Дело № 22-3611/2016, апелляция

Председательствующий Крылло П.В. Дело № 22 – 3611/2016

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е П О С Т А Н О В Л Е Н И Е

Омский областной суд в составе:

Председательствующего судьи Лопарева А.Г.,

при секретаре Калашниковой А.В.,

рассмотрел в открытом судебном заседании 01 декабря 2016 года уголовное дело по апелляционным жалобам адвокатов Кошмана Н.Н. и Кириченко В.П., осужденного Н., апелляционному представлению заместителя прокурора округа Гущанской И.В. на приговор Октябрьского районного суда г. Омска от 07 сентября 2016 года, которым

Н., <...> года рождения, уроженец <...> <...>, проживающий по адресу: <...> <...>, ранее не судимый,

осужден по ч. 1 ст. 286 УК РФ (в отношении П. и Г. – 2 преступления) к 10 месяцам лишения свободы за каждое, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должность в системе государственной и муниципальной службы РФ сроком на 2 года, по ч. 1 ст. 286 УК РФ (в отношении Я.) к 1 году лишения свободы, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должность в системе государственной и муниципальной службы РФ сроком на 3 года.

В соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ путем поглощения менее строгого наказания более строгим окончательно определено к отбытию 1 год лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должность в системе государственной и муниципальной службы РФ сроком на 3 года.

Заслушав: выступления прокурора Мамичева Р.Ю., поддержавшего доводы апелляционного представления, адвокатов Кошмана Н.Н. и Кириченко В.П., осужденного Н., поддержавших доводы апелляционных жалоб, потерпевшего Григорьева И.В., заявившего об отсутствии претензий к осужденному, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

Согласно приговору, Н. признан виновным и осужден за превышение должностных полномочий, то есть совершение должностным лицом действий, явно выходящие за пределы его полномочий и повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства (3 преступления).

Преступления совершены в период с 19.03.2014 г. по 08.05.2015 г. в г. Омске при обстоятельствах, установленных судом и подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании подсудимый Н. вину в инкриминируемых ему деяниях не признал.

В апелляционном представлении заместитель прокурора округа Гущанская И.В. находит приговор суда незаконным в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона, суровости наказания. Обращает внимание, что в ходе следствия, судебного разбирательства, потерпевшая Я. поясняла об отсутствии претензий к Н., а также о согласии с вынесенным постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела. В суде она утверждала об отсутствии ей вреда действиями подсудимого и о том, что ее права нарушены не были. Однако суд в приговоре не в достаточной степени мотивировал свое решение о наличии существенного нарушения прав и законных интересов Я., чем поставил под сомнение квалификацию его действий и справедливость наказания. Кроме того, Г. причинен ущерб в сумме <...> рублей, а в связи с изменениями, внесенными в УК РФ ФЗ № 326 от 03.07.2016 г. действия неустановленного лица декриминализованы и на момент постановления приговора не содержали признака преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 УК РФ. Однако суд не принял это во внимание, посчитав установленным факт укрытия преступления от учета, чем подверг сомнению наличие в действиях подсудимого ч. 1 ст. 286 УК РФ. Также считает, что судом нарушены требования ст. 60 УК РФ. Судом не учтено, что Н. характеризуется положительно, наличие на иждивении жены, находящейся в отпуске по уходу за ребенком и двоих малолетних детей. Полагает, что суд недостаточно мотивировал назначение Н. наказания именно в виде реального лишения свободы как за каждое преступление, так и по совокупности преступлений. Считает судом также нарушены требования п. «а» ч. 1 ст. 58 УК РФ. Кроме того, возможно суд должен был рассмотреть вопрос о применении акта об амнистии к преступлениям в отношении П. и Я.. Просит приговор Октябрьского районного суда г. Омска от 07.09.2016 в отношении Н. изменить.

В апелляционных жалобах:

- адвокат Кошман Н.Н. выразил несогласие с приговором суда. Указывает, что Н. не укрывал совершение деяний в отношении П., Я. и Г. от учета, не фальсифицировал их подписи или документы, а установив в деяниях составы преступлений не представляющих общественной опасности, принял решение об отказе в возбуждении уголовных дел в силу малозначительности. Полагает, что Н. действовал в рамках своих должностных обязанностей, не выходя за их пределы. Все заявления и объяснения потерпевших не являются подложными или сфальсифицированными, все подписи и тексты написаны непосредственно ими. Кроме того, Я., П. и Г. указали, что психологическое или физическое давление Н. на них не оказывал. Более того, Яцук никогда не указывала, что именно Н. она говорила о пропавших из кошелька деньгах. Она заявила, что не считает себя потерпевшей. Проанализировав материалы дела, делает вывод, что в отношении Н. произошла фальсификация доказательств и материалов дела сотрудниками СУ СК. Просит приговор Октябрьского районного суда г. Омска от 07.09.2016 г. отменить, вынести новое решение.

- осужденный Н. также выразил несогласие с приговором суда. Оспаривает выводы суда, что действия совершены им в целях улучшения показателей служебной деятельности и ссылки при этом на протоколы оперативных совещаний и показания Б.. Однако суд не принял во внимание показания Б. и З. – его непосредственных руководителей, об отсутствии у него личной заинтересованности, а протоколы совещаний не являются нормативно-правовыми актами и не устанавливают критерии оценки деятельности. Б. не нес ответственности за эффективность работы подразделения, не отчитывался перед руководством, однако его показания приняты как доказательство его вины. Вывод суда о его личной заинтересованности в укрытии преступлений не обоснован и не подтверждается фактическими данными.

Суд не принял во внимание показания Д., которая непосредственно присутствовала при разговоре с П., а ссылки суда на недостоверность ее показаний т.к. она ранее давала объяснения адвокату Кошману не состоятельны, т.к. последний действовал в рамках закона. Кроме того, доводы о непрерывности осмотра также не убедительны, т.к. осмотр не прерывался, а продолжался в салоне автомобиля. Фототаблица к протоколу осмотра не противоречит его позиции. Суд безосновательно признал недопустимой справку, полученную им в ходе проведения проверки, однако принимает справку также из ломбарда полученную сотрудниками ОРЧ СБ. Полагает, что суд необоснованно принял не соответствующие действительности показания Т., т.к. адвокат Кошман никаких справок у него не получал, что подтвердили З. и Р., показания которых суд не принял во внимание ввиду того, что они коллеги, однако все свидетели предупреждались об ответственности за ложные показания. Считает недопустимым доказательством заключение эксперта от 16.12.2015 г. о стоимости навигатора в <...> рубля, поскольку как указала эксперт З. в ней указана стоимость полностью комплектного и исправного навигатора, а у потерпевшей П. похищен навигатор без зарядного устройства, креплений, упаковки и технической документации, что существенно снижает его стоимость. Кроме того, постановление о назначении данной экспертизы направлено ему и адвокату Кошману после начала ее производства, что не позволило ему и защитнику поставить необходимые вопросы. Также в постановлении о назначении экспертизы и в заключении эксперта указан неправильный номер дела, формально экспертиза проведена по другому делу. Никто из оценщиков навигатор не видел, в связи с чем, принимать какое-либо из заключений как абсолютно достоверное недопустимо. Показания П. не подтверждаются никакими доказательствами.

По преступлению в отношении потерпевшей Я., суд не принял во внимание показания самой потерпевшей, а основывался только на данных ею объяснениях. Оспаривает выводы суда о том, что объяснения у Я. кроме него никто не брал, т.к. из показаний Г. следует, что все сотрудники – ППС, ОВО, кинологи и др. прибывшие на место происшествия выясняют у потерпевших обстоятельства произошедшего, похищенное имущество и фиксируют в служебных записных книжках. Я. эти действия и принимала за получение объяснений. Суд проигнорировал также факт того, что З. звонил Я., и та подтвердила обстоятельства указанные в объяснении. Органы следствия, желая скрыть этот факт, сфальсифицировали детализацию телефонных переговоров, указав неправильный номер.

По преступлению в отношении Г. суд принял во внимание только показания потерпевшего на следствии после очной ставки с ним, в ходе которой он не смог дать однозначный ответ о том, говорил ли он о хищении навигатора. Между тем, в заявлении о хищении, которое Г. писал самостоятельно, о наличии навигатора в сумке и денег не писал. В ходе отобрания объяснений он выяснил о нахождении в сумке <...> рублей, что и было зафиксировано в объяснении. Выводы суда, что Г. сообщал ему о навигаторе, являются не состоятельными. Достоверных данных о том, что он знал о наличии в сумке потерпевшего навигатора не имеется. Сам Г. в ходе следствия указывал, что не помнит говорил ли он точно ему о наличии навигатора.

Просит приговор отменить, вынести в отношении него оправдательный приговор.

- адвокат Кириченко В.П. также считает приговор суда незаконным и необоснованным. Полагает, что приговор основан лишь на показаниях потерпевших, которые противоречивы, не подкреплены документами или свидетельскими показаниями. Доказательства защиты суд необоснованно использует как доказательства вины Н.. Суд к показаниям сотрудников полиции отнесся критически, как и к показаниям в ходе следствия.

По преступлению в отношении П. считает отсутствует событие преступления. Доказательствами являются лишь показания самой П., однако в суде она ответила, что возможно называла сумму в <...> рублей, но была не уверенна, из чего усматривает недостоверность ее показаний на следствии о том, что она говорила Н. о такой оценке навигатора. Также подтвердила, что согласилась с фразой о том, что затрудняется назвать стоимость навигатора. Из чего делает вывод, что Н. в объяснении, отобранном у потерпевшей отразил все обстоятельства, которые были сообщены ему последней, и она была с ними согласна, подписала объяснение. Показания П. на следствии о том, что она говорила Н. о стоимости навигатора в <...> рублей ничем не подтверждены. В том числе свидетель Д. подтвердила показания Н. в данной части. Оспаривает выводы суда, в которых критически оценены показания Д., поскольку она перерыв в ходе осмотра места происшествия не делала, а просто села в машину дописать протокол. Суд не мог определить характер погоды при осмотре по фототаблице. Таким образом, анализируя доказательства, делает вывод, что Н. не было сообщено об оценке навигатора в <...> рублей, следовательно отсутствует событие преступления.

Также полагает, что отсутствует состав преступления, а именно объективная и субъективная стороны. Оспаривает выводы суда о недостоверности выданной Н. справки, поскольку потерпевшая не обладает специальными познаниями в области определения причины полосы на навигаторе, является ли она техническим повреждением, как и нет доказательств, что полоса появилась после переустановки программного обеспечения, ее показания опровергаются показаниями свидетелей Г., З., К. и С., а свидетели Д. и Ф. – дознаватель и следователь пояснили, что эти справки являются процессуальными документами в подтверждение ущерба или его отсутствие. Вместе с тем, суд не отнесся критически к заключению эксперта З. и свидетеля Т., хотя им также навигатор не предоставлялся. Стоимость навигатора в <...> рублей также доказана доказательствами представленными в материалах дела, однако суд отнёсся к ним критически. Однако <...> является сертифицированной организацией, наделенной правом по закону заниматься оценочной деятельностью независимо от того, какие рекомендации и какую нормативную базу они используют.

Оспаривает вывод суда о критическом отношении к показаниям Р. т.к. показания последнего подтверждаются свидетелями П. и С.. Полагает что показания Т. о стоимости навигатора в <...> рублей опровергаются показаниями других оценщиков, его оценка намеренно чрезмерно завышена. Также указывает, что сама потерпевшая П. на вопрос государственного обвинителя неуверенно ответила, что она возможно заявляла о стоимости в <...> рублей, что свидетельствует о том, что недопустимо ее показания считать достоверными и правдивыми, считает ее показаниями противоречивыми. Находит заключение эксперта З. недопустимым и недостоверным, просит исключить его из числа доказательств, так как исследование проводилось беспредметно, без предоставления всех сведений об имуществе, дефектах. Сама эксперт суду пояснила, что оценивала навигатор с учетом всех его комплектующих, хотя похищен был только предмет, и сумма снизилась бы на сумму комплектующих. Также она не может определить значение полосы на экране, так как не является экспертом-техником, и данный дефект не учитывался при оценке. Кроме того, подлежит исключению из числа доказательств справка ОРЧ СБ от 26.11.2015 г. ввиду того, что сотрудники не обладают специальными познаниями.

Однако признание показаний Г. и К. недостоверными показаниями не свидетельствует о том, что Н. получил заведомо недостоверную и необъективную справку, т.к. он не обладает специальными познаниями, он всего лишь попросил оценить имущество и у него отсутствует умысел на получение «ложной» справки, он ее получил ввиду отсутствия у потерпевшей документов на похищенное имущество. Н. также не искажал содержание пояснений потерпевшей, а указал событие противоправного деяния в отношении потерпевшей П.. Она могла предоставить документы эксперту А. находясь дома, если уж так была сильно заинтересована в нахождении своего имущества и «обеспокоена» нарушением своих прав, она не обжаловала постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Очная ставка между Н. и П. противоречий не устранила, следовательно не является доказательством вины. В дальнейшем возбуждение уголовного дела не может свидетельствовать об умышленном укрытии Н. преступления. Таким образом, считает, что последний не укрывал преступление, указал обстоятельства произошедшего, дал правовую оценку, документы не фальсифицировал, давления, уговоров, угроз в отношении потерпевшей не было. О принятии им законного и обоснованного решения подтвердили З. и Б.. Суд принимал во внимание только сведения и данные способствовавшие обвинительному уклону и вынесению обвинительного приговора, показывая свою небеспристрастность, необъективность и предвзятость.

По преступлению в отношении потерпевшей Я. считает, что отсутствует событие преступления, поскольку Н. не знал о наличии у нее похищенных денег в сумме <...> рублей. Анализируя объяснения Я., ее показания на допросах и при очной ставке, делает вывод, что Я. не говорила Н. о похищенных деньгах, добровольно изъявила желание о прекращении разбирательства. При этом заявление принял сотрудник полиции Г., он же мог и опрашивать Я. устно или письменно, но он в ходе расследования допрошен не был, что свидетельствует об отсутствии полного и всестороннего расследования уголовного дела. Я. подтвердила суду свои показания на следствии, суд же принял только ее первоначальные показания, критически оценив последующие ее показания на следствии и в суде. Делает вывод, что заключение почерковедческой экспертизы о том, что Н. отбирал объяснения у Я, не свидетельствует что только он его отбирал. Также считает, что отсутствуют объективная и субъективная сторона преступления, отсутствуют действия направленные на осуществление умысла Н.. Он не отражал о применении насилия в отношении Я., так-как пояснила последняя его не было. Приводя положения Пленума Верховного Суда, пояснения Ф., Я, делает вывод об отсутствии объективных признаков ч. 2 ст. 161 УК РФ, а возбуждение уголовного дела по данной статье объясняет желанием привлечь Н. к ответственности. Более того, Я, сама написала заявление о прекращении разбирательства, однако Н. принимал меры по поиску лица, что подтверждают справки. Полагает, что отсутствует объект преступления по ст. 161 УК РФ, т.к. ущерб не причинен, о чем заявила потерпевшая, следовательно нет и состава преступления. Делает вывод, что даже если бы Н. и указал о хищении денег, то состава преступления также не было бы поскольку потерпевшая написала заявление о прекращении разбирательства. Также умысел отсутствовал, что следует из показаний З., который звонил Я., и та подтвердила обстоятельства указанные в объяснении, что не учтено судом. Оспаривая выводы суда, указывает, что сама Я, пояснила, что ее опрашивали два раза, про деньги она говорила только на улице, а в квартире уже не говорила про это. З. подтвердил законность вынесенного Н. решения, что не принято судом. Суд незаконно включил в число доказательств объяснения Я., она их опровергла, следовательно они недопустимое доказательство.

По преступлению в отношении Г. полагает, что отсутствует событие преступления, т.к. Н. не был осведомлен о наличии похищенного навигатора. Анализируя показания Г. при допросах, на очной ставке, делает вывод, что они противоречивы, он «принуждено» дает пояснения, не может конкретно сказать, говорил ли он Н. про похищенный навигатор. Полагает, что эти сомнительные противоречивые показания суд не мог положить в основу обвинительного приговора. Также потерпевший при обращении к Н. говорил о важности похищенных документов, поэтому сумка материальной ценности не представляла. Таким образом, факт наличия похищенной сумки был отражен Н. и не искажен, записан со слов Г.. Оспаривает вывод суда о последовательности и непротиворечивости показаний потерпевшего. Также отсутствуют какие-либо доказательства подтверждающие наличие навигатора у Г., все вопросы на его установление были отклонены следователем. Из показаний Г. делает вывод, что навигатора вообще не было, или он был неисправен. В том числе они подтверждают факт, что Н. не знал, что навигатор был похищен. Также о том, что он не говорил о хищении навигатора, подтвердил Г., что также свидетельствует о том, что все похищенное Г. указал в заявлении, однако Н. еще установил хищение <...> рублей. Ссылается на показания З. и Б. о законности решения Н.. В том числе защита оспаривает выводы суда в части непринятия заключения по оценке навигатора сделанного <...>

Кроме того, автор апелляционной жалобы указывает, что по всем вмененным преступлениям отсутствуют активные действия со стороны Н., он не фальсифицировал материалы, не применял уговоры, побуждения, угрозы, настояния в отношении потерпевших, волеизъявления последних было добровольным. Отсутствие каких-либо сведений в объяснениях не являются совершением активных действий с целью укрытия преступления. Кроме того, у Н. отсутствует мотив совершения преступлений, который в любом случае подлежал установлению. Ссылаясь на показания Б., З., Б., С. указывает, что раскрываемость не влияет на показатели сотрудника полиции, а протоколы совещаний не имеют юридической силы и на их основе нельзя сделать вывод о личной заинтересованности сотрудника полиции. Также суд неверно включил в приговор заключение служебной проверки, т.к. они не могли устанавливать вину Н.. Суд не принял во внимание данные о личности Н., который окончил Академию с отличием, положительно характеризуется.

Просит приговор Октябрьского районного суда г. Омска от 07.09.2016 в отношении Н. отменить, вынести оправдательный приговор.

В возражениях государственный обвинитель Алипова А.А. просит апелляционные жалобы осужденного и адвокатов оставить без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, апелляционного представления, возражения, суд апелляционной инстанции пришел к следующим выводам.

Виновность осужденного Н. в преступлениях по совершению должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства (по преступлениям в отношении П. и Я.), материалами дела установлена и подтверждается собранными в ходе предварительного следствия и исследованными в судебном заседании доказательствами. В подтверждение вины, судом обоснованно положены показания потерпевших, свидетелей подробно изложенные в приговоре.

Данные показания признаны судом достоверными и соответствующими действительности, они получены в соответствии с требованиями УПК РФ. Кроме того, они подтверждаются и другими исследованными в судебном заседании доказательствами, а именно: протоколами осмотров, выемки и иными доказательствами.

Оценка доказательствам, по мнению суда апелляционной инстанции, дана судом в строгом соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ. Все доказательства, на основании которых суд сделал свои выводы, отвечают требованиям относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности – достаточности для разрешения дела.

Фактические обстоятельства дела установлены судом правильно. Квалификация действий Н. определена судом первой инстанции верно по ч. 1 ст. 286 УК РФ – 2 преступления (в отношении П. и Я.). Судом верно установлено, что Н. являлся должностным лицом, совершил действия явно выходящие за пределы его должностных полномочий, его действиями существенно нарушены права и законные интересы как потерпевших, так и охраняемые законом интересы общества и государства. Выводы суда надлежащим образом мотивированы со ссылками как на соответствующие нормативные акты, так и на исследованные доказательства.

Обстоятельства дела исследованы судом полно, всесторонне и объективно. Выводы суда в приговоре о виновности осужденного, о юридической квалификации его действий в указанной выше части, тщательно мотивированы. Суд апелляционной инстанции полагает данные выводы правильными.

Содержащиеся в приговоре оценки суда о виновности осужденного Н. в указанных выше инкриминированных ему двух преступлениях являются обоснованными.

Они основаны на достаточной совокупности исследованных в суде и критически оцененных доказательств, как это предусмотрено ст.ст. 88 и 307 УПК РФ, анализ которых содержится в приговоре:

последовательных и детальных показаниях на следствии и в суде потерпевших, свидетелей обвинения, которые согласуются между собой и с другими взаимосвязанными доказательствами, с указанием индивидуальных особенностей обстоятельств конкретного деяния, подлежащего доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, которые могли быть им известны.

Выводы суда о том, что подсудимый Н., являясь оперуполномоченным отдела уголовного розыска ОП № 6, а в дальнейшем ПП «Октябрьский» УМВД России по г. Омску укрыл от учета преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 158 УК РФ, по факту кражи у П., а также укрыл от учета преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 161 УК РФ по факту открытого хищения имущества у Я., являются верными, достоверно установлены и подтверждаются в полном объеме изложенной в приговоре совокупностью доказательств, которые признаны допустимыми, обоснованно признаны судом достаточными для вынесения обвинительного приговора.

Доводы защиты и осужденного о том, что он не укрывал преступления от учета, не фальсифицировал документы, а выносил законные и обоснованные решения об отказе в возбуждении уголовного дела, неосведомленность об обстоятельствах о которых пояснили потерпевшие в ходе следствия и в суде, аналогичны доводам защиты в судебном заседании. Они были предметом судебной проверки судом первой инстанции, обоснованно критически оценены судом как несостоятельные, оснований не согласиться с чем не усматривается по следующим причинам.

Так защита и осужденный настаивают на том, что последний выносил законные решения на основе принятых объяснений, ничего не фальсифицировал. Когда прибыл на место происшествия по заявлению П., то стал опрашивать ее. После чего, прибыла дознаватель и эксперт, которые стали осматривать автомобиль. Дознаватель составила протокол осмотра места происшествия, потом села с ним и П. в автомобиль, где он стал принимать объяснение. В объяснении он отразил те обстоятельства, которые ему сообщила П., о том, что навигатор приобрела в 2011 или в 2012 году, документов предоставить не может, также пояснила, что при включении на экране появляется полоса, сказала, что затрудняется оценить навигатор. В дальнейшем он проехал по ломбардам, в одном из них он взял справку о стоимости, его оценили в <...>, на основании данной справки он принял решение по материалу, т.к. было мелкое хищение. Кроме того, он прибыл на место преступления в отношении Я,, в состав <...> он не входил. На месте уже находились <...>, сотрудники наружных служб, кинолог. Он у сотрудников уточнил обстоятельства произошедшего, затем брал объяснение у Я., которая ему пояснила, что был похищен кошелек, в котором ничего не было, только визитные карточки. Также Я. пояснила ему что не хочет дальнейшего разбирательства. В дальнейшем он работал по материалу, предлагал Я. приехать, участвовать в опознании, но та пояснила, что участвовать в мероприятиях не желает, какого-либо разбирательства не хочет, ущерба ей не причинено. Написала заявление о прекращении разбирательства.

В тоже время путем допроса свидетелей и потерпевших судом достоверно установлено иное.

Так потерпевшая П. показала, что 19.03.2014 г. после обнаружения кражи навигатора из машины, она вызвала сотрудников полиции. Они приехали около 10 часов, среди них был Н.. Они визуально осмотрели автомобиль, после чего, она с Н. сели на заднее сиденье служебного автомобиля. Она пояснила Н., что был похищен навигатор, который она приобрела в конце 2011 начале 2012 г. в другом городе за <...> рублей, оценила его в настоящее время в <...> рублей. На что Н. ей сразу сказал, что сейчас он стоит дешевле, с чем она согласилась, так как затруднилась назвать именно точную стоимость. Он предложил ей написать в объяснении, что она затрудняется назвать точную стоимость навигатора, она согласилась, т.к. не обладает познаниями в юриспруденции и не знала, что возбуждение уголовного дела зависит от суммы ущерба. Н. спросил про документы, она ответила, что их нужно поискать дома, тогда он ответил, что если они понадобятся, ей позвонят. Также она ему сказала, что самостоятельно устанавливала программное обеспечение на навигаторе, и при загрузке на экране появлялась небольшая полоса, которая на четкость изображения и функционал не влияла. Сказала это чтобы были известны индивидуальные особенности. Объяснения ей читал сам Н., затем с другим сотрудником она поднималась в квартиру, где тот снял у нее отпечатки пальцев. Больше ей никто не звонил и не вызывал. Через 2 месяца пришло письмо с постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, где было указано о малозначительности ущерба. Она его не обжаловала в связи с переездом на Дальний Восток. До этого она нашла дома документы на навигатор, но выбросила их при переезде. Когда ей звонили из прокуратуры, она сказала, что не согласна с постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, преступление могло быть раскрыто, но сейчас время упущено, ей причинен существенный ущерб, и действиями Н. ей причинен вред, т.к. она доверяла сотрудникам полиции, а преступление не раскрыто и ущерб ей не возмещен.

В ходе очной ставки с Н., П. давала аналогичные показания.

Свидетель А. – эксперт отдела № 7 ЭКЦ, показал, что выезжал в составе СОГ на место происшествия, их встретила П., которая пояснила о хищении навигатора. Дознаватель Д. проводила осмотр места происшествия, Н. брал объяснение у П.. После осмотра он с последней поднимался в квартиру для снятия отпечатков пальцев. Затем он спустился вниз, а П. осталась в квартире. Ему о стоимости похищенного она не говорила.

Свидетель Д. суду показала, что когда она прибыла на место происшествия, там находились Н. и потерпевшая П., последняя поясняла, что было разбито стекло в автомобиле и похищен навигатор. Она стала проводить осмотра места происшествия с участием А., а Н. брал объяснение с П. в служебном автомобиле. Часть пояснений она слышала, потерпевшая не могла назвать год приобретения навигатора, стоимость, говорила, что документы не сохранились. При этом допрошенная в ходе предварительного следствия Д. указывала, что Н. начал опрашивать П. минут за 5 до того как она села в машину, потерпевшая поясняла, что навигатор приобрела 2-3 года назад, документы не сохранились.

Свидетель З. показал, что по хищению имущества у П., решение по ее заявлению считает законным и обоснованным, т.к. документы она предоставить не могла, Н. взял стоимость похищенного из ломбарда, и она была недостаточна для возбуждения уголовного дела. Полагает, что существует только два способа определения стоимости похищенного, либо потерпевший предоставляет документы, подтверждающие стоимость похищенного, либо сотрудники оценивают похищенное в ломбарде.

Согласно заключению эксперта, записи в объяснении П. исполнены Н., им же исполнена подпись в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела.

Согласно заключению эксперта № 3085/3-1 стоимость навигатора <...>», с учетом фактического состояния и периода эксплуатации, в ценах, действовавших 19.03.2014 г. составила <...> рубля. При этом экспертом установлено, что указанный навигатор продавался по цене от <...> рублей, ею для оценки взята средняя стоимость <...> рублей, в дальнейшем исчислена исходя из данной суммы стоимость навигатора с учетом износа и срока эксплуатации.

Эксперт З. суду подтвердила выводы проведенной экспертизы, также показала, что ею применены соответствующие методики и правила, указанные в заключении, проведены маркетинговые исследования, кроме того она взяла средний период износа. Ею кроме того не учитывалось, что цены в интернет магазинах ниже чем в обычных магазинах.

В соответствии со справкой ОРЧ СБ полиции УМВД России по Омской области согласно сети «Интернет» навигатор указанной модели бывший в употреблении оценивается в сумме <...> рублей.

Также судом исследованы справки <...> который оценил навигатор в <...> рублей, ИП Миль оценил в <...> рублей, <...> оценил в <...> рублей, <...> оценил в <...> рублей.

Свидетель Г. показал, что работал в <...> вместе с К.. За справкой о стоимости навигатора обратился сотрудник полиции, с учетом повреждений он оценил его в <...> рублей, без них он стоил бы <...> рублей. Обычно у них стоимость поддержанной вещи составляет 30% от цены новой, также имеет значение наличие повреждений. Например если бы они приняли навигатор за <...> рублей, выставили бы его за <...>. Кубрин дал аналогичные показания.

Свидетель Т. показал, что давал справку о стоимости навигатора от <...> при отсутствии комплектующих стоимость уменьшается на 10-20%. Оценивают они следующим способом, смотрят стоимость новой вещи в интернете, отнимают от нее 30-50% и продают по стоимости 50-70% от новой вещи. Также пояснил, что навигатор 2012 года выпуска купленный за <...> рублей, похищенный в 2014 году, без зарядного устройства и комплектующих он оценил бы в <...> рублей. Кроме того, сбой программного обеспечения, если бы они смогли его устранить сами, не повлиял бы на стоимость навигатора.

Свидетель С. показал, что работает в ломбарде Р., он оценил навигатор в <...> рублей. Оценку они производят следующим образом, смотрят в интернете цены, обычно вещь стоит на 30% меньше новой. Реализовал бы он оцененный навигатор за <...> рублей.

Защитой также предоставлено заключение специалистов <...>, которые оценили навигатор в <...> рублей. При этом З. показал, что они его так оценили, т.к. за годы их работы была собрана большая база исследований, в том числе стоимости имущества аналогичного назначения.

Доводы осужденного и защиты о признании недопустимыми доказательствами заключения эксперта и показаний эксперта З., суд апелляционной инстанции находит несостоятельными.

Выводы проведенной по делу экспертизы оценены судом с точки зрения относимости, допустимости и достоверности и выводы суда в этой части мотивированно изложены в приговоре. Выводы экспертизы являются полными и в достаточной степени обоснованными. Эксперту были известны все необходимые для дачи заключения обстоятельства, представлены все необходимые материалы, ею применены соответствующие методики, эксперт имеет соответствующее образование и стаж работы по специальности. В связи с чем, доводы осужденного и защиты о некомпетентности эксперта являются не убедительными.

Оценив заключение эксперта, показания эксперта, суд правильно не согласился с доводами осужденного и защиты о неверности ее выводов. При этом суд обоснованно указал, что заключение эксперта сомнений не вызывает, экспертиза проведена с соблюдением уголовно-процессуальных норм, выводы в достаточной мере аргументированы. Свои выводы эксперт З. подтвердила в ходе допроса в судебном заседании. Тот факт, что в постановлении о назначении экспертизы и в заключении эксперта допущена явная техническая ошибка, а именно указан не верный номер уголовного дела, не влияет на существо выводов и не свидетельствует о недопустимости указанного доказательства, либо о том, что экспертиза проводилась по иному уголовному делу. Также не свидетельствует о недопустимости заключения эксперта ознакомление обвиняемого и защиты с постановление после начала ее производства, поскольку после ознакомления с постановлением защита и обвиняемый не были лишены права реализовать свои права предусмотренные ст. 198 УПК РФ. В дальнейшем эксперт З. была допрошена, в том числе в судебном заседании и они имели реальную возможность выяснить все интересующие их обстоятельства по проведению экспертизы и ее выводам.

В тоже время суд обоснованно не принял во внимание предоставленные справки работников ломбардов, заключение <...> поскольку ни в справках, ни в указанной экспертизе защиты, лица производившие оценку навигатора фактически не указывали о применении каких-либо методик, нормативных положений, они фактически сослались на некую имеющуюся у них базу, проверить обоснованность и объективность сведений которой не представляется возможным, какие-либо объективные сведения, на основании которых они пришли к выводу о стоимости навигатора указанное заключение не содержит. Что же касается справок работников ломбарда, то ими вообще не приведено сведений о методиках оценки вещей, содержится только вывод, который ничем не подтвержден. Более того, в ходе допросов они указывали противоречивые сведения о методах оценки, указывая, что оценку они ставят по сути произвольно смотря в интернете стоимость новой вещи и оценивая вещь бывшую в употребление в диапазоне от 30 до 50% стоимости новой вещи. Однако даже исходя из данных ими показаний, в справках ломбардов указана явно заниженная цена, поскольку навигатор указанный потерпевшей П., который они якобы оценивали при цене покупки в <...> рублей при 30% удешевлении стоил более <...> рублей, о чем по сути и указала в своем заключении эксперт З..

Кроме того, что не отрицалось Н. и в суде апелляционной инстанции, ему достоверно известно, что ломбарды давали оценку вещи по цене, по которой бы они приняли вещь для реализации. Как Н. заявил суду апелляционной инстанции, они могли оценить вещь хоть в 1 рубль, а продать за миллион. При этом, сам Н. который имеет диплом о высшем юридическом образовании с отличием, защита, неоднократно в обоснование своих доводов ссылались на положения Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Однако согласно положениям данного Пленума, о чем достоверно известно как осужденному, так и защите, разъясняется, что «определяя размер похищенного имущества, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При отсутствии сведений о цене стоимость похищенного имущества может быть установлена на основании заключения экспертов». Таким образом, Н. было достоверно известно, что для принятия решения по материалу в отношении П. он должен был получить сведения о цене похищенного навигатора и о фактической его стоимости, а не об абстрактной закупочной цене в ломбарде.

Кроме того, как следует из показаний П., она указывала Н., что покупала навигатор за <...> рублей и оценила его в <...> рублей. В дальнейшем Н. убедил его в завышенности ее оценки и фактически ввел в заблуждение о необходимости указания о том, что она не может оценить его, а именно затрудняется в этом в настоящее время. Данные сведения, а именно цена похищенного имущества указанная потерпевшей умышленно не была занесена в объяснение, что с учетом полученной в дальнейшем заведомо необъективной справки из ломбарда о стоимости имущества послужило возможностью для Н. вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

При этом суд апелляционной инстанции находит позицию П. об оценке навигатора в <...> рублей объективной и в достаточной степени реальной, поскольку указанная оценка приближена по сути к выводам заключения эксперта З., которая установила стоимость указанного типа навигатора в интернет магазинах до <...> рублей и пояснила, что в обычных магазинах цена выше. Тем самым П. могла приобрести его за сумму в <...> рублей, что не противоречит полученным сведениям. Кроме того, исходя из данной цены, даже с учетом процентного снижения применяемого ломбардами, является объективной и достоверной ценой, в том числе произведенной Т., который оценил навигатор в <...> рублей.

Таким образом, с учетом изложенного, даже с учетом отсутствия комплектующих, которые на оценку влияют по сути незначительно, наличия полосы на экране, причина которой объективно не установлена как повреждение, фактическая стоимость похищенного навигатора значительно превышала минимальную стоимость хищения необходимую для решения вопроса о возбуждении уголовного дела. Н. умышленно не внес в объяснение сведения сообщенные потерпевшей П. в указанной части, не проводя дальнейшую проверку по материалу, получил в ломбарде справку не отражающую фактическую стоимость похищенного имущества, что ему было достоверно известно, в тот же день вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

Доводы защиты в части необоснованно отвергнутых показаний свидетеля Д., являются не состоятельными, поскольку по сути показания указанного свидетеля выводы суда не опровергают, т.к. потерпевшая о присутствии в автомобиле кого-либо еще из сотрудников полиции не сообщала. Кроме того, как следует из показаний Н., Д., А., последние стали проводить осмотр места происшествия, а Н. стал принимать объяснения. При этом сам Н. пояснил, что когда он пошел опрашивать П., Д. стала проводить осмотр места происшествия и последняя пояснила, что она не сразу села в машину, а минут через 5. Таким образом, Д. фактически не присутствовала в тот момент когда П. сообщала о стоимости покупки и своей оценки похищенного имущества, уже в дальнейшем, введенная в заблуждение Н., который ее убедил в необоснованности ее оценки, Перешивко могла подтвердить после оглашения написанное объяснение, что не свидетельствует о законности его получения и верности изложенных в нем сведений. Ссылки защиты что П. могла отдать документы на навигатор А., противоречат требованиям УПК РФ, поскольку последний являлся экспертом, собирание каких-либо документов не входит в его должностные обязанности, и именно Н. должен был предпринять меры к изъятию документов, чего им сделано не было.

Также суд апелляционной инстанции находит верными выводы суда в части доказанности вины Н. по преступлению в отношении Яцук.

Потерпевшая Я. показала, что у нее была похищена сумка, которую в дальнейшем ей вернул неизвестный мужчина, она ее проверила, там отсутствовал кошелек, в котором было <...> рублей. Она рассказала дома об этом мужу, и тот вызвал сотрудников полиции. Приехало трое сотрудников полиции, она рассказала о случившемся, рассказала, что был похищен кошелек с деньгами и банковскими картами. Затем подъехала еще одна машина. В итоге с ней остался один сотрудник полиции, в квартире он брал у нее объяснение. Спросил будет ли она писать заявление, она ответила утвердительно. Написала заявление. Давая объяснения, она только отвечала на его вопросы, поскольку думала, что уже обо всем подробно рассказала на улице. Он предложил ей прочитать объяснение? но так как почерк был неразборчивый и она плохо себя чувствовала, он его сам прочитал. Не обратила внимание, было ли там указано о деньгах. Позже ей предлагали приехать в полицию кого-то опознать, но так как она не смогла бы никого опознать, т.к. лица не видела, она не поехала и решила написать заявление с просьбой прекратить проверку по ее заявлению. Обжаловать постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не стала, так как была рада, что осталась жива, поэтому считает, что действиями Н. ей вред не причинен.

Вместе с тем, допрошенная ранее в ходе предварительного следствия с использованием видеофиксации допроса Я. пояснила, что у нее был похищен кошелек с деньгами в сумме <...> рублей и банковскими картами. Карты после хищения она заблокировала. В ходе дачи объяснений она пояснила сотруднику полиции об обстоятельствах нападения на нее и хищении имущества, о том, что парень дернул ее за сумку, она упала, и он таким образом протащил ее по земле, не выдержав, она отпустила сумку. Также говорила о хищении денег и банковских карт. Сотрудник полиции молча писал объяснения, иногда задавая вопросы относительно произошедшего. Она доверяла сотруднику полиции, поэтому в подробности написанного не вдавалась, было ли указано о хищении денег не обратила внимание. При получении объяснения она ничего не говорила об отсутствии претензий, отсутствии ущерба и нежелании разбирательства, т.к. сама написала заявление о привлечении лица к ответственности за нападение на нее и хищение имущества. Через несколько дней сотрудник приходил с вопросом, не вспомнила ли она еще что-нибудь, говорила что не сможет никого опознать так как не разглядела внешности преступника. По этой причине впоследствии она написала заявление о прекращении проверки.

Согласно заключению эксперта на видеозаписи допроса не имеется признаков психологического воздействия на Я, со стороны участников следственного действия. В период допроса от 14.10.2015 г. в состоянии Я. проявились признаки умеренно выраженной эмоциональной напряженности, которое не оказало на ее психическую деятельность существенного дезорганизующего влияния.

В ходе очной ставки с Н., в присутствии адвоката потерпевшей, с которой у той было заключено соглашение, Я. пояснила, что при получении у нее объяснения, она молчала, т.к. ранее рассказала об обстоятельствах совершенного в отношении нее преступления, она рассказывала несколько раз об этом, но ее попросили «помолчать», она просто отвечала на уточняющие вопросы, вопроса о том, что находилось в сумке сотрудник полиции ей даже не задавал.

Из объяснений Я. принятых Н. следует, что парень выдернул у нее из рук сумку и побежал в сторону <...>. Затем к ней подошел неизвестный мужчина, который вернул ей сумку. Она обнаружила, что из сумки пропал кошелек, вернулась домой и обратилась в полицию, написала заявление. Пропавший кошелек для нее ценности не представляет, поскольку в нем находились только визитные карточки. Претензий ни к кому не имеет.

Свидетель Ф. – следователь, пояснила, что выезжала на место происшествия, Я. она не опрашивала. Свидетель Г. – сотрудник ППС, пояснил, что выезжал с Х. на место происшествия, Я. не опрашивали.

Свидетель З. подтвердил, что звонил Я., и та указала, что подтверждает, что писала заявление о прекращении проверки.

Согласно заключению эксперта рукописные записи в объяснении Я. исполнены Н., подписаны Я..

Факт взятия объяснений у П. и Я., а также вынесение постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела именно Н. подтверждается исследованными доказательствами, в том числе протоколами осмотра документов. Данный факт Н. и не оспаривается.

Кроме того, согласно заключения служебной проверки, утвержденной начальником УМВД России по Омской области, в действиях Н. усматривается нарушение служебной дисциплины, выразившееся в ненадлежащем исполнении должностной инструкции старшего оперуполномоченного, а именно в принятии заведомо незаконного решения об отказе в возбуждении уголовного дела путем искажения фактических обстоятельств произошедшего и отражения в объяснениях потерпевших П., Я., не полного перечня похищенного и суммы причиненного ущерба.

Приказом признано совершение Н. проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел РФ, что оказало отрицательное влияние на имидж органов внутренних дел и способствовало снижению уровня доверия к полиции со стороны граждан…

Таким образом, судом первой инстанции верно установлено, что Н., достоверно зная о совершенном в отношении Я. преступлении, получая от нее объяснения, умышленно не отразил в нем сведения о хищении из кошелька <...> рублей, банковских карт и обстоятельства хищения указанного имущества. При этом потерпевшая не читала составленное объяснение, а оно было оглашено Н.. Не отражение указанных сведений, позволило Н. вынести в дальнейшем заведомо незаконное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Вопреки доводам защиты, судом в основу приговора положены не только объяснения Я. сотрудникам прокуратуры, но и ее показания в качестве потерпевшей,при даче в которых согласно заключению эксперта какого-либо психологического воздействия на нее не оказывалось. Кроме того, несостоятельны доводы осужденного и защиты в той части, что Я. могла перепутать обстоятельства и сообщать указанные сведения не Н., а иным лицам. Действительно по сообщению о преступлении выезжали различные службы, но допрошенные Г., Х. – сотрудник ППС, Ф. – следователь, поясняли, что они Я. не опрашивали, как и оснований для опроса у кинолога также не имелось. Как и не установлены иные лица, кто брал бы у Я, письменные объяснения, таковые и в материалах проверки отсутствуют. Таким образом установлено, что именно Н. брал объяснения у Я,, которые и легли в основу заведомо незаконного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Частичное изменение показаний Я, в дальнейшем судом верно расценено как данное по истечении значительного промежутка времени, в том числе и на очной ставке, она даже не вспомнила самого Н., который как достоверно установлено брал у нее объяснение, что им и не оспаривается. Тот факт, что Я, в дальнейшем звонил З., не свидетельствует о правильности изложения сведений в объяснении, поскольку им по сути выяснялся вопрос по заявлению о прекращении проверки, которое было подано потерпевшей. Кроме того, первоначальные показания Я., которые суд положил в основу приговора объективно подтверждаются и иными доказательствами. В частности Я. пояснила, что она не говорила при даче объяснений о том, что она не желала кого-либо привлекать, поскольку сама написала заявление в полицию. Тем не менее такая фраза содержится в объяснении, что является не логичным. Также объяснение не содержит и иных сведений, а именно о том, что нападавший протащил Я., которая удерживала сумку, что были похищены банковские карты.

С учетом изложенного выше, судом первой инстанции сделан верный вывод о том, что умышленно не отражая сведений в объяснении П., убедив ее указать о невозможности оценки, приобщив справку содержащую заведомо недостоверные заниженные сведения о стоимости похищенного навигатора, а также умышленно не отражая в объяснении сведения о похищенных денежных средствах у Я. и применения не опасного для жизни и здоровья насилия, Н. вынося постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, существенно нарушил гарантированные Конституцией РФ права и законные интересы потерпевших. Кроме того, судом сделан верный вывод о том, что действия Н. повлекли существенное нарушение прав и законных интересов общества и государства, выразившиеся в подрыве авторитета правоохранительных органов.

Выводы суда о признании указанных выше доказательств относимыми, достоверными, достаточными и допустимыми мотивированы тем, что все доказательства согласуются между собой, все они проверены судом по правилам УПК РФ, а также согласуются с иными доказательствами.

Обнаружившиеся в доказательствах противоречия, на которые ссылаются осужденный и сторона защиты, судом в соответствии с требованиями ст.ст. 302, 307 УПК РФ мотивированно разрешены в приговоре, а все сомнения, вопреки доводам апелляционных жалоб, истолкованы в пользу осужденного, как это предусмотрено ст. 14 УПК РФ.

Не могут быть признаны обоснованными доводы осужденного и защиты о нарушении по делу требований УПК РФ в части собирания и оценки доказательств.

Приведенные в жалобах доводы рассмотрены судом первой инстанции в ходе судебного следствия в состязательном процессе с участием сторон и мотивированно отвергнуты на основе непосредственно исследованных доказательств, со ссылкой на их проверку и оценку по правилам УПК РФ.

При этом суд, как это предусмотрено ст. 307 УПК РФ, указал мотивы, по которым в основу его выводов положены одни и отвергнуты другие доказательства, в том числе отдельные показания потерпевших и свидетелей в ходе предварительного следствия. Указанные показания в суде оглашены и оценены в соответствии с законом, во взаимосвязи с другими доказательствами.

Процесс их исследования надлежащим образом отражен в протоколе судебного заседания, замечания на который сторонами не подавались.

Суд надлежащим образом проверил показания потерпевших, а также свидетелей и положил их в основу приговора, поскольку каких-либо данных, дающих оснований полагать об оговоре указанными лицами Н., представлено не было, ранее потерпевшие последнего не знали.

Как видно из приговора, показания потерпевших не являются единственными доказательствами обвинения.

При этом суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда о том, что по заявлениям потерпевших П. и Я. вынесены заведомо незаконные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела на основе недостоверных объяснений, а по П. также недостоверной справки о стоимости. Как указывалось выше, оснований не доверять потерпевшим у суда не имелось. Доводы защиты о том, что потерпевшие добровольно и без принуждения подписывали объяснения, не поясняя Н. о ряде обстоятельств, не убедительны. Из показаний потерпевших следует, что они говорили ему о похищенном имуществе, его стоимости, доверяя Н. как сотруднику полиции и полагая, что он правильно отразит сообщенные ими сведения в объяснениях, а об обратном они узнали позднее. При этом потерпевшая П. при допросах последовательно утверждала, что узнав об этом она считает указанное незаконным, нарушающим ее права. Не опровергает данный факт и ссылка защиты на то, что потерпевшая Я. пояснила о том, что потерпевшей себя не считает и ее права нарушены не были, поскольку ею подано заявление о совершении преступления публичного обвинения, которые подлежат возбуждению независимо от заявления потерпевшей о желании или нежелании привлекать лицо к уголовной ответственности. Более того, фактически Я. заявила, что подала заявление о прекращении проверки только ввиду того, что полагала, что лицо, совершившее на нее нападение не будет задержано, и она была рада, что «осталась жива». Однако искажение ее объяснений, не указание обстоятельств произошедшего и похищенного имущества является незаконным, что привело к неустановлению лица совершившего преступление, не возмещение причиненного Я, ущерба. В связи с чем, доводы апелляционных жалоб, апелляционного представления о том, что судом не учтена позиция Я., являются не состоятельными.

Судом сделан верный вывод о том, что Н. совершил действия и в итоге вынес заведомо незаконные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, чем нарушил права потерпевших.

Доводы защиты и осужденного, что он проводил работу по материалам по заявлениям П. и Я., являются не убедительными. Так решение об отказе в возбуждении уголовного дела по заявлению П. принято Н. в тот же день, фактически без какой-либо проверки, в том числе без ее дополнительного опроса с целью установления фактической стоимости похищенного имущества, либо предоставления документов о стоимости. Кроме того, какой-либо работы по заявлению Я. также не проводилось, а предоставленные справки об этом не свидетельствуют. Неоднократные звонки потерпевшей с целью прихода в отдел полиции для опознания кого-либо, при том, что потерпевшая сразу заявила о том, что она никого опознать не может, лица не видела, таковой работой не является. Более того, именно после неоднократных звонков потерпевшая Я. и написала заявление о прекращении разбирательства по ее заявлению. Доводы о проверке опровергаются так же тем, что объяснения, которые составил Н., не содержат какой-либо информации, которую ему сообщали потерпевшие, но которую он не указывал в объяснениях, тем самым что и позволило ему не проводить эти проверки.

Доводы защиты о том, что Н. вынес законные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, поскольку с ними согласились непосредственные руководители З., Б. и прокуратура округа, суд апелляционной инстанции находит несостоятельными. В тоже время, вопреки доводам жалоб защиты, в настоящем судебном заседании не рассматривается, и суд не вправе рассматривать, вопрос о правильности возбуждения уголовных дел по заявлениям Я., П., правильности квалификации действий неизвестных лиц на указанной стадии, правильности решений, которые приняты по делам по истечении сроков следствия и дознания. Суд апелляционной инстанции однако обращает внимание, что заинтересованные лица каких-либо решений по данным уголовным делам не обжаловали в установленном порядке.

На основе проверенных и оцененных в судебном заседании доказательств приговором установлено, что Н. составил не соответствующие действительности объяснения потерпевших П. и Я., получил недостоверную справку о стоимости похищенного имущества на основе которых и вынес постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, что было неизвестно как его руководителям, так и не могло быть выявлено в прокуратуре при проверке материалов. Только после проверки путем дополнительного опроса данных потерпевших указанные факты были выявлены, что и послужило основанием для возбуждения уголовного дела в отношении Н..

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции признает оценку доказательств судом обоснованной, а доводы апелляционных жалоб осужденного и защиты о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, о нарушениях норм УПК РФ, в том числе правил доказывания, - несостоятельными.

Доводы апелляционных жалоб о нарушении требований уголовно-процессуального закона в ходе предварительного расследования судом проверялись и получили мотивированное и правильное разрешение их в приговоре.

Судом проверялись доводы стороны защиты о недопустимости доказательств – в том числе протоколов допроса свидетелей, потерпевших. Указанным доказательствам дана надлежащая оценка в совокупности с другими доказательствами, они обоснованно признаны судом допустимыми доказательствами, о чем постановлено полное и мотивированное судебное решение.

Показания свидетелей, а также потерпевших судом тщательно изучены и приняты во внимание в части, подтверждающейся и согласующейся с иными доказательствами, поэтому ссылки защиты и осужденного на их противоречивость являются несостоятельными. Указанные показания исследовались судом в совокупности с другими доказательствами. В связи с чем, доводы осужденного и защиты о том, что суд в полной мере не учел показания потерпевших и свидетелей не убедительны.

Доводы апелляционных жалоб о том, что предварительное и судебное следствие проведено односторонне, неполно и предвзято, опровергаются материалами дела, из которого видно, что органы следствия и суд приняли все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, выводы суда основаны на исследованных доказательствах по делу. Суд проверил все представленные сторонами доказательства на предмет их относимости, допустимости и достоверности. Доводы защиты в той части, что не все необходимые свидетели были допрошены, в частности Г., как довод о неполноте предварительного и судебного следствия, несостоятельны, поскольку ходатайств со стороны защиты о допросе еще каких-либо свидетелей, в том числе свидетелей защиты не заявлялось, в том числе ни после ознакомления с материалами дела, ни в судебном заседании.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий судья создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Сторона защиты активно пользовалась правами, предоставленными законом, исследуя доказательства и участвуя в разрешении процессуальных вопросов. Основанные на законе мнения и возражения сторон судом принимались во внимание. Заявленные сторонами ходатайства были разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Показания потерпевшей Я., свидетелей, в том числе и Д., Б., Т. на которые ссылаются осужденный, адвокаты, изложены в приговоре, исследованы судом и оценены, что также соответствует протоколу судебного заседания.

В связи с этим заявление осужденного и защиты об обвинительном уклоне судебного разбирательства не может быть признано состоятельным.

Позиция осужденного и защиты о полной непричастности Н. к совершению преступлений, являлась предметом судебного разбирательства, проверялась судом и мотивированно признана несостоятельной.

Выводы суда о виновности Н. по указанным выше преступлениям основаны на достаточной совокупности доказательств: показаниях потерпевших и свидетелей, протоколах следственных действий, вещественных доказательствах и иных материалах уголовного дела, изложенных и проанализированных в приговоре.

Как следует из приговора, показания потерпевших и свидетелей, как и иные доказательства, на которые ссылаются осужденный и защита как на недопустимые, а также опровергающие доводы обвинения, проверены в судебном заседании с участием сторон, им дана надлежащая оценка, во взаимосвязи и в совокупности с другими доказательствами, изложенными и оцененными в приговоре.

Таким образом, вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного и защиты, все исследованные доказательства получили надлежащую оценку в приговоре во взаимосвязи с иными доказательствами; они не опровергают вывод суда о доказанности вины осужденного. Суд в достаточной мере мотивировал свой вывод о доказанности совершения Н. преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 286 УК РФ (2 преступления).

Суд апелляционной инстанции находит данные выводы суда правильными, подтвержденными совокупностью доказательств исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции признает содержащиеся в приговоре выводы суда о виновности Н. в совершении инкриминированных ему выше преступлений основанными на фактических обстоятельствах дела и соответствующими закону.

Нарушений уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, на которые имеются ссылки в апелляционных жалобах, которые могли бы свидетельствовать о необоснованности осуждения и явиться основанием к отмене приговора, по данному делу не имеется.

Таким образом, суд апелляционной инстанции полагает, что исследованным в судебном заседании доказательствам, в их совокупности, суд дал надлежащую оценку и правильно квалифицировал действия Н. по ч. 1 ст. 286 УК РФ (2 преступления – в отношении П. и Я.).

Вместе с тем, Н. также признан виновным и осужден за превышение должностных полномочий при рассмотрении заявления о преступлении в отношении Г., его действия квалифицированы по ч. 1 ст. 286 УК РФ.

Однако, из показаний Н. следует, что 04.05.2015 г. ему позвонил дежурный и сказал, что пришел мужчина по поводу пропажи документов, ему выдали зарегистрированное заявление от Г.. В дальнейшем он принял от того объяснения, где Г. указал, что сумка, ключи, какой-либо ценности для него не представляют, для него важно что пропали документы, в частности водительское удостоверение, т.к. он работает водителем. На вопрос что было ценное в сумке тот вспомнил, что еще было <...> рублей, что и было отражено в объяснении. Затем Г. прочитал объяснение и подписал его, о том, что был еще навигатор, он узнал только в ходе проверки прокуратурой.

В основу вывода о доказанности его вины по данному преступлению судом приведены показания потерпевшего и свидетелей, а именно:

Потерпевший Г. в ходе следствия давал показания, что на следующий день после обнаружения пропажи вещей и документов он обратился в отдел полиции. Дежурный дал ему бланк заявления, где он указал, что была похищена сумка, где был навигатор, <...> рублей, документы, ключи, стоимость похищенного в заявлении не писал, т.к. для него главное было чтобы нашли и вернули документы. Однако сотрудник полиции попросил переписать заявление, сказав, что хищение <...> рублей не образует состав преступления. Он переписал заявление и указал только о хищении документов. После чего его стал опрашивать другой сотрудник полиции, которому он сказал, что помимо прочего был похищен навигатор, который он оценивает в <...> рублей. Затем он по предложению сотрудника полиции бегло прочитал объяснение и подписал его, что в нем было указано не помнит.

В дальнейшем, вновь допрошенный Г. подтвердил свои показания. Однако при проведении очной ставки с Н. в тот же день, Г. частично изменил показания и указал, что в заявлении он не писал о хищении денег и навигатора, т.к. для него было важно установление документов, что писать в заявлении сотрудники полиции ему не диктовали и не указывали. Н. при даче объяснений он просто рассказывал о похищенном имуществе, отвечал на уточняющие вопросы, не может однозначно сказать описывал ли он навигатор и называл ли стоимость. Уточнил, что обращался в полицию с целью написания заявления для обнаружения документов, а не имущества. Затрудняется ответить, говорил ли он о пропаже навигатора Н..

Допрошенный вновь спустя 3 месяца Г. показал, что у него действительно был похищен навигатор, но говорил ли он об этом Н., он не помнит, также он не помнит, переписывал ли он заявление.

Допрошенный в суде апелляционной инстанции Г. показал, что в заявлении скорее всего не указывал о хищении навигатора и денег, сумка для него ценности не представляла. Когда брали объяснение, то он говорил Н. что сумка ценности не представляет, говорил ли тому что в сумке был навигатор не помнит, скорее всего нет. Потерпевшим по делу Н. себя не считает, каких-либо претензий к нему не имеет.

Свидетель Г. – помощник оперативного дежурного, показал, что он дал Г. бланк и сказал, что надо заполнить паспортные данные и указать обстоятельства хищения, перечислив все имущество, которое было похищено. Г. говорил, что была похищена сумка с документами, о хищении другого имущества не говорил. Текст заявления не читал, не говорил Г. переписывать заявление.

Свидетели З., Б. пояснили, что по заявлению Г. принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела, т.к. ущерб причинен не был.

Из заявления Г. следует, что он просит принять меры к поиску паспорта, водительского удостоверения, пенсионного удостоверения, ключей, которые были похищены из автомобиля, вместе с сумкой, в которой и находились.

В объяснении, данном Н., он пояснил, что пропала сумка, в которой находились документы и деньги в сумме <...> рублей. Также пояснил, что сумка и ключи ценности не представляют. В полицию обратился с целью зафиксировать данный факт и восстановить документы.

На основе указанных выше доказательств, суд сделал вывод о доказанности вины Н. в превышении должностных полномочий, а именно умышленном не отражении в объяснении сведений о хищении навигатора стоимостью <...> и вынесении заведомо незаконного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. В основу своего вывода суд положил показания Г., которые оценил как подробные и последовательные.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с выводами суда по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана. Обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.

При этом следует неукоснительно соблюдать принцип презумпции невиновности (ст. 49 Конституции Российской Федерации, ст. 14 УПК РФ), согласно которому все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в его пользу.

В описательно-мотивировочной части приговора должно быть также отражено отношение подсудимого к предъявленному обвинению и дана оценка доводам, приведенным им в свою защиту. В случае изменения показаний, данных при производстве предварительного следствия, суд обязан тщательно проверить те и другие показания, выяснить причины изменения показаний и дать им оценку в совокупности с иными собранными по делу доказательствами.

Из анализа указанных судом первой инстанции доказательств следует, что фактически суд пришел к выводу о доказанности вины Н. в превышении должностных полномочий только на основе первоначальных показаний потерпевшего Григорьева о том, что он указывал Н. при даче объяснений о хищении навигатора, а также том факте, что именно Н. принимал у него объяснение и принимал процессуальное решение.

В тоже время, имеющиеся противоречия, а именно заявление потерпевшего в ходе очной ставки о том, что он не может утверждать, говорил ли он о похищенном навигаторе, описывал ли его, указывал ли стоимость. Также пояснил, что не помнит, переписывал ли он заявление в полицию. В дальнейшем при допросе Г. вновь пояснил, что не помнит, говорил ли он о его хищении Н.. В том числе суду апелляционной инстанции потерпевший подтвердил, что не помнит, говорил ли о хищении навигатора. Указанные противоречия судом первой инстанции устранены не были. Суд в приговоре при изложении показаний потерпевшего отразил только первоначальные показания, но не отразил изменение показаний на очной ставке и в последующих показаниях. Данному обстоятельству суд в приговоре не дал никакой оценки.

Также судом не дано оценки тому обстоятельству, что фактически потерпевший уже при производстве предварительного расследования не смог пояснить, писал ли он одно заявление, или переписывал его. Тем не менее, Г. пояснил, что целью обращения его в органы полиции было хищение документов, что для него являлось важным, но не хищение сумки, денег, другого имущества.

Указанным противоречиям в приговоре не дано никакой оценки. В том числе не дано оценки и доводам осужденного о том, что потерпевший мог не говорить ему при даче объяснений о хищении навигатора. При этом доводы потерпевшего Г. о том, что при обращении в полицию интересовал факт пропажи документов и целью являлось их восстановление, фактически и подтверждает не указание в заявлении о хищении иного имущества, а также не исключает и возможность не указание этого при даче объяснений, поскольку сам потерпевший указал, что на тот момент – написание заявления и даче объяснений, его интересовали только документы.

Фактически суд в основу вывода о доказанности вины осужденного в превышении должностных полномочий по данному преступлению положил только противоречивые показания потерпевшего Г., при этом противоречия устранены не были, а выводы построены на предположениях потерпевшего о том, что он возможно говорил о хищении навигатора, что противоречит закону. Каких-либо иных доказательств, объективно свидетельствующих о том, что потерпевший мог говорить, а Н. умышленно не указал в объяснении о хищении навигатора, в приговоре не приведено.

Иные доказательства приведенные судом первой инстанции подтверждают лишь факт разрешения материала по заявлению Г. Н., что не отрицается им самим.

Изложенное свидетельствует, что оснований для постановления обвинительного приговора по обвинению Н. в превышении должностных полномочий при работе по заявлению Г. ввиду отсутствия события преступления не имеется. Приговор в части осуждения Н. по ч. 1 ст. 286 УК РФ подлежит отмене ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, а Н. на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ подлежит оправданию по данному преступлению с признанием за ним права на частичную реабилитацию.

Наказание Н. по ч. 1 ст. 286 УК РФ – 2 преступления (в отношении П. и Я.) назначено в соответствии с требованиями ст.ст. 6, 43, 60-61 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, отнесенных законом к категории средней тяжести, данных, характеризующих личность виновного.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора приведены мотивы решения вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания.

При назначении наказания судом в полной мере учтены обстоятельства, смягчающие наказание, а именно: наличие малолетних детей. Отягчающих наказание обстоятельств судом обоснованно не установлено.

Вывод суда о том, что исправление осужденного Н. возможно только при назначении наказания в виде лишения свободы, в приговоре мотивирован, по мнению суда апелляционной инстанции является верным.

Оснований к снижению либо к смягчению наказания за данные преступления суд апелляционной инстанции, в том числе по доводам апелляционного представления, не имеется.

Кроме того, судом первой инстанции принято верное решение о необходимости на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ определить Н. дополнительное наказание. Однако в соответствии с требованиями уголовного закона суд в приговоре должен был указать конкретный вид должностей или конкретный вид деятельности, которые запрещено занимать или заниматься.

В период времени, относящийся к совершению преступления, Н. занимал должность оперуполномоченного отдела уголовного розыска ОП № 6 УМВД России по г. Омску и оперуполномоченного отделения уголовного розыска ПП «Октябрьский» УМВД России по г. Омску, поэтому приговор следует в этой части уточнить и указать, что он по каждому из преступлений и по совокупности преступлений лишен права занимать должности в органах МВД РФ, связанные с оперативно-розыскной деятельностью.

Кроме того, суд апелляционной инстанции находит заслуживающими внимания доводы апелляционного представления в части чрезмерной суровости назначенного наказания, а именно назначения именно реального отбывания наказания. Так суд первой инстанции мотивируя разрешение вопроса об отсутствии оснований для применения положений ст. 73 УК РФ указал, что с учетом данных о личности подсудимого, обстоятельств совершенных преступлений, Н., по мнению суда представляет опасность для общества, что послужило основанием для определения реального отбывания наказания в исправительной колонии общего режима. Вместе с тем, как суд сам указал ранее в приговоре, Н. характеризуется положительно, социально обустроен, ранее не судим. Также из приговора и материалов дела следует, что потерпевшие не настаивали на назначении строгого наказания. С учетом изложенного, судом не приведено каких-либо фактических данных свидетельствующих об общественной опасности Н., а с учетом указанных данных, обстоятельств совершенных преступлений, изменения объема обвинения ввиду оправдания по одному из преступлений, данных о личности осужденного и влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, суд апелляционной инстанции соглашаясь с доводами апелляционного представления заместителя прокурора округа, полагает, что относительно назначенного Н. наказания возможно применение положений ст. 73 УК РФ, с возложением обязанностей.

Поскольку по мнению суда апелляционной инстанции исправление осужденного Н. возможно только путем назначения наказания в виде лишения свободы, но суд приходит к выводу о возможности применения положений ст. 73 УК РФ, в отношении Н. подлежат применению положения п. 9 Постановления Государственной Думы от 24.04.2015 г. № 6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» и освобождения его от назначенного наказания со снятием судимости.

Каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора в остальной части, при рассмотрении дела не допущено.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л:

Приговор Октябрьского районного суда г. Омска от 07 сентября 2016 года в отношении Н. изменить.

Оправдать Н. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ (по преступлению в отношении Григорьева И.В.) за отсутствием события преступления, признать за ним право на частичную реабилитацию.

Уточнить дополнительное наказание, назначенное Н., а именно, что он лишен права занимать должности в органах МВД РФ, связанные с оперативно-розыскной деятельностью.

Назначить Н. наказание по ч. 1 ст. 286 УК РФ (по преступлению в отношении П.) в виде 10 месяцев лишения свободы, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должности в органах МВД РФ, связанные с оперативно-розыскной деятельностью сроком на 2 года, по ч. 1 ст. 286 УК РФ (по преступлению в отношении Я.) к 1 году лишения свободы, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должности в органах МВД РФ, связанные с оперативно-розыскной деятельностью сроком на 3 года.

В соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ путем поглощения менее строгого наказания, более строгим, окончательно определить 1 год лишения свободы, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должности в органах МВД РФ, связанные с оперативно-розыскной деятельностью сроком на 3 года.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание в виде лишения свободы считать условным с испытательным сроком 2 года. Возложить обязанности: не менять постоянного места жительства без уведомления соответствующего органа, ведающего исполнением приговора, являться на отметки в орган, осуществляющий контроль за поведением условно осужденных.

Освободить Н. от назначенного наказания в виде лишения свободы на основании п. 9 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 24 апреля 2015 года «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», снять с Н. судимость.

Из-под стражи Н. освободить.

В остальной части приговор оставить без изменения, доводы апелляционного представления заместителя прокурора округа, апелляционных жалоб осужденного и адвокатов удовлетворить частично.

Судья

Председательствующий Крылло П.В. Дело № 22 – 3611/2016

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е П О С Т А Н О В Л Е Н И Е

Омский областной суд в составе:

Председательствующего судьи Лопарева А.Г.,

при секретаре Калашниковой А.В.,

рассмотрел в открытом судебном заседании 01 декабря 2016 года уголовное дело по апелляционным жалобам адвокатов Кошмана Н.Н. и Кириченко В.П., осужденного Н., апелляционному представлению заместителя прокурора округа Гущанской И.В. на приговор Октябрьского районного суда г. Омска от <...>, которым

Н., <...> года рождения, уроженец <...> <...>, проживающий по адресу: <...> <...>, ранее не судимый,

осужден по ч. 1 ст. 286 УК РФ (в отношении П. и Г. – 2 преступления) к 10 месяцам лишения свободы за каждое, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должность в системе государственной и муниципальной службы РФ сроком на 2 года, по ч. 1 ст. 286 УК РФ (в отношении Я,) к 1 году лишения свободы, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должность в системе государственной и муниципальной службы РФ сроком на 3 года.

В соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ путем поглощения менее строгого наказания более строгим окончательно определено к отбытию 1 год лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должность в системе государственной и муниципальной службы РФ сроком на 3 года.

Заслушав: выступления прокурора Мамичева Р.Ю., поддержавшего доводы апелляционного представления, адвокатов Кошмана Н.Н. и Кириченко В.П., осужденного Н., поддержавших доводы апелляционных жалоб, потерпевшего Григорьева И.В., заявившего об отсутствии претензий к осужденному, суд апелляционной инстанции

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л:

Приговор Октябрьского районного суда г. Омска от 07 сентября 2016 года в отношении Н. изменить.

Оправдать Н. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ (по преступлению в отношении Григорьева И.В.) за отсутствием события преступления, признать за ним право на частичную реабилитацию.

Уточнить дополнительное наказание, назначенное Н., а именно, что он лишен права занимать должности в органах МВД РФ, связанные с оперативно-розыскной деятельностью.

Назначить Н. наказание по ч. 1 ст. 286 УК РФ (по преступлению в отношении Перешивко) в виде 10 месяцев лишения свободы, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должности в органах МВД РФ, связанные с оперативно-розыскной деятельностью сроком на 2 года, по ч. 1 ст. 286 УК РФ (по преступлению в отношении Яцук) к 1 году лишения свободы, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должности в органах МВД РФ, связанные с оперативно-розыскной деятельностью сроком на 3 года.

В соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ путем поглощения менее строгого наказания, более строгим, окончательно определить 1 год лишения свободы, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должности в органах МВД РФ, связанные с оперативно-розыскной деятельностью сроком на 3 года.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание в виде лишения свободы считать условным с испытательным сроком 2 года. Возложить обязанности: не менять постоянного места жительства без уведомления соответствующего органа, ведающего исполнением приговора, являться на отметки в орган, осуществляющий контроль за поведением условно осужденных.

Освободить Н. от назначенного наказания в виде лишения свободы на основании п. 9 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от <...> «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», снять с Н. судимость.

Из-под стражи Н. освободить.

В остальной части приговор оставить без изменения, доводы апелляционного представления заместителя прокурора округа, апелляционных жалоб осужденного и адвокатов удовлетворить частично.

Судья