Дело № 22-4491/2014, апелляция

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

21 августа 2014 года город Красногорск

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе председательствующего судьи Кувановой Ю.А., судей Киселёва И.И. и Ропота В.И., при секретаре Гетмановой О.А., c участием прокурора отдела Московской областной прокуратуры Черниковой А.Н., оправданного [СКРЫТО] Д.Ю. и его защитника адвоката Афанасьева А.А., рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционному представлению заместителя Одинцовского городского прокурора Логиновой Е.В. на приговор Звенигородского городского суда Московской области от 03 июня 2014 года, которым

[СКРЫТО] Дмитрий Юрьевич, <данные изъяты> года рождения, уроженец <данные изъяты>, не судимый, оправдан по ст. 111 ч. 4 УК РФ за непричастностью к содеянному.

Заслушав доклад судьи Киселёва И.И., мнение прокурора, полагавшую приговор отменить, представление удовлетворить, выслушав объяснения оправданного [СКРЫТО] Д.Ю. и адвоката Афанасьева А.А., возражавших доводам представления, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

[СКРЫТО] обвинялся том, что 14 июня 2013 года, в период с 12 до 14 часов, на почве неприязненных отношений к гражданину К, вызванных развратными действиями того в отношении сестры, в лесном массиве Звенигорода, умышленно причинил последнему тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, повлекший по неосторожности смерть потерпевшего.

Оспаривая вывод суда о непричастности [СКРЫТО] к избиению умершего, заместитель прокурора Логинова в представлении настаивает на отмене приговора. Описывая происшедшее, указывает, что в деле есть достаточно доказательств, убедительно подтверждающих не только причастность фигуранта к смерти К, но и его виновность в содеянном. Цитируя далее Пленум Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года № 1, убеждает, что суд необоснованно положил в основу приговора версию оправданного и его близких, а признательные показания обвиняемого и ряда свидетелей отверг. Анализируя затем имеющиеся материалы, доказывает, что сделанные [СКРЫТО] признания не могут отвергаться по мотивам того, что он отказался от них в суде, а показания лиц, злоупотребляющих алкоголем, не могут свидетельствовать об их недопустимости. Сообщая в заключение о том, что в нарушение закона суд избирательно подошёл к показаниям свидетелей Г и М, обращает внимание на то, что суд никак не оценил попытку последней подкупить свидетеля Ж за изменение показаний, обличающих сына. Настаивая в заключение на том, что <данные изъяты> М находился в <данные изъяты>, а никаких фактов насилия со стороны полиции в ходе сделанных им признаний судом не выявлено, по изложенным основаниям просит вернуть дело на новое разбирательство.

Проверив дело, выслушав аргументы сторон, коллегия считает необходимым отменить оправдательный приговор в отношении [СКРЫТО]. В соответствии со ст. 88 ч. 1 УПК РФ, каждое доказательство, имеющееся в деле, подлежит оценке судом с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности, – достаточности для разрешения уголовного дела. А как видно из проверенных материалов, целый ряд представленных обвинением доказательств в состоявшемся процессе не получил со стороны суда объективную и всестороннюю оценку, а сделанный им вывод о том, что признательные показания обвиняемым даны в результате насилия, оказанного на него сотрудниками правопорядка, противоречит фактическим обстоятельствам и не отвечает требованиям закона.

В соответствии со ст. 51 Конституции РФ никто не обязан свидетельствовать против себя, либо, на основании ст. 47 ч. 4 УПК РФ, вправе дать показания по предъявленному обвинению. Согласно ст. 46 ч. 4 УПК РФ, при согласии дать показания, лицо предупреждается о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по делу, в том числе и при последующем отказе от данных показаний. Решением Конституционного Суда РФ от 06 февраля 2004 года № 44 по делу гр-на Демьяненко разъяснено, что признательные показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства, могут быть признаны недопустимыми лишь тогда, если такие показания названными лицами давались в отсутствие защитника и позднее ими не были подтверждены в суде. Как следует, однако, из приговора, эти требования судом при рассмотрении дела [СКРЫТО] в полной мере не учтены.

Из дела усматривается (том 2 л.д. 13-15,), как после разъяснения конституционных прав не свидетельствовать против себя, в присутствии адвоката Подстяжонка Н.А., на что указывают подписи подозреваемого и его защитника в протоколе, [СКРЫТО] не только полностью признал себя виновным в причинении тяжкого вреда здоровью К, но и сообщил следствию о фактах, ранее не известных органам правоохраны, в том числе, как потерпевший после толчка упал грудью на дерево, а [СКРЫТО] с силой ударил лежащего ногой в спину, а тот от удара закричал. Позднее, как следует из материалов (том 2 л.д. 55-58, 24-28,), аналогичные показания, подтверждавшие то обстоятельство, что именно он <данные изъяты>, на почве неприязни к К, вызванной интимными приставаниями к сестре, действительно бил последнего в лесу <данные изъяты>, [СКРЫТО] в присутствии адвоката Доронина Ю.Н. не только подтвердил на допросе в качестве обвиняемого, но и также, после разъяснения ст. 51 Конституции РФ, в присутствии двух понятых и адвоката Подстяжонка Н.А., наглядно реконструировал их в ходе последующей проверки на месте совершения преступления. А по данной причине, считает коллегия, решение суда о признании перечисленных доказательств недопустимыми по изложенным им основаниям, не соответствует требованиям статей 75, 87 УПК РФ.

Противоречит закону, по мнению апелляции, и вывод суда о том, что явка с повинной (том 2 л.д. 4-5), написанная [СКРЫТО] 28 октября 2013 года, является недопустимым доказательством, поскольку оформлена без адвоката и под воздействием насилия, оказанного на него полицией после задержания. Решением Конституционного Суда РФ от 05 марта 2014 года № 518 по делу гр-на Брамма определено, что закреплённый УПК РФ порядок уголовного судопроизводства является обязательным не только для прокуратуры, следствия и дознания, но также для суда и иных участников процесса. Действующим УПК (ст. 142), между тем, прямо закреплено право граждан добровольно заявлять о совершённых ими преступлениях. Более того, заявление о явке с повинной не относится ни к следственным действиям, ни к показаниям подозреваемого (обвиняемого) и участие защиты при её оформлении, вопреки мнению суда, не требуется. Что же касается насилия, якобы применённого к [СКРЫТО] офицерами полиции Шишкиным и Курмеем, то, необоснованно соглашаясь с ничем не подтверждёнными аргументами оправданного в этой части, суд в данном случае не учёл, что прежде чем отвергать представленные обвинением доказательства сначала, согласно позиции Европейского суда, высказанной по делам «Михеев против России» от 26 января 2006 года и «Никифоров против России» от 1 июля 2010 года, он был обязан прервать процесс и поручить провести официальную проверку изложенных фактов насилия и, лишь по её итогам затем, дать оценку достоверности первичных показаний [СКРЫТО] и тех показаний, которые были им даны в суде.

Не может согласиться вторая инстанция и с мнением суда о том, что проверка показаний [СКРЫТО] на месте <данные изъяты> была также проведена с процессуальными нарушениями. Вопреки сделанному выводу, согласно ст. 5 п. 15 УПК РФ, ночным временем суток, когда запрещается проведение следственных действий, считается промежуток времени с 22 до 06 часов. Как следует, однако, из материалов (том 2 л.д. 24) проверка показаний подозреваемого проводилась не только при участии понятых Б и Ш, которым были разъяснены их права и обязанности, предусмотренные ст. 60 УПК РФ, но и в период времени с 19 часов 35 минут до 20 часов 55 минут, то есть в рамках, строго определённых законом. Более того, как следует из показаний свидетеля Ш (том 2 л.д. 260-261), никаких нарушений закона в ходе проводимых мероприятий следователем не допускалось, а в присутствии адвоката и двух понятых [СКРЫТО] подробно рассказывал о том, как наносил удары погибшему. Между тем, как видно из приговора, эти обстоятельства судом должным образом также не оценены, а достоверность показаний Ш и других свидетелей, участвовавших в проведении процессуальных действий 28 октября, ничем не опровергнуты.

Не основаны на положениях процессуального закона и ссылки суда на объяснения неких граждан А, Ч и Ц, приведённые судебным медиком в своём заключении. В соответствии со ст. 74 УПК РФ, объяснения лиц про обстоятельства, ставшие им известными до возбуждения уголовного дела, не относятся к числу доказательств, перечисленных в законе. Более того, как следует из материалов, объяснения названных лиц надлежащим образом не оформлялись, не были предметом исследования суда первой инстанции и не могли быть признаны иными документами, признаваемыми в качестве доказательств, в рамках ст. 84 УПК.

Без достаточных правовых обоснований, по мнению коллегии, суд первой инстанции положил в основу приговора и противоречивые показания свидетеля М в суде о месте пребывания её сына <данные изъяты>. Как следует из материалов (том 1 л.д. 195-196), на предварительном следствии та подтверждала, что 14 июня, с 12 до 14 часов сын заходил к ней в дом, но услышав жалобы на то, что К гладил интимные части тела сестры, сказал, что поговорит с тем и ушёл из квартиры. В суде (том 2 л.д. 183об-186), однако, [СКРЫТО] отказалась от этих показаний и настаивала уже на том, что 14 июня сын к ней не приходил, а был у бабушки в <данные изъяты>, где вместе с той посещал кладбище. Отказ от первичных показаний свидетель объяснила тем, что следователь и адвокат, якобы, убедили её в том, что такими показаниями она поможет сыну. Отдав предпочтение показаниям [СКРЫТО], данным на слушаниях, суд, тем не менее, не учёл, что согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года № 1, он был обязан мотивировать в приговоре, почему одни доказательства им были признаны достоверными, а другие отвергнуты. Более того, не вызвав и не допросив про обстоятельства получения первичных показаний [СКРЫТО], касающихся места пребывания её сына 14 июня, следователя и адвоката, которые, якобы, убедили свидетеля дать ложные показания в отношении сына, суд нарушил требования ст. 87 УПК РФ.

Расценивает как несостоятельный, проверив дело, коллегия, и вывод суда о недостоверности показаний свидетелей З и Ж по причине их ежедневного пьянства и неприязненных отношений с оправданным. В соответствии с законом, образ жизни свидетелей, в том числе их асоциальное поведение в быту, не является основанием для признания их показаний недопустимыми. Более того, как видно из материалов, на предварительном следствии (том 1 л.д. 172-173, 176, 180) и в суде (том 2 л.д. 188-190, 207-208), названные лица прямо обличали оправданного в том, что в день гибели К, [СКРЫТО] находился именно в <данные изъяты>. Между тем, эти значимые обстоятельства судом должным образом не проверены, противоречия в показаниях перечисленных очевидцев и других свидетелей в процессе не устранены. Более того, как следует из приговора, суд взял за основу истребованную информацию о том, что в день смерти К, свидетель Ж не получал аванс, что якобы указывает на то, что тот заблуждается в дате совместного выезда на природу. В тоже время, суд никоим образом не проверил достоверность показаний свидетелей С и Г, сообщавших о том, что с датой <данные изъяты> у них связаны конкретные события.

Перечисленные нарушения, по мнению коллегии, не могут быть устранены в ходе проводимого заседания, поскольку носят существенный характер и требуют по-сути проведения повторного судебного разбирательства с проверкой и оценкой всех доказательств по делу, что не относится к компетенции апелляции. Односторонний же анализ доказательств, приведённых судом в оправдательном приговоре, не позволяет второй инстанции сделать однозначный вывод о непричастности [СКРЫТО] к избиению Колдаева и принять по делу окончательное решение.

А в такой ситуации, судебная коллегия, не может признать постановленный приговор законным и обоснованным, и отменяет его с передачей дела на новое разбирательство в ином составе судей. В ходе нового рассмотрения суду следует устранить допущенные нарушения, тщательно проверить представленные обвинением доказательства на предмет их допустимости и достоверности и, по результатам, с учётом всесторонней оценки собранных доказательств и аргументов сторон, принять надлежаще мотивированное и основанное на законе решение.

Состоявшимся приговором оправданному [СКРЫТО] избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Отменяя приговор с направлением дела на новое разбирательство, с учётом обстоятельств дела и тяжести содеянного, а также в целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, оснований для отмены либо изменения этой меры пресечения, избранной судом первой инстанции, апелляция не усматривает. Руководствуясь статьями 389.20, 389.22, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

приговор Звенигородского городского суда Московской области от 03 июня 2014 года в отношении [СКРЫТО] Дмитрия Юрьевича отменить. Передать дело на новое разбирательство в тот же суд в ином составе судей со стадии судебного разбирательства. Избранную судом [СКРЫТО] Д.Ю. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставить без изменения. Апелляционное представление удовлетворить. Настоящее определение может быть обжаловано в кассационную инстанцию Московского областного суда в течение года со дня провозглашения.

Председательствующий

Судьи