Дело № 22-6926/2020, апелляция

Кроме того, суд, тщательно проверив все показания [СКРЫТО] и причины изменения, оценил их достоверность, учитывая подтверждение совокупностью иных исследованных в судебном разбирательстве доказательств, что соответствует требованиям закона.

Из показаний свидетелей Т., Б., Д. ( / / )29 установлено, что оперативно-розыскная деятельность, в результате которой задержан [СКРЫТО], осуществлялась для проверки оперативной информации о деятельности организованной группы по дистанционному сбыту наркотиков в особо крупных размерах посредством сети «Интернет» на сайте «...», где была создана «ветка» - интернет-сервис «...». Свидетели пояснили о схеме действия и составе группы, распределении ролей между ее членами, что было установлено оперативным путем, а также об организации и проведении 11 мая 2020 года оперативно-розыскного мероприятия «Наблюдение», в ходе которого [СКРЫТО] задержан после того, как у основания дерева откопал и поднял сверток, изъятый при личном досмотре вместе с сотовым телефоном и ключами.

Из показаний свидетеля Д. ( / / )30 следует, что данное оперативно-розыскное мероприятие было организовано в связи с информацией о том, что участники организованной группы (интернет-магазин «...») приобрели и разместили в тайнике недалеко от <адрес> Сысертского района оптовую партию наркотического средства, которое должен забрать один из соучастников, им оказался [СКРЫТО], задержанный после получения «закладки» с оптовой партией наркотика.

На выводы суда не влияют ссылки адвоката Пономаревой Е.В. на общий характер показаний сотрудников полиции, в частности, свидетелей Д. ( / / )31 Б., не пояснивших конкретно о структуре группы и ее составе. Данные свидетели сообщили о наличии оперативной информации, в соответствии с которой им стало известно, что на территории Свердловской области действует организованная группа, посредством тайников осуществляющая незаконный сбыт наркотических средств в особо крупных размерах. Вместе с тем, эти же свидетели давали конкретные показания, уличающие [СКРЫТО] как члена организованной группы. Иные лица к уголовной ответственности по данному делу не привлечены, а потому суд правильно рассмотрел доказательства, представленные в подтверждение обвинения, предъявленного именно [СКРЫТО]. Кроме того, судебная коллегия отмечает, что и сторона защиты, и [СКРЫТО] указали на продолжение оперативных мероприятий в отношении этой группы.

Свидетели Т., Б. и И. также показали, что с письменного согласия [СКРЫТО] провели оперативно-розыскные мероприятия «Исследование предметов» и «Обследование помещения», в ходе которых в изъятом у [СКРЫТО] телефоне «Самсунг» обнаружена его переписка на сайте «...» с соучастниками, в том числе с ником «...», о сбыте наркотиков; координаты и описание последнего тайника, откуда [СКРЫТО] М.А. извлек наркотическое средство по указанию «...»; в квартире [СКРЫТО] изъяты, в том числе, свертки с наркотиками, хранимые в коробке на кухне, в спортивной сумке и на подоконнике балкона; в той же коробке на кухне обнаружены и пустые пакеты с застежками «зип-лок». На часть изъятого им указал сам [СКРЫТО].

Свидетели М., П., С., Н. как понятые подтвердили порядок проведения оперативно-розыскных мероприятий и их результаты, которые обоснованно использованы судом в качестве доказательств.

Свидетель И. пояснил, что в сотовом телефоне [СКРЫТО] фото и переписка о незаконном обороте наркотических средств обнаружены в браузере «...». Об организованном характере преступной деятельности свидетельствовали продолжительный период времени, согласованность действий, дача «куратором» указаний [СКРЫТО], которые тот выполнял, впоследствии отчитываясь перед «куратором». [СКРЫТО] не отрицал, что должен был транспортировать крупные партии наркотиков, организовывать с ними тайники, а другие лица производить их расфасовку.

Приведенные выше показания всех свидетелей полностью согласуются с рапортами сотрудников полиции, актами о результатах проведения оперативно-розыскных мероприятий, предоставленных органам следствия в установленном порядке постановлением компетентного должностного лица; протоколами личного досмотра [СКРЫТО] и обследования жилого помещения.

В силу п.16 ст.13 Закона «О полиции» от 07 февраля 2011 года № 3-ФЗ, полиции для выполнения возложенных на нее обязанностей предоставлено право осуществлять в том же порядке, что установлен ст.27.7 КоАП РФ, личный досмотр граждан, досмотр находящихся при них вещей при наличии данных, в том числе о том, что эти граждане имеют при себе наркотические средства в отсутствие законных оснований для их хранения, а равно предметы, используемые при совершении преступлений; а также изымать эти предметы и вещества. Поэтому сотрудники полиции при проведении оперативно-розыскной деятельности правомерно произвели личный досмотр [СКРЫТО], изъяли у него сверток с наркотическим средством и сотовый телефон, в котором имелись координаты тайников с наркотиками и иные сведения, указывающие на его использование для совершения преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков.

Оперативно-розыскное мероприятие «Обследование помещения» по месту хранения [СКРЫТО] наркотических средств, упаковочного материала и приспособлений фасовки произведены в целях пресечения преступной деятельности, изъятия из оборота хранимых там запрещенных к обороту веществ, а также средств совершения особо тяжкого преступления. При этом проведенное обследование не нарушало права на жилище, состоялось с письменного согласия [СКРЫТО], что соответствует требованиям ч.5 ст. 177 УПК РФ, проведено с участием понятых и составлением протокола, при этом сотрудники полиции ограничились именно изъятием находящихся на месте происшествия веществ и предметов, в том числе тех, на которые указал сам [СКРЫТО], что позже закреплено и процессуальным путем.

Согласно протоколу обследования помещения квартиры по адресу: <адрес>, у [СКРЫТО] были изъяты свертки и тарелка с порошкообразным веществом, пластиковая карта со следами такого вещества, сверток с растительным веществом, 995 пустых пакетов с застежками «зип-лок», катушка синей изоляционной ленты синего цвета. В протоколе зафиксированы слова участвующего в обследовании [СКРЫТО] о том, что изъятые в квартире наркотики в свертках предназначались для сбыта как путем помещения в тайники, так и перемещения в другой город. Эти пояснения [СКРЫТО] подтвердили свидетели, участвующие при данном мероприятии, в том числе в качестве понятых.

С учетом этого, несостоятельны доводы защитников о том, что [СКРЫТО] ожидал поступления следующей части наркотиков, чтобы распорядиться и веществами, полученными им 29 апреля 2020 года.

Намерение [СКРЫТО] о сбыте полученной партии наркотиков уже было сформировано к 29 апреля 2020 года, умысел на их сбыт он частично реализовал на стадии покушения: отыскал тайник и получил наркотики, доставил их в квартиру, где хранил с подготовкой к сбыту, в любой момент был готов исполнить указания «куратора» о месте распространения - вместе со свертками с порошкообразным веществом лежали приготовленные для фасовки пакеты «зип-лок», имелись и другие приспособления (тарелка, пластиковая карта для отделения массы вещества, синяя изолента, используемая для фиксации фасованных в пакетики наркотиков). Как показал [СКРЫТО] суду, он ожидал лишь указания от «куратора» относительно этой массы наркотических средств, при этом вознаграждение за данную партию наркотиков уже получил до поступления новой партии.

Тогда как получение [СКРЫТО] для сбыта свертка с наркотиками 11 мая 2020 года произошло спустя две недели из другого тайника, после нового сообщения от «куратора», то есть по вновь сформированному умыслу на сбыт именно этого свертка, договоренности о поступлении которого ранее у [СКРЫТО] и членов организованной группы не было. Поэтому говорить о единстве совершенных [СКРЫТО] преступных действий оснований не имеется.

В подтверждение данных выводов судом также были исследованы и приведены в приговоре следующие письменные доказательства.

Согласно протоколу исследования, в принадлежащем [СКРЫТО] М.А. сотовом телефоне «Самсунг» на интернет-ресурсе «...» сайта «...» обнаружена переписка между [СКРЫТО] М.А. («...») и оператором-«куратором» («...») в период с 20 марта по 11 мая 2020 года. «...» дает ему указания о получении наркотиков из тайников, получает отчеты [СКРЫТО] о количестве остатков наркотических средств, обсуждает способы перечисления ему вознаграждения за выполненную работу по оборудованию тайников. Так, 28 апреля 2020 года «куратор» сообщил [СКРЫТО] М.А. описание тайника с наркотиками около <адрес> в Полевском ГО, 29 апреля 2020 года [СКРЫТО] М.А. сообщил, что забрал наркотические средства из данного тайника; 10 мая 2020 года имеется сообщение о новом тайнике, откуда [СКРЫТО] должен забрать наркотик.

В ходе обследования помещения квартиры у [СКРЫТО] было изъято 5 банковских карт, в том числе на другие имена, он подтвердил переводы части вознаграждения на эти карты ....

Согласно протоколу осмотра CD-R диска с информацией о движении денежных средств по счетам [СКРЫТО] М.А. в ..., за период с 12 января по 01 мая 2020 года на счет его банковской карты ..., изъятой в ходе оперативно-розыскного мероприятия «обследование жилого помещения», с Киви-кошелька поступило в общем 896810 рублей.

Вопреки доводам адвоката Пономаревой Е.В. о едином вознаграждении за действия с наркотиками из обоих тайников, указанным выше протоколом доказано получение [СКРЫТО] 25067 рублей 01 мая 2020 года именно за выполнение указаний «куратора» об отыскании наркотиков из тайника 29 апреля 2020 года, их перемещении и хранении в целях сбыта, о чем [СКРЫТО] в тот же день сообщил «куратору». Эти обстоятельства [СКРЫТО] не отрицал и в суде. Тогда как о получении второй партии наркотика 11 мая 2020 года он сообщить не успел ввиду задержания, а потому и вознаграждения не получал.

Изъятые у [СКРЫТО] запрещенные вещества представлены экспертам без нарушений целостности их упаковки, что подтверждено протоколами осмотра изъятых предметов, а также заключениями экспертов №№ 4589, 4591 и справками о предварительном исследовании №№ 2016, 2020, 2021, которыми установлены вид и масса изъятых наркотических средств.

Все доказательства, исследованные судом и положенные в основу приговора, не содержат существенных противоречий и согласуются между собой, отвечают требованиям относимости, допустимости и достоверности, в совокупности являются достаточными для признания [СКРЫТО] виновным в совершении инкриминированных ему преступлений.

Соблюдены судом и требования ст.89 УПК РФ, с учетом разъяснений в п.9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре» о том, что использование в качестве доказательств по уголовному делу результатов оперативно-розыскных мероприятий возможно, если такие мероприятия (наблюдение, исследование предметов, обследование помещений) проведены для решения задач, указанных в ст. 2 Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности", при наличии оснований и условий, предусмотренных ст.ст. 6, 7, 8, 11 этого Федерального закона, полученные сведения представлены органам предварительного следствия и суду в установленном порядке (с учетом положений «Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд» (утв. Приказом МВД России N 776, Минобороны России N 703, ФСБ России N 509, ФСО России N 507, ФТС России N 1820, СВР России N 42, ФСИН России N 535, ФСКН России N 398, СК России N 68 от 27 сентября 2013 года), закреплены путем производства соответствующих следственных или судебных действий.

Полученные результаты по данному делу закреплены процессуально с составлением соответствующих протоколов досмотра и осмотра, постановлений о приобщении изъятых объектов в качестве вещественных доказательств, заключений экспертов по результатам исследований, допросов [СКРЫТО], у которого предметы и вещества были изъяты, и тех сотрудников полиции, кто производил такое изъятие в ходе оперативно-розыскных мероприятий, а также присутствующих при этом понятых; истребованы и исследованы выписки банковских карт [СКРЫТО].

Судебная коллегия разделяет выводы суда о том, что оперативно-розыскная деятельность по данному делу соответствует требованиям Федерального закона № 144-ФЗ, никаких элементов провокации со стороны сотрудников полиции или третьих лиц не имеется, умысел у виновного на совершение преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков каждый раз формировался самостоятельно, задолго до деятельности оперативных сотрудников полиции и независимо от такой деятельности.

Выводы суда в приговоре подробно и убедительно мотивированы, не согласиться с ними оснований не имеется.

Вопреки доводам стороны защиты, суд правильно сделал вывод о совершении [СКРЫТО] преступлений в составе организованной группы, что подробно и убедительно мотивировал в приговоре.

Учитывая показания [СКРЫТО], от которых он не отказался и в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия считает, что заявление о том, что осужденный не вступал в организованную группу, представляет собой либо юридическое заблуждение, исходящее из бытового понимания такой деятельности, либо линию защиты от предъявленного обвинения.

В силу ч. 3 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. В отличие от группы лиц, заранее договорившихся о совместном совершении преступления, организованную группу характеризуют устойчивость; наличие в составе этой группы организатора (руководителя), заранее разработанного плана совместной преступной деятельности; распределение функций между участниками, для совершения преступлений объединившимися в целях общего преступного умысла.

Вопреки мнению защитников, все указанные признаки организованной преступной группы по данному делу имеются, выводы суда убедительно мотивированы, в том числе исследованными доказательствами.

Установлено, что для систематического совершения, в том числе на территории Уральского региона, незаконного сбыта наркотических средств, неустановленное лицо создало организованную группу, куда был вовлечен [СКРЫТО], согласившийся за денежное вознаграждение участвовать в деятельности именно организованной группы, что было для него очевидно, так как он нанимался «на работу» именно в интернет-магазин с высоким уровнем конспирации в отсутствие личных контактов.

[СКРЫТО] знал, что деятельность интернет-магазина осуществляется «сотрудниками» через специальные программные приложения в сети «Интернет». Перед началом деятельности по сбыту наркотиков он прошел определенную процедуру приема в состав организованной группы: его оформление «на работу» производило одно лицо («оператор»), тогда как в дальнейшем контроль, руководство его действиями и их координацию осуществляло иное лицо («куратор»). [СКРЫТО] прошел и обучение - был подробно проинструктирован о методах и правилах распространения наркотиков, оборудования закладок, конспирации. Он был осведомлен, что магазин будет нести за него транспортные расходы, обеспечивая деятельность по сбыту наркотиков в соответствии с его функционалом.

Роль [СКРЫТО] как члена организованной группы сразу была оговорена в момент его поступления «на работу» именно в интернет-магазин для сбыта наркотиков неопределенному кругу лиц, он пользовался уже налаженной системой регулярного получения и учета наркотиков в больших количествах, информирования о местах тайников, оплаты его деятельности. [СКРЫТО] понимал, что достижение преступного результата (продажа наркотиков и получение вознаграждения) зависит от последовательных действий каждого из сотрудников интернет-магазина, то есть организованной группы; выполняемая им конкретная функция не приводит непосредственно к получению потребителем наркотического средства, являясь лишь отдельным «звеном» в цепи последовательных действий, совершаемых в рамках деятельности интернет-магазина. [СКРЫТО] подтвердил свою осведомленность о том, что он является «звеном» между «куратором» и третьими лицами, которые распространяли наркотики далее, в итоге их поступление к потребителям обеспечивалось дистанционно на сайте интернет-магазина с бесконтактной оплатой. Таким образом, [СКРЫТО] осознавал наличие структуры и иерархии в данной группе; значительный охват территорий региона такой деятельностью и объемы трафика, получая очень крупные массы наркотических средств; а также зависимость своего сдельного вознаграждения от регионов и объема поставляемых наркотиков.

Суд признал установленным, что взаимодействие членов группы было функциональным и с распределением ролей, о чем был осведомлен [СКРЫТО]. Обмениваясь информацией в целях сбыта наркотиков, получая различные указания, наркотические средства и оплату за их сбыт для обеспечения бесперебойной работы всего магазина по сбыту наркотиков, [СКРЫТО] знал, что действует организованно в рамках группы совместно с иными участниками, принимал заранее оговоренное участие в выполнении объективной стороны преступлений, с четким распределением функций и координацией действий каждого члена организованной группы.

Вывод о сложившихся устойчивых и сплоченных связях [СКРЫТО] с соучастниками в организованной группе подтверждают его показания о вступлении в нее на постоянной основе на длительный период времения; его переписка с «куратором» из интернет-магазина, где они обсуждают не только планирование преступной деятельности, места тайников, но и меры конспирации при их выборе, способы их оборудования. Ссылки адвоката Султангулова на количество преступлений, за которые осужден [СКРЫТО], в силу закона не влияют на выводы об устойчивости группы.

Надуманны заявления адвоката Султангулова Р.К. об отсутствии таких признаков организованной группы как иерархия и строгая дисциплина. Все представленные доказательства, в том числе и показания [СКРЫТО], это опровергают. [СКРЫТО] оформил залог, отчитывался перед «куратором» о получении наркотиков, действовал строго по его указаниям, подвергался проверкам, оплату получал сдельно только по факту выполненной работы и в зависимости от ее сложности и объема, а потому голословны заявления защиты о возможности [СКРЫТО] действовать по личному усмотрению, не передавая наркотики в столь крупных размерах по назначению.

Как пояснил [СКРЫТО] в судебном заседании, он не мог иным образом или самостоятельно распоряжаться наркотиками («должен был отвезти туда, куда скажет», «помимо воли руководителя не мог распорядиться», «выполнял только указания лица»), что следует из протокола судебного заседания ...

Не влияют на выводы суда об организованной группе и ссылки адвокатов на отсутствие общих денежных средств, общих целей и связи между членами группы вне процесса совершения преступлений.

По делу доказано, что организованная группа создана для выполнения общих преступных намерений по распространению наркотических средств из корыстных побуждений; она отличалась устойчивостью в течение достаточно длительного периода времени, согласованностью действий своих участников и распределением функций и ролей между ними при подготовке и осуществлении преступного умысла, с соблюдением строгих мер безопасности и конспирации.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами защиты об отсутствии повышенных мер конспирации, учитывая содержания переписки в приложениях сотового телефона [СКРЫТО] (общение дистанционно в сети «Интернет», использование аккаунтов с обезличенными данными, конспиративный характер общения, приобретение на других лиц используемых [СКРЫТО] сим-карты и банковских карт), распространение наркотиков через «закладки» без личного взаимодействия участников группы, перечисление вознаграждения только на «биткоин»-кошельки, не позволяющие определить единый центр начисления денег с последующим выводом на банковские карты.

Ошибочны доводы защиты о том, что сама конспиративность была лишь способом совершения преступлений, связанным с использованием сети «Интернет». Очевидно, что [СКРЫТО] и использовал информационно-телекоммуникационные сети (включая сеть «Интернет») не только как способ совершения преступлений, что повлекло квалифицирующий признак содеянного, но и в целях конспирации для беспрепятственного осуществления преступной деятельности с членами организованной группы.

Поэтому то, что осужденный не знал лично всех членов организованной группы, их конкретное количество и точной структуры (число структурных подразделений, их местонахождение, состав), свидетельствует именно о конспиративности, а не об отсутствии организованности группы.

Вопреки мнению защитника Пономаревой Е.В., суд верно пришел к выводу о совершении преступлений [СКРЫТО] посредством информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»).

Доказано, что в сети «Интернет» интернет-магазином осуществлялись все действия по сбыту наркотиков, вплоть до итогового поступления их к потребителям, о чем также был осведомлен [СКРЫТО], который посредством информационно-телекоммуникационных сетей получал сведения о тайниках с партиями наркотиков, отчитывался об их отыскании, действовал согласно указаниям о распространении наркотиков, получал вознаграждения через виртуальные счета. Не влияют на данные выводы время создания сайта магазина, присвоение ему названия, разработка способов работы до того, как [СКРЫТО] вступил в организованную группу.

Главное, что [СКРЫТО] заранее объединился с иными соучастниками на определенных условиях своего соучастия, вступив в организованную группу до совершения преступлений, за которые он осужден.

Поэтому не имеют значения и доводы адвокатов об отсутствии сведений о точной дате начала существования организованной группы, количестве ее членов и конкретных лицах в ее составе.

То, что конкретный организатор данной группы, как и иные конкретные соучастники, в материалах дела не указаны, не свидетельствует об их отсутствии, учитывая факт создания, регистрации и деятельности на сайте интернет-магазина, куда были приняты на работу различные лица, в том числе и осужденный [СКРЫТО]. Выводы суда об организованной группе, в том числе о наличии руководителя, структуре группы и распределении функций убедительно мотивированы в приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, которые не оспариваются осужденным, и судебная коллегия с ними соглашается.

В соответствии со ст.252 УПК РФ, суд не вправе был делать выводы относительно виновности иных лиц, не привлеченных к уголовной ответственности по настоящему делу, называть их конкретно или давать правовую оценку их деятельности. А потому, вопреки мнению защиты, отсутствие таких выводов не препятствует принятию решения в отношении [СКРЫТО] по конкретному обвинению, которое ему предъявлено.

В приговоре сделаны выводы о схеме деятельности членов организованной группы посредством сети «Интернет» для сбыта наркотиков через интернет-магазин, на сайте которого и размещались сведения для предложения покупателям. [СКРЫТО] на момент задержания выполнил часть объективной стороны каждого преступления, пресеченного сотрудниками полиции на стадии покушения.

Выводы суда о наличии у [СКРЫТО] в каждом случае прямого умысла на сбыт наркотиков мотивированы полно и правильно, учитывая как его показания, так и совершенные объективные действия, объем наркотических средств, преследуемые цели.

Суд правильно отверг версию защиты о едином продолжаемом преступлении, приведя убедительные мотивы своего решения, в том числе конкретные обстоятельства совершенных преступлений (время совершения преступлений, различие видов наркотиков, получение их разными партиями через достаточно длительный временной промежуток между ними) и самостоятельное формирование умысла на каждое преступление именно после поступления новой информации от «куратора», то есть при вновь возникающих обстоятельствах. Схожесть схемы осуществления преступных намерений не может указывать на единство преступного умысла. Ссылки защиты на то, что [СКРЫТО] ждал новой партии, поскольку реализация наркотиков должна была состояться единовременно, на материалах дела не основаны и по сути являются предположением, направленным на защиту [СКРЫТО] от осуждения.

Оснований для удовлетворения апелляционной жалобы с исключением признака совершения преступлений в составе организованной группы и признанием содеянного единым преступлением не имеется.

Действия и роль [СКРЫТО] в совершенных им преступлениях полно установлены судом в соответствии с требованиями ст.252, ст.14 УПК РФ.

Квалифицируя содеянное им как самостоятельные преступления, суд учитывал, что они не окончены на стадии покушения, поскольку [СКРЫТО] получил и хранил наркотические средства, совершая для их реализации впоследствии действия, составляющие часть объективной стороны сбыта, по не зависящим от него обстоятельствам указанные средства не были направлены приобретателям, поскольку в результате оперативно-розыскных мероприятий он был задержан сотрудниками полиции «с поличным», наркотические средства - изъяты из незаконного оборота.

Действия [СКРЫТО] М.А. по каждому из совершенных им двух преступлений правильно квалифицированы по ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 УК РФ – как покушение на незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере, совершенное организованной группой, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»).

Вопреки мнениям автора жалобы и стороны защиты при ее рассмотрении, суд при назначении осужденному наказания правильно руководствовался положениями ст.ст.6, 43, 60 УК РФ, учитывая характер и степень общественной опасности содеянного, обстоятельства совершения преступлений, данные о личности виновного, а также наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, влияние наказания на исправление [СКРЫТО] М.А. и условия жизни его семьи.

Суд принял во внимание все обстоятельства, влияющие на вид и размер назначаемого виновному наказания, в том числе и те, что приведены защитниками и осужденным.

В числе данных о личности суд принял во внимание отсутствие судимости у [СКРЫТО], а также то, что на учете у ... он не состоит, но привлекался к административной ответственности за потребление наркотических средств и нарушение общественного порядка, социально адаптирован, характеризуется в быту положительно, проходил службу в Вооруженных силах России, где также положительно характеризовался.

Как смягчающие наказание за каждое преступление обстоятельства суд в соответствии с п.п. «г, и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, соответственно, учел наличие малолетнего ребенка, активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, выразившееся в даче полных признательных показаний, изобличении иных лиц в совершении преступлений.

Несостоятельны ссылки адвоката Султангулова Р.К. на желание [СКРЫТО] заключить досудебное соглашение о сотрудничестве, поскольку такое соглашение в материалах дела отсутствует, а перечисленные в жалобе действия осужденного учтены как активное способствование раскрытию и расследованию преступления. Также несостоятельно и предложение защиты учесть как особое смягчающее обстоятельство факт возбуждения уголовного дела на основании предоставленной [СКРЫТО] информации в отношении иного лица, не имеющего отношения к данному делу ..., о чем давал показания и свидетель Д.. Эти обстоятельства уже учтены судом в качестве смягчающих наказание в соответствии с п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ, и повторному учету не подлежат.

В силу ч. 2 ст. 61 УК РФ в качестве смягчающих наказание за каждое преступление обстоятельств судом учтены полное признание вины, состояние здоровья [СКРЫТО] М.А. и его ближайшего родственника – матери, оказание ей помощи, нахождение сожительницы в состоянии беременности, положительные характеристики виновного.

Иных обстоятельств, которые могли быть учтены в качестве смягчающих, помимо указанных в приговоре, судебная коллегия не усматривает. Ссылки в жалобе на наличие двух малолетних детей не влекут иного решения, учитывая признание судом такого смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «г» ч.1 ст.61 УК РФ и признание в порядке ч.2 ст.61 УК РФ состояния беременности у сожительницы [СКРЫТО].

В приговоре суд убедительно мотивировал отсутствие правовых и фактических оснований для применения положений ст.73, ст.64, ч. 6 ст. 15 УК РФ, выводы о невозможности назначения [СКРЫТО] иного наказания, кроме реального лишения свободы.

Не согласиться с выводами суда оснований не имеется, предлагаемая защитниками и осужденным переоценка данных выводов противоречит установленным судом обстоятельствам и материалам дела, из которых судебная коллегия также не усматривает исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, поведением [СКРЫТО] во время и после совершения преступлений, а также других обстоятельств, которые бы существенно уменьшали степень общественной опасности совершенных им преступлений.

Наказание, назначенное [СКРЫТО] за каждое преступление, соразмерно и справедливо, полностью соответствует требованиям закона, положениям ч. 1 ст. 62, ч. 3 ст. 66 УК РФ, а потому размер лишения свободы определен без ссылки на ст.64 УК РФ, но ниже минимального размера наказания, предусмотренного санкцией ч. 5 ст. 228.1 УК РФ.

При таких обстоятельствах судебная коллегия не усматривает оснований для дальнейшего снижения назначенного [СКРЫТО] наказания, как за каждое преступление, так и по их совокупности, определенного согласно правил ч.2 ст.69 УК РФ.

Дополнительные виды наказания [СКРЫТО] не назначены.

Вид исправительного учреждения для отбывания им лишения свободы назначен судом правильно. Решение о судьбе вещественных доказательств принято по закону.

Вопросы о зачете времени содержания под стражей и нахождения под домашним арестом разрешены судом в соответствии с положениями ч. 3.2, ч. 3.4 ст. 72 УК РФ.

Однако суд допустил ошибку, определяя временные границы указанных мер пресечения. В соответствии с материалами уголовного дела, [СКРЫТО] под стражей находился с 11 мая 2020 года (то есть с момента фактического задержания), но не по 07, а по 08 июля 2020 года, поскольку судебное решение об изменении меры пресечения на домашний арест вынесено 08 июля 2020 года. В связи с этим в резолютивную часть приговора следует внести соответствующее изменение, которое не влияет на законность, обоснованность и справедливость обжалуемого приговора.

Каких-либо нарушений уголовного или уголовно-процессуального законов, влекущих отмену или иное изменение приговора, по делу не допущено, апелляционная жалоба с дополнениями к ней должны быть оставлены без удовлетворения.

На основании изложенного, руководствуясь положениями ст. 389.13, п. 1 ч. 1 ст.389.20, ст.ст.389.28, 389.33, 389.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Сысертского районного суда Свердловской области от 11 августа 2020 года в отношении [СКРЫТО] М.А. изменить.

В срок отбытия наказания [СКРЫТО] М.А. зачесть в соответствии с п. «а» ч.3.1, ч.3.2 ст.72 УК РФ время содержания под стражей с 11 мая 2020 года по 08 июля 2020 года, с 11 августа 2020 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

В соответствии с ч.3.4 ст.72 УК РФ зачесть в срок отбытия наказания время нахождения [СКРЫТО] М.А. под домашним арестом с 09 июля 2020 года до 11 августа 2020 года из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

В остальной части этот же приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Султангулова Р.К. и дополнение к ней в защиту осужденного [СКРЫТО] М.А. – без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в силу с момента оглашения и может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.