В соответствии с п.1 ст.1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным п.п.2,3 ст.1083 настоящего Кодекса.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1, владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности, если докажет, что вред причинен вследствие непреодолимой силы или умысла самого потерпевшего (п. 1 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации). Под умыслом потерпевшего понимается такое его противоправное поведение, при котором потерпевший не только предвидит, но и желает либо сознательно допускает наступление вредного результата (например, суицид).

В силу п.1 ст.1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещают вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Судом первой инстанции обоснованно установлено, подтверждается материалами дела и не оспаривалось ответчиком ни в суде первой инстанции, ни на стадии апелляционного обжалования, что смерть [СКРЫТО] Ю.В. наступила вследствие дорожно-транспортного происшествия, произошедшего 22 июня по вине водителя Домашова З.Т., управлявшего автомобилем, принадлежащем ответчику ООО «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС», при этом, и сам Домашов З.Т. и [СКРЫТО] Ю.В. находились при исполнении трудовых обязанностей перед ответчиком.

Законодатель, закрепив в статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации общие правила компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно пункту 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В абзаце втором пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников. Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10).

При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»).

Как разъяснено в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», с учетом того, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. Вместе с тем, при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности, членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

То обстоятельство, что родной сын испытывает нравственные страдания в связи со смертью своего отца, является общеизвестным обстоятельством. Смерть родителя явилась для истца невосполнимой утратой, необратимым обстоятельством, нарушающим его психическое благополучие, неимущественное право на семейные связи.

При бесценности жизни человека, законодатель и высший правоприменитель в своих руководящих разъяснениях, закрепляя возможность взыскания денежной компенсации причиненного морального вреда, предполагают оценку физических и нравственных страданий (в данном случае нравственных, поскольку моральный вред связан со смертью иного лица) потерпевшего с учетом обстоятельств, указанных в ст.1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах доводы апелляционной жалобы о том, что близкие родственники умершего имеют право на компенсацию морального вреда только при доказанности факта наличия последнего, о необходимости проведения судебной психологической экспертизы, подлежат отклонению, в своем исковом заявлении за своей подписью [СКРЫТО] А.Ю. указал о степени и характере перенесенных им нравственных страданий в связи с преждевременной гибелью отца, о характере их отношений до наступления смерти последнего. Тот факт, что истец лично не явился в судебное заседание, вопреки суждению подателя жалобы, не свидетельствует об отсутствии нравственных страданий у [СКРЫТО] А.Ю., не умаляет степень последних, личное участие в судебном заседании является правом стороны, такое поведение [СКРЫТО] А.Ю. вполне объяснимо с учетом характера спора, тяжести повторных переживаний в суде. Объяснения истца, содержащиеся в иске, являются в силу ст.68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательством по делу, подателем жалобы не опровергнуты, с ходатайством о назначении судебной экспертизы сторона ответчика в суде первой инстанции не ходатайствовала, не было заявлено таких ходатайств и на стадии апелляционного рассмотрения.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Оценка доказательств и отражение её результатов в судебном решении является одним из проявлений дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 05 июня 2012 года № 13-П).

При таких обстоятельствах, руководствуясь требованиями ст.1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями суда высшей судебной инстанции, с учетом установленных обстоятельств, судебная коллегия полагает, что взысканная судом сумма компенсации морального вреда в размере 900 000 рублей с учетом степени физических и нравственных страданий истца, отвечает требованиям разумности и справедливости. Оснований для присуждения денежной компенсации морального вреда в меньшем объеме судебная коллегия, вопреки доводам апелляционной жалобы, не усматривает, требования подателя жалобы в данной части основаны на собственной, субъективной оценке обстоятельств дела. Наличие у умершего [СКРЫТО] Ю.В. супруги, в пользу которой присуждена компенсация морального вреда в размере 1 000 000 рублей, что следует из объяснений представителя истца в суде апелляционной инстанции, само по себе не свидетельствует о наличии оснований для иной оценки причиненного истцу [СКРЫТО] А.Ю. морального вреда, о снижении размера присужденной компенсации.

Вопреки суждению подателя жалобы, суд первой инстанции при разрешении спора принял во внимание позицию ответчика, изложенную в его письменном отзыве, результаты оценки которой содержатся в существе принятого судом решения и размере присужденной суммы.

Доводы апелляционной жалобы о затруднительном финансовом положении ООО «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС», судебной коллегией отклоняются, поскольку трудное финансовое положение организации не является основанием для освобождения лица от ответственности, снижения размера компенсации морального вреда, более того, данное утверждение подателя жалобы является бездоказательным, а указываемые ответчиком в жалобе обстоятельства не свидетельствуют о затруднительном финансовом положении организации.

Вопреки утверждению подателя жалобы, оценка результатов финансово-хозяйственной деятельности ответчика в период ДТП, наличия у него задолженности по другим обязательствам, в том числе перед бюджетом по НДС, сокращения численности работников Нижневартовского филиала, закрытия Усинского филиала, не порочит выводы суда первой инстанции, не является основанием для отмены или изменения обжалуемого решения, ибо в задачи суда не входит, ответчик как коммерческая организация осуществляет свою предпринимательскую деятельность, принимая на себя определенные риски и ответственность, уменьшение прибыли коммерческого предприятия не является основанием для снижения размера компенсации морального вреда потерпевшего, определенного судом по правилам статей 1099-1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ссылка подателя жалобы на практику иных судов по иным делам не имеет значения для настоящего дела, поскольку размер компенсации морального вреда в каждом конкретном случае устанавливается судом индивидуально, с учетом конкретных обстоятельств.

Принцип правовой определенности предполагает, что стороны не вправе требовать пересмотра решения суда только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления другого содержания, собирая и представляя доказательства без учета окончания рассмотрения дела по существу судом первой инстанции при исследованных судом доказательствах, на что выразили свое согласие. Иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для изменения, состоявшегося по настоящему делу решения, обжалуемого ответчиком.

Решение суда принято в соответствии с положениями ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах заявленных исковых требований.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к неправильному разрешению данного дела, в том числе и те, на которые имеются ссылки в апелляционной жалобе, судебная коллегия не усматривает.

Апелляционная жалоба иных доводов не содержит, иными лицами, участвующими в деле, решение суда в апелляционном порядке не обжаловалось. Руководствуясь положениями ч.2 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснениями, изложенными в п.24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», судебная коллегия не усматривает оснований для выхода за пределы доводов жалобы (абз.2 ч.2 ст.327.1 ГПК РФ).

В соответствии с ч. 3 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционной жалобе, представлении, суд апелляционной инстанции проверяет, не нарушены ли судом первой инстанции нормы процессуального права, являющиеся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены решения суда первой инстанции. Из материалов дела следует, что таких нарушений судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Тюменского районного суда Тюменской области от 22 января 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика Общества с ограниченной ответственностью «ЭРИЭЛЛ НЕФТЕГАЗСЕРВИС», действующего в лице представителя Бондаренко А.В., – без удовлетворения.

Председательствующий: Кучинская Е.Н.

Судьи коллегии: Забоева Е.Л.

Николаева И.Н.