Дело № 33-93/2017 (33-26003/2016;), апелляция

Судья Юсупов А.Н. Дело № 33-93/2017

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:

председательствующего Кирщиной И.П.,

судей Галановой С.Б., Клубничкиной А.В.,

при секретаре Кузнечиковой И.О.,

рассмотрев в открытом судебном заседании 18 января 2017 года апелляционную жалобу [СКРЫТО] В. В. на решение Ногинского городского суда Московской области от 25 апреля 2016 года

по делу по иску [СКРЫТО] В. В. к [СКРЫТО] О. К. о признании Д. дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки,

заслушав доклад судьи Галановой С.Б.,

объяснения представителя [СКРЫТО] В.В. – Раскевич Е.А., [СКРЫТО] О.К. и ее представителя – Пискарева А.В., судебная коллегия

установила:

[СКРЫТО] В.В. обратилась в суд с иском к [СКРЫТО] O.K. о признании недействительным Д. от <данные изъяты> дарения доли квартиры, расположенной по адресу: <данные изъяты>.

Требования мотивированы тем, что истице на праве общей долевой собственности принадлежало 3/4 доли в праве собственности на трехкомнатную квартиру, площадью 66,30 кв.м, находящуюся по адресу: <данные изъяты>. А ее сыну - Касаточкину Е.И., 1983 года рождения принадлежала 1/4 доли в праве общей долевой собственности.

<данные изъяты> Касаточкин Е.И. трагически погиб. Истица страдает рядом хронических заболеваний. Сын был для истицы жизненной опорой и единственным кормильцем. После смерти сына состояние здоровья истицы ухудшилось. Близких родственников у истицы нет, в связи с чем, по настоянию дальней родственницы Козловой Н.М., к истице приехала дочь последней – [СКРЫТО] О.К., с которой впоследствии была достигнута договоренность об обязанности ответчицы осуществлять за истицей уход, а после смерти организовать похороны, следить за могилой. На 40-ой день после смерти сына, <данные изъяты> истица была помещена в ГБУЗ МО «НЦРБ» на дневной стационар, с онемением конечностей, ноющими болями в области сердца, слабостью. Утром <данные изъяты> ответчица, забрав истицу из больницы, на автомашине отвезла к нотариусу для оформления Д.. У истицы в этот период была сильная головная боль, у нотариуса она подписала все необходимые документы, в содержание которых не вникала, после чего ее отвезли обратно в больницу, а [СКРЫТО] стали проживать в ее квартире.

В декабре 2011 года истица выписалась из больницы, отношения с ответчицей были нормальные, проживали совместно.

[СКРЫТО] В.В. была уверена, что <данные изъяты> был заключен Д. пожизненного содержания. Ответчица заняла две комнаты в квартире, а истица - одну. <данные изъяты> истица получила свидетельство о праве на наследство по закону на долю сына в размере 1/4 в праве в общей долевой собственности на спорную квартиру. Ответчица уговаривала истицу, чтобы та подарила ей, принадлежащую ранее ее умершему сыну 1/4 долю в праве, на что истица ответила отказом. После этого отношения с [СКРЫТО] О.К. резко испортились. Истице стали грубить, обижать, не давали зайти на кухню, не покупали продукты, выкидывали ее вещи из шкафа.

С 2014 года [СКРЫТО] О.К. прекратила оказывать истице какую-либо помощь, в связи с чем, она была вынуждена обратиться по вопросу социального обслуживания в Ногинский центр.

С июня 2014 года истица постоянно находится на социальном обслуживании на условиях полной оплаты. В 2015 году из-за скандалов с мужем ответчицы [СКРЫТО] А.В. истица была вынуждена обратиться в полицию с заявлением о привлечении его к административной ответственности и в суд о выселении. Именно тогда представителю истицы стало известно о том, что в действительности <данные изъяты> был заключен договор дарения, а не договор пожизненного содержания, о котором говорила ей ответчица [СКРЫТО] O.K. Тогда же истица узнала о том, что [СКРЫТО] О.К. подарила часть принадлежащей ей доли в спорной квартире своему мужу.

Истица [СКРЫТО] В.В. и ее представитель в судебном заседании заявленные требования поддержали.

Ответчица [СКРЫТО] O.K. и ее представитель просили в удовлетворении иска отказать.

Третье лицо - [СКРЫТО] А.В. в судебное заседание не явился.

Решением Ногинского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> в удовлетворении иска отказано.

С указанным решением не согласилась [СКРЫТО] В.В., в апелляционной жалобе просит решение отменить как незаконное и необоснованное.

Проверив материалы дела, заслушав явившихся лиц, изучив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия находит решение подлежащим отмене по следующим основаниям.

Из материалов дела усматривается, что истице [СКРЫТО] В.В. принадлежало на праве собственности ? доли, а сыну истицы – Косаточкину Е.И. – ? доли в квартире, расположенной по адресу: <данные изъяты>.

<данные изъяты> Касаточкин Е.И. умер.

<данные изъяты> [СКРЫТО] В.В. госпитализирована в дневной стационар.

<данные изъяты> между [СКРЫТО] В.В. и [СКРЫТО] O.K. подписан Д. дарения ? доли квартиры, расположенной по вышеназванному адресу.

Таким образом, [СКРЫТО] В.В., в период нахождения на излечении в больнице произвела отчуждение всего объема зарегистрированных прав на спорную квартиру ответчику до истечения 2 месяцев со дня смерти сына.

Разрешая спор и отказывая в иске, суд первой инстанции исходил из заключения судебной психиатрической экспертизы, которая не смогла определить психическое состояние истицы в юридически значимый период из-за противоречивости показаний свидетелей в описании состояния [СКРЫТО] В.В., а также того обстоятельства, что заявительница до 2013 года работала страховым агентом и являлась материально ответственным лицом.

При таких данных суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности заявленных требований.

Судебная коллегия согласиться с выводами суда первой инстанции не может по следующим основаниям.

Из содержания искового заявления и объяснений истицы в судебных заседаниях следует, что основанием иска является сложный юридический состав – введение стороны сделки в заблуждение относительно природы Д. на фоне ухудшения состояния здоровья и тяжелых эмоциональных переживаний, обусловленных смертью единственного близкого родственника, чувства одиночества и безысходности.

В этой связи в предмет судебного исследования должны были входить не только психическое состояние здоровья истицы, что выяснялось путем проведения судебной психиатрической экспертизы, но и эмоционально – волевое стояние здоровья стороны Д..

При этом именно суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать. Суд выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (ч. 2 ст. 56 ГПК РФ).

Поскольку юридически значимые обстоятельства судом первой инстанции не выяснялись в полном объеме, судебная коллегия для устранения выявленного недостатка назначила по делу судебную амбулаторную психолого – психиатрическую экспертизу.

В соответствии с заключением ГБУЗ МО «ЦКПБ», психическое состояние [СКРЫТО] В.В. имеет ограниченное расстройство личности сосудистого генеза без выраженных психических изменений, указанная патология в сочетании с психологическими переживаниями в связи со смертью сына в период 2011 года не выражалась какими – либо выраженными интеллектуально-мнестическими нарушениями, в последующем психофизическая патология у [СКРЫТО] В.В. протекала с нерезким прогрессированием с ослаблением памяти, эмоционально- волевой неустойчивостью.

Отвечая на вопросы психологического типа комиссия указала, что в период заключения Д. дарения <данные изъяты> [СКРЫТО] В.В. обнаруживала эмоционально – волевые, когнитивные и личностно- мотивационные нарушения с депрессивной окраской настроения, аффектогенной несостоятельностью мышления, нарушенной способностью к концентрации внимания, фрагментарностью восприятия, повышенной внушаемостью, пассивной подчиняемостью к лицам ближайшего окружения, нарушения критических и прогностических способностей, которые лишали ее способности правильно воспринимать и оценивать условия Д., принимать самостоятельные и осознанные решения, прогнозировать их возможные последствия, что оказало существенное влияние на ее мышление и деятельность.

Оснований не доверять данному заключению у судебной коллегии не имеется, поскольку эксперты предупреждены об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение, само заключение носит ясный и последовательный характер, в части психического исследования согласуется с выводами экспертизы, проведенной по определению суда первой инстанции.

Внутренних противоречий между заключениями, данными психиатрами и психологами не имеется, поскольку они исследовали различные аспекты личности [СКРЫТО] В.В.

В соответствии со ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Названая норма, предусматривает возможность признания сделки недействительной, когда воля на вступление в правоотношения не может быть сформирована вообще или формируется с существенными пороками, которые не позволяют лицу осознать значение своих действий либо управлять ими. При этом причиной, обуславливающей порок воли стороны, может являться не только болезненное состояние субъекта, но и иные явления, влияющие на эмоциональное состояние лица.

Оценивая представленные по делу доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, в том числе, показания свидетелей соседей Бронзовой А.В. (л.д. 205-206), Лукиной В.В. (л.д. 184), врача-психиатра члена комиссии АСПЭ от <данные изъяты> (л.д. 202) Осипова Б.Ю., заключение комиссии экспертов <данные изъяты> от <данные изъяты> Центра судебно-психиатрической экспертизы Государственного бюджетного учреждения здравоохранения <данные изъяты> «Центральная клиническая психиатрическая больница (ГБУЗ МО «ЦКПБ»), а также учитывая, что на момент совершения оспариваемой сделки, истица, в силу сложившихся обстоятельств в связи со смертью сына, по состоянию здоровья не способна была правильно воспринимать и оценивать условия Д., принимать самостоятельные и осознанные решения, прогнозировать их возможные последствия, судебная коллегия считает, что заявленное требование о признании недействительной сделки от <данные изъяты> подлежит удовлетворению.

При этом для удовлетворения иска и признания сделки недействительной достаточно установления объективного основания – неспособности понимать стороной Д. значения своих действий без исследования вопроса о наличии признаков нахождения в заблуждении о правовой природе сделки, поскольку исследование вопроса о выборе типа Д. истицей в состоянии, когда она в принципе не могла надлежащим образом сформировать волю на заключение соглашения, носит нецелесообразный характер.

Согласно ст. 167 ГК РФ, недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Из материалов дела усматривается, что, будучи собственником ? доли в праве собственности на квартиру, [СКРЫТО] О.К. <данные изъяты> подарила ? долю спорной квартиры мужу - [СКРЫТО] А.В.

Таким образом, поскольку ответчица на момент рассмотрения дела не является собственником имущества в объеме, полученном по оспоренной сделке от <данные изъяты>, то реституции подлежит только оставшаяся часть, т.е. ? доля (3/4 - ? =?). В отношении оставшейся части – ? доли, принадлежащей [СКРЫТО] А.В., требования по данному делу не предъявлялись.

В соответствии с общим правилом, установленным приведенной выше ст. 167 ГК РФ, последствием признания оспоримой сделки недействительной, является двусторонняя реституция, в связи с чем, подлежит удовлетворению и требование о применении последствий недействительности сделки, поскольку ответчица спорным имуществом в размере ? доли спорной квартиры обладает неправомерно.

Ссылку представителя ответчика о пропуске истцом по заявленным требованиям срока исковой давности, судебная коллегия отклоняет, как несостоятельную ввиду следующего.

В соответствии с п.2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Однако заявление в порядке ст. 199 ГК РФ сторона ответчика в суд 1 инстанции до вынесения решения не подавала.

С учетом изложенного, обжалуемое решение нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене с вынесением по делу нового решения.

Руководствуясь ст.ст. 328 -330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Ногинского городского суда Московской области от 25 апреля 2016 года отменить, постановить по делу новое решение.

Иск [СКРЫТО] В. В. к [СКРЫТО] О. К. о признании Д. дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки удовлетворить частично.

Признать недействительным, заключенный между [СКРЫТО] В. В. и [СКРЫТО] Оксаной К. Д. дарения от <данные изъяты>, 3/4 доли квартиры, расположенной по адресу: <данные изъяты>.

Применить последствия недействительности сделки.

Признать за [СКРЫТО] В. В. право собственности на квартиру, доля в праве 1/2, расположенную по адресу: <данные изъяты>.

Прекратить право собственности [СКРЫТО] О. К. на ? долю в квартире, расположенной по адресу: <данные изъяты>.

В остальной части заявленных требований отказать.

Председательствующий

Судьи