Дело № 1-38/2018 (1-434/2017;), первая инстанция

Уголовное дело № 1-38/2018

П Р И Г О В О Р

Именем Российской Федерации

16 марта 2018 года г. Калининград

Ленинградский районный суд г. Калининграда в составе

председательствующего судьи Бирюкова Э.В.,

при секретарях Кораблёвой О.Ю., Ивановой В.М.,

с участием государственных обвинителей Терещенко И.Ю., Марусенко Э.Э.,

Локтина Ю.Р.,

потерпевшего К2,

подсудимой [СКРЫТО] Л.В.,

её защитников адвокатов Кадочникова С.Ю., Исаева М.У.,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

[СКРЫТО] Л.В., родившейся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты>, зарегистрированной и проживающей по адресу: <адрес>, <данные изъяты>., не судимой,

обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л:

[СКРЫТО] Л.В. совершила покушение на мошенничество в особо крупном размере при следующих обстоятельствах.

В период с 01.01.2017 года по 18.04.2017 года на территории Калининградской области, точные время и место следствием не установлены, у генерального директора Общества с ограниченной ответственностью «Техносфера» (ОГРН №, далее по тексту – ООО «Техносфера») [СКРЫТО] Л.В., назначенной на указанную должность в соответствии с решением учредителей данного Общества от 01.10.2014 и выполняющей согласно Уставу ООО «Техносфера», утвержденному 01.10.2014 (далее по тексту – Устав), с указанной даты в нём как коммерческой организации управленческие функции, возник умысел, направленный на хищение путём обмана и злоупотребления доверием принадлежащих генеральному директору Общества с ограниченной ответственностью «Дали» (ОГРН №, далее по тесту – ООО «Дали») К2 денежных средств в особо крупном размере.

При этом, для совершения хищения [СКРЫТО] Л.В. намеревалась использовать желание К2 получить в территориальном органе Ростехнадзора по Калининградской области лицензию на осуществление ООО «Дали» лицензируемого вида деятельности: «Эксплуатация взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности», о чём ей заранее, стало известно во время финансово-хозяйственных взаимоотношений между ООО «Техносфера» и ООО «Дали» в сфере хранения и складирования нефти и продуктов её переработки, а также оптовой торговли топливом.

Реализуя задуманное, находясь в период с 01.01.2017 года по 18.04.2017 года на территории городов Калининграда и Черняховска Калининградской области, точные время и место следствием не установлены, [СКРЫТО] Л.В. обратилась к К2 с предложением оказать помощь в получении ООО «Дали» лицензии на осуществление лицензируемого вида деятельности: «Эксплуатация взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности» в Центральном управлении Ростехнадзора, где она как генеральный директор ООО «Техносфера» якобы имела возможность неформально общаться с соответствующими должностными лицами, положительно разрешая с их участием необходимые вопросы, связанные с деятельностью по продаже, производству, переработке нефтепродуктов, оптовой торговле топливом и с лицензированием данной деятельности.

В указанные период и местах [СКРЫТО] Л.В., руководствуясь корыстными побуждениями, действуя с целью личного обогащения, в ходе состоявшихся телефонных контактов и неоднократных личных встреч с К2, в том числе на территории базы ООО «Дали» по адресу: Калининградская область, г.Черняховск, ул.22 Января, д.14, в ресторане «Генацвали» по адресу: г.Калининград, проспект Мира, д.106, и в ресторане «Дольче Вита» по адресу: г.Калининград, площадь Маршала Василевского, д.2, демонстрируя К2 свои доверительные отношения с государственным инспектором отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б., сознательно, умышленно сообщила К2 заведомо ложные и не соответствующие действительности сведения о том, что для получения вышеуказанной лицензии, требующейся для дальнейшего осуществления на законных основаниях предпринимательской деятельности, необходимо передать ей 1 500 000 рублей, предназначенные якобы для последующей передачи в качестве взятки государственному инспектору отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б., обладавшему служебными полномочиями на участие в процедуре выдачи данной лицензии, за способствование последним в получении ООО «Дали» указанной лицензии.

Кроме того, в ходе данных телефонных разговоров и личных встреч [СКРЫТО] Л.В., действуя с целью склонения и окончательного убеждения К2 в необходимости передачи взятки Б., сообщала К2, что, в случае его отказа передать денежное вознаграждение указанному должностному лицу Центрального управления Ростехнадзора, ООО «Дали» ни при каких обстоятельствах не получит требующуюся лицензию, что может повлечь административное приостановление деятельности ООО «Дали» и, как следствие, причинить вред законным интересам К2 и возглавляемого им Общества.

В указанные период и местах К2, введенный путём обмана и злоупотребления его доверием [СКРЫТО] Л.В. в заблуждение относительно её истинных намерений, доверяя [СКРЫТО] Л.В. в силу авторитета занимаемой ею должности руководителя ООО «Техносфера» и имевшихся у возглавляемого последней Общества с ООО «Дали» финансово-хозяйственных отношений, будучи не осведомленным о ложности сообщаемых [СКРЫТО] Л.В. сведений, а также, имея реальные основания опасаться наступления отмеченных выше негативных последствий в случае отказа передать взятку Б., согласился на предложение [СКРЫТО] Л.В. о передаче через неё незаконного денежного вознаграждения названному должностному лицу Центрального управления Ростехнадзора, полагая, что за данное вознаграждение Б. с использованием своих служебных полномочий и должностного положения намерен способствовать получению ООО «Дали» вышеуказанной лицензии, а также не будет препятствовать получению лицензии.

В действительности, [СКРЫТО] Л.В. не намеревалась исполнять своё заведомо ложное обещание о передаче в качестве взятки государственному инспектору отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б. полученные от К2 1 500 000 рублей, а собиралась безвозмездно обратить их в свою личную пользу, распорядившись ими по своему усмотрению.

После этого [СКРЫТО] Л.В., реализуя задуманное, находясь в период с 12 часов 56 минут по 13 часов 19 минут 19.04.2017 года в помещении ресторана «Дольче Вита» по адресу: г.Калининград, площадь Маршала Василевского, д.2, получила от К2, добровольно участвовавшего в оперативно-розыскном мероприятии «Оперативный эксперимент» по изобличению [СКРЫТО] Л.В., денежные средства в сумме 1 010 000 рублей, то есть в особо крупном размере, являющихся частью ранее оговоренной общей суммы в размере 1 500 000 рублей, которые [СКРЫТО] Л.В. намеревалась похитить под предлогом якобы их передачи в качестве взятки государственному инспектору отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б. за способствование последним в получении ООО «Дали» лицензии.

Завладев 1 010 000 рублей, [СКРЫТО] Л.В. покинула помещение ресторана «Дольче Вита» и под контролем сотрудников УФСБ России по Калининградской области направилась в коммерческий банк «Энерготрансбанк» (АО), расположенный по адресу: г.Калининград, ул.Клиническая, д.83 «а», для помещения указанных денег на хранение в банковскую ячейку.

Однако, в период с 13 часов 53 минут по 16 часов 00 минут 19.04.2017 года в помещении указанного коммерческого банка «Энерготрансбанк» (АО) действия [СКРЫТО] Л.В. были пресечены и полученные от К2 1 010 000 рублей были у неё изъяты сотрудниками УФСБ России по Калининградской области в ходе проводившихся оперативно-розыскных мероприятий. В связи с этим [СКРЫТО] Л.В. довести свои умышленные действия, непосредственно направленные на хищение у К2 денежных средств в общей сумме 1 500 000 рублей, в том числе и по распоряжению частью из них в размере 1 010 000 рублей, до конца не смогла по не зависящим от неё обстоятельствам.

Подсудимая [СКРЫТО] Л.В., давая показания в ходе допроса в судебном заседании, свою вину в совершении вышеописанного преступления признала полностью, после чего дала нижеприведенные показания из которых следует, что преступление с её стороны не совершалось, указав, что Черняховская нефтебаза состоит из комплекса сооружений для слива-налива топлива и отпуска его потребителям, а также о том, что акциза, НДС и других налоговых сборов нет, ввиду отсутствия переработки. Указала, что НПЗ имеет основную функцию переработку нефти, газового конденсата и другого сырья в бензин, керосин, мазут и т.д. и соответственно в данном случае удерживаются акциз и другие платежи, а также, что НПЗ должно соответствовать требованиям Ростехнадзора и необходимости соответствия продуктов переработки предъявляемым требованиям. ООО «Техносфера» (руководит подсудимая) и ООО «Дали» (руководит потерпевший) сотрудничали на Черняховской нефтебазе, имелось ряд договоров. Велись разговоры о размещении на базе еще одной установки по обессериванию топлива и для этого необходимо было привести техническую документацию ООО «Дали» в соответствие с требованиями Ростехнадзора, который намеревался приостановить работу нефтебазы на 90 суток, что крайне напугало К2 Подсудимая договорилась с потерпевшим, что на основании выданной им доверенности, она обеспечит техническую документацию и тогда ООО «Дали» могло получить лицензию на переработку топлива. Однако этого К2 не нужно было, он хотел лишь возбуждения уголовного дела по взятке. Её никто не спрашивал о согласии на взятку. Деньги она получила от К2 по его настоянию без расписки и предложила ему положить их на счет в «Энерготрансбанк», чтобы придать им легальность, в дальнейшем деньги она хотела перечислить в ООО «промМашТест» за работу по подготовке технической документации и затем отчитаться перед К2 за эти деньги. Подсудимая также указала, что манипулирование с её стороны было вызвано тем, что она не осознавала избранного ей способа поведения и не могла предвидеть, что из её благих намерений – заказать сертификат, декларацию на базу и получить лицензию для ООО «Дали», последует привлечение к уголовной ответственности.

Ранее подсудимая вину не признавала, затем в судебном заседании после изложения государственным обвинителем предъявленного обвинения, вину признала частично, затем перед прениями подсудимая вину признала полностью и пояснила, что полученными от потерпевшего деньгами намеревалась распорядиться по своему усмотрению. Подсудимой давались приведенные выше, а также нижеизложенные показания, из которых следует, что каких-либо противоправных действий ей не совершалось, а она лишь вела переговоры с К2 в части надлежащего оформления технической документации, что позволило бы в дальнейшем ООО «Дали» эксплуатировать нефтеперерабатывающую установку.

Кроме того, после ознакомления с записями, содержащимися на оптическом диске c регистрационным № от 25.04.2017, подсудимая поясняла, что на представленных записях зафиксированы ее телефонные разговоры с разными лицами.

Так, в аудиофайле «№» от 18.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и К2 В ходе данного разговора она обсуждала с К2 свое общение с Б. по поводу запроса в Ростехнадзор и ответа на него. К2 сказал, что он будет в ресторане «Дольче Вита», где через некоторое время она с ним встретилась, и К2 передал ей документы на нефтеперерабатывающую установку. Ранее Б. предложил ей, чтобы К2 собрал документы для получения лицензии. На записи К2 спрашивает ее, разговаривала ли она с Б. по поводу документов для лицензии.

В аудиофайле «№» от 18.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и ее сыном П. Она сказала сыну, что получила от К2 документы, а на следующий день в 12 часов К2 должен передать ей деньги.

В аудиофайле «№» от 18.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П. В ходе данного разговора она рассказала сыну о своей встрече с К2 и о том, что на следующий день тот должен передать ей деньги.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П. Она сказала своему сыну, что скажет К2, что положит полученные от него деньги в ячейку в «Энерготрансбанке», а потом там же встретится с «Г.», то есть с Б. В действительности она не собиралась встречаться в банке с Б. после того, как получит от К2 деньги. На тот момент она устала и не собиралась ни с кем встречаться. Если бы она встречалась с Б., то только чтобы получить у него консультацию по поводу заправки.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и К2 Она сказала К2, что полученные от него деньги положит в ячейку в «Энерготрансбанке», а ключ от этой ячейки передаст «ему». Возможно, она предполагала своего сына П., чтобы отдать ему на сохранение ключ от ячейки, в которую собиралась положить полученные от К2 деньги, пока не определится с институтом. В дальнейшем она передумала класть деньги К2 в ячейку, а сразу же пошла в операционный зал, чтобы положить их на счет.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П. Она сказал сыну, что в банк придет К2, и они положат в банк деньги. Когда она упомянула про человека в кабинете, то, видимо, собиралась с кем-то встретиться, но с кем именно – не помнит.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и К2 В ходе данного разговора она договорилась встретиться с К2 в ресторане «Дольче Вита», а потом пойти с ним в банк.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П. Она сообщила сыну, что ее задержали с деньгами. Сын посоветовал сказать, что эти деньги она заняла у К2 Далее в разговоре с сотрудниками ФСБ она стала говорить, что данные деньги заняла у К2 Это было экспромтом, поскольку на тот момент она от неожиданности не знала, что говорить по поводу данных денег. Она сразу не сказала сотрудникам ФСБ, что получила от К2 деньги для оплаты работы института, так как растерялась от неожиданности.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П. В ходе разговора она обсуждает со своим сыном процесс изъятия у нее денег.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П., который советует ей ничего не указывать в протоколе изъятия.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П., который спросил, оформляла ли она с К2 получение от него денег. Она сказала, что это никак не оформлялось. Она не оформляла с К2 никаких расписок, договоров.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и Т. Она сказала Т., что сотрудники ФСБ изымают у нее деньги.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П., с которым она обсуждала процесс составления протокола изъятия денег.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П., который посоветовал ей говорить сотрудникам ФСБ, что она заняла у К2 деньги.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П., который посоветовал ей ничего не говорить, если сотрудники ФСБ предложат ей отнести деньги дальше. Она действительно не собиралась передавать никому взятки.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П. В ходе данного разговора про деньги никакой речи не идет. Здесь говорится о том, что она целый год пыталась вложить в голову К2 мысль о том, что база должна легально работать.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и Т. Она рассказала Т., что получила от К2 деньги в долг для приобретения технологического оборудования для своей установки. Она так сказала по инерции.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и К2 В ходе данного разговора она сказала К2, что получила от него деньги в долг на покупку оборудования. На тот момент она не знала, что говорить, и продолжала линию, которую сказала сотрудникам ФСБ 19.04.2017.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П. Она рассказала своему сыну о разговоре с К2, в том числе о том, что взяла у Келлера деньги в долг. Про долг она продолжала говорить по инерции, потому что раньше начала так говорить. В конце разговора она спросила у сына, кто будет оплачивать работу института, имея в виду, что К2 передал ей не всю сумму для оплаты работы института.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и Б. Она договорилась с Б. о встрече. В тот же день она привезла Б. документы, которые ей передал К2, чтобы Б. посмотрел их, подходят ли они для института, для подготовки основного пакета документов. Также в разговоре она сказала Б., что получила от К2 в долг 1 000 000 рублей для покупки технологического оборудования на свою установку. Она так сказала, потому что не знала, что еще сказать по этому поводу. В начале разговора она попросила Б. продиктовать ей телефон ООО «ПромМашТест», так как ранее оставила у него рекламный листок, где был указан телефон данной экспертной организации. Сам Б. не советовал ей обращаться именно в данный институт, она этот вопрос с Б. не обсуждала.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и К2 Она продолжала говорить К2, что получила от него деньги в долг, так как начала говорить об этом 19.04.2017, поэтому продолжала такую линию. Когда на ее вопрос о том, кто будет оплачивать работу института по подготовке документов, К2 говорит, что оплачивать будет она, ее это удивило, так как деньги у нее были изъяты.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и П. В ходе разговора идет речь об оплате работы института. Когда она сказала, что никакой институт оплачивать не собирается, то имела в виду, что деньги у нее изъяты сотрудниками ФСБ, и ей платить институту нечем. Она сказала про 600 000 рублей в качестве оплаты за работу института, так как могла иметь в виду только часть стоимости этих работ, а не всю стоимость, которая была озвучена ранее.

После ознакомления с записью, содержащейся на оптическом диске c регистрационным № от 11.04.2017, подсудимая поясняла, что на представленной записи зафиксирована ее встреча с К2 в каком-то грузинском заведении. По поводу данного разговора с К2, в ходе которого идет речь о передаче денег Б., пояснила следующее. Тогда она хотела оформить документы на лицензию, поэтому пошла на поводу у К2 и говорила ему, что деньги нужны в качестве благодарности для Б., что она договорилась с Б. о передаче ему денег за получение ООО «Дали» лицензии, что через неделю она передаст Б. полученные от К2 деньги. Таким способом, зная о зацикленности К2 на взятке, под предлогом якобы передачи взятки Б. она хотела получить от К2 деньги, чтобы ими оплатить услуги института по подготовке документов для получения ООО «Дали» лицензии. На тот момент она уже знала стоимость данных работ, так как перед этим разговаривала с Д. и та сообщила ей стоимость в 1 500 000 рублей, которые необходимо оплатить за работу института. Этим и объясняется всё, что она сказала К2 по поводу передачи денег Б. за получение ООО «Дали» лицензии. С Б. о передаче ему каких-либо денег от К2 она никогда не договаривалась. Поскольку подготовка документов для лицензии стоит денег, и она не хотела платить за работу института свои деньги, таким способом она хотела получить у К2 деньги для оплаты работы института.

После ознакомления с записью, содержащейся на оптическом диске c регистрационным № от 18.04.2017, подсудимая поясняла, что на представленной записи зафиксирована ее встреча с К2 в ресторане «Дольче Вита», состоявшаяся ДД.ММ.ГГГГ. В ходе той встречи она обсуждала с К2 документы, необходимые для легализации работы базы. Когда К2 говорил, что Б. получит деньги за лицензию, она ему на это ничего не отвечала. Также в ходе разговора она сказала К2, что не знает, сколько будет стоить работа института. Она так сказала, потому что ранее Келлер говорил, что часть каких-то документов уже оплачена Москвой в сумме миллион рублей. Она не знала, какие документы оплачены, поэтому не могла сказать, о какой сумме будет идти речь в институте. Она тогда предполагала, что ориентировочно речь будет идти о сумме 1 000 000 – 1 500 000 рублей, в зависимости от тех документов, которые будут представлены в институт. Когда она сказала К2, что без Б. институт необходимых документов не сделает, она полагала, что после института документы направляются в Ростехнадзор, где документы проверяются сотрудниками Ростехнадзор на предмет соответствия законодательству. В ходе той встречи К2 передал ей первичные документы на нефтеперерабатывающую установку. Эти документы 20.04.2017 она отнесла Б., чтобы проконсультироваться с ним как со специалистом по поводу полноты документов. Б. посмотрел полученные от К2 документы, после чего 25.04.2017 она отнесли эти документы в институт и отдала Д.

После ознакомления с записями, содержащимися на оптическом диске c регистрационным № от 19.04.2017, подсудимая поясняла, что на представленных записях зафиксирована ее встреча с К2 в ресторане «Дольче Вита», которая состоялась 19.04.2017. В ходе данной встречи К2 передал ей деньги в сумме 1 010 000 рублей, она их взяла. Когда она сказала К2, что отнесет эти деньги Б., то продолжала отвечать на провокацию К2 В действительности она не собиралась никому передавать взятку, а полученными от К2 деньгами хотела оплатить работу института по подготовке документов для лицензии.

После ознакомления с записями, содержащимися на оптическом диске c регистрационным № от 22.08.2017, подсудимая поясняла, что на представленных записях зафиксированы ее телефонные разговоры с Д.

Так, в аудиофайле «№» от 24.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и Д. В начале разговора она сказала Д., что номер телефона последней ей ([СКРЫТО] Л.В.) дал Б. Ранее она оставила у Б. в кабинете рекламный лист с телефоном данного института, после чего попросила Б., чтобы он продиктовал ей номер телефона Д. Она разговаривала с Д. о том, что хочет принести ей документы для экспертизы ООО «Дали». Ранее в марте она говорила с Д. по вопросу стоимости услуг института по подготовке документов для того, чтобы иметь понимание, что предшествует лицензии. Она представилась Д., так как разговаривала с ней по телефону, и Д. не знала, кто ей звонит. Сначала вопросы она задавала Б., который ей что-то объяснил по поводу того, какие документы предшествуют лицензии. Она договорилась с Д., что принесет ей документы, полученные 18.04.2017 от К2

В аудиофайле «№» от 24.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и Д. По поводу данного разговора пояснила, что не знает, помнила ли Д. ее с марта месяца или не помнила. Она спросила Д. о стоимости услуг института, имея в виду, сколько стоит консультация института по поводу данных документов ООО «Дали». В данном разговоре она не спрашивала Д. о стоимости услуг института по подготовке документов для лицензии ООО «Дали».

В аудиофайле «№» от 28.04.2017 зафиксирован телефонный разговор между ней и Д. Данный разговор состоялся уже после того, как она сдала Д. полученные от К2 документы. В начале разговора Д. сообщила ей стоимость работ по подготовке проекта техперевооружения и экспертизы на данный проект. По остальным документам Д. сказала, что после того, как эти документы будут сделаны, она уточнит цену. Далее она обсудила с Д. вопрос о том, кто будет оплачивать их работу. Она сказала, что оплатит работу института по подготовке документов, чтобы потом данные расходы компенсировало ООО «Дали».

Показания подсудимой по указанным обстоятельствам в части приведенных обстоятельств и совершения ею действий, направленных на получении денег от потерпевшего и намерении их использовать по своему усмотрению согласуются с показаниями потерпевшего, свидетелей, объективно подтверждаются другими доказательствами по делу и именно эти показания подсудимой суд берет за основу доказательств по делу.

Показания подсудимой в части отсутствия умысла на совершение инкриминируемого деяния противоречат установленным по делу доказательствам и опровергаются ими.

Вина подсудимой доказана показаниями потерпевшего, свидетелей, а также следующими представленными сторонами и исследованными в судебном заседании доказательствами.

Потерпевший К2, допрошенный в судебном заседании, показал, что с мая 2014 года он работает в должности генерального директора ООО «Дали», которое занимается хранением, транспортировкой, оптовой и розничной продажей нефтепродуктов. В связи со спецификой данной деятельности ее контролирует Управление Ростехнадзора по Калининградской области. Контроль заключается в плановых и внеплановых проверках, проводимых сотрудниками Управления Ростехнадзора. Также Управление Ростехнадзора курирует все экспертизы на опасных объектах, выдает лицензию на производственную деятельность, определяет класс опасности объектов. С генеральным директором ООО «Техносфера» [СКРЫТО] Л.В. он знаком около 2 лет, между ними сложились хорошие рабочие, товарищеские и доверительные отношения. Два года назад ООО «Дали» заключило договор о сотрудничестве с ООО «Техносфера».

С инспектором по надзору за промышленной безопасностью Управления Ростехнадзора по Калининградской области Б. он познакомился в ноябре-декабре 2016 года, когда тот вместе с прокурором Черняховского района приходил на базу для проверки. На территории базы находится принадлежащая ООО «Дали» малотоннажная нефтеперерабатывающая установка. Для использования данной установки в производственной деятельности необходимо получение в Ростехнадзоре ряда документов, в том числе подтверждающих промышленную безопасность данного объекта, а также лицензии на использование установки. Все эти документы выдают сотрудники Ростехнадзора. На момент проведения проверки установка не была смонтирована и не использовалась. В ходе проверки у прокурора района и у Б. по поводу установки не было замечаний. Однако, через два месяца, то есть уже в 2017 году, по результатам данной проверки прокуратурой Черняховского района был составлен акт о якобы выявленных нарушениях, в котором экспертом был указан Б. После этого на основании данного акта прокуратура обратилась в Черняховский городской суд с представлением о приостановлении деятельности базы ООО «Дали». В суде Б. выступал в качестве специалиста Ростехнадзора и поддерживал позицию прокуратуры. В феврале 2017 года по результатам рассмотрения судом представления прокуратуры в его удовлетворении было отказано. Во время судебного заседания Б. в зале суда сказал, что он (К2) получит лицензию «только через его труп», то есть дал понять, что приложит все усилия, чтобы ООО «Дали» не получило лицензии на переработку жидких углеводородов.

Кроме суда, Б. как уполномоченное должностное лицо Ростехнадзора самостоятельно привлек его и ООО «Дали» к административной ответственности, наложив штрафы. Он обжаловал данные решения Б. в судах, в результате все они были признаны незаконными.

В марте 2017 года он лично обратился к Б. с вопросом о возможности получения ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов. В ходе разговора Б. сказал, что на основании Федерального закона от 21.07.1997 №116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» получение лицензии ООО «Дали» на переработку нефтепродуктов принципиально невозможно, потому что его личное видение закона говорит о том, что предприятию должен быть присвоен первый класс опасности, а так как рядом с базой расположены жилые дома, это невозможно.

О данной прокурорской проверке, а также об участии в ней Б. он мог сам рассказать [СКРЫТО] Л.В. в одном из разговоров или [СКРЫТО] Л.В. могла узнать об этом непосредственно от Б. Ему было известно, что [СКРЫТО] Л.В. лично знакома с Б., и что они тесно общаются друг с другом по вопросам, связанным с деятельностью по нефтепереработке, так как Б. контролирует эту деятельность и принимает участие в ее лицензировании, а [СКРЫТО] Л.В., являясь генеральным директором ООО «Техносфера», занимается этой деятельностью. После проведенной прокуратурой совместно с Б. проверки деятельности ООО «Дали» [СКРЫТО] Л.В., знавшая о его желании получить в Ростехнадзоре лицензию на использование нефтеперерабатывающей установки, в неоднократных личных беседах с ним сначала говорила, что поможет получить лицензию на переработку жидких углеводородов, а потом стала убеждать его в необходимости дружить и сотрудничать с Б., от которого, со слов [СКРЫТО] Л.В., в первую очередь зависит получение лицензии его организацией.

Он понимал, что с учетом сложившейся ситуации и позиции Б. получение им лицензии на переработку жидких углеводородов в Управлении Ростехнадзора по Калининградской области будет крайне затруднительным. Поэтому он как руководитель ООО «Дали» примерно в марте 2017 года обратился в Центральное управление Ростехнадзора, расположенное в г.Москве, чтобы непосредственно там получить лицензию. Там ему разъяснили порядок получения лицензии и предоставили список необходимых документов. Ранее в феврале 2017 года он заключил с профессиональной московской компанией ООО «ПрофЭксп» договор на подготовку всех необходимых документов для получения лицензии, в том числе экспертизы промышленной безопасности, проекта перевооружения, декларации промышленной безопасности и других. Об этом он рассказывал [СКРЫТО] Л.В. Также примерно в марте 2017 года [СКРЫТО] Л.В. стала ему говорить, что, если ООО «Дали» попытается получить лицензию не через Калининградское управление Ростехнадзора, то его организацию ждут неприятности в виде бесконечных проверок и последующего закрытия базы. Со слов [СКРЫТО] Л.В., это была личная позиция Б., чтобы таким способом заставить его обратиться именно в Калининградское управление Ростехнадзора за получением лицензии. Также [СКРЫТО] Л.В. убеждала его в том, что получить для ООО «Дали» лицензию на переработку жидких углеводородов возможно только во взаимодействии с сотрудником управления Ростехнадзора по Калининградской области Б., который принимает непосредственное участие в процедуре оформления лицензии.

С января 2017 года [СКРЫТО] Л.В. несколько раз предлагала ему оказать способствование получению ООО «Дали» в Ростехнадзоре с помощью Б. лицензии на переработку жидких углеводородов. Со слов [СКРЫТО] Л.В., сотрудник Ростехнадзора Б. с использованием имеющихся у него полномочий и занимаемого служебного положения может способствовать в получении указанной лицензии, что он может полностью курировать весь проект получения лицензии, начиная от подготовки всех необходимых документов и заканчивая проведением Управлением Ростехнадзора по Калининградской области проверок и принятием решения о выдаче лицензии, но за это через [СКРЫТО] Л.В. нужно передать Б. денежное вознаграждение. Фактически [СКРЫТО] Л.В. предложила свои посреднические услуги в передаче от него сотруднику Ростехнадзора Б. взятки за способствование в выдаче ООО «Дали» лицензии на переработку жидких углеводородов. При этом [СКРЫТО] Л.В. настойчиво обращала его внимание на то, что в случае отказа передать Б. деньги возглавляемая им организация ни при каких обстоятельствах не сможет получить в Управлении Ростехнадзора по Калининградской области лицензию на переработку нефтепродуктов, так как принятие этого решения зависит только от Б. Таким образом, передача Б. взятки являлась обязательным условием получения необходимой лицензии. Со слов [СКРЫТО] Л.В., условие о передаче взятки за выдачу ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов было выдвинуто лично Б., с которым у [СКРЫТО] Л.В. сложились доверительные отношения. Говоря это, [СКРЫТО] Л.В. особо подчеркивала, что такие доверительные отношения с Б. сложились у нее в связи с тем, что она длительное время занимает должность генерального директора ООО «Техносфера» и занимается коммерческой деятельностью в сфере торговли нефтепродуктами. В соответствии с занимаемой должностью и осуществляемой деятельностью [СКРЫТО] Л.В. часто приходилось обращаться к Б. по разным вопросам, связанным с данной деятельностью, поэтому между ними и сложились такие отношения. В данной ситуации [СКРЫТО] Л.В. выставляла себя в качестве тесно связанного с Б., в силу занимаемой ею должности генерального директора ООО «Техносфера», посредника при передаче взятки и уверяла его, что все полученные от него денежные средства она лично передаст Б. Также [СКРЫТО] Л.В. говорила, что от него Б. деньги не возьмет, что передача взятки возможна только через нее, потому что Б. доверяет только ей. [СКРЫТО] Л.В. знала о претензиях со стороны Б. к деятельности ООО «Дали», поэтому использовала эту ситуацию, чтобы убедить его в том, что без помощи и согласия Б. он не сможет получить лицензию.

В той ситуации он понимал, что Б. действительно обладает полномочиями, чтобы выдать ООО «Дали» лицензию на переработку жидких углеводородов или отказать в этом, то есть принятие любого решения зависело от Б. Также он помнил, что ранее Б. в категоричной форме заявлял ему, что ООО «Дали» никогда не получит необходимую лицензию, что Б. сделает для этого все возможное. В сложившейся обстановке он полагал, что его отказ передать Б. через [СКРЫТО] Л.В. взятку повлек бы безусловное неполучение лицензии и нарушение его интересов, поэтому был вынужден согласиться на выдвинутые условия о передаче взятки. Как он полагал, исходя из уверений [СКРЫТО] Л.В., Б. просто вымогает у него взятку. Изначально он собирался получить лицензию только законным путем без всяких взяток. Все переговоры по этим вопросам он вел только с [СКРЫТО] Л.В., которая уверяла его, что выступает в качестве надежного посредника между ним и Б. при передаче последнему взятки. Он верил [СКРЫТО] Л.В. как своему деловому партнеру и генеральному директору ООО «Техносфера», так как знал о ее тесных доверительных отношениях с Б. Лично с Б. о передаче последнему взятки у него разговоров не было. Со слов [СКРЫТО] Л.В., с ним Б. не стал бы об этом говорить. Сейчас он понимает, что таким образом [СКРЫТО] Л.В. скрывала свое намерение оставить себе полученные от него деньги, а не передать их Б.

05.04.2017 года в его личном кабинете, который находится по адресу: <адрес>, при встрече [СКРЫТО] Л.В. назвала ему сумму 1 000 000 рублей, которые необходимо передать в качестве взятки Б. за выдачу ООО «Дали» лицензии на переработку жидких углеводородов. Также [СКРЫТО] Л.В. сказала, что по согласованию с Б. эта сумма может увеличиться до 1 500 000 рублей. [СКРЫТО] Л.В. убеждала его в том, что все эти деньги предназначены для Б. в качестве взятки.

После данной встречи он посчитал, что [СКРЫТО] Л.В. предлагает ему передать взятку Б., поэтому добровольно обратился в Управление ФСБ России по Калининградской области с соответствующим заявлением. Дальнейшие встречи с [СКРЫТО] Л.В., состоявшиеся 10.04.2017 в ресторане «Генацвали» и 18.04.2017 в ресторане «Дольче Вита», проходили под контролем сотрудников ФСБ. В ходе данных встреч [СКРЫТО] Л.В. всячески убеждала его в том, что полученные от него деньги она собирается передать Б. в качестве взятки за положительное решение вопроса о выдаче ООО «Дали» лицензии на переработку жидких углеводородов, а также, что без Б. этот вопрос решить невозможно. [СКРЫТО] Л.В. говорила, что Б. знает о данной договоренности и готов за взятку оказать помощь. В результате [СКРЫТО] Л.В. уговорила и убедила его в том, что он должен через нее передать Б. взятку в сумме 1 500 000 рублей, и он согласился это сделать. Он поверил [СКРЫТО] Л.В. в том, что полученные от него деньги она передаст Б. Он даже не предполагал, что [СКРЫТО] Л.В. собирается оставить его деньги себе. Он поверил [СКРЫТО] Л.В., так как ранее имел с ней доверительные отношения, и действительно полагался на нее, что она его не обманет. Если бы [СКРЫТО] Л.В. не была задержана сотрудниками ФСБ после получения денег, в дальнейшем она просто сказала бы, что передала эти деньги Б. в качестве взятки, и он никогда не смог бы этого проверить.

19.04.2017 года в ресторане «Дольче Вита» под контролем сотрудников ФСБ он встретился с [СКРЫТО] Л.В. и передал ей принадлежащие ему 1 010 000 рублей, которые, как он полагал, [СКРЫТО] Л.В. в дальнейшем передаст в качестве взятки Б. Перед этим данные денежные средства в сумме 1 010 000 рублей были вручены ему сотрудниками ФСБ с составлением протокола и с указанием в нем серий и номеров врученных денежных купюр. Предполагалось, что оставшуюся часть денег от 1 500 000 рублей, то есть 490 000 рублей, он передаст [СКРЫТО] Л.В. позже. [СКРЫТО] Л.В. хотела получить от него всю сумму в 1 500 000 рублей, которую сама озвучила. При получении 19.04.2017 года денег в сумме 1 010 000 рублей [СКРЫТО] Л.В. заверила его, что в тот же день встретится с Б. и передаст ему в качестве взятки указанные денежные средства, что за это денежное вознаграждение Б. уже пообещал выдать лицензию на переработку нефтепродуктов. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что для сохранности полученных денег она положит их в ячейку в «Энерготрансбанке» до встречи с Б. Вместе с [СКРЫТО] Л.В. он пошел в «Энерготрансбанк», который находится недалеко от ресторана. В банке [СКРЫТО] Л.В. была задержана сотрудниками ФСБ.

Потерпевший указал, что не обсуждал с [СКРЫТО] Л.В. вопрос о передаче ей в долг денежных средств для приобретения оборудования на принадлежащую [СКРЫТО] Л.В. установку по переработке нефтепродуктов. Указал, что деньги в сумме 1 500 000 рублей, о которых он разговаривал с [СКРЫТО] Л.В., и часть из которых в сумме 1 010 000 рублей передал ей 19.04.2017 года, [СКРЫТО] Л.В. не получила от него в долг. Эти деньги через [СКРЫТО] Л.В. он передавал Б. в качестве взятки, чтобы тот помог в получении лицензии для ООО «Дали». Во всех разговорах, состоявшихся с [СКРЫТО] Л.В. по данному вопросу, она ни разу не упоминала о деньгах, которые якобы хотела взять у него в долг для приобретения оборудования на свою установку. На следующий день после задержания, то есть 20.04.2017 года, в телефонном разговоре с ним [СКРЫТО] Л.В. стала утверждать, что изъятые у нее сотрудниками ФСБ деньги в сумме 1 010 000 рублей она якобы взяла у него в долг для оплаты приобретения оборудования на свою установку по переработке нефтепродуктов. Эти утверждения [СКРЫТО] Л.В. являются ложными и не соответствуют действительности. Такой позицией [СКРЫТО] Л.В. хочет скрыть совершенное мошенничество и придать видимость законности получения от него денег в сумме 1 010 000 рублей.

Также потерпевший указал, что не обсуждал с [СКРЫТО] Л.В. вопрос об оплате услуг института по подготовке документов, необходимых для получения лицензии, по состоянию на март-апрель 2017 года для получения лицензии у него уже имелся пакет документов: проект технического перевооружения базы, заключение научно-исследовательского института, экспертиза промышленной безопасности и другие документы. До этого 27.02.2017 года между ООО «Дали» и ООО «ПрофЭксп» (московский научно-исследовательский институт) был заключен договор на подготовку документов, необходимых для получения ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов. На март-апрель 2017 года большая часть документов была готова, а остальные документы находились в работе, которая близилась к завершению. Уже в мае 2017 года все документы были полностью готовы. Таким образом, в начале апреля 2017 года у него уже был почти весь пакет документов для получения лицензии, и [СКРЫТО] Л.В. для подготовки документов ему была не нужна. Общая стоимость услуг московского института по подготовке документов составила около 800 000 рублей. На март-апрель 2017 года [СКРЫТО] Л.В. было достоверно известно о том, что московская экспертная организация занимается подготовкой всех документов для получения ООО «Дали» лицензии, он [СКРЫТО] Л.В. об этом неоднократно рассказывал. Также он говорил [СКРЫТО] Л.В., что все документы для лицензии у него есть. Ему лишь требовалось, чтобы эти документы посмотрел Б. и поставил свою резолюцию, что нефтеперерабатывающая установка ставится на учет, после чего можно получать лицензию. [СКРЫТО] Л.В. достоверно знала, что в услугах какой-то другой организации (института) по подготовке документов для лицензии он не нуждается, и никакого участия [СКРЫТО] Л.В. в этом не требовалось. 18.04.2017 года он передал [СКРЫТО] Л.В. пакет документов, чтобы она согласовала их с Б., большего было не нужно, и отсутствовала необходимость относить эти документы в калининградский институт, так как [СКРЫТО] Л.В. знала, что для подготовки документов у него есть московский институт, с которым заключен соответствующий договор. Впоследствии, уже после ее задержания сотрудниками ФСБ, [СКРЫТО] Л.В. по собственной инициативе отнесла данные документы в какой-то институт, чтобы, тем самым, показать в подтверждение своей вновь выдуманной версии о законности получения от него 1 500 000 рублей, что она что-то делает и помогает ему в получении лицензии, хотя она прекрасно знала, что в услугах этого института он не нуждается, и у него есть в наличии все документы.

05.04.2017 года он выдал [СКРЫТО] Л.В. доверенность на представление интересов ООО «Дали» в Центральном управлении Ростехнадзора по вопросам, связанным с получением его организацией лицензии на переработку нефтепродуктов. При выдаче доверенности он договорился с [СКРЫТО] Л.В., что по ней она может обращаться исключительно в Ростехнадзор и только по вопросам, связанным с получением лицензии, например, с обращениями по разъяснению положений законодательства, по предоставлению перечня необходимых документов, с заявлением о выдаче лицензии и для получения этой лицензии. В первую очередь он хотел, чтобы [СКРЫТО] Л.В. договорилась с Б. о принятии последним решения о выдаче ООО «Дали» лицензии, чтобы со стороны Б. не было никаких препятствий для выдачи лицензии. Большего от [СКРЫТО] Л.В. ему было не нужно. Поэтому, исходя из содержания доверенности от 05.04.2017 года, [СКРЫТО] Л.В. не имела полномочий обращаться в какие-то иные организации, кроме Ростехнадзора, в том числе в непонятные институты, за документами, которые и так были у него в наличии, а также оплачивать подготовку этих документов. [СКРЫТО] Л.В. знала о его позиции по данному вопросу и была с ней согласна.

Полагает, что сообщенная Б. и якобы услышанная им от [СКРЫТО] Л.В. версия о том, что полученными от него (К2) деньгами [СКРЫТО] Л.В. собиралась оплатить услуги какого-то института по подготовке документов, необходимых для получения ООО «Дали» лицензии, является надуманной и выдвинута [СКРЫТО] Л.В. для того, чтобы придать видимость законности своим действиям, связанным с получением денег для их передачи в качестве взятки Б. В действительности [СКРЫТО] Л.В. никогда не собиралась оплачивать за счет полученных от него денег услуги какого-то института по подготовке документов для лицензии, так как знала о выполнении данных работ в другой экспертной организации, и что эти работы оплачивает именно ООО «Дали».

В разговорах с ним [СКРЫТО] Л.В. упоминала, что в указанном и навязанном Б. институте нужно заказать подготовку всех необходимых документов для получения лицензии. Он, зная об осведомленности [СКРЫТО] Л.В. о подготовке для ООО «Дали» документов в московской экспертной организации, особых возражений на это не высказывал, чтобы не злить Б. и не конфликтовать с ним прежде времени, чтобы это негативно не отразилось на процессе получения лицензии. В действительности он и [СКРЫТО] Л.В. понимали, что он (К2) не нуждается в навязываемых услугах какого-то института, что у него и так все нормально с документами. Вопрос об оплате услуг названного [СКРЫТО] Л.В. института он с ней никогда не обсуждал, возможную стоимость этих услуг [СКРЫТО] Л.В. не называла. Также он никогда, в том числе 19.04.2017 года, не передавал [СКРЫТО] Л.В. деньги для оплаты услуг института по подготовке документов, необходимых для получения лицензии, и ее собственных услуг, связанных с функционированием Черняховской нефтебазы, так как в этом не было никакого смысла. Об этом у него никакой договоренности с [СКРЫТО] Л.В. не было. Деньги, которые он передал [СКРЫТО] Л.В. 19.04.2017 года, предназначались не для оплаты услуг какого-то института и ее собственных услуг, а для передачи в качестве взятки Б.

Если бы после проверки представленных им документов Б. тот высказал бы на них какие-то замечания и даже неоднократно, в том числе в части полноты, необходимости какой-то их доработки или переработки, московский институт в рамках ранее заключенного договора эти замечания обязательно последовательно устранял был, и при этом не было никакой необходимости обращаться в другую экспертную организацию для доработки документов. В результате после устранения всех замечаний, высказанных Ростехнадзором, московским институтом был бы подготовлен комплект документов, полностью соответствующих требованиям законодательства для получения лицензии. Эти документы Ростехнадзор в любом случае обязан был принять и на их основании выдать ООО «Дали» лицензию на переработку нефтепродуктов. С учетом этого у него и мыслей никогда не возникало, что для подготовки документов на лицензию нужно обращаться еще в какие-то организации, кроме той, с которой уже был заключен официальный договор на оказание соответствующих услуг.

Позиция [СКРЫТО] Л.В., согласно которой он передал ей наличные деньги для того, чтобы она сначала зачислила их на безналичный счет в «Энерготрансбанке», а только потом также безналичным путем перечислила их на счет института в качестве оплаты его услуг по подготовке документов, не выдерживает никакой критики. Такая схема оплаты услуг института является совершенно неудобной и нелогичной, поскольку намного проще и быстрее было бы перечислить деньги со счета ООО «Дали» непосредственно на счет института, избегая каких-то посреднических организаций. Кроме того, если бы он собирался оплачивать работу названного [СКРЫТО] Л.В. института, он бы обязательно это сделал именно со счета ООО «Дали», чтобы иметь подтверждающие расходование денег документы для налоговой инспекции.

Потерпевший просил применить в отношении подсудимой ст.73 УК РФ.

После ознакомления с записью, содержащейся на оптическом диске c регистрационным № от 11.04.2017 года, К2 пояснял, что на представленной записи зафиксирована его встреча с [СКРЫТО] Л.В., состоявшаяся 10.04.2017 года в помещении ресторана «Генацвали», расположенного по адресу: г.Калининград, проспект Мира, д.106. В ходе данного разговора он обсуждал с [СКРЫТО] Л.В. вопросы, связанные с получением ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов. В начале он обсуждал с [СКРЫТО] Л.В. проблемы, которые «свалились» на него в связи с работой нефтебазы ООО «Дали». В первую очередь эти проблемы были связаны с Б., который через суд стремился приостановить деятельность ООО «Дали» по причине якобы выявленных нарушений, а также ранее заявил, что он (К2) никогда не сможет получить лицензию на переработку нефтепродуктов. [СКРЫТО] Л.В. стала успокаивать его и сказала, что очень хорошо к нему относится, показывая свои дружеские отношения. Далее обсуждали трудности, с которыми он столкнулся в процессе подготовки документов для получения ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что уже с конца ноября 2016 года говорит на тему необходимости получения ООО «Дали» лицензии на нефтепереработку, и ничего с тех пор не изменилось. В действительности такие разговоры начались только с начала 2017 года. На это он возразил [СКРЫТО] Л.В., что получил все необходимые документы, в том числе экспертизы, проект перевооружения базы и многое другое. Задолго до этого разговора [СКРЫТО] Л.В. знала, что между ООО «Дали» и московской экспертной организацией заключен договор на подготовку всех документов, необходимых для получения лицензии, и в рамках данного договора большая часть документов уже выполнена и находится в его распоряжении. [СКРЫТО] Л.В. одобрила наличие необходимых документов и сказала, что теперь нужно двигаться дальше и представить данные документы в Ростехнадзор. Таким образом, на момент разговора от 10.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. достоверно знала, что все документы для получения лицензии готовит московская экспертная организация, что большая часть этих документов уже подготовлена, и в услугах каких-то других экспертных организаций («институтов») он не нуждается. Ему лишь требовалось, чтобы готовые документы посмотрел Б. и поставил свою визу об их пригодности для принятия решения о включении нефтеперерабатывающей установки в Черняховскую нефтебазу с целью последующего получения лицензии. Ранее ООО «Дали» уже представляло в Ростехнадзор данные документы, но в рассмотрении документов было отказано, в связи с чем он не смог получить лицензию. После этого [СКРЫТО] Л.В. сказала, что только Б. в качестве представителя Ростехнадзора может дать по документам положительное заключение и в дальнейшем способствовать получению лицензии, но для этого необходимо передать ему деньги в качестве взятки. Поэтому, когда 10.04.2017 года он разговаривал с [СКРЫТО] Л.В. по поводу данных документов, то лишь хотел, чтобы Б. снова посмотрел их и утвердил, и у него (К2) не было необходимости обращаться в какой-то сторонний институт для подготовки других документов, о чем [СКРЫТО] Л.В. прекрасно знала. Ему только была нужна помощь Б. в утверждении документов для получения лицензии, за что он и согласился передать Б. взятку через [СКРЫТО] Л.В. Тогда [СКРЫТО] Л.В. стала убеждать его, что задача получения лицензии выполнима. Он спросил у [СКРЫТО] Л.В., что ей по данному вопросу сказал Б. На это [СКРЫТО] Л.В. ответила, что обсудила вопрос выдачи ООО «Дали» лицензии с Б., который подтвердил возможность своего содействия в этом. Он сказал [СКРЫТО] Л.В., что, когда сам обратился с этим вопросом к Б., тот отказал в выдаче лицензии. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что он (К2) агрессивный и очень грубо разговаривает с Б. Также [СКРЫТО] Л.В. сказала, что Б. как чиновник сам заинтересован в выдаче ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов, чтобы предприятие работало. Он не согласился с этим, так как знал про негативную позицию, занятую Б. в вопросе выдаче лицензии для ООО «Дали». [СКРЫТО] Л.В. сказала, что договорилась с Б. о выдаче лицензии. Далее он обсуждал с [СКРЫТО] Л.В. перечень документов, необходимых для получения лицензии. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что среди прочего нужен проект на техническое перевооружение нефтебазы, экспертиза на этот проект, что эти документы надо заказывать и делать. При этом [СКРЫТО] Л.В. сказала, что еще только собирается созвониться с организацией, которая сможет подготовить данные документы, не озвучивая ни названия организации, ни стоимость таких услуг. Он ответил [СКРЫТО] Л.В., что все эти документы у него есть, и он их предоставит. Это еще раз подтверждает, что [СКРЫТО] Л.В. была осведомлена о наличии у него всех необходимых документов, и ее участие в подготовке каких-то еще документов не требовалось. Он спросил у [СКРЫТО] Л.В., сможет ли после этого Б. выдать лицензию, так как есть другие чиновники Ростехнадзора, которые могут этому помешать. [СКРЫТО] Л.В. заверила, что Б. сможет сделать лицензию для предприятия. Тогда он высказал [СКРЫТО] Л.В. свои сомнения, так как ранее Б. отказал в этом, и он (К2) сказал, что ему нужны гарантии получения лицензии. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что у нее имеется спортивный интерес в достижении конечного результата, то есть в получении лицензии. Далее он спросил у [СКРЫТО] Л.В., сколько по времени займет процесс получения лицензии, когда он предоставит все документы. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что это займет три месяца. Также [СКРЫТО] Л.В. сообщила, что Б. показал ей декларацию промышленной безопасности, которую тоже необходимо представить в Ростехнадзор. Таким способом [СКРЫТО] Л.В. хотела продемонстрировать ему свою приближенность к Б., что она очень тесно и доверительно с ним общается. Далее [СКРЫТО] Л.В. сказала, что хочет посмотреть имеющиеся у него документы, в том числе положительное заключение экспертизы промышленной безопасности, проект технического перевооружения, уставные документы. На его вопрос о других условиях [СКРЫТО] Л.В. ответила, что Б. нужна документация на нефтеперерабатывающую установку (так называемый «самовар»), находящуюся на территории нефтебазы. Он сказал, что эта установка не работает. Также он сказал [СКРЫТО] Л.В., что у него есть готовая декларация промышленной безопасности, которую требуется представить в Ростехнадзор. Тем самым он еще раз подчеркнул, что у него имеются все необходимые документы для получения лицензии. Далее [СКРЫТО] Л.В. сказала, что необходимо направить Б. сопроводительным письмом все имеющиеся документы, необходимые для получения лицензии, чтобы Б. предварительно посмотрел их и высказал свои замечания. После этого, со слов [СКРЫТО] Л.В., они быстро исправят высказанные Б. замечания относительно документов, чтобы потом лицензию можно было без проблем получить. Это ему (К2) и требовалось, чтобы именно Б. лично проверил все документы для избежания в дальнейшем придирок с его стороны. Затем [СКРЫТО] Л.В. сказала, что «это будет делаться за деньги», имея в виду взятку для Б. за его помощь в подготовке документов и выдаче лицензии. Он ответил [СКРЫТО] Л.В.: «Говорите», - имея в виду, чтобы она подробнее озвучила условия передачи Б. взятки. [СКРЫТО] Л.В., соблюдая осторожность, сначала не стала открыто говорить о взятке для Б., сказав лишь, что они уже об этом говорили. Ранее, в том числе 05.04.2017, [СКРЫТО] Л.В. уже сообщала ему о том, что Б. за взятку готов оказать содействие в получении ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов, и что первоначальный размер взятки составляет 1 000 000 рублей. Он сказал [СКРЫТО] Л.В., что ему нужно знать окончательную сумму взятки для Б. Но [СКРЫТО] Л.В. ушла от ответа и резко сменила тему, заговорив о наличии допуска у главного инженера. Далее он обсудил с [СКРЫТО] Л.В. вопрос об изменении класса пожароопасности своих нефтеперерабатывающих установок. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что уже согласовала этот вопрос с Б., на что он высказал свое удовлетворение, что это очень хорошая работа. Тогда [СКРЫТО] Л.В. сказала, что все документы нужно будет еще подавать Б. Он ответил, что за это будет должен Б. бутылку виски, а [СКРЫТО] Л.В. – бутылку хорошего вина, ни слова не сказав про деньги. Когда он ничего не сказал про деньги, [СКРЫТО] Л.В. с некоторым удивлением спросила, где деньги, где миллион рублей. Так [СКРЫТО] Л.В. напомнила, что одной бутылки алкоголя для Б. в качестве благодарности за его помощь недостаточно, что еще необходимо передать ему взятку в виде денег в сумме 1 000 000 рублей. Он тоже с удивлением спросил [СКРЫТО] Л.В., что ранее она говорила об увеличении указанной суммы до 1 500 000 рублей. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что еще не обсуждала с Б. увеличение суммы взятки до 1 500 000 рублей («я даже не обсуждала с людьми»), что позавчера обсудила с Б. вопрос о передаче ему денег в сумме 1 000 000 рублей, поэтому сейчас и назвала эту сумму. На его вопрос о том, что ранее [СКРЫТО] Л.В. говорила о возможном увеличении суммы взятки, она сказала, что предполагала это. Ранее [СКРЫТО] Л.В., когда говорила о взятке для Б., сказала, что предложит ему сумму в 1 000 000 рублей, но Б. может эту сумму увеличить до 1 500 000 рублей. Чтобы его (К2) успокоить, [СКРЫТО] Л.В. сначала сказала, что «нисколько он не захочет», имея в виду Б. и деньги, а потом сказала, что поделит с Б. полученные деньги «пятьдесят на пятьдесят», то есть пополам, часть денег – Б., часть денег – [СКРЫТО] Л.В. Чтобы он больше не задавал об этом вопросов, [СКРЫТО] Л.В. спросила: «Тебя устраивает или тебе есть до этого дело?». Он ответил, что ему нет до этого дела, но стал возмущаться по поводу того, что если он готов заплатить Б. деньги за получение лицензии, а Б. готов в этом помочь, то он имеет право задать Б. вопрос, почему тот тогда подножки ставит, то есть препятствует работе предприятия. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что непосредственно от него Б. деньги не возьмет, так как это «обоюдно опасная вещь». Он сказал, что понимает это, так как Б. очень хитрый и осторожный, и что для передачи денег как раз нужна [СКРЫТО] Л.В. Та, в свою очередь, согласилась с этим. На его вопрос, на каком этапе он должен подготовиться, [СКРЫТО] Л.В. спросила, что он имеет в виду: документы или деньги. Такой вопрос [СКРЫТО] Л.В. означает ее понимание и осознание того, что для получения лицензии он должен подготовить и передать ей как все документы, так и деньги, якобы предназначенные в качестве взятки для Б. Он сказал, что документы может собрать быстро, а, чтобы собрать 1 000 000 рублей, ему нужна неделя. [СКРЫТО] Л.В. сразу же сказала, что такой срок приемлем, что через неделю она может встретиться с Б., привязав того к деньгам своими словами: «Герман Николаевич, я буду вам морочить голову, пока мы не закончим». Он говорит: “Да, да, да”». Когда он с [СКРЫТО] Л.В. говорит о деньгах, она тут же упоминает Б., снова убеждая его (К2) в том, что эти деньги предназначены именно для Б. Если бы указанные деньги не касались Б., а, например, речь шла о займе для [СКРЫТО] Л.В. на покупку какого-то оборудования, то [СКРЫТО] Л.В. не было никакого смысла упоминать Б. именно в контексте денег. Этими упоминаниями про Б. [СКРЫТО] Л.В., наоборот, подтверждает, что без Б. разговор о деньгах не имел бы смысла. Далее, продолжая упоминать Б. и демонстрируя доверительные отношения с последним, [СКРЫТО] Л.В. рассказала, что при встрече с ней Б. показал ей такую же декларацию промышленной безопасности, которая должна быть у него. Еще [СКРЫТО] Л.В., зная о наличии декларации промышленной безопасности, сказала, что изготовление этой декларации, если ее нет, ему придется заказывать кому-то. Данными словами [СКРЫТО] Л.В. подтвердила свою осведомленность о том, что вопросами подготовки документов для лицензии занимается он (К2), и именно он должен заказать декларацию промышленной безопасности, что [СКРЫТО] Л.В. в этом процессе не участвует. Он, не акцентируя внимания еще раз на наличии у него всех документов, ответил [СКРЫТО] Л.В., что сбором документов будет заниматься главный инженер, а если каких-то документов не хватит, он обратится к [СКРЫТО] Л.В., а та, в свою очередь, к Б., чтобы узнать, где эти документы можно сделать. На тот момент он и так знал, что все документы для лицензии на основании договора делает московская организация, и вопрос стоял только в том, что если каких-то документов будет не хватать, чтобы Б. сообщил об этом [СКРЫТО] Л.В., а та – ему (К2). Он просто хотел проверить, насколько Б. готов оказать содействие в проверке пакета документов, который он хотел представить через [СКРЫТО] Л.В. При этом он не говорил [СКРЫТО] Л.В. о том, что она должна обращаться в какие-то другие экспертные организации для получения там документов, поскольку условиями доверенности это не предполагалось, и необходимости в таких действиях [СКРЫТО] Л.В. не было. Поэтому [СКРЫТО] Л.В. так уверенно и говорила, что документы должен заказывать он, так как у нее на это никаких полномочий не было. По вопросу подготовки декларации промышленной безопасности в какой-то сторонней организации он с [СКРЫТО] Л.В. не разговаривал, в том числе не было разговоров о стоимости и оплате этих работ, и кто именно будет их выполнять, так как данный вопрос был уже давно решен, и только он занимался вопросами подготовки документов, изготовление которых было заказано в московской экспертной организации, о чем [СКРЫТО] Л.В. знала. Таким образом, деньги в сумме сначала 1 000 000 рублей, а потом в сумме 1 500 000 рублей, о которых он разговаривал с [СКРЫТО] Л.В. 10.04.2017, а также 18.04.2017 и 19.04.2017, не имеют никакого отношения к вопросу оплаты услуг института, которые не требовались, по подготовке экспертизы и декларации промышленной безопасности, а напрямую связаны с Б. Тем более, на тот момент не было и речи о каком-то договоре между ООО «Дали» и неизвестным институтом на подготовку документов, необходимых для получения лицензии, так как он (К2) уже давно работал с конкретной экспертной организацией, а о деньгах, предназначенных для Б. в качестве взятки, [СКРЫТО] Л.В. говорила вполне определенно. Чтобы убедиться, что деньги предназначены для Б., он задал [СКРЫТО] Л.В. прямой вопрос: «У меня вот что, скажите мне, вот чтобы у меня сердце отлегло, реально, я уже ночь не сплю, пожалейте меня. Барабан скажет: «Вот эти документы… там ну, деньги…» Это естественно. Всё я подготовлю, и всё будет нормально?». Данным вопросом он подчеркнул, что сам подготовит все необходимые документы, без участия [СКРЫТО] Л.В., а также поинтересовался у [СКРЫТО] Л.В., будет ли все нормально и получит ли он лицензию в случае передачи Б. всех необходимых документов и денег. [СКРЫТО] Л.В. заверила его, что все необходимое будет сделано, никак не отрицая и не опровергая передачу через нее Б. взятки в виде денег. Далее он продолжил обсуждать с [СКРЫТО] Л.В. причины, по которым ему самому не удалось договориться с Б. о получении лицензии. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что он неправильно разговаривал с Б., чтобы он не путал Б. как чиновника, от которого зависит, с каким-нибудь своим работником. Тем самым [СКРЫТО] Л.В. подчеркивала его зависимость от Б., от принимаемых последним решений. Он попросил [СКРЫТО] Л.В. о помощи в получении лицензии, снова рассказав ей, как Б. открыто сказал, что получение лицензии невозможно. Своим ответом «Ну давай мы вот эти пути соблюдём» [СКРЫТО] Л.В. снова подчеркнула необходимость выполнения всех выдвинутых Б. условий, в том числе в части передачи ему взятки за выдачу лицензии. Фразой «Ну самое главное, что вопрос решается. Я просто не знал, как, куда ткнуться … чё делать … документы вроде есть, скомпилировать их … дать им ход, правильный» он снова сообщил [СКРЫТО] Л.В., что все необходимые документы у него есть, только нужно решить проблему с Б., от которого зависит дальнейший ход этих документов. То есть, он (К2) еще раз довел до [СКРЫТО] Л.В. свою мысль о том, что от нее нужна только помощь в утверждении готовых документов Б., и необходимости участия [СКРЫТО] Л.В. в подготовке каких-то других документов нет. Чтобы показать [СКРЫТО] Л.В. сомнения насчет гарантированного получения лицензии в случае передачи Б. денег («если я запущу деньги и вам, и ему»), он спросил у [СКРЫТО] Л.В., что именно ей сказал Б., он ли сказал про 1 000 000 рублей в качестве «ставки» (условия) получения лицензии («Ну про… про миллион ставка, он сказал? Или вам кажется это?»). [СКРЫТО] Л.В. ответила, что как посредник озвучила данные условия ему и Б. Далее [СКРЫТО] Л.В. дословно привела содержание своего разговора с Б.: «Я сказала Герману: «Я Виктору Валерьевичу сказала миллион. А Виктор Валерьевич мне говорит: “Если вы хотите миллион, то сколько захочет Герман Николаевич?”». Он смеётся: «Нисколько я не хочу». Я говорю: «Да ладно, поделимся же». – «Ну поделимся». Всё. Весь разговор». Этими словами [СКРЫТО] Л.В. напрямую сообщила о своей договоренности с Б. о получении последним денег в сумме 1 000 000 рублей. При этом [СКРЫТО] Л.В. в шутку сказала, что Б. поделится с ней частью полученных от него (К2) денег. Шутливость слов про «поделимся» подтверждается следующей фразой [СКРЫТО] Л.В. о том, что «Можешь добавить мне двести тысяч, я не откажусь». Это означает, что [СКРЫТО] Л.В., помимо денег в сумме 1 000 000 рублей, предназначенных только для Б., предложила передать и ей 200 000 рублей. Далее в подтверждение своих слов о том, что все полученные деньги предназначены только для Б., [СКРЫТО] Л.В. сказала следующее: «Я ж всё равно ему… почти всё отдам», - имея в виду Б. Тогда он уточнил у [СКРЫТО] Л.В., действительно ли она все полученные деньги отдаст Б., на что получил утвердительный ответ: «Конечно». Он еще удивился и спросил у [СКРЫТО] Л.В., зачем тогда раньше она сказала, что поделит с Б. «пополам» полученные от него деньги. [СКРЫТО] Л.В. снова заверила его в том, что все деньги отдаст Б. («Нет, я ему почти всё отдаю»). Таким образом, [СКРЫТО] Л.В. неоднократно заверила его в том, что все полученные от него (Келлера В.В.) и предназначенные в качестве взятки для Б. деньги она передаст именно Б., а не оставит себе для использования в каких-то личных целях. Далее он сказал [СКРЫТО] Л.В., что принесет и передаст ей все документы, необходимые для получения лицензии, тем более что ранее эти же документы он уже собирал и носил Б. На это [СКРЫТО] Л.В. сказала, что поможет написать на документы сопроводительное письмо Б. Как она сказала ранее, Б. согласился посмотреть все документы на предмет полноты и устранения замечаний, чтобы в дальнейшем при прохождении процедуры оформления лицензии не возникло никаких проблем. После этого он спросил [СКРЫТО] Л.В., в какой валюте собирать деньги для Б. («Русскими или долларами собрать?»). [СКРЫТО] Л.В. ответила, что договаривалась с Б. о взятке в рублях («Нет, речь шла о рублях, конечно»). Он снова сказал, что ему нужна примерно неделя на сбор денег. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что Б. посмотрит представленные документы, и если в списке будет чего-то не хватать, то скажет об этом, чтобы они могли подготовить недостающий документ. Он ответил, что именно этого и хотел, так как ранее Б. посоветовал представленные документы для получения лицензии выбросить в мусорку. Ближе к концу разговора он уточнил у [СКРЫТО] Л.В. окончательную сумму денежных средств, подлежащих передаче в качестве взятки Б. («сбор средств – сколько получается?»). [СКРЫТО] Л.В. ответила, что окончательная сумма составляет 1 500 000 рублей («Давай полтора»). Он сказал, что для сбора такой суммы потребуется 8 дней. В продолжение разговора [СКРЫТО] Л.В. сказала, что все деньги Б. нужно передать сразу, даже если не будет хватать какого-то документа для получения лицензии («я думаю, что деньги должны быть сразу. Мне так кажется»). Чтобы уточнить, что речь идет именно о деньгах для Б., он спросил у [СКРЫТО] Л.В.: «Это нам кажется, или, или Барабан сказал – это ж важно». В ответ [СКРЫТО] Л.В. однозначно и без каких-либо недомолвок напрямую сказала: «Нет, ну он предполагает, что я привезу ему через неделю деньги, потому что мы…». Он ответил, что его (Б.) желание – закон, к сожалению. Таким образом, в конце разговора [СКРЫТО] Л.В. открытым текстом сказала, что по ранее достигнутой с Б. договоренности последний ждет, что через неделю [СКРЫТО] Л.В. передаст тому полученные от него (К2) деньги в сумме 1 500 000 рублей, являющиеся взяткой Б. за способствование с использованием его служебных полномочий в выдаче ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов.

После ознакомления с записью, содержащейся на оптическом диске c регистрационным № от 18.04.2017 года, К2 пояснял, что на представленной записи зафиксирована его встреча с [СКРЫТО] Л.В., состоявшаяся 18.04.2017 года в помещении ресторана «Дольче Вита», расположенного по адресу: г.Калининград, площадь Василевского, д.2. В начале данного разговора он высказал [СКРЫТО] Л.В. свое недоумение по поводу тех притеснений, которые испытывают предприниматели в России. В частности, он говорил о притеснениях в отношении него со стороны Б., и что в результате этого он может потерять весь свой бизнес. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что находится между ним и Б. посередине, и что сейчас главная задача – получить лицензию. Далее [СКРЫТО] Л.В. сказала, что 18.04.2017 года она встречалась с Б. и снова разговаривала с ним по поводу лицензии для ООО «Дали». На вопрос о том, что говорит Б., [СКРЫТО] Л.В. ответила, что тот примет документы, и лицензия будет сделана. В тот день он привез [СКРЫТО] Л.В. все документы, необходимые для получения лицензии, которые нужно было передать на проверку Б. Сидя за столом, он достал эти документы и показал их [СКРЫТО] Л.В. Так как ранее он договорился с [СКРЫТО] Л.В., что вместе с документами привезет и деньги для Б., она спросила: «Где всё остальное к документам? Ты привёз то, что надо?». Одновременно [СКРЫТО] Л.В., соблюдая меры предосторожности и не произнося вслух про деньги, пальцами своей правой руки показала характерный потирающий жест, обозначающий деньги. Это значит, что в тот день [СКРЫТО] Л.В. ожидала получить от него вместе с документами и деньги в сумме 1 500 000 рублей в качестве взятки для Б. Он ответил [СКРЫТО] Л.В., что сейчас поговорит с ней об этом, что никогда никого не подводил. Также он сказал [СКРЫТО] Л.В., что ему нет смысла сопротивляться Б. и отказываться передавать деньги, так как он понимает, что в случае отказа Б. «камня на камне не оставит обо мне. И до меня теперь это дошло, что у него во власти я весь, вообще, весь». [СКРЫТО] Л.В., соглашаясь с ним и подтверждая могущество Б. как должностного лица Ростехнадзора, сказала, что это правда. Далее [СКРЫТО] Л.В. сообщила о своей договоренности с Б., что тот посмотрит представленные документы для получения лицензии, хотя в его обязанности это не входит, и выскажет по документам свои замечания. Также [СКРЫТО] Л.В. предложила разрешить ей на основании ранее выданной доверенности от 05.04.2017 года или другим путем заключить с каким-то институтом договор на разработку проекта, экспертизы и декларации промышленной безопасности, так как сомневается, что указанные документы у него есть в наличии. На тот момент ему показалось странным, что [СКРЫТО] Л.В., знавшая о подготовке документов для лицензии московским институтом и о наличии у него этих документов, предложила заключить еще один договор для подготовки этих же документов каким-то другим институтом. Впоследствии со слов [СКРЫТО] Л.В. он понял, что данный институт был навязан Б., чтобы именно с указанной последним организацией он заключил договор на подготовку документов. Со слов [СКРЫТО] Л.В., Б. тоже понимает, что у него (К2) нет всех необходимых документов, но готов посмотреть привезенные документы. Как [СКРЫТО] Л.В. сказала Б., 18.04.2017 года он (К2) привезет ей документы, а на следующий день 19.04.2017 года в 16 часов она должна встретиться с Б. и отдать ему эти документы. По крайней мере, о наличии такой договоренности с Б. убеждала [СКРЫТО] Л.В. Ранее [СКРЫТО] Л.В. говорила, что вместе с документами необходимо передать Б. и деньги. Далее [СКРЫТО] Л.В. сказала, что после того, как Б. посмотрит представленные документы, нужно будет заключить договор с институтом, который подготовит недостающие документы. Только тогда более или менее конкретно [СКРЫТО] Л.В. подняла вопрос о заключении с каким-то другим институтом договора, помимо уже заключенного договора с московским институтом, на подготовку документов, но ни стоимости услуг института, ни условий их оплаты он с [СКРЫТО] Л.В. не обсуждал, и [СКРЫТО] Л.В. его об этом не спрашивала. На тот момент он и [СКРЫТО] Л.В. оба понимали, что фактически заключать никакого нового договора не нужно, так как работа по подготовке документов московским институтом давно активно велась. Далее он стал объяснять [СКРЫТО] Л.В., почему ему понадобилась лицензия на использование ООО «Дали» нефтеперерабатывающей установки, и почему Б. сказал, что эту лицензию он никогда не получит. Таким образом, он подтвердил [СКРЫТО] Л.В. полную свою зависимость от Б. На это [СКРЫТО] Л.В. заверила его, что именно так и есть, что это «совершенно верно». Он сказал [СКРЫТО] Л.В., что понял, что у его предприятия падает рентабельность, и без помощи Б. он не может ничего сделать. [СКРЫТО] Л.В. также подтвердила, что без помощи Б. он не сможет получить лицензию. Тем самым [СКРЫТО] Л.В. хотела поднять в его глазах авторитет и значимость занимаемой Б. должности, а также укрепить его (К2) в уверенности в том, что только от Б. зависит получение лицензии. Полагает, [СКРЫТО] Л.В. делала это для того, чтобы окончательно убедить его передать ей деньги в сумме 1 500 000 рублей под предлогом их дальнейшей передачи Б. в качестве взятки за содействие в получении лицензии. Далее он сказал [СКРЫТО] Л.В., что находится в безвыходном положении перед Б., который может сделать с его предприятием все, что захочет, в том числе приостановить его деятельность на 90 дней, и это повлечет его (К2) разорение. Таким образом, он сообщил [СКРЫТО] Л.В., что оказался в зависимости от одного-единственного человека (Б.), у которого для этого есть соответствующие полномочия, поэтому никуда от Б. не денется и вынужден просить того о помощи в получении лицензии. Затем он задал [СКРЫТО] Л.В. вопрос о том, что сейчас передает Б. взятку, и за это последний выдает лицензию, и что Б. не может взять деньги и не выдать лицензию («вот щас я ему деньги даю, да, он мне делает лицензию, я в этом абсолютно уверен, он не совсем идиот же, … взять деньги и не сделать мне лицензию, правильно же?»). [СКРЫТО] Л.В., нисколько не удивившись этому вопросу, подтвердила, что за деньги Б. сделает ему лицензию. Данная часть разговора также свидетельствует о том, что он обсуждал с [СКРЫТО] Л.В. именно вопрос о передаче взятки Б. за получение лицензии, и [СКРЫТО] Л.В. в этом непосредственно участвовала, так как выступала в качестве посредника. Как и ранее, в данной части разговора, касающейся денег, и речи не шло о каком-либо займе для [СКРЫТО] Л.В. или об оплате услуг института по подготовке документов. Далее он высказал [СКРЫТО] Л.В. свои переживания о том, не обманет ли их Б. с выдачей лицензии, получив от него (К2) деньги, так как это его личные средства. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что ее не интересует, кто собирает деньги для Б., и есть гарантия того, что Б. не обманет с выдачей лицензии, что она с ним уже обо всем договорилась. Затем [СКРЫТО] Л.В. стала рассказывать про компанию, которая займется подготовкой необходимых документов для получения лицензии, чтобы придать им официальный статус. Со слов [СКРЫТО] Л.В., это московская компания, аккредитованная в Калининграде и сотрудничающая с Ростехнадзором, то есть надежная компания, не с улицы. Он понимал, что в данной ситуации [СКРЫТО] Л.В. навязывает ему какую-то непонятную и незнакомую компанию, которая должна заняться документами для лицензии, хотя [СКРЫТО] Л.В. знала, что у него заключен договор с московским институтом на подготовку всего пакета документов. Здесь он не стал возражать [СКРЫТО] Л.В., так как понимал, что она передает позицию Б., с которым он не хотел обострять отношения своим открытым отказом от услуг навязываемой организации, якобы сотрудничающей с Ростехнадзором. Далее он высказал [СКРЫТО] Л.В. свои опасения насчет того, что пока готовятся документы, Б. придет и закроет нефтебазу. [СКРЫТО] Л.В. велела поставить заглушки на установку по переработке нефтепродуктов, чтобы подтвердить, что та не используется, так как Б. может прийти на базу и проверить, стоят заглушки или нет. Если окажется, что заглушки не стоят, Б. может «взбелениться». Он спросил [СКРЫТО] Л.В., почему Б. должен взбелениться, если он (К2) дает Б. немалые деньги. Здесь он имел в виду деньги в сумме 1 500 000 рублей, которые планировалось передать Б. в качестве взятки. [СКРЫТО] Л.В. снова не высказала никакого удивления на данное замечание о больших деньгах для Б. После перекура он передал [СКРЫТО] Л.В. все принесенные с собой документы, связанные с получением лицензии. При этом он специально передал [СКРЫТО] Л.В. не все фактически имевшиеся у него документы, а только их часть, так как опасался, что если отдаст [СКРЫТО] Л.В. весь пакет подготовленных московским институтом документов, она эти документы заберет себе и не вернет. [СКРЫТО] Л.В. стала смотреть переданные им документы. Он снова напомнил [СКРЫТО] Л.В., что документы для получения лицензии ему делает московская организация, и что за это он заплатил миллион рублей. Он особо обратил внимание [СКРЫТО] Л.В. на то, что уже заплатил за подготовку всех документов, и нет никакого смысла платить еще раз другой организации, о которой ранее упоминала [СКРЫТО] Л.В. Тем самым, он четко и вполне определенно довел до [СКРЫТО] Л.В. свою позицию о том, что не хочет переплачивать за работу, которая и так уже выполняется. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что на эти документы нужна экспертиза института, но если Б. скажет, что имеющихся документов достаточно, то все нормально. Он предложил [СКРЫТО] Л.В. прийти с данными документами к Б., чтобы тот предметно посмотрел каждый лист и указал свои замечания, намеренно не обращая внимания на очередное высказывание [СКРЫТО] Л.В. о возможной необходимости экспертизы института, так как все экспертизы готовил московский институт. Он только хотел согласовать с Б. весь пакет документов, чтобы в дальнейшем нормально получить лицензию. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что Б. посмотрит все документы, и, если какие-то документы потребуются дополнительно, нужно обратиться в институт, который эти документы подготовит. Тут же [СКРЫТО] Л.В. сказала, что не знает, сколько будут стоить услуги института по подготовке документов («Послушай меня, если что-то будет не так, мы подаём документы в институт, который должен это причесать. Понимаешь? Там я не знаю, сколько это будет стоить»). Тем самым, [СКРЫТО] Л.В. дала понять, что кроме 1 500 000 рублей, предназначенных для передачи в качестве взятки Б., ему (К2) еще придется понести дополнительные расходы для оплаты услуг какого-то института. Также с учетом того, что он должен был оплатить работу московского института, и если бы он согласился на предложение [СКРЫТО] Л.В. обратиться еще в другой институт, в результате ему пришлось бы платить за одну и ту же работу вдвойне. Из этих слов [СКРЫТО] Л.В. следует, что на тот момент, пока Б. не посмотрел принесенные им (К2) документы, вопрос об обязательной необходимости экспертизы указанного [СКРЫТО] Л.В. института не вставал, и было вообще неясно, потребуются ли услуги этого института, соответственно, не имело смысла обсуждать с [СКРЫТО] Л.В. оплату услуг института, тем более она сама не знала стоимость данных услуг. Эта часть разговора с [СКРЫТО] Л.В. подтверждает, что на тот момент она не собиралась оплачивать услуги института по подготовке документов за счет полученных от него (К2) денег, и вопрос о стоимости этих услуг также не обсуждался. Кроме того, никакой необходимости в таких услугах не было, так как по документам работал другой институт, и [СКРЫТО] Л.В. это знала. [СКРЫТО] Л.В. не говорила названия института. Она только сказала, что это московский институт, аккредитованный в Калининграде. Также [СКРЫТО] Л.В. сказала, что обращаться именно в данный институт ей велел Б., поскольку указанный институт сотрудничает с Ростехнадзором. Для поддержания с [СКРЫТО] Л.В. разговора он не стал ей возражать по поводу данного института, так как ранее уже все рассказал ей про московский институт, занимающийся подготовкой документов. Со слов [СКРЫТО] Л.В. следовало, что сначала она придет к Б. с документами, тот их посмотрит и скажет свое заключение, после чего [СКРЫТО] Л.В. по доверенности обратится в указанный институт и послушает, что ей там скажут, институт сделает по документам замечания, и тогда нужно их исправлять. Таким образом, на тот момент, когда он обсуждал с [СКРЫТО] Л.В. вопросы передачи через нее взятки в виде денег Б., [СКРЫТО] Л.В. еще не обращалась ни в какой институт по поводу подготовки документов и не разговаривала с представителями института, в том числе о стоимости их услуг. [СКРЫТО] Л.В. лишь собиралась обратиться в институт, если в этом возникнет необходимость после изучения документов Б. А документы Б. еще никто не показывал, поскольку только 18.04.2017 он (К2) передал их [СКРЫТО] Л.В. Когда [СКРЫТО] Л.В. объяснила схему взаимодействия с институтом, он спросил у [СКРЫТО] Л.В., зачем тогда нужен Б., если институт подготовит все необходимые документы. Этим он хотел поставить под сомнение необходимость платить Б. деньги. Но [СКРЫТО] Л.В. ответила, что лицензию выдаёт только Б. на основании подготовленных институтом документов, и если они обратятся в институт помимо Б., то институт сделает такие документы, которые Б. не примет («Без него не пойдём в институт. Институт нам ни хрена не даст. Институт нам даст то, от чего Барабан скажет: “Пошли вы отсюда шаткой походкой”»). Тем самым [СКРЫТО] Л.В. давала понять, что получение лицензии в любом случае зависит только от Б., и без него никак не обойтись, поэтому все равно нужно платить Б. деньги, то есть давать взятку, за получение лицензии. Затем он передал [СКРЫТО] Л.В. все документы и сказал ей, что у него всё, то есть вопросов больше нет. На это [СКРЫТО] Л.В., соблюдая меры предосторожности, снова напомнила про деньги, не произнося про них вслух, но пальцами своей правой руки показала характерный потирающий жест, обозначающий деньги, и этой же рукой указала на документы, лежащие перед ней на столе. Тем самым [СКРЫТО] Л.В. давала понять, что деньги связаны с данными документами, которые нужно было отдать Б. для получения лицензии. Здесь [СКРЫТО] Л.В. имела в виду деньги в сумме 1 500 000 рублей, предназначенные в качестве взятки Б., о которых ранее он с ней договаривался. Он сказал [СКРЫТО] Л.В., что еще не полностью собрал все деньги, и будет готов отдать их 19.04.2017 на этом же месте в 12 часов 30 минут. На это [СКРЫТО] Л.В. выразила свое неудовольствие, забрала документы и сказала, что нужно соблюдать договоренности. Он спросил у [СКРЫТО] Л.В., переживает ли она насчет того, что он не принесет ей деньги. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что переживает по данному поводу, что сейчас и обсуждает с ним. Он ответил [СКРЫТО] Л.В., что его отказ передать деньги Б. даже не обсуждается, поскольку он понимает, что в этом случае Б. может разорвать его бизнес на куски. [СКРЫТО] Л.В. заметила, что согласна с этим, что Б. действительно может разрушить его бизнес («Может. На иголки … разобьёт»). Таким образом, [СКРЫТО] Л.В. всячески поддерживала и одобряла озвучиваемое им (К2) убеждение в том, что ему в любом случае придется передать Б. взятку за получение лицензии, а отказ передавать взятку Б. повлечет разорение его предприятия. [СКРЫТО] Л.В. прилагала все усилия, чтобы он не передумал передавать Б. взятку, в противном случае она не смогла бы обогатиться за счет похищенных у него денежных средств. Он еще раз сказал [СКРЫТО] Л.В., что 19.04.2017 в 12 часов 30 минут в этом же ресторане передаст ей деньги в сумме 1 500 000 рублей, предназначенные для Б. Поскольку для него это очень большая сумма, он потребовал у [СКРЫТО] Л.В. гарантии того, что взамен получит лицензию. Так, он сказал [СКРЫТО] Л.В., что видит ее доверительные («аффилированные») отношения с Б., поэтому, когда она будет отдавать Б. деньги за получение лицензии, Б. должен дать гарантии этого. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что 18.04.2017 и на прошлой неделе она обсуждала с Б. детали получения лицензии, и Б. пообещал выдать ООО «Дали» лицензию на нефтепереработку. На тот момент в производстве судов находилось 4 дела по обжалованию решений Б. о привлечении его (К2) и ООО «Дали» к административной ответственности. Поэтому он уточнил у [СКРЫТО] Л.В., чтобы после получения денег в сумме 1 500 000 рублей Б. не сказал, что «по полтора миллиона я даю, чтобы суды закрыть». [СКРЫТО] Л.В. однозначно ответила, что «нет, мы этого не касаемся. Мы говорим только о лицензии на производство», то есть деньги (взятку) Б. получит только за выдачу ООО «Дали» лицензии на производство нефтепродуктов. На просьбу к [СКРЫТО] Л.В., чтобы она обратилась к Б. с предложением больше не приходить к нему (К2) с проверками, [СКРЫТО] Л.В. ответила, что обсуждает с Б. только вопросы, связанные с получением лицензии. Также [СКРЫТО] Л.В. сказала, что после получения Б. денег он (К2) не сможет прийти к Б. и попросить его решить все вопросы с судами. Он ответил, что проблемы с имеющимися судами решит сам, а только хочет, чтобы Б. не создавал новых проблем после выдачи лицензии («Я суды сам решу. Чтобы новых не было. А то он мне даст лицензию, а затрахает другим уже!»). [СКРЫТО] Л.В. посмеялась над этим, а затем стала рассказывать, как она сама заинтересована в получении ООО «Дали» лицензии, так как хочет с ним сотрудничать и получать свои деньги. В ходе этих рассуждений [СКРЫТО] Л.В. сказала, что за получение лицензии необходимо заплатить деньги, имея в виду взятку Б., но на это она повлиять не может («Да, она стоит того, чего она стоит. Я здесь повлиять ни на что не могу. Если бы могла, я бы сделала без ничего, потому что я альтруистка»). Он сказал [СКРЫТО] Л.В., что отдает Б. свои личные деньги, потому что, если тот закроет предприятие, он (К2) лишится своей должности. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что хорошо это понимает.

После ознакомления с записями, содержащимися на оптическом диске c регистрационным № от 19.04.2017 года, потерпевший пояснял, что на представленных записях зафиксирована его встреча с [СКРЫТО] Л.В., состоявшаяся 19.04.2017 года в помещении ресторана «Дольче Вита», расположенного по адресу: г.Калининград, площадь Василевского, д.2. В начале данного разговора он сказал [СКРЫТО] Л.В., что сегодня ей придется встретиться «с этим голодным тигром, с Барабаном», имея в виду, что на этот день была запланирована встреча [СКРЫТО] Л.В. с Б. для передачи последнему документов и взятки в виде денег в сумме 1 500 000 рублей, которые он (К2) должен был передать [СКРЫТО] Л.В. в ходе этой встречи. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что уже созвонилась с Б. и сказала тому, что все документы уже есть. Со слов [СКРЫТО] Л.В., Б. сказал, что позвонит ей, когда будет у себя на работе, так как сейчас находится где-то на территории Калининградской области, за пределами города Калининграда, после чего они встретятся. Как сказала [СКРЫТО] Л.В., она договорилась с Б. о встрече на 16 часов, куда поедет на такси или ее отвезет сын П.. Он снова спросил [СКРЫТО] Л.В. о гарантиях со стороны Б., что тот возьмет деньги и исполнит свое обещание о выдаче лицензии. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что так и будет, что ранее она объясняла Б., что ООО «Дали» нужна лицензия на производство нефтепродуктов. Тогда он сказал [СКРЫТО] Л.В., что у него есть информация о том, что Б. берет деньги за выдачу лицензии, делает что-то наполовину, а потом начинаются проблемы с дальнейшим получением лицензии. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что так не будет. Он сказал, что доверяет [СКРЫТО] Л.В., что переживает насчет своих денег, которые нужно отдать Б. На это [СКРЫТО] Л.В. сказала, что деньги большие, но нужно на это решиться и сделать, тем самым убеждая его в необходимости передать для Б. деньги в сумме 1 500 000 рублей. [СКРЫТО] Л.В. заверила его, что доверяет Б. и обсудила с последним все вопросы, касающиеся передачи тому взятки и оформления лицензии для ООО «Дали». Далее он обсудил с [СКРЫТО] Л.В. ее доверительные отношения с Б., в том числе посредническую роль [СКРЫТО] Л.В. при передаче Б. взяток. Он предположил, что такие отношения между ними сложились по той причине, что Б. зарабатывает с помощью [СКРЫТО] Л.В., то есть последняя непосредственно передает ему взятки от заинтересованных лиц («Он, он же вас полюбил же, ну в хорошем смысле, как человека полюбил же не за красивые глаза, вы какую-то работу с ним делали, он с вас зарабатывает»). На это [СКРЫТО] Л.В. ничего не возразила и только спросила: «И что?», - тем самым признав, что выступает в качестве посредника при передаче Б. взяток. Далее из своей сумки он достал пакет, из которого извлек пачку с деньгами в сумме 1 010 000 рублей. Перед встречей с [СКРЫТО] Л.В. данные деньги были вручены ему сотрудником ФСБ. Эти деньги являлись частью от общей суммы в 1 500 000 рублей, предназначенных для передачи в качестве взятки Б. Он положил деньги на стол перед [СКРЫТО] Л.В. и предложил ей пересчитать их. Сначала [СКРЫТО] Л.В. не хотела сама пересчитывать деньги, но потом все-таки согласилась. В его присутствии [СКРЫТО] Л.В. пересчитала деньги. Он сказал ей, что в пачке находится 1 010 000 рублей. Поскольку они договаривались на 1 500 000 рублей, он сказал [СКРЫТО] Л.В., что на следующий день отдаст ей оставшиеся 490 000 рублей. [СКРЫТО] Л.В. стала сомневаться, что в пачке не 1 010 000 рублей, а 1 015 000 рублей. Тогда он предложил ей еще раз пересчитать деньги. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что пересчитает деньги в банке, куда понесет их, чтобы положить в ячейку для хранения до встречи с Б. Перед этим в ходе телефонного разговора [СКРЫТО] Л.В. сказала, что для сохранности денег сразу же отнесет их в находящийся рядом с рестораном банк, где положит деньги в ячейку. И в телефонном разговоре, и в ресторане [СКРЫТО] Л.В. вполне осмысленно и осознанно говорила именно про банковскую ячейку, куда собирается положить полученные наличные деньги для временного хранения, пока не встретится с Б. для передачи денег ему. На его вопрос о наличии у [СКРЫТО] Л.В. в банке ячейки она сказала, что сейчас откроет ее. Никакого разговора о том, что [СКРЫТО] Л.В. собирается зачислить полученные деньги на безналичный банковский счет, не было. Когда [СКРЫТО] Л.В. сказала, что сейчас откроет в банке ячейку, чтобы положить туда полученные деньги, он сразу же сказал ей: «Я думал – вы сегодня повезете Б. их, нет?». Просто ранее [СКРЫТО] Л.В. сообщила, что в этот же день встретится с Б. и отдаст тому деньги. [СКРЫТО] Л.В., понимая, что речь идет о полученных от него (К2) деньгах в сумме 1 010 000 рублей, предназначенных в качестве взятки Б., на этот вопрос ответила, что повезет деньги Б., когда тот скажет. С учетом этого [СКРЫТО] Л.В. сказала, что не будет класть деньги в ячейку. Тогда он настоял, чтобы [СКРЫТО] Л.В. положила на хранение полученные деньги в банковскую ячейку, чтобы их не смогли похитить. [СКРЫТО] Л.В. согласилась и сказала, что отнесет деньги в «Энерготрансбанк». После этого [СКРЫТО] Л.В. завернула деньги в салфетку и убрала их в свою сумку коричневого цвета. Они договорились, что сейчас он передал [СКРЫТО] Л.В. 1 010 000 рублей и еще должен отдать ей 490 000 рублей. Он сказал [СКРЫТО] Л.В., что она головой отвечает за полученные деньги, так как они его личные. [СКРЫТО] Л.В. с этим согласилась. Если бы он отдал эти деньги [СКРЫТО] Л.В. в долг, то не стал бы так беспокоиться об их сохранности, так как [СКРЫТО] Л.В. в любом случае должна была вернуть долг, независимо от того, что бы с этими деньгами стало. [СКРЫТО] Л.В. тоже понимала, что у нее находятся чужие и не принадлежащие ей деньги, которые по договоренности с ним она должна была передать Б. в качестве взятки. Затем вместе с [СКРЫТО] Л.В. он вышел покурить на веранду ресторана, поэтому данная часть разговора зафиксирована только на аудиозаписи. Он снова спросил [СКРЫТО] Л.В. о гарантиях получения лицензии, которые должен дать Б., на что [СКРЫТО] Л.В. заверила, что Б. «это сделает», то есть выдаст лицензию. На замечание [СКРЫТО] Л.В. о том, что она не должна рассказывать обо всем, что касается передачи Б. денег и получения лицензии, он ответил, что переживает за свои деньги, что мог бы не отдавать их Б., а, например, купить на них квартиру. В ответ [СКРЫТО] Л.В. заявила, что миллиона не хватит на покупку квартиры. При этом [СКРЫТО] Л.В. имела в виду именно тот миллион рублей, который только что получила от него (К2) для передачи Б. То есть, когда он высказал свои переживания по поводу переданных для Б. денег, [СКРЫТО] Л.В., понимая, что именно об этих деньгах идет речь, сама назвала сумму в один миллион рублей, которые получила. Он сказал [СКРЫТО] Л.В., что согласился на дачу взятки Б. только ради своего предприятия, чтобы оно дальше работало. [СКРЫТО] Л.В. дала понять, что переданные Б. деньги он не потеряет зря, так как за них получит лицензию, поэтому «это тоже предприятие и твой завтрашний день». Фразой «или ты генеральный директор нефтебазы… речь идет именно об этом же, правильно?» [СКРЫТО] Л.В. имела в виду, что или он передает Б. взятку, получает лицензию и продолжает занимать должность генерального директора ООО «Дали», или лишается своей должности в случае отказа передавать Б. деньги. Он согласился с этим, так как ранее 18.04.2017 уже говорил [СКРЫТО] Л.В., что в случае, если Б. приостановит работу ООО «Дали» из-за отсутствия лицензии, он лишится своей должности. Также [СКРЫТО] Л.В. показала и свою заинтересованность в получении лицензии, чтобы в дальнейшей совместной коммерческой деятельности по использованию нефтеперерабатывающей установки, принадлежащей ООО «Дали», тоже зарабатывать деньги. Он ответил [СКРЫТО] Л.В., что «Барабан уже заработал! Вон у вас в сумке лежит», имея в виду те деньги в сумме 1 010 000 рублей, которые отдал [СКРЫТО] Л.В. для дальнейшей передачи в качестве взятки Б. и которые [СКРЫТО] Л.В. убрала в свою сумку. [СКРЫТО] Л.В. согласилась с этим, сказав, что он (К2) сам виноват («это твой косяк») в том, что не получил лицензию раньше, когда предпринимателей не трогали контрольные органы («это «Дали» уже три года работает», «оно выбрало эти сроки, когда никто тебя не трогал»). В ходе дальнейшего разговора [СКРЫТО] Л.В. спросила, привезет ли он ей завтра оставшиеся деньги. Он ответил утвердительно и сказал, что ему не хочется, чтобы его базу закрыл Б. в случае неполучения всей суммы взятки. [СКРЫТО] Л.В. поддержала эту мысль, сказав, что тоже не хочет закрытия базы. Таким образом, [СКРЫТО] Л.В. надеялась получить от него всю сумму в 1 500 000 рублей. Далее [СКРЫТО] Л.В. заговорила с ним про «шкурные дела», то есть их общие коммерческие интересы, связанные с работой базы ООО «Дали» («Эти деньги деньгами. Скажи, как наши шкурные дела могут обстоять, потому что мне тоже деньги нужны. Это не моё, и я сюда не лезу, я отношения не имею»). Этими словами [СКРЫТО] Л.В. акцентировала внимание на том, что полученные сейчас деньги ей не принадлежат, предназначены не для нее и что она к ним отношения не имеет, исходя из того, что данные деньги предназначались для передачи Б. Своей фразой «потому что мне тоже деньги нужны» [СКРЫТО] Л.В. подчеркивала, что полученные деньги в сумме 1 010 000 рублей и оставшиеся 490 000 рублей она должна отдать Б. Он еще спросил у [СКРЫТО] Л.В.: «Неужели Б. такой алчный, что даже кусочек вам не даст?». [СКРЫТО] Л.В. ответила, что на эти деньги ей «наплевать», так как они нужны для решения проблемы с Б. и получения лицензии, то есть снова убеждала его в том, что указанные деньги в общей сумме 1 500 000 рублей в полном объеме получит только Б., а ей ничего не достанется. Далее вместе с [СКРЫТО] Л.В. он вышел из ресторана, и они пешком пошли в «Энерготрансбанк», чтобы полученные деньги [СКРЫТО] Л.В. до передачи их Б. поместила на временное хранение в банковскую ячейку. В своей руке [СКРЫТО] Л.В. несла сумку коричневого цвета, в которой находились деньги в сумме 1 010 000 рублей.

После ознакомления с аудиозаписями, содержащимися на оптическом диске c регистрационным № от 25.04.2017 года, потерпевший пояснял, что на представленных записях зафиксированы телефонные разговоры [СКРЫТО] Л.В. с ним и другими лицами.

Так, в аудиофайле «№» от 18.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между ним и [СКРЫТО] Л.В. В тот день 18.04.2017 года около 14 часов 20-30 минут он позвонил [СКРЫТО] Л.В. на ее абонентский номер № и предложил встретиться в ресторане «Дольче Вита», который находится на площади Василевского в г.Калининграде, чтобы вместе поужинать и поговорить. [СКРЫТО] Л.В. согласилась встретиться. Он спросил [СКРЫТО] Л.В., встречалась ли она с Б. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что решение вопроса о получении лицензии идет по плану, что для этого всё будет делаться. Он сказал [СКРЫТО] Л.В., что очень надеется на нее в решении данного вопроса. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что нормально поговорила с Б. по поводу получения лицензии и всё с ним обсудила.

В аудиофайле «№» от 18.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и ее сыном П. Судя по содержанию записи, [СКРЫТО] Л.В. разговаривала с П. после встречи с ним (К2) 18.04.2017 года в ресторане «Дольче Вита», где она взяла у него документы, необходимые для получения лицензии. Также [СКРЫТО] Л.В. сказала П., что «всё остальное завтра, в двенадцать часов». На 19.04.2017 года в 12 часов он (К2) договорился отдать [СКРЫТО] Л.В. деньги в сумме 1 500 000 рублей для их передачи в качестве взятки Б. Словами «так рыдал, что я уже готова была пожалеть» [СКРЫТО] Л.В. передала П. его (К2) переживания, которые он ей высказал на встрече 18.04.2017 по поводу проблем с получением лицензии для ООО «Дали».

В аудиофайле «№» от 18.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, 18.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. еще раз созвонилась с П. и в подробностях рассказала последнему о встрече с ним (К2), состоявшейся в тот день в ресторане «Дольче Вита». Так, [СКРЫТО] Л.В. снова с издёвкой рассказала П. о его (К2) переживаниях по поводу нефтеперерабатывающей установки и получения на нее лицензии. Также [СКРЫТО] Л.В. сообщила П., что он (К2) договорился позвонить ей 19.04.2017 года около 11 часов 30 минут, после чего они должны снова встретиться в ресторане «Дольче Вита», чтобы там он передал деньги для Б. В телефонном разговоре [СКРЫТО] Л.В. открыто это не озвучивает, только говорит: «И он это всё дело передаёт». Сразу же после данной фразы [СКРЫТО] Л.В. произносит: «Но по пути спрашивает, а нельзя ли его "обойти" по деньгам». Полагает, здесь [СКРЫТО] Л.В. имеет в виду его слова, когда он спросил её о смысле передавать деньги Б., если можно в обход его сделать все документы для лицензии в институте. Больше никого «обходить по деньгам» он [СКРЫТО] Л.В. не предлагал. Далее [СКРЫТО] Л.В. снова упоминает деньги, о которых он с ней разговаривал, когда в связи с передачей взятки Б. за выдачу лицензии он спросил ее, не скажет ли потом Б., что получил эти деньги за суды. Также он попросил [СКРЫТО] Л.В. использовать ее доверительные отношения с Б. и повлиять на того, чтобы больше у него (К2) не было проблем. Видимо, [СКРЫТО] Л.В. посчитала, что за те же деньги он захотел решить свои проблемы с Б. в судах. Далее П. объясняет [СКРЫТО] Л.В., что, если она говорит, что можно «обойти» кого-то по деньгам, значит, все эти деньги [СКРЫТО] Л.В. забирает себе. Здесь, видимо, П. советует своей матери, чтобы она говорила ему (К2), что все полученные кому-то отдает, чтобы не казалось, что эти деньги [СКРЫТО] Л.В. забирает себе.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, утром 19.04.2017 года П. позвонил [СКРЫТО] Л.В. и спросил, во сколько она с ним (К2) встречается. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что встречается около 12 часов. П. спрашивает [СКРЫТО] Л.В., большая ли там сумма, имея в виду те деньги, которые он (К2) должен был отдать [СКРЫТО] Л.В. Она точную сумму не называет, но говорит, что сумма немаленькая. Тогда П. спрашивает мать, что она собирается делать с этими деньгами. [СКРЫТО] Л.В. отвечает, что даже не думала об этом, и просит сына предложить свои варианты. П. сначала отвечает, что тоже не думал, как поступить с деньгами, поскольку, судя по его словам, сам планировал встретить [СКРЫТО] Л.В., но у него это может не получиться. Далее П. предложил [СКРЫТО] Л.В. подстраховаться с полученными деньгами и положить их в банковскую ячейку. На это [СКРЫТО] Л.В. замечает, что рядом с рестораном «Дольче Вита», где была запланирована встреча, находится «Энерготрансбанк». После этого П. советует матери пройти вместе с ним (К2) в указанный банк, в котором положить в ячейку полученные деньги, чтобы не хранить их дома, так как это рискованно. Таким образом, на утро 19.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. точно не знала, где будет хранить полученные деньги, допуская возможность их хранения даже у себя дома. После этого [СКРЫТО] Л.В. сказала, что предполагается, что в 16 часов она встречается с Б. («предполагается, что я в четыре часа встречаюсь с Г.»). В дальнейшем то же самое о времени своей запланированной на 19.04.2017 года встречи с Б. для передачи последнему полученных денег [СКРЫТО] Л.В. сказала и ему (К2) в ресторане. Тогда П. посоветовал матери перенести ее встречу с Б. на 20.04.2017 года, чтобы «разрушить всем планы немножко». [СКРЫТО] Л.В. согласилась с предложением сына и сказала, что не собиралась сегодня никуда ехать. Получается, что [СКРЫТО] Л.В. обманула его (К2), когда после данного разговора с сыном на встрече в ресторане сказала, что созвонилась с Б. и собирается с ним встречаться 19.04.2017 в 16 часов, чтобы передать Б. полученные деньги. Далее П. говорит, что постарается встретить [СКРЫТО] Л.В. после получения ею денег, и просит позвонить ему, когда станет известно точное время встречи, а также повторяет, чтобы [СКРЫТО] Л.В. убрала полученные деньги «туда», то есть в банковскую ячейку, а дальше они решат, что с ними делать. На это [СКРЫТО] Л.В. заметила, что может ему (К2) сказать, что уберет в банковскую ячейку полученные деньги, а затем встретится с Б. в банке, чтобы там передать последнему данные деньги («я могу ему сказать, что в ячейку убираю и с Германом Николаевичем мы встречаемся в банке»). П. соглашается с тем, чтобы он (К2) знал о хранении денег в ячейке, а остальные подробности говорить не нужно («чтобы он знал, что это там лежит и всё. И всё. А подробности остальные, как и чего, куда, откуда, это, вообще, не его дело»). [СКРЫТО] Л.В. поддержала данное предложение. Исходя из этого разговора, [СКРЫТО] Л.В. не собиралась передавать Б. полученные от него (К2) деньги, а лишь хотела убедить последнего в том, что уберет эти деньги на хранение в банковскую ячейку, чтобы потом якобы передать их в банке Б. Весь разговор [СКРЫТО] Л.В. с сыном сводится к тому, что нужно говорить ему (К2) по поводу денег, а не что с ними делать в действительности. По крайней мере, о реальной передаче денег Б. здесь речи не шло.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между ним и [СКРЫТО] Л.В. 19.04.2017 года около 11 часов 20-25 минут он позвонил [СКРЫТО] Л.В. и сообщил, что выезжает из г.Черняховска на встречу с ней и что все «документы», то есть деньги, у него. В действительности в это время сотрудник ФСБ производил осмотр и вручение ему денежных средств в сумме 1 010 000 рублей для их передачи [СКРЫТО] Л.В. Он предложил [СКРЫТО] Л.В. встретиться около 13 часов. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что тоже созвонилась с Б. и договорилась о передаче ему полученных денег и документов, когда тот ей позвонит, так как сейчас находится где-то в <адрес>, что ее встреча с Б. запланирована на 16 часов («будет это в четыре»). То есть, уже в телефонном разговоре [СКРЫТО] Л.В. его (К2) обманула, что сегодня же собирается встречаться с Б. и передать тому деньги, поскольку ранее говорила своему сыну, что 19.04.2017 года после получения денег она никуда не поедет. Также [СКРЫТО] Л.В., следуя советам своего сына, предложила ему (К2) зайти в расположенный рядом с рестораном банк, чтобы не ходить с большой суммой наличных денег, и положить туда в ячейку полученные деньги, а ключ от ячейки она отдаст Б. («И самое удобное, это мы рядышком с вами в банк зайдём, в ячейку положим и ключик ему отдам. Чего мне шарахаться с этой суммой безумной?»). [СКРЫТО] Л.В. уточнила, что нужно пойти в «Энерготрансбанк», в котором она обслуживается и где имеются ячейки для хранения, что она не хочет ходить с «чужими» деньгами, так как это большая ответственность. Он одобрил такую заботу [СКРЫТО] Л.В. о его деньгах. Тем самым [СКРЫТО] Л.В. однозначно говорит, что хочет положить на хранение в банковскую ячейку именно те деньги, которые он должен передать ей в качестве взятки для Б., а ключ от этой ячейки отдать Б. Этими словами опровергаются выдуманные версии [СКРЫТО] Л.В. о том, что данные деньги она взяла в долг для покупки оборудования или для оплаты услуг по подготовке документов на лицензию. В этих случаях [СКРЫТО] Л.В. должна была высказать свое намерение самостоятельно распорядиться полученными деньгами по их целевому назначению, а не отдавать ключ от ячейки с деньгами какому-то другому лицу.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, 19.04.2017 года после разговора с ним (К2) [СКРЫТО] Л.В. сразу же позвонила своему сыну и сообщила, что он (К2) едет на встречу с ней и будет около 13 часов. Также она сообщила П., что сказала ему (К2), что якобы уже созванивалась с Б., намеренно не называя его фамилии, и что подвезет последнему «документы» (деньги), когда тот будет у себя в кабинете, а, чтобы до этого не ходить с деньгами, она положит их в ячейку в банке. Одновременно [СКРЫТО] Л.В. оценила совет сына положить деньги в ячейку («Я сказала, что документы отнесу тогда, когда, в смысле, что я уже созванивалась. Но когда будет человек в кабинете, ты знаешь о ком, тогда и я подвезу. А чтобы не шарахаться с чужими деньгами, мы положим их в ячейку в банке. Он сказал, что это очень серьёзно, это молодец. Так что хорошо, что ты меня надоумил»). То есть, [СКРЫТО] Л.В. опять рассказывает своему сыну не о своих действительных намерениях, а о том, что говорит ему (К2).

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между ним и [СКРЫТО] Л.В. 19.04.2017 года около 12 часов 30-35 минут он позвонил [СКРЫТО] Л.В. и сообщил, что находится на месте. [СКРЫТО] Л.В. уточнила, где будет встреча – в ресторане или в банке. Так как он не знал, где находится банк, они договорились встретиться в ресторане «Дольче Вита», после чего вместе пройти в банк.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, 19.04.2017 года после того, как [СКРЫТО] Л.В. зашла в «Энерготрансбанк» с полученными от него деньгами в качестве взятки для Б., и ее задержали сотрудники ФСБ, она позвонила своему сыну [СКРЫТО] А. и сообщила, что ее остановили в связи с тем, что [СКРЫТО] Л.В. взяла взятку. [СКРЫТО] Л.В. сказала сыну, что понятия не имеет о своих дальнейших действиях, показывая полное удивление и непонимание по поводу происходящего, а также неподготовленность к такому повороту событий. П. советует матери ничего не подписывать и спрашивает, у нее ли были деньги. [СКРЫТО] Л.В. отвечает, что у нее «единица», то есть один миллион рублей. Тогда П. спрашивает мать, он (К2) ли отдал ей эти деньги. Из этих слов П. видно, что он знал о намерении [СКРЫТО] Л.В. получить от него (К2) деньги, и этот вопрос они обсуждали в предыдущих телефонных разговорах. Так как у самой [СКРЫТО] Л.В. не было какого-либо готового объяснения сотрудникам правоохранительных органов насчет полученных денег, П. по телефону стал ее консультировать, как себя вести и что именно говорить сотрудникам ФСБ. На записи хорошо слышно, как [СКРЫТО] Л.В. повторяет сотрудникам ФСБ всё, о чём ей перед этим говорит П. Так, П. посоветовал матери сказать, что эти деньги являются займом, полученным от него (К2) («ты скажи, что это займ, вообще, от В1»). [СКРЫТО] Л.В. тут же стала повторять, что заняла полученные деньги, хотя ранее ни о каком займе даже не упоминала. Сразу после этого [СКРЫТО] Л.В. сказала сотрудникам ФСБ, что заняла деньги, которые у нее собираются изъять. Далее П. велел матери говорить, что она заняла деньги и хочет положить их в банк, интересуется у нее процедурой изъятия денег, кто при этом присутствует. В ходе данного телефонного разговора [СКРЫТО] Л.В. по совету своего сына постоянно повторяет сотрудникам ФСБ, что имеющиеся у нее деньги в сумме 1 010 000 рублей, которые ранее она получила от него (К2) для передачи в качестве взятки Б., являются заемными средствами, которые она заняла для своих дел. Также [СКРЫТО] Л.В. настойчиво утверждает, что это ее деньги, хотя совсем недавно в разговорах с ним называла их «чужими». В целом [СКРЫТО] Л.В. полностью следует советам своего сына П., так как сама ничего вразумительного придумать не может.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, 19.04.2017 года после предыдущего разговора [СКРЫТО] Л.В. снова позвонил П. и поинтересовался, что происходит. [СКРЫТО] Л.В. говорит, что идет процесс переписывания денег. Со слов П. понятно, что в тот момент он уже находился в банке и со стороны наблюдал за сотрудниками ФСБ. Далее П. настойчиво советует [СКРЫТО] Л.В. «давить» сотрудников ФСБ, стоять на одном и утверждать, что изымаемые деньги она взяла в долг и принесла в банк, в чем нет ничего противозаконного («Так что дави их. Дави их. Взяла деньги в долг, принесла в банк и чего, вообще?»).

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, данный разговор является продолжением предыдущего разговора. П. подумал и решил изменить линию защиты, велев [СКРЫТО] Л.В. ничего не указывать в протоколе изъятия по поводу происхождения и назначения изымаемых денежных средств, а потом все обсудить с адвокатом. [СКРЫТО] Л.В. говорит, что просто заняла у него (К20) деньги, и всё. П. советует ей даже этого не указывать, так как, по мнению П., сотрудников ФСБ не касается, откуда у [СКРЫТО] Л.В. в сумке деньги.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, данный разговор является продолжением предыдущего разговора. В ходе данного разговора П. спрашивает у [СКРЫТО] Л.В., оформляла ли она как-то получение ею от него (К2) денег. [СКРЫТО] Л.В. отвечает, что ничего не оформлялось.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, данный разговор также состоялся 19.04.2017 года и касается изъятия у [СКРЫТО] Л.В. денежных средств. П. говорит матери, что все еще находится в банке, а также советует ей написать в протоколе изъятия денег, что оно произведено без оснований.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, данный разговор также состоялся 19.04.2017 года и касается изъятия у [СКРЫТО] Л.В. денежных средств. П. поинтересовался у [СКРЫТО] Л.В., как идет процесс изъятия денег. [СКРЫТО] Л.В. говорит, что деньги пересчитали и сейчас упакуют. Когда П. услышал, что [СКРЫТО] Л.В. будет необходимо проехать в Управление ФСБ, то велел ей не говорить ничего лишнего, а только сказать, что она заняла деньги у К2 и несла их в банк, а на какие цели – коммерческая тайна. [СКРЫТО] Л.В. говорит, что так и есть, то есть подтверждает, что заняла эти деньги у него (К2) на какие-то свои личные цели, о которых никто не должен знать. Также П. говорит, что чем меньше информации [СКРЫТО] Л.В. сообщит сотрудникам ФСБ, тем больше у нее будет возможностей для дальнейших манёвров, то есть для изменения версии обстоятельств и назначения получения денег.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Данный разговор является продолжением предыдущего разговора. П. снова советует матери быть осторожной в разговорах с сотрудниками ФСБ и много не говорить. Также он говорит, что сотрудники ФСБ могут предложить [СКРЫТО] Л.В. пойти на сотрудничество и отнести изъятые деньги дальше, то есть передать их должностному лицу в качестве взятки, на что [СКРЫТО] Л.В. отвечает отказом. Тем самым [СКРЫТО] Л.В. фактически признала, что не собиралась передавать полученные от него деньги в качестве взятки Б. В связи с этим П. советует [СКРЫТО] Л.В. меньше говорить, она соглашается с ним.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Данный разговор является продолжением предыдущего разговора. В ходе данного разговора П. советует [СКРЫТО] Л.В. сказать сотрудникам ФСБ, что изъятые у нее деньги она получила в качестве оплаты ее консультаций по функционированию предприятия, а в чем именно заключались консультации – коммерческая тайна, и что эти деньги она собиралась положить в банк на расчётный счёт, чтобы потом отчитаться. [СКРЫТО] Л.В. говорит, что именно так и было. Получается, что сначала П. предлагает объяснить происхождение изъятых у [СКРЫТО] Л.В. денег тем, что они взяты у него (К2) в долг, и [СКРЫТО] Л.В. говорит, что так оно и было, а через какое-то время П. придумывает новую версию о том, что эти деньги – оплата интеллектуального труда [СКРЫТО] Л.В., и та снова соглашается с данной версией, как будто, так и было. Такое поведение П. и [СКРЫТО] Л.В. свидетельствует о том, что с момента задержания [СКРЫТО] Л.В. сотрудниками ФСБ ее сын пытается придумать наиболее правдоподобную версию законного получения [СКРЫТО] Л.В. денег, предлагая сначала одну версию (деньги взяты в долг), а затем другую (оплата интеллектуального труда), и [СКРЫТО] Л.В. безоговорочно соглашается с каждой из версий, хотя они отличаются друг от друга. В целом же обе версии являются недостоверными и выдуманными, причем выдуманными П., а не его матерью, которая, собственно, и получила деньги.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и не знакомым мужчиной, который в протоколе осмотра указан как Т. Судя по содержанию записи, данный разговор состоялся 20.04.2017 года. В ходе беседы [СКРЫТО] Л.В. сообщила данному мужчине, что 19.04.2017 года она взяла у него (К2) в долг один миллион рублей, необходимые ей для оборудования, и пошла с этими деньгами в «Энерготрансбанк», чтобы их пересчитать и положить на счет. В холле банка на [СКРЫТО] Л.В. «напали» (имеются в виду сотрудники ФСБ) и разложили из сумки миллион десять тысяч рублей. Как сказала [СКРЫТО] Л.В., по поводу данных денег сначала была формулировка, что он их дал [СКРЫТО] Л.В. на взятку. Здесь собеседник резко прервал [СКРЫТО] Л.В. и не дал ей вслух произнести, для кого именно в качестве взятки он передал [СКРЫТО] Л.В. деньги. На вопрос, кому принадлежат деньги, [СКРЫТО] Л.В. ответила, что деньги принадлежат ей, что является ложью, так как это его (К2) деньги. [СКРЫТО] Л.В. повторила, что данные деньги являются заемными для технологического оборудования на установку. Далее [СКРЫТО] Л.В., утверждая, что изъятые у нее деньги она взяла в долг для приобретения оборудования, отдельно задается вопросом, кто будет оплачивать работу института по подготовке документов на базу, которые он ей передал 18.04.2017 года. На самом деле эти документы он передал [СКРЫТО] Л.В. не для института, а для того, чтобы их посмотрел Б. и сделал по документам свое заключение. Вопрос оплаты работы предложенного [СКРЫТО] Л.В. института он с ней никогда не обсуждал, так как не собирался воспользоваться услугами данной организации по причине наличия заключенного уже договора с московским институтом на подготовку документов для лицензии. Данные слова [СКРЫТО] Л.В. подтверждают, что на тот момент вопрос об оплате услуг какого-то непонятного института он с ней не решал и не согласовывал, а полученные от него деньги [СКРЫТО] Л.В. никак не связывала с оплатой этих услуг. Далее [СКРЫТО] Л.В. говорит, что сотрудник Ростехнадзора, имея в виду Б., не собирался брать от него взятку. Это подтверждает, что [СКРЫТО] Л.В. обманным путем хотела получить деньги в сумме 1 500 000 рублей якобы для передачи в качестве взятки Б., а всю историю про взятку [СКРЫТО] Л.В. придумала сама, чтобы ввести его (К2) в заблуждение и убедить отдать ей деньги. В ходе этого разговора [СКРЫТО] Л.В. подробно обосновывает первую версию получения денег, придуманную ее сыном [СКРЫТО] А., согласно которой деньги она взяла в долг с целью покупки оборудования для развития своего бизнеса. Видимо, на тот момент данная версия казалась ей самой убедительной. При этом [СКРЫТО] Л.В. ни слова не говорит о том, что полученные деньги как-то связаны с оплатой услуг института по подготовке документов для лицензии, о чем сказал на допросе Б. Более того, [СКРЫТО] Л.В. совершенно четко разделяет вопрос получения денег якобы в долг и вопрос оплаты услуг института, которая должна производиться отдельно.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между ним и [СКРЫТО] Л.В. 20.04.2017 года около 10 часов 30-40 минут он позвонил [СКРЫТО] Л.В., которая сразу же спросила, что вчера произошло, имея в виду изъятие 19.04.2017 года у нее денег сотрудниками ФСБ. Когда он ответил [СКРЫТО] Л.В., что хочет это спросить у нее, она сразу же заявила, что просто заняла у него деньги на технологическое оборудование, собиралась вместе с ним пересчитать эти деньги в банке и положить их на счет. На тот момент [СКРЫТО] Л.В. не знала о его добровольном участии в проводимых сотрудниками ФСБ оперативных мероприятиях и хотела убедить его, чтобы он тоже придерживался озвученной ею версии. Со слов [СКРЫТО] Л.В., сотрудникам ФСБ она объяснила, что изъятые у нее денежные средства являются заемными, что она заняла у него его личные деньги для дела. На вопрос о возбуждении уголовного дела [СКРЫТО] Л.В. изобразила удивление, почему должны возбуждать уголовное дело, если она заняла у него деньги на технологическое оборудование, то есть не совершила никакого преступления. На его слова о том, что сотрудникам ФСБ всё известно, [СКРЫТО] Л.В. в течение всего разговора продолжала упорно утверждать, что просто заняла у него изъятые у нее деньги, и изображала искреннее непонимание, почему в связи с этим должны возбудить уголовное дело. Со слов [СКРЫТО] Л.В., деньги она заняла для покупки технологического оборудования на свою экспериментальную установку, которая стоит на территории базы ООО «Дали», что она просила у него в долг два с половиной миллиона рублей, а он ей дал только один миллион. Таким образом, [СКРЫТО] Л.В. все сводила к тому, что у нее перед ним только долговые обязательства, и про взятку она ничего не знает. Поскольку [СКРЫТО] Л.В. утверждала, что взятку передавать никому не собиралась, но в действительности получила деньги под предлогом их передачи в качестве взятки Б., она ввела его (К2) в заблуждение, и под влиянием данного заблуждения он отдал [СКРЫТО] Л.В. деньги, полагая, что они предназначены для Б. в качестве взятки. Далее [СКРЫТО] Л.В. снова сказала, что шла с ним в банк, чтобы посчитать деньги и положить их на счет, поэтому здесь нет ничего криминального. Тогда он спросил [СКРЫТО] Л.В., почему она ему сказала, что положит деньги в депозитарий, в сейф, в ячейку, то есть будет хранить их наличными. А из предыдущих телефонных разговоров видно, что договаривалась она об этом в первую очередь не с ним, а со своим сыном П. На данный вопрос [СКРЫТО] Л.В. опять изобразила удивление, как будто речи про ячейку никогда и не шло, и сказала, что в этом банке у нее есть счет, что деньги на оборудование и что это безналичный расчет. В общем, [СКРЫТО] Л.В. старательно делала вид, что предыдущих разговоров с ним про взятку для Б. никогда не было, а деньги она честно взяла в долг, про который он (К2) почему-то слышал впервые. В его понимании человек, который добровольно дает деньги в долг, сначала должен об этом знать и осознавать факт передачи кому-либо своего имущества, потому как данное обязательство вытекает из договора займа, а он с [СКРЫТО] Л.В. об этом никогда не договаривался. Странный [СКРЫТО] Л.В. придумала способ получения денег в долг, когда всячески уверяла его, что эти деньги передаст в качестве взятки Б., а сама просто хотела купить на них оборудование для своей установки. На его предложение [СКРЫТО] Л.В. рассказать сотрудникам ФСБ правду о том, зачем она взяла деньги, [СКРЫТО] Л.В. заявила, что всю правду уже рассказала, и больше ей добавить нечего. Но если то, что [СКРЫТО] Л.В. взяла у него деньги в долг на покупку оборудования для своей установки, является правдой, то почему Б. дал показания о том, что [СКРЫТО] Л.В. рассказала ему совершенно другую версию причин получения денег, сославшись на необходимость оплаты за счет этих денег услуг института по подготовке документов для лицензии. По крайней мере, в данном телефонном разговоре [СКРЫТО] Л.В. про оплату работ института ничего не упоминает и твердит только об одном долге. При разговоре с ним [СКРЫТО] Л.В. была совершенно адекватна и вела себя как обычно, не жалуясь на свою старость, проблемы с головой, стресс или перенапряжение, отчего могла сказать что-то не так. Тем более разговор этот происходил на следующий день после изъятия у нее денег. Наоборот, в словах [СКРЫТО] Л.В. не было и сомнения в том, что изъятые у нее деньги получены от него в долг. Если бы он раньше не слышал такие же искренние речи [СКРЫТО] Л.В. про взятку для Б. и если бы не знал о фактическом отсутствии договоренности о займе, то даже поверил бы ей. Но теперь он понимает, что верить [СКРЫТО] Л.В. нельзя, учитывая ее изощренность и изворотливость в достижении поставленной цели и в желании избежать ответственности за совершенное в отношении него преступление.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, данный разговор состоялся 20.04.2017 года после того, как [СКРЫТО] Л.В. поговорила с ним (К2), поскольку она сообщает сыну, что «сейчас разговаривала с Келлером». Далее [СКРЫТО] Л.В. передает П. содержание предыдущего разговора, в том числе уже собственному сыну повторяет как истину то, что заняла у него (К2) деньги для покупки технологического оборудования. О том, что всё было именно так, свидетельствует фраза [СКРЫТО] Л.В.: «Ну, то что есть!». [СКРЫТО] Л.В. так убежденно уверяет своего сына про деньги, взятые у него (К2) в долг, как будто это не [СКРЫТО] А.Н. вчера придумал данную версию, а так и было на самом деле. Но П., продолжая играть роль умного советчика, снова указывает [СКРЫТО] Л.В. на то, что полученные деньги предназначены не только на «технологическое переоснащение и модернизацию», но и на оплату консультаций, которые [СКРЫТО] Л.В. давала ему (К2). То есть, по мнению П., в полученных [СКРЫТО] Л.В. от него (К2) деньгах присутствуют еще и деньги, «уже заработанные и отработанные» его матерью. Об этом П. уже советовал [СКРЫТО] Л.В. в одном из телефонных разговоров от ДД.ММ.ГГГГ, но она почему-то сразу же не взяла данную мысль на вооружение в качестве объяснения происхождения денег, остановившись только на версии о долге. [СКРЫТО] Л.В. соглашается с советами своего сына и говорит, что если ее пригласят (в ФСБ), то она добавит и про свои консультации. Неясно, правда, в какой именно части [СКРЫТО] 0Л.В. получила от него деньги на покупку технологического оборудования, а в какой – на оплату ее консультаций. Довольно забавно слышать, как [СКРЫТО] Л.В. в предыдущем телефонном разговоре с ним (К2) чуть ли не с пеной у рта утверждает, что взяла у него деньги исключительно в долг на покупку оборудования, а потом легко соглашается с П. о том, что эти деньги являются еще и платой за ее «консультации». Никакого договора о консультировании он с [СКРЫТО] Л.В. не заключал, денег ей ни за какие консультации не обещал и не был должен. Также в разговоре с сыном [СКРЫТО] Л.В. заявляет, что Б. не будет «подставлять свою карьеру» из-за его (К2) миллиона, имея в виду деньги в сумме 1 010 000 рублей, которые она получила для передачи Б. Далее П. советует [СКРЫТО] Л.В. доделать документы, необходимые для получения лицензии, и забрать «свои» деньги. То есть, П. считает, что изъятые у [СКРЫТО] Л.В. деньги принадлежат ей, а не кому-либо другому, в том числе ему (К2). [СКРЫТО] Л.В. говорит, что документы еще надо сдать в институт и тут же задается вопросом, кто будет оплачивать работу института по безналичному расчету. Опять же [СКРЫТО] Л.В. ставит вопрос об оплате работы института с документами по Черняховской базе отдельно от полученных у него денег, которые, по ее искреннему утверждению, она получила в долг для покупки оборудования. [СКРЫТО] Л.В. никак не связывает полученные от него деньги с оплатой услуг института, что подтверждает совершенно другое их целевое назначение. Такой вопрос у [СКРЫТО] Л.В. возникает просто потому, что ранее она его не поднимала и с ним (К2) не обсуждала, и он не мог дать ей деньги на оплату работы института. Получается, что на оплату услуг института по подготовке документов для лицензии потребовались бы другие деньги, но точно не те, которые 19.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. получила от него. [СКРЫТО] Л.В. упоминает безналичный расчет за работу института, но под такой же безналичный расчет для приобретения оборудования, с ее слов, она уже получила деньги в сумме 1 010 000 рублей. И сложно представить, как эти же деньги [СКРЫТО] Л.В. могла взять у него и для оплаты безналичным способом услуг института по подготовке документов. Хотя не удивится, если [СКРЫТО] Л.В. всё же откажется от первоначальных версий про заем и оплату ее консультаций, остановившись на версии об оплате услуг института. Ей ведь не привыкать одну ложь легко заменять другой, не менее изощренной ложью, чтобы спастись от уголовной ответственности.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и Б. Судя по содержанию разговора, он состоялся 20.04.2017 года. В ходе данного разговора [СКРЫТО] Л.В. сказала, что готова прямо сейчас записать телефон института и отнести туда документы для получения ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов. Это означает, что ранее [СКРЫТО] Л.В. с данными документами в указанный институт не обращалась, а номер телефона института она собиралась узнать у Б. впервые. Далее [СКРЫТО] Л.В. рассказывает Б., что вчера, то есть 19.04.2017, вместе с ним (К2) она побывала в ФСБ, и что она взяла у него в долг один миллион рублей, чтобы за счет этих денег оплатить приобретение технологического оборудования для своей установки. Затем [СКРЫТО] Л.В. пришла вместе с ним в банк, чтобы посчитать там полученные от него деньги в сумме 1 010 000 рублей и положить их на счет, в это время к [СКРЫТО] Л.В. подошли сотрудники ФСБ, изъяли у нее деньги и составили протокол. Таким образом, еще одному человеку [СКРЫТО] Л.В. настойчиво сообщает, что изъятые у нее сотрудниками ФСБ денежные средства в сумме 1 010 000 рублей она взяла у него (К2) в долг для покупки оборудования на свою установку. При этом [СКРЫТО] Л.В. ни слова не говорит о том, что указанными деньгами она хотела расплатиться с институтом за работу по подготовке документов, необходимых для получения лицензии. Странно, что в своих показаниях Б. утверждает о том, что [СКРЫТО] Л.В. сообщила ему другую версию получения денег, связанную с оплатой услуг института, так как из данного телефонного разговора совершенно ясно и недвусмысленно следует, что [СКРЫТО] Л.В. говорит Б. именно о получении денег в долг для покупки оборудования, а не на какие-то другие цели. Хотя, зная хорошие отношения между [СКРЫТО] Л.В. и Б., не удивится, что такими показаниями Б. помогает [СКРЫТО] Л.В., которая, не зная о прослушивании ее телефонных переговоров, впоследствии могла изменить свою первоначальную и придуманную П. версию происхождения денег, остановившись все-таки на том, что взяла деньги якобы для оплаты услуг института, и Б. стал подтверждать данную версию. Но перед этим всем своим знакомым по телефону [СКРЫТО] Л.В. убежденно утверждала, что взяла у него (К2) деньги в долг, а Б. об этом телефонном разговоре с [СКРЫТО] Л.В. почему-то не сообщил, когда давал показания следователю. Далее [СКРЫТО] Л.В. говорит Б., что переданные им (К2) документы на лицензию для ООО «Дали», которые необходимо отнести в институт, находятся у нее, и тут же задается вопросом об оплате работ института. Здесь [СКРЫТО] Л.В., как и в предыдущем разговоре со своим сыном П., оплату услуг института никак не связывает с полученными от него (К2) деньгами, которые, конечно же, она взяла только в долг и собиралась купить на эти деньги технологическое оборудование. Тогда Б. предлагает [СКРЫТО] Л.В. принести ему документы ООО «Дали», чтобы самому посмотреть их. В результате [СКРЫТО] Л.В. договаривается с Б. о встрече на 16 часов, чтобы показать ему документы.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между ним и [СКРЫТО] Л.В. 20.04.2017 года около 11 часов 40-50 минут он снова позвонил [СКРЫТО] Л.В., так как увидел пропущенный звонок от нее. Продолжая обсуждать задержание [СКРЫТО] Л.В. сотрудниками ФСБ, он спросил, о чем она договорилась с ними. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что только дала показания сотрудникам ФСБ о заемных деньгах, это является правдой, и больше ни о чем с ними не договаривалась. На вопрос о том, разговаривала ли [СКРЫТО] Л.В. о данном происшествии с Б., она солгала и сказала, что не звонила Б., хотя предыдущий телефонный разговор свидетельствует о другом. Далее [СКРЫТО] Л.В. сообщила, что собирается отнести в институт переданные им документы для лицензии, и только тут заговорила с ним об оплате данных работ. Со слов [СКРЫТО] Л.В., она отнесет документы в институт, после чего институт выставит счет на оплату, но [СКРЫТО] Л.В. не знала, кто именно будет оплачивать работу института, и предложила ему конкретно поговорить об этом. Не знала [СКРЫТО] Л.В. это не потому, что сотрудники ФСБ изъяли у нее деньги, и ей больше нечем платить институту, а потому, что [СКРЫТО] Л.В. в принципе не собиралась сама оплачивать услуги института, даже за счет его (К2) денежных средств. Такого варианта на тот момент просто не существовало, поэтому [СКРЫТО] Л.В. и задалась вопросом об оплате. Не знала [СКРЫТО] Л.В. и стоимость услуг института, которую тоже ни разу не озвучила. Если бы [СКРЫТО] Л.В. действительно хотела оплатить услуги какого-то института за счет его денег, хоть он с ней об этом и не договаривался, [СКРЫТО] Л.В. обязательно сразу же сказала бы об этом, так как ранее он ей сказал, что решается вопрос о возбуждении уголовного дела по факту изъятия денег. Когда он напомнил [СКРЫТО] Л.В. ее собственные слова о том, что без взятки Б. этот институт ничего не сделает, [СКРЫТО] Л.В. сделалась раздраженной и стала говорить совершенно другое: в первую очередь документы должны пройти через институт, и не имеет никакого значения, кто будет их рассматривать в Ростехнадзоре – Б. или какой-то другой сотрудник. Таким образом, [СКРЫТО] Л.В. уходила от своих слов о том, что получение лицензии зависит только и исключительно от Б. Затем [СКРЫТО] Л.В. снова спросила его, кто будет оплачивать счет, который выставит институт за свою работу. Он ответил, что [СКРЫТО] Л.В. сама будет оплачивать данную работу. Такой ответ [СКРЫТО] Л.В. очень удивил, и было видно, что она этого не ожидала и не хотела оплачивать, тут же сказав, что должен быть безналичный расчет, то есть платить надо со счета ООО «Дали» («Как это я? Это безналичный расчёт. Как это я?»). Такая реакция [СКРЫТО] Л.В. и ее удивленное восклицание «Как это я?» сами за себя говорят об отсутствии у [СКРЫТО] Л.В. даже мысли о том, что она будет оплачивать услуги института. Совершенно очевидно, что на тот момент [СКРЫТО] Л.В. совсем не собиралась оплачивать работу института по подготовке документов для лицензии, поэтому так сильно удивилась его словам. Он объяснил ей это тем, что дал [СКРЫТО] Л.В. деньги («Ну, я же вам деньги дал, Л.В.. Деньги-то я вам дал»). В ответ [СКРЫТО] Л.В. только вздохнула и предложила встретиться, так и не сказав ничего вразумительного о том, будет она оплачивать услуги института или не будет. Здесь нужно правильно понимать его слова, так как в действительности, конечно же, деньги [СКРЫТО] Л.В. он дал для передачи в качестве взятки Б., а не для оплаты услуг незнакомого института, которые ему и не требовались. Но, поскольку [СКРЫТО] Л.В. стала отказываться от получения денег для взятки Б. и заявила, что деньги он (К2) дал ей в долг, а это не соответствует действительности, он в шутку сказал, чтобы за счет этих денег [СКРЫТО] Л.В. оплатила работу института, раз она якобы не получала их для передачи Б. На тот момент он знал, что не прибегнет к услугам навязанного [СКРЫТО] Л.В. института, соответственно, и оплачивать было нечего. И даже после того, как он велел [СКРЫТО] Л.В. оплатить работу института за счет полученных от него денег, в дальнейшем разговоре она на повышенных тонах стала чуть ли не кричать, что эти деньги являются заемными средства для покупки технологического оборудования («Что деньги-то?! Деньги-то что?! Деньги - заёмные средства для технологического оборудования»). То есть, [СКРЫТО] Л.В. решила не воспользоваться его предложением об оплате услуг института за счет полученных от него денег, а продолжала упрямо и настойчиво утверждать, что взяла у него деньги в долг на покупку своего оборудования. Таким образом, в разговоре с ним [СКРЫТО] Л.В. категорически отрицала как то, что получила деньги для передачи их в качестве взятки Б., так и то, что за счет этих денег нужно оплатить услуги института по подготовке документов для лицензии.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между [СКРЫТО] Л.В. и П. Судя по содержанию записи, данный разговор состоялся 20.04.2017 года после того, как [СКРЫТО] Л.В. лично встретилась с Б. и тот посмотрел документы, собранные им (К2) для получения лицензии. [СКРЫТО] Л.В. сообщила сыну, что завтра позвонит в институт, который должен заниматься экспертизой документов. После того, как [СКРЫТО] Л.В. снова подняла вопрос оплаты работы института по подготовке документов, она передала сыну его (К2) слова о том, что [СКРЫТО] Л.В. будет оплачивать данную работу. На это П. заметил, что пусть сначала вернут изъятые деньги. Но, поскольку [СКРЫТО] Л.В. никак не связывала полученные от него (К2) деньги с оплатой услуг института и еще даже не думала о том, чтобы якобы за счет данных денег оплатить услуги института, она, зная о возможности возвращения ей изъятых денег, очень эмоционально заявила: «Нет, с какой это стати я буду экспертизу оплачивать? Шестьсот тысяч?». Здесь [СКРЫТО] Л.В. проговорилась, что фактическая стоимость услуг института составляет 600 000 рублей. Это уже свидетельствует о несоразмерности данной суммы с 1 500 000 рублей, если предположить, что [СКРЫТО] Л.В. могла получить их от него (К2) для перечисления денег институту. Далее [СКРЫТО] Л.В. совершенно однозначно заявила, что ничего оплачивать не собирается. Это вполне ясно и очевидно доказывает изначальное отсутствие у [СКРЫТО] Л.В. какого-либо желания и намерения оплатить услуги института за счет полученных от него денег, если предположить, что такая оплата в действительности потребовалась бы. Как он уже говорил, предложенный [СКРЫТО] Л.В. институт фактически ему не был нужен, поэтому и оплачивать ничего не требовалось.

Свидетель Б., допрошенный в судебном заседании, показал, что с августа 2016 года работает в должности государственного инспектора отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора. В его должностные обязанности входит осуществление контрольно-надзорной деятельности за опасными производственными объектами, на которых осуществляется транспортирование опасных веществ, за объектами нефтепродуктообеспечения и за химически опасными объектами. Он участвует в аттестации обслуживающего персонала, эксплуатирующего данные опасные объекты, осуществляет деятельность по административным правонарушениям в области промышленной безопасности, составляет протоколы об административных правонарушениях и выносит постановления об административных правонарушениях. Данные протоколы и постановления об административных правонарушениях составляются в отношении юридических и должностных лиц.

В соответствии с административным регламентом у него есть полномочия консультировать граждан. В начале 2016 года [СКРЫТО] Л.В. обратилась в Ростехнадзор по вопросу наличия на территории Калининградской области предприятий нефтепродуктообеспечения с целью установления контакта с руководителями данных предприятий и участия в перевалке нефтепродуктов. Он как сотрудник Ростехнадзора в соответствии с административным регламентом дал [СКРЫТО] Л.В. соответствующие консультации по данному вопросу, таким образом он познакомился с [СКРЫТО] Л.В. Примерно через полгода [СКРЫТО] Л.В. снова обратилась в Ростехнадзор с вопросом об использовании установки по компаундированию (смешение нефтепродуктов на молекулярном уровне). Он также по данному вопросу давал [СКРЫТО] Л.В. консультацию и предупредил ее, что для осуществления данной деятельности необходимо получить лицензию или расширить уже имеющуюся лицензию на тех базах, где планировалось осуществлять эту деятельность. В целом с [СКРЫТО] Л.В. у него сложились исключительно деловые отношения, он общался с ней только по рабочим вопросам.

Из общения с [СКРЫТО] Л.В. он понял, что она работает на нефтебазе, принадлежащей ООО «Дали». С указанной организацией [СКРЫТО] Л.В. общалась по вопросу использования установки по компаундированию. Ему было известно, что в 2011 году на базе ООО «Дали» был установлен так называемый «самовар», то есть установка по переработке нефтепродуктов. Лицензия на право использования данной установки отсутствовала. В начале 2013 года он как сотрудник Ростехнадзора проводил проверку ООО «Дали» на предмет выполнения ранее выданного предписания об устранении выявленных нарушений и по недопущению использования установки по переработке нефтепродуктов. На 2016 год ООО «Дали» было включено в план для проведения плановой проверки этой организации. В связи с внесением изменений в ФЗ «О защите прав юридических лиц» малый бизнес освобождался от проверок до 2019 года. В связи с этим оснований для планирования проверок ООО «Дали» у Ростехнадзора не было. Поэтому Генеральная прокуратура РФ приняла решение об исключении ООО «Дали» из плана проверок. В сентябре-октябре 2016 года сотрудниками ФСБ было инициировано обращение в прокуратуру Черняховского района о возможном несоблюдении требований промышленной безопасности ООО «Дали» при эксплуатации опасных объектов. Прокуратура Черняховского района приняла решение провести в отношении ООО «Дали» самостоятельную проверку с привлечением представителя Ростехнадзора. Непосредственно выезд на предприятие ООО «Дали» был запланирован прокуратурой на 02.11.2016. По указанию своего руководства он был направлен для участия в данной прокурорской проверке в качестве специалиста Ростехнадзора.

02.11.2016 года он вместе с прокурором Черняховского района выехал на базу ООО «Дали» для проведения проверки эксплуатации опасных объектов. Когда они пришли на территорию базы ООО «Дали», их встретил генеральный директор организации К2 Ранее по документам, поступавшим в управление Ростехнадзора от ООО «Дали», он знал, что К2 является генеральным директором организации. Лично с К2 он познакомился примерно в сентябре-октябре 2016 года, когда тот обратился в Ростехнадзор с вопросом о возможности использования установки по переработке нефтепродуктов. По этому вопросу он лично давал К2 консультации и разъяснил, что для использования установки по переработке нефти и нефтесырья необходимо расширение имеющейся лицензии, обучение персонала, а также изменение класса опасности опасного производственного объекта. Также он предупредил К2, что изменение класса опасности изменит и периодичность проверок его организации, то есть потребуется постоянный контроль со стороны Ростехнадзора.

По результатам проведенной 02.11.2016 года проверки ООО «Дали» было обнаружено, что установка, находившаяся на территории базы с 2011 года, имела следы эксплуатации. Также было обнаружено еще 2 установки по переработке нефти и нефтепродуктов. На данные установки у ООО «Дали» отсутствовали необходимые лицензии. Для расширения имеющейся лицензии, позволявшей законно эксплуатировать установки по переработке нефтепродуктов, ООО «Дали» было необходимо подать заявление в Ростехнадзор с приложением ряда документов: о наличии в собственности земельного участка, зданий, сооружений, технических устройств; сертификаты на данные установки; проект на техническое перевооружение существующей нефтебазы; экспертиза этого проекта; экспертиза промышленной безопасности на здания, сооружения, технические устройства, применяемые на объекте, срок эксплуатации которых вышел за пределы, установленные заводом изготовителем, а также ряд других документов по текущей работе и эксплуатации опасных производственных объектов.

По результатам проверки он составил для прокуратуры Черняховского района справку, в которой указал, что использование ООО «Дали» обнаруженных установок по переработке нефтепродуктов без лицензии является грубым нарушением законодательства в области промышленной безопасности. После этого 10.02.2017 года прокурором Черняховского района были возбуждены 2 постановления об административных правонарушениях в отношении ООО «Дали» по статьям 9.1, 9.19 КоАП РФ, а также 2 постановления об административных правонарушениях в отношении генерального директора общества К2 по статьям 9.1, 9.19 КоАП РФ. Данные документы были направлены прокуратурой в управление Ростехнадзора для рассмотрения и принятия решения о привлечении ООО «Дали» и К2 к административной ответственности. Данные документы поступили в управление Ростехнадзора 03.03.2017 года и были переданы непосредственно ему на рассмотрение. После этого он вынес определение о передаче одного материала в отношении ООО «Дали» по статье 9.1 КоАП РФ в суд Черняховского района для принятия решения о приостановлении деятельности юридического лица, один материал в отношении ООО «Дали» по ст. 9.19 КоАП РФ остался у него на рассмотрении. 16.03.2017 года он вынес постановление о привлечении К2 к административной ответственности по статьям 9.1, 9.19 КоАП РФ с назначением штрафов в размере 20 000 рублей и 15 000 рублей соответственно. В отношении ООО «Дали» было вынесено постановление о привлечении организации к ответственности по ст. 9.19 КоАП РФ с назначением штрафа в размере 400 000 рублей. В суде по результатам рассмотрения материалов из-за процессуальных нарушений, допущенных прокуратурой при проведении проверки, дело в отношении общества было прекращено. Общество и К2 обжаловали в судах вынесенные им постановления о привлечении к административной ответственности.

После 02.11.2016 года и до конца апреля 2017 года он встречался с К2 только один раз 21.03.2017 года, когда К2 приходил в управление Ростехнадзора по вопросу, связанному с рассмотрением в отношении него дела об административном правонарушении.

В начале апреля 2017 года, когда судом уже было принято решение о прекращении дела в отношении ООО «Дали», к нему в управление Ростехнадзора пришла [СКРЫТО] Л.В. и сказала, что К2 начинает истерию в связи с якобы превышением управлением Ростехнадзором полномочий, а она обратилась к нему (Б.) по вопросу порядка получения лицензии на эксплуатацию ООО «Дали» нефтеперерабатывающих установок. [СКРЫТО] Л.В. обратилась с этим вопросом именно к нему, так как он занимается надзором за объектами нефтепродуктообеспечения. Он разъяснил [СКРЫТО] Л.В. предусмотренный законодательством порядок действий для получения ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов. [СКРЫТО] Л.В. спросила, кто делает проекты и проводит экспертизы, необходимые для получения лицензии. Он ответил [СКРЫТО] Л.В., чтобы она сама через Интернет нашла организацию, которая занимается данными вопросами, и никаких конкретных организаций [СКРЫТО] Л.В. не называл. В целом в апреле 2017 года он встречался с [СКРЫТО] Л.В. два-три раза, и каждый раз его общение с ней ограничивалось только консультациями по порядку соблюдения законодательства при получении ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов, а также консультациями тех организаций, которые могут выполнять работы по экспертизе промышленной безопасности. В ходе данного общения [СКРЫТО] Л.В. никогда не предлагала ему никакого денежного вознаграждения за способствование в получении ООО «Дали» лицензии.

О порядке рассмотрения в управлении Ростехнадзора документов, представленных для получения лицензии на переработку нефтепродуктов, пояснил, что с подачей заявления в Ростехнадзор начинается оказание государственной услуги по предоставлению или переоформлению лицензии. Данная услуга включает в себя несколько этапов работ. Его (Б.) участие в данной процедуре происходит на завершающем этапе и включает в себя проведение внеплановой выездной проверки организации по контролю соблюдения ею лицензионных требований, предусмотренных законодательством. В ходе проверки им осматриваются технические устройства, здания, сооружения, и проверяется их соответствие лицензионным требованиям и требованиям промышленной безопасности. По результатам проверки он составляет акт, в котором делает вывод о том, имеет или не имеет организация возможность осуществлять лицензируемый вид деятельности. Его выводы являются составляющими для принятия решения о выдаче организации лицензии либо отказе в выдаче такой лицензии.

Также пояснил, что 20 или 21.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. позвонила ему и предложила встретиться, он пояснил, что находится на месте, и она может прийти к нему на работу. Придя к нему, [СКРЫТО] Л.В. рассказала, что в кафе К2 передал ей деньги в сумме 1 010 000 рублей. Получив эти деньги и завернув их в салфетку, [СКРЫТО] пошла в «Энерготрансбанк» для зачисления полученных от К2 денег на счет для последующей оплаты этими деньгами услуг по разработке и экспертизе проекта, необходимых для получения ООО «Дали» лицензии. Со слов [СКРЫТО] Л.В. следует, что деньги от К2 она получила для оплаты работ по подготовке документов, необходимых для получения лицензии. После этого в помещении банка [СКРЫТО] Л.В. и К2 задержали и изъяли у [СКРЫТО] Л.В. полученные ею от К2

Также свидетель указал, что [СКРЫТО] Л.В., приходя к нему, уточняла, есть ли у ООО «Дали» возможность получить лицензию. Он ей отвечал, что такая возможность есть при условии соблюдения лицензионных требований. Он не указывал [СКРЫТО] Л.В. конкретную экспертную организацию, в которую необходимо обратиться для выполнения работ по подготовке документов для получения ООО «Дали» лицензии, и не помогал ли [СКРЫТО] Л.В. связаться с данной экспертной организацией. Он не называл [СКРЫТО] Л.В. стоимость работ экспертной организации по подготовке документов для получения ООО «Дали» лицензии, так как не знает порядок расчета. Законодательством не предусмотрено предварительное изучение сотрудниками Ростехнадзора документов, представляемых лицензиатами, и дача по данным документам каких-либо рекомендаций, высказывание замечаний до подачи официального заявления о выдаче лицензии на переработку нефтепродуктов, Административным регламентом, утвержденным приказом Ростехнадзора от 11.08.2015 №, такая ситуация не предусмотрена. Он с [СКРЫТО] Л.В. о личной встрече на 19.04.2017 года не договаривался. Он пользовался в ходе телефонных разговоров с [СКРЫТО] Л.В. номером №.

После ознакомления с записью, содержащейся в файле «№» от 20.04.2017 года на оптическом диске c регистрационным № от 25.04.2017 года, Б. пояснял, что на представленной записи зафиксирован телефонный разговор между ним и [СКРЫТО] Л.В. В начале телефонного разговора [СКРЫТО] Л.В. сказала, что готова записать телефон института, чтобы отнести туда документы ООО «Дали». Он не знает, про какой институт говорит [СКРЫТО] Л.В., и что она подразумевает под институтом. Он лишь давал [СКРЫТО] Л.В. координаты экспертных организаций, указанных выше. Далее в ходе разговора [СКРЫТО] Л.В. рассказала ему, что вчера была в ФСБ, что взяла у К2 деньги в долг на покупку оборудования. До данного телефонного разговора [СКРЫТО] Л.В. ни о каком долге не говорила. О наличии какого-то долга перед К2 [СКРЫТО] Л.В. ему сказала только во время данного телефонного разговора. Зная, что [СКРЫТО] Л.В. является руководителем ООО «Техносфера» и, зная о том, что договорные отношения по проведению экспертизы между юридическими лицами и экспертными организациями производятся по безналичному расчету, сообщение о необходимости [СКРЫТО] Л.В. брать в долг у него не вызывало вопроса. Вообще, он не понял, что [СКРЫТО] Л.В. имела в виду, когда говорила про оборудование. Далее в ходе разговора он договорился с [СКРЫТО] Л.В. о встрече на 16 часов в Ростехнадзоре. Когда в тот же день в указанное время [СКРЫТО] Л.В. пришла в Ростехнадзор с пакетом документов, он встретил ее у входа. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что принесла пакет технической документации, якобы касающихся ООО «Дали», пойдут ли они для дальнейшей работы по лицензированию. Он пояснил [СКРЫТО] Л.В., что смотреть эти документы не будет, что она может сдать документы в приемное окошко с заявлением о даче этим документам оценки для дальнейшей работы по получению разрешительных документов. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что у нее бланков заявления нет. Тогда он ей сказал, что когда она принесет заявление, то вместе с ним сдаст эти документы. Лично он данные документы не смотрел.

Свидетель О., допрошенный в судебном заседании, показал, что с 2012 года он работает в должности начальника отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора. В его должностные обязанности входит организация и осуществление надзора за опасными производственными объектами на территории Калининградской области. В отделе общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора работает государственный инспектор Б., который занимается контролем и надзором за опасными производственными объектами химии, нефтехимии и транспортированием опасных веществ. Сотрудники отдела общего промышленного надзора по результатам своих проверок опасных производственных объектов составляют акты проверок, предписания, а также имеют полномочия привлекать юридические лица и их должностных лиц к административной ответственности.

В соответствии с Положением о лицензировании опасных производственных объектов 1, 2 и 3 классов опасности лицензиат подает в Ростехнадзор заявление о получении лицензии на нефтепереработку. Вместе с заявлением подается комплект документов, перечень которых предусмотрен данным Положением. Далее в соответствии с Административным регламентом по оказанию этой государственной услуги документы поступают в отдел лицензирования. В течение 3 дней данный отдел смотрит представленные документы и проводит их первичный анализ. Если комплект документов соответствует требованиям, этот же отдел лицензирования проводит документарную проверку. Далее документы поступают в надзорный отдел и в зависимости от тех видов надзора, которые присутствуют на производственном объекте, документы отписываются соответствующим инспекторам по надзору. Эти инспектора проводят проверку, после которой документы возвращаются в отдел лицензирования. Данный отдел на основании акта документарной проверки и выездной проверки принимает решение о выдаче лицензии либо об отказе в выдаче лицензии. Инспекторы отдела общего промышленного надзора, в том числе Б., осуществляют выездную проверку, в ходе которой проверяется соответствие поданных документов действительному положению дел на предприятии, а также соответствие требованиям, указанным в положении о лицензировании. По результатам выездной проверки инспектор отдела общего промышленного надзора составляет акт о соответствии либо не соответствии лицензиата лицензионным требованиям. Выводы, содержащиеся в акте выездной проверки, учитываются при принятии решения о выдаче лицензиату лицензии либо об отказе в выдаче такой лицензии.

Действующим законодательством не предусмотрена процедура предварительного изучения сотрудниками Центрального управления Ростехнадзора, в том числе сотрудниками отдела общего промышленного надзора по Калининградской области, документов, которые имеются у лицензиата и которые он намерен официально подавать в Ростехнадзор для получения лицензии, еще до подачи заявления о получении лицензии. Даже если организация обратится в Центральное управление Ростехнадзора с официальным обращением о предварительной проверке документов, без подачи заявления о выдаче лицензии, она получит ответ, что порядок получения лицензии предусмотрен Положением и Административным регламентом, в которых какая-то предварительная процедура изучения документов не предусмотрена.

Он знает, что на территории базы ООО «Дали» находится нефтеперерабатывающая установка, для использования которой необходимо получение в Ростехнадзоре лицензии на осуществление деятельности по нефтепереработке. Только после этого ООО «Дали» на законных основаниях может использовать свою нефтеперерабатывающую установку. До настоящего времени ООО «Дали» не обращалось в Центральное управление Ростехнадзора с заявлением о выдаче лицензии на нефтепереработку.

С генеральным директором ООО «Дали» К2 он виделся дважды. Первый раз это было в ноябре 2016 года после проверки ООО «Дали», проведенной прокуратурой, в которой участвовал Б., когда К2 обратился к нему, выразив несогласие с замечаниями, высказанными по результатам проверки. Он пояснил К2, что есть требования законодательства, которые надо выполнять. Второй раз К2 обратился к нему в марте 2017 года после того, как Б. составил в отношении него протоколы об административной ответственности. К2 был не согласен с составлением протоколов. В ходе этого разговора присутствовал Б. Он сказал К2, что если бы тот приложил больничный лист к своему ходатайству об отложении рассмотрения административных материалов, данное ходатайство было бы рассмотрено. Также К2 высказывал свои претензии по поводу того, что его привлекают к административной ответственности и не дают работать нефтебазе. Он разъяснил К2, что для нормальной работы нефтебазы необходимо получить лицензию на нефтепереработку. Непосредственно по процедуре получения ООО «Дали» лицензии на нефтепереработку он с К2 не разговаривал.

В г. Калининграде работают экспертные организации в области промышленной безопасности, которые предоставляют свои платные услуги по вопросам, связанным с эксплуатацией опасных производственных объектов, а также готовят документы, необходимые для получения лицензии. Сотрудники Центрального управления Ростехнадзора не могут рекомендовать предприятиям, желающим получить лицензию, какие-то конкретные экспертные организации для подготовки ими документов, необходимых для получения лицензии. Также сотрудники Ростехнадзора не вправе каким-либо образом помогать предприятиям связываться с экспертными организациями. Для этого есть Интернет, где можно найти весь перечень таких экспертных организаций.

Из показаний свидетеля Б1, данных на предварительном следствии и оглашённых на судебном разбирательстве на основании ч. 1 ст. 281 УПК РФ следует, что он работает в должности главного инженера ООО «Дали». В его обязанности входит обеспечение промышленной безопасности на предприятии. Генеральным директором ООО «Дали» является К2 Территория базы ООО «Дали» состоит из двух опасных производственных объектов: участок транспортирования и площадка нефтебазы по хранению и перевалке нефтепродуктов. ООО «Дали» занимается хранением и транспортировкой нефтепродуктов. За деятельностью ООО «Дали» осуществляется контроль со стороны Ростехнадзора в лице инспектора Б. Все проверки, проводимые на территории базы ООО «Дали», осуществляет Б. По результатам проверки Б. может составить предписание о выполнении или невыполнении требований в области промышленной безопасности. Также Б. вправе привлекать к административной ответственности ООО «Дали» и генерального директора общества К2 за выявленные нарушения в сфере промышленной безопасности.

Ему знакома генеральный директор ООО «Техносфера» [СКРЫТО] Л.В., несколько раз он видел ее на территории базы ООО «Дали», где стоит принадлежащая ООО «Техносфера» установка, с помощью которой получают дизельное топливо.

В 2015 году ООО «Дали» приобрело малотоннажную нефтеперерабатывающую установку, которая находилась на территории базы и не использовалась. Для использования данной установки требовалось получить в Ростехнадзоре лицензию на нефтепереработку. С сентября-октября 2016 года ООО «Дали» стало подавать в Центральное управление Ростехнадзора документы, необходимые для получения лицензии на нефтепереработку. Так, первое заявление было подано 11.10.2016 года, но они получили ответ из Ростехнадзора о необходимости предоставления дополнительных сведений. Второе заявление было подано 07.11.2016 года, в этом заявлении Центральное управление Ростехнадзора также отказало и вернуло документы. Еще одно заявление было подано в Центральное управление Ростехнадзора 18.05.2017 года, в результате было принято решение об отказе в предоставлении государственной услуги и возврате документов.

После первых отказов Ростехнадзора он вместе с К2 приехал в Центральное управление Ростехнадзора в г.Калининграде, чтобы обсудить там возникшие проблемные вопросы, связанные с получением лицензии. В данном разговоре участвовали Б., его начальник О. Он предложил Б. что-то изменить в схеме расстановки объектов на территории базы, чтобы уменьшить класс опасного производственного объекта, допустимый для получения лицензии. В соответствии с позицией Б., расположенные на базе ООО «Дали» объекты будут иметь первый класс опасности, что повышает требования к их использованию и предполагает постоянные проверки со стороны Ростехнадзора в лице Б. Это было серьезной проблемой для получения предприятием лицензии на переработку нефтепродуктов. В результате данного разговора вопрос с получением лицензии так и не был решен.

После того, как ООО «Дали» стало подавать в Ростехнадзор документы для получения лицензии на нефтепереработку, а в ответ поступали отказы, примерно в конце 2016 года – в начале 2017 года [СКРЫТО] Л.В. стала предлагать им свои услуги, связанные с оказанием помощи в получении ООО «Дали» лицензии на нефтепереработку. Так, [СКРЫТО] Л.В. сказала, что с помощью Б. она может решить данный вопрос. Б. как должностное лицо Центрального управления Ростехнадзора должен был проверить, соответствуют ли действительности заявленные ими сведения, необходимые для получения лицензии. Таким образом, как эксперт Б. имел прямое отношение к процессу получения ООО «Дали» лицензии на нефтепереработку. [СКРЫТО] Л.В. говорила, что может каким-то образом согласовать с Б. вопрос получения лицензии, раз К2 самостоятельно не может договориться с Б. До настоящего времени ООО «Дали» лицензию не получило, и [СКРЫТО] Л.В. ничем не помогла в получении лицензии.

От К2 ему известно, что тот передал [СКРЫТО] Л.В. деньги в сумме около 1 500 000 рублей для дальнейшей передачи этих денег Б. за принятие решения о выдаче ООО «Дали» лицензии на нефтепереработку. Полученные деньги [СКРЫТО] Л.В. никому не передала, а собиралась их оставить себе (т. №).

Свидетель Д., допрошенная в судебном заседании, показала, что с конца 2015 года работает в должности руководителя обособленного подразделения г.Калининграда ООО «Серконс», которое представляет собой группу компаний, в которую входит, в том числе, ООО «ПромМашТест». ООО «Серконс» и ООО «ПромМашТест» зарегистрированы в г.Москве, а в г.Калининграде у ООО «Серконс» имеется обособленное подразделение. У ООО «ПромМашТест» в г.Калининграде нет никаких филиалов и представительств, она по доверенности выступает в качестве представителя ООО «ПромМашТест».

ООО «ПромМашТест» является экспертной организацией, которая занимается промышленной безопасностью. Для того, чтобы компания, имеющая на своей территории потенциально опасные производственные объекты, могла работать, компания должна получить лицензию на осуществление определенного вида деятельности, которая выдается Ростехнадзором. Для получения лицензии в Ростехнадзор подается необходимый комплект документов. ООО «ПромМашТест» занимается подготовкой документов согласно перечню, при отсутствии тех или иных документов возможна их разработка с последующим согласованием в тех или иных органах государственной власти. ООО «ПромМашТест» - это экспертная организация, имеющая все необходимые разрешительные документы и аккредитованных экспертов.

Для того, чтобы ООО «ПромМашТест» начало работу по подготовке документов для получения организацией в Ростехнадзоре лицензии на переработку нефтепродуктов, с данной организацией должен быть заключен договор, в котором обозначены цена, сроки, объект и перечень необходимых документов, которые клиент обязуется предоставить. Для начала работ ее организацией клиент должен подписать договор, предоставить заполненную заявку по соответствующей форме, в соответствии с договором внести аванс, а также предоставить необходимые документы. Данная информация направляется в г.Москву, где эксперты в рамках договора готовят все необходимые документы. В г.Калининграде она тоже может принять у клиента предоставленные им документы, необходимые для начала работы ее организацией.

Договор на выполнение работ ООО «ПромМашТест» может быть заключен с представителем компании, имеющим на это полномочия. Оплата услуг производится на основании счета в соответствии с договором. Оплата производится только путем безналичного перечисления денежных средств по реквизитам, указанным в договоре.

[СКРЫТО] Л.В., с которой она познакомилась в 2017 году, последняя пришла в офис их организации с вопросом о том, что необходимо для получения лицензии на переработку нефтепродуктов, почему обратилась к ним ей не известно. Она объяснила [СКРЫТО] Л.В., какие документы необходимы для получения лицензии, и саму процедуру получения лицензии. Второй раз [СКРЫТО] Л.В. пришла к ней через несколько дней с доверенностью на фирменном бланке ООО «Дали» на представление интересов данной организации, а также принесла стопку документов, касающихся ООО «Дали», для возможности получения данной организацией лицензии на переработку нефтепродуктов. Данные документы [СКРЫТО] Л.В. оставила, чтобы их эксперты посмотрели на предмет полноты и соответствия требованиям для получения лицензии. Она взяла эти документы без заключения договора на оказание услуг для дальнейшего анализа их экспертами. После изучения документов экспертами было вынесено заключение о необходимости доработки списка в соответствии с требованиями для получения лицензии. Через какое-то время пришел сын [СКРЫТО] Л.В. и забрал эти документы.

На момент обращения [СКРЫТО] Л.В. в их компанию без предоставления имеющихся документов и изучения их экспертами невозможно было назвать точную сумму выполнения услуг для получения лицензии. Только после того, как эксперты посмотрели представленные [СКРЫТО] Л.В. документы на ООО «Дали» и сообщили об их комплектности, она дала [СКРЫТО] Л.В. перечень недостающих документов и назвала ей стоимость работ ООО «ПромМашТест» по подготовке документов для получения лицензии. Ранее с [СКРЫТО] Л.В. по стоимости работ ООО «ПромМашТест» она просто не могла говорить, поскольку не был обозначен перечень работ.

После возвращения [СКРЫТО] Л.В. документов на ООО «Дали» она несколько раз созванивалась с ней по вопросу заключения договора на выполнение их организацией услуг по подготовке документов для получения ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов. [СКРЫТО] Л.В. отвечала, что пока никакого ответа от руководства ООО «Дали» по данному вопросу она не получала.

Свидетель указала, что в реквизитах официальных документов ООО «Серконс», ООО «ПромМашТест» и в рекламных целях для обращения клиентов указываются московский телефон № и калининградский №. Также внизу коммерческого предложения она указывает свой городской телефон № и мобильный телефон №. Абонентским номером № она постоянно пользуется примерно с 2005 года.

После ознакомления с записями, содержащимися на оптическом диске c регистрационным № от 22.08.2017 года, свидетель поясняла, что на представленных записях зафиксированы ее телефонные разговоры с [СКРЫТО] Л.В.

В аудиофайле «№» от 24.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между ней и [СКРЫТО] Л.В. В тот день 24.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. впервые позвонила ей, представилась генеральным директором ООО «Техносфера» и сказала, что звонит по поводу ООО «Дали», по документам, по которым нужно делать экспертизу. Тогда она впервые разговаривала с [СКРЫТО] Л.В., ранее с ней не была знакома. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что номер ее (Д.) телефона ей дал Б. Данный номер имеется в Ростехнадзоре, поэтому Б. мог назвать его [СКРЫТО] Л.В. В ходе телефонного разговора [СКРЫТО] Л.В. сказала, что хочет принести документы для экспертизы ООО «Дали», чтобы они их посмотрели. Ранее по данному вопросу она с [СКРЫТО] Л.В. не разговаривала, и вообще слышала ее впервые. Они договорились, что [СКРЫТО] Л.В. позвонит ей и точно скажет, когда привезет документы на ООО «Дали».

В аудиофайле «№» от 24.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между ней и [СКРЫТО] Л.В. 24.04.2017 [СКРЫТО] Л.В. перезвонила ей и сказала, что в этот день она не сможет принести документы. [СКРЫТО] Л.В. было важно получить подтверждение того, что она (Д.) приняла документы. Они договорились, что когда [СКРЫТО] Л.В. придет и принесет документы, она напишет подтверждение принятия документов. Также они договорились, что на следующий день, то есть 25.04.2017 года, [СКРЫТО] Л.В. принесет ей все документы. Когда [СКРЫТО] Л.В. пришла к ней с документами, то принесла доверенность от ООО «Дали» и документы, касающиеся малотоннажной нефтеперерабатывающей установки, находящейся на Черняховской нефтебазе. К документам прилагался их перечень. Также в ходе данного телефонного разговора на вопрос [СКРЫТО] Л.В. о том, сколько будут стоить услуги их организации по подготовке документов, она ответила, что не может сейчас это сказать. Она объяснила [СКРЫТО] Л.В., что на территории Черняховской нефтебазы находятся разные объекты, и на каждый объект цена разная. Она сказала [СКРЫТО] Л.В., что после того, как эксперты посмотрят представленные документы, она сможет оформить коммерческое предложение. Таким образом, 24.04.2017 года она не сообщала [СКРЫТО] Л.В. даже примерной стоимости услуг их организации, так как не знала этого. Она никогда заранее не называет клиентам даже ориентировочную стоимость услуг, чтобы никого не вводить в заблуждение.

В аудиофайле «№» от 28.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между ней и [СКРЫТО] Л.В. В ходе данного разговора она озвучила [СКРЫТО] Л.В. только стоимость услуг по разработке проекта техперевооружения (стоимость 562 000 рублей) и экспертизы промышленной безопасности на проект техперевооружения (стоимость 140 080 рублей). Также она сказала [СКРЫТО] Л.В., что не может назвать ей стоимость разработки декларации промышленной безопасности и экспертизы этой декларации по причине того, что там нужно, чтобы сначала в Ростехнадзоре была зарегистрирована экспертиза проекта техперевооружения, а потом понять, какой после этого будет класс опасности опасного производственного объекта. И только после этого можно определить стоимость разработки декларации промышленной безопасности и экспертизы этой декларации, если изменится класс опасности производственного объекта и потребуется новая декларация промышленной безопасности. Таким образом, на тот момент она не могла назвать [СКРЫТО] Л.В. даже примерную стоимость услуг по разработке декларации промышленной безопасности и экспертизы этой декларации, и, соответственно, стоимость разработки документации для получения лицензии. Из содержания дальнейшего разговора следует, что [СКРЫТО] Л.В. собиралась заключить с ними договор на подготовку указанных документов и даже оплатить их услуги за счет ООО «Техносфера», если ООО «Дали» откажется платить.

После ознакомления с показаниями подозреваемой [СКРЫТО] Л.В. от 17.08.2017 года, согласно которым в конце марта 2017 года [СКРЫТО] Л.В. обратилась к ней с вопросом о стоимости услуг ООО «ПромМашТест» по подготовке документов для получения ООО «Дали» лицензии, и она (Д.) назвали [СКРЫТО] Л.В. эту стоимость в 1 500 000 рублей, поясняла, что в конце марта 2017 года она не могла назвать [СКРЫТО] Л.В. стоимость (1 500 000 рублей) услуг их организации по подготовке документов для получения ООО «Дали» лицензии, так как на тот момент просто не была знакома с [СКРЫТО] Л.В. Исходя из представленных записей телефонных переговоров, с [СКРЫТО] Л.В. она впервые разговаривала только 24.04.2017 года, и даже на тот момент никаких сумм о стоимости их услуг она [СКРЫТО] Л.В. не называла. Даже примерную стоимость их услуг можно было назвать [СКРЫТО] Л.В. только после того, как представленные документы изучат эксперты и все рассчитают.

Из показаний свидетеля Т., данных на предварительном следствии и оглашённых на судебном разбирательстве на основании ч. 1 ст. 281 УПК РФ следует, что примерно 7 лет назад он познакомился с [СКРЫТО] Л.В. с которой они хотели из плохого топлива делать хорошее. У них сложились нормальные деловые отношения. Ему известно, что на Черняховской базе [СКРЫТО] Л.В. арендует территорию, на которой находится ее установка по переработке топлива. Директором Черняховской базы является К2, с которым он не знаком. От [СКРЫТО] Л.В. ему известно, что вместе с К2 она хотела сделать документы, связанные с технологией производства топлива, других подробностей не знает.

После ознакомления с записями, содержащимися на оптическом диске c регистрационным № от 25.04.2017 года, пояснял, что на представленных записях зафиксированы телефонные разговоры между ним и [СКРЫТО] Л.В.

В аудиофайле «№» от 19.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между ним и [СКРЫТО] Л.В., которая позвонила ему и пожаловалась на то, что сотрудники ФСБ изымают у нее деньги. Он не понимает, почему по данному вопросу [СКРЫТО] Л.В. позвонила именно ему. [СКРЫТО] Л.В. просто сообщила об изъятии у нее денег, и на этом разговор закончился.

В аудиофайле «№» от 20.04.2017 года зафиксирован телефонный разговор между ним и [СКРЫТО] Л.В. В ходе данного разговора, который состоялся 20.04.2017 года, [СКРЫТО] Л.В. рассказала, что взяла у К2 в долг 1 010 000 рублей для технологического процесса, связанного с производством топлива, что вместе с К2 она пошла в «Энерготрансбанк», чтобы пересчитать эти деньги, и в банке сотрудники ФСБ изъяли у нее полученные от К2 деньги. Также в ходе разговора [СКРЫТО] Л.В. сказала, что не собиралась передавать никакой взятки сотруднику Ростехнадзора. До этого [СКРЫТО] Л.В. ничего ему не говорила о том, что собирается получить у К2 какие-то деньги.

Свидетель Г1, допрошенный в судебном заседании, показал, что он совместно с другим лицом принимал участие в качестве понятого при проведении мероприятий с участием потерпевшего К2, в ходе которых 19.04.2017 года сотрудники УФСБ России по Калининградской области разъяснили порядок проведения оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент». В ходе личного досмотра К2 было установлено, что у него имелись мобильный телефон, паспорт, кошелек, денежные средства в сумме 490 000 рублей. Никаких предметов у К2 не изымалось. Затем в этом же кабинете сотрудник ФСБ произвел осмотр и вручение К2 1 010 000 рублей. При проведении данного мероприятия сотрудником ФСБ были осмотрены денежные средства в сумме 1 010 000 рублей, в акте осмотра и вручения денежных средств были указаны все денежные купюры достоинством по 5 000 рублей каждая на общую сумму 1 010 000 рублей. Также с указанных денежных купюр сотрудником ФСБ были сделаны копии, которые прилагались к акту. Они ознакомились с данными копиями, которые соответствовали денежным купюрам, после чего сотрудник ФСБ вручил денежные средства К2 Количество, серии и номера денежных купюр, врученных К2, совпадали с количеством, сериями и номерами денежных купюр, указанных в акте осмотра и вручения денежных средств. По окончании мероприятия составленный акт осмотра и вручения денежных средств был предъявлен для ознакомления всем участвующим лицам. После ознакомления с актом от всех участвующих лиц никаких замечаний и заявлений не поступило, и они подписали данный акт.

Свидетель Д1, допрошенный в судебном заседании, дал показания в целом аналогичные показаниям свидетеля Г1

Свидетель К3, допрошенная в судебном заседании, показала, что с 2004 года она работает в КБ «Энерготрансбанк» (АО). Головной офис банка находится по адресу: г.Калининград, ул.Клиническая, д.83 «а». 19.04.2017 года около 14 часов она пришла в банк с обеда и вместе со своей коллегой Орёл Н.Ш. вышла в холл банка, где находилась незнакомая женщина, оказавшаяся в последствии [СКРЫТО] Л.В., мужчина и сотрудники ФСБ, которые пригласили её и Орёл Н.Ш. пройти из холла в кабинет, объяснив это тем, что [СКРЫТО] Л.В. задержали по факту взяточничества. Они прошли в отдельный кабинет, находящийся на первом этаже банка. Там сотрудники ФСБ объяснили, что сейчас будет произведен досмотр сумки [СКРЫТО] Л.В.. Когда один из сотрудников ФСБ спросил у [СКРЫТО] Л.В., что находится в ее сумке, она сначала ответила, что это не их дело, потом сказала, что в сумке находятся ее личные деньги, которые она взяла в долг у мужчины, стоявшего в холле. При этом [СКРЫТО] Л.В. показала на данного мужчину и назвала его «господин К2». Сотрудник ФСБ вывел К2 из кабинета, и дальнейшие события происходили в его отсутствие. Сотрудники ФСБ разъяснили всем участвующим лицам, что будет произведено изъятие денежных средств, находящихся в сумке [СКРЫТО] Л.В., которая стала возражать, говорила что сотрудники ФСБ не имеют права ничего у нее изымать, что в сумке находятся ее личные деньги, что она шла в банк, чтобы положить эти деньги на счет. Далее сотрудники ФСБ стали смотреть содержимое сумки [СКРЫТО] Л.В. и достали оттуда деньги. Деньги были завернуты в бумагу. Сотрудник ФСБ спросил у [СКРЫТО] Л.В., ей ли принадлежат данные деньги. [СКРЫТО] Л.В. ответила, что эти деньги она взяла в долг. В ходе изъятия все деньги из сумки были разложены на столе. Указанные деньги были купюрами по 5 000 рублей, на общую сумму 1 010 000 рублей. В ходе изъятия сотрудник ФСБ задавал [СКРЫТО] Л.В. вопросы, на что предназначены данные деньги, она отвечала, что эти деньги она заняла у К2, чтобы купить на них оборудование для нефтеперерабатывающей установки. У [СКРЫТО] Л.В. спросили, есть ли расписка в получении денег, она сказала, что расписку не составляли.

Перед изъятием денег [СКРЫТО] Л.В. по сотовому телефону стала звонить своему сыну, чтобы тот приехал. Пока сотрудники ФСБ раскладывали и переписывали деньги, [СКРЫТО] Л.В. все время кому-то звонила по сотовому телефону. В ходе изъятия номера и серии всех денежных купюр, которые достали из сумки [СКРЫТО] Л.В., были переписаны сотрудником ФСБ в протокол. Все это время [СКРЫТО] Л.В. с кем-то созванивалась по телефону и рассказывала, что у нее деньги забрали, что она взяла деньги в долг, и у нее пытаются деньги забрать, что она пенсионерка. Вообще, у нее сложилось впечатление, что в процессе изъятия денег [СКРЫТО] Л.В. «играла на публику», изображала удивление по поводу происходящего. [СКРЫТО] Л.В. отказалась подписывать протокол изъятия денег, в котором были переписаны все купюры. Затем деньги были упакованы в бумажный конверт, который сотрудники ФСБ опечатали, на печатях были подписи всех участвующих лиц. Все участвующие лица ознакомились с протоколом изъятия, после чего своими подписями удостоверили правильность его содержания. Также все участвующие лица своими подписями удостоверили факт отказа [СКРЫТО] от подписания протокола. [СКРЫТО] Л.В. все время наигранно возмущалась и утверждала, что эти деньги она взяла в долг у К2 для приобретения оборудования.

Свидетель О1, допрошенная в судебном заседании, дала показания в целом аналогичные показаниям свидетеля К3, указав, что при производстве вышеописанных действий в банке, туда приехал сын [СКРЫТО] Л.В., который находился в коридоре банка.

Свидетель В3, допрошенная в судебном заседании, показала, что она совместно с другим лицом принимала участие в качестве понятой при проведении мероприятий связанных с изъятием в «Энерготрансбанке» денег у [СКРЫТО] Л.В. Сотрудники ФСБ предложили показать содержимое сумочки [СКРЫТО] Л.В., которая стала возмущаться происходящим. Кроме нее и К1, при изъятии денег присутствовали две девушки, являющиеся работниками банка. На предложение сотрудников ФСБ добровольно достать из сумки деньги [СКРЫТО] Л.В. ответила отказом. Тогда сотрудники ФСБ достали из сумки [СКРЫТО] Л.В. пачку денег и стали их пересчитывать. В пачке было 202 купюры достоинством по 5 000 рублей, на общую сумму 1 010 000 рублей. Серии и номера каждой купюры сотрудники ФСБ записали в протокол изъятия. Все указанные в протоколе серии и номера купюр соответствовали сериям и номерам тех купюр, которые были изъяты из сумки [СКРЫТО] Л.В. В ходе изъятия [СКРЫТО] Л.В. звонила своему сыну, возмущалась по поводу того, что у нее без всяких оснований забирают деньги. Также [СКРЫТО] Л.В. говорила, что взяла эти деньги в долг без расписки у мужчины по фамилии К2 на приобретение оборудования. После того, как все изъятые из сумки [СКРЫТО] Л.В. деньги были переписаны в протокол, сотрудники ФСБ упаковали их в бумажный конверт, который был опечатан, все участвующие лица расписались на печатях. Затем все участники мероприятия ознакомились с протоколом изъятия, замечаний к содержанию протокола не возникло. [СКРЫТО] Л.В. отказалась подписывать протокол, об этом в протоколе была сделана запись.

Свидетель К1, допрошенная в судебном заседании, дала показания в целом аналогичные показаниям свидетеля В3

Свидетель К., допрошенный в судебном заседании, показал, что он работает старшим оперуполномоченным Управления ФСБ России по Калининградской области. 07.04.2017 года в УФСБ обратился генеральный директор ООО «Дали» К2, добровольно сообщив о том, что его коммерческий партнер [СКРЫТО] Л.В., работающая генеральным директором ООО «Техносфера», предлагает передать 1 500 000 рублей государственному инспектору Центрального управления Ростехнадзора Б. за способствование последним в получении ООО «Дали» лицензии на переработку жидких углеводородов. При сообщенных К2 обстоятельствах имелись основания полагать о намерении должностного лица Центрального управления Ростехнадзора Б. получить от К2 при посредничестве [СКРЫТО] Л.В. взятку в виде денег в сумме 1 500 000 рублей за принятие решения о выдаче ООО «Дали» указанной лицензии. К2 сообщил, что по вопросу передачи денег за получение лицензии он общается только с [СКРЫТО] Л.В., с Б. на эту тему никогда не говорил. Как пояснил К2, со слов [СКРЫТО] Л.В. ему известно, что по поводу передачи денег Б. разговаривает только с [СКРЫТО] Л.В., больше ни с кем, поэтому [СКРЫТО] Л.В. и выступает в качестве посредника между К2 и Б. при передаче денег.

Предполагалось, что, либо [СКРЫТО] Л.В. выступает в качестве посредника при передаче взятки от К2 Б. за принятие решения о выдаче ООО «Дали» лицензии, либо речь идет о совершении мошеннических действий в отношении К2 с целью хищения у него 1 500 000 рублей. В результате было принято решение о проведении комплекса оперативно-розыскных мероприятий, направленных на выявление и пресечение противоправной деятельности указанных лиц. Все дальнейшие встречи К2 с [СКРЫТО] Л.В. проходили под контролем сотрудников УФСБ России по Калининградской области, содержание разговоров между указанными лицами негласно фиксировалось с помощью средств аудио-видеозаписи в рамках оперативно-розыскного мероприятия «Наблюдение».

Так, 10.04.2017 года между К2 и [СКРЫТО] Л.В. состоялась встреча в ресторане «Генацвали» по адресу: г.Калининград, проспект Мира, д.106. В ходе встречи [СКРЫТО] Л.В. подтвердила К2 необходимость передать деньги сначала в сумме 1 000 000 рублей, затем сумма увеличилась до 1 500 000 рублей, в качестве незаконного вознаграждения для сотрудника Центрального управления Ростехнадзора Б. за решение вопроса о выдаче ООО «Дали» лицензии на переработку жидких углеводородов. [СКРЫТО] Л.В. убеждала К2, что обсудила с Б. вопрос передачи последнему денег, и за это ООО «Дали» получит необходимую лицензию. Из разговора [СКРЫТО] Л.В. с Б. без всяких сомнений следовало, что речь шла именно о передаче взятки Б. за выдачу лицензии.

18.04.2017 года в ресторане «Дольче Вита» по адресу: г.Калининград, площадь Маршала Василевского, д.2, К2 снова встретился с [СКРЫТО] Л.В. и передал ей копии документов, связанных с получением в Ростехнадзоре лицензии. [СКРЫТО] Л.В. сказала, что передаст эти документы Б., чтобы тот их посмотрел и сделал свое заключение на предмет их достаточности и правильности. Также [СКРЫТО] Л.В. стала торопить К2 с передачей ей денег, ссылаясь на некие «договоренности». После этого К2 в присутствии [СКРЫТО] Л.В. по мобильному телефону связался с ним и в завуалированной форме сообщил, что договорился с [СКРЫТО] Л.В. о передаче ей денег 19.04.2017 года. При разговоре с К2 18.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. еще раз подтвердила, что полученные от К2 деньги в сумме 1 500 000 рублей она отдаст Б. в качестве взятки за лицензию. В результате [СКРЫТО] Л.В. договорилась с К2, что тот принесет ей деньги на следующий день, то есть 19.04.2017 года.

В тот же день 18.04.2017 года он провел оперативно-розыскное мероприятие «Опрос», в ходе которого К2 сообщил об обстоятельствах, при которых [СКРЫТО] Л.В. предлагала ему передать незаконное денежное вознаграждение Б. за решение вопроса о выдаче ООО «Дали» лицензии.

Кроме того, с 18.04.2017 года на основании постановления судьи Калининградского областного суда № от 18.04.2017 года в отношении [СКРЫТО] Л.В. проводилось оперативно-розыскное мероприятие «Прослушивание телефонных переговоров» по используемому ею абонентскому номеру №.

После встречи с К2 18.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. по телефону сообщила своему сыну П. об обстоятельствах той встречи, о содержании ее разговора с К2 Телефонный разговор [СКРЫТО] Л.В. с сыном был достаточно откровенным. [СКРЫТО] Л.В. сказала П., что договорилась с К2 о том, что 19.04.2017 года тот привезет ей деньги. Однако [СКРЫТО] Л.В. ни слова не произнесла о том, что полученные от К2 деньги собирается отдать Б.

В ходе состоявшихся утром 19.04.2017 года телефонных разговоров между [СКРЫТО] Л.В. и ее сыном они договорились, что полученные от К2 деньги [СКРЫТО] Л.В. положит на временное хранение в банковскую ячейку, а К2 скажет, что в этот же день встретится с Б. и передаст ему деньги. Но из содержания разговоров [СКРЫТО] Л.В. следует, что в действительности она не собиралась 19.04.2017 года встречаться с Б. и передавать ему какие-либо денежные средства.

После поступления заявления К2 о предложении [СКРЫТО] Л.В. передать взятку Б. в апреле 2017 года руководством УФСБ России по Калининградской области в целях получения данных о возможной противоправной деятельности, осуществляемой [СКРЫТО] Л.В. и Б., для выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступления, его документирования, а также для получения повода и основания для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, было принято решение о производстве оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» и его документировании. В соответствии с требованиями ст.ст. 10, 12, 13 Федерального закона «О федеральной службе безопасности», ст.ст. 6-8, 14, 15 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», на основании постановления о проведении оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент», утвержденного 19.04.2017 года начальником УФСБ России по Калининградской области, 19.04.2017 года был осуществлен оперативный эксперимент в отношении [СКРЫТО] Л.В. с целью фиксации получения ею от К2 денежных средств в размере 1 500 000 рублей.

Для проведения оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» от К2 было получено заявление, в котором он дал свое добровольное согласие на участие в указанном оперативно-розыскном мероприятии. В ходе данного оперативно-розыскного мероприятия предполагалось зафиксировать факт получения [СКРЫТО] Л.В. денежных средств от К2, после чего установить, намеревалась ли [СКРЫТО] Л.В. передавать данные денежные средства Б. В дальнейшем ход проводимого оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» негласно документировался силами УФСБ России по Калининградской области, и соответствующие материальные носители с результатами проведённых оперативно-технических мероприятий были представлены в оперативное подразделение УФСБ России по Калининградской области.

19.04.2017 года в рамках оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» при встрече в ресторане «Дольче Вита», расположенном по адресу: г.Калининград, площадь Маршала Василевского, д.2, К2 передал [СКРЫТО] Л.В. 1 010 000 рублей, являвшиеся частью от общей суммы в размере 1 500 000 рублей, предназначенной в качестве незаконного вознаграждения должностному лицу Центрального управления Ростехнадзора Б. за принятие решения о выдаче ООО «Дали» лицензии. Перед встречей с [СКРЫТО] Л.В. указанные 1 010 000 рублей, принадлежащие К2, были вручены последнему с составлением соответствующего акта, в котором указаны серии и номера врученных купюр, а также выполнены их копии. Перед вручением К2 денежных средств был произведен его личный досмотр, в ходе которого установлено, что при себе у К2 имелись наличные денежные средства в сумме 490 000 рублей, которые не использовались в оперативном эксперименте и не подлежали передаче [СКРЫТО] Л.В. Эти деньги К2 должен был просто продемонстрировать [СКРЫТО] Л.В. и пояснить ей, что ими он погасит свой долг перед другим лицом, а на следующий день отдаст [СКРЫТО] Л.В. остаток в сумме 490 000 рублей, чтобы [СКРЫТО] Л.В. ничего не заподозрила и думала, что К2 готов отдать ей всю сумму в 1 500 000 рублей. В связи с этим имевшиеся у К2 на момент его личного досмотра и вручения денежные средства в сумме 490 000 рублей не осматривались и не копировались, соответственно, их серии и номера не указывались в акте вручения денежных средств.

После получения от К2 денег в сумме 1 010 000 рублей [СКРЫТО] Л.В. вместе с ним пошла в расположенный рядом с рестораном КБ «Энерготрансбанк». Движение [СКРЫТО] Л.В. от ресторана до банка негласно контролировалось сотрудниками УФСБ, чтобы, в случае необходимости, пресечь возможную попытку [СКРЫТО] Л.В. избавиться от полученных денег или зафиксировать факт их передачи другому лицу. Когда [СКРЫТО] Л.В. зашла в здание «Энерготрансбанка», сотрудники УФСБ вместе с двумя незаинтересованными представителями общественности сразу же прошли за ней. В холле банка он подошел к [СКРЫТО] Л.В., представился ей и предложил показать содержимое ее сумочки, которую [СКРЫТО] Л.В. в это время держала в своей руке. Все разговоры с [СКРЫТО] Л.В. происходили в присутствии представителей общественности, через некоторое время для участия в изъятии были привлечены две работницы банка. Он пояснил [СКРЫТО] Л.В., что, по имеющейся информации, в ее сумочке находятся денежные средства, полученные ею для передачи в качестве взятки третьему лицу. [СКРЫТО] Л.В. категорически отказалась что-либо показывать и по мобильному телефону начала звонить своему сыну П., который стал ее инструктировать, как вести себя дальше и что говорить сотрудникам ФСБ. После этого [СКРЫТО] Л.В. стала настойчиво утверждать, что находящиеся в ее сумке деньги она получила от К2 в долг на покупку оборудования для своей установки. Для проведения процедуры изъятия и составления соответствующего протокола все участники мероприятия прошли в кабинет №, расположенный на первом этаже банка. В данном кабинете [СКРЫТО] Л.В. поставила свою сумочку на стул, после чего сотрудниками УФСБ на основании законодательства об оперативно-розыскной деятельности, а также на основании п. «и» ст. 13 Федерального закона от 03.04.1995 №40-ФЗ «О федеральной службе безопасности» был произведен досмотр данной сумочки, в ходе которого в ней была обнаружена и изъята пачка денежных средств. Эти деньги в присутствии всех участников изъятия были разложены на столе. В пачке находилось 202 денежные купюры Банка России достоинством по 5 000 рублей каждая на общую сумму 1 010 000 рублей. Серии и номера всех изъятых из сумки [СКРЫТО] Л.В. денежных купюр были указаны в протоколе изъятия. По поводу данных денежных средств [СКРЫТО] Л.В. все время говорила, что без расписки взяла их в долг у К2 на приобретение оборудования для своей установки. Кроме денежных средств, из сумки [СКРЫТО] Л.В. больше ничего не изымалось, ее личный досмотр не производился. По результатам изъятия денег был составлен соответствующий протокол, от подписания которого, а также от получения его копии [СКРЫТО] Л.В. сначала отказалась, о чем в протоколе были сделаны соответствующие записи, удостоверенные подписями всех участвующих лиц. Через несколько минут после подписания протокола всеми участниками мероприятия [СКРЫТО] Л.В. все же попросила предоставить ей копию протокола изъятия, также подписала первый, второй листы протокола, а внизу третьего листа своей подписью удостоверила факт получения копии протокола.

После окончания изъятия денег [СКРЫТО] Л.В. добровольно проехала в здание УФСБ России по Калининградской области, где он опросил ее по обстоятельствам, связанным с получением [СКРЫТО] Л.В. денежных средств от К2 В ходе опроса [СКРЫТО] Л.В. пояснила, что примерно полтора месяца назад она обратилась к К2 с просьбой предоставить ей заем в размере 2 500 000 рублей с целью приобретения технологической установки для нужд возглавляемого ею ООО «Техносфера». 19.04.2017 года в ресторане «Дольче Вита» [СКРЫТО] Л.В. встретилась с К2 и получила от него деньги в сумме 1 010 000 рублей в долг для приобретения технологического оборудования. Со слов [СКРЫТО] Л.В., цель данного займа К2 была известна, расписку в получении денег она не оставляла. При опросе [СКРЫТО] Л.В. никакого давления на нее не оказывалось, физического или психического насилия не применялось, угрозы не высказывались. Давая такие пояснения о целевом назначении полученных от К2 денежных средств, [СКРЫТО] Л.В. чувствовала себя нормально, на здоровье не жаловалась, ее речь была четкой и ясной. Более того, [СКРЫТО] Л.В. убеждала его, что говорит только правду и ничего не придумывает, что она действительно взяла у К2 деньги в долг на свои нужды, для покупки оборудования ООО «Техносфера», учредителем и руководителем которого она является. Пояснения [СКРЫТО] Л.В. были внесены в акт опроса, с которым [СКРЫТО] Л.В. лично ознакомилась и своими подписями удостоверила правильность его содержания. Ничего другого по поводу полученных от К2 денег [СКРЫТО] Л.В. не говорила.

Во время изъятия у [СКРЫТО] Л.В. денежных средств и при ее опросе в здании УФСБ России по Калининградской области она ничего не говорила о том, что данные денежные средства предназначены для оплаты услуг экспертной организации (института) по подготовке документов для получения ООО «Дали» лицензии. [СКРЫТО] Л.В. настойчиво, очень искренне и убедительно утверждала, что данные деньги она взяла у К2 в долг на свои нужды, связанные с приобретением технологического оборудования для своей установки. Но любая версия [СКРЫТО] Л.В. о целевом назначении полученных ею 19.04.2017 года от К2 денежных средств, не связанном с их передачей в качестве взятки Б., не соответствует действительности и опровергается результатами оперативно-розыскной деятельности.

Свидетель В. (старший оперуполномоченный Управления ФСБ России по Калининградской области), допрошенный в судебном заседании, дал показания в целом аналогичные показаниям свидетеля К.

Согласно протоколу очной ставки между потерпевшим и подсудимой, потерпевший К2 подтвердил свои показания, изложенные выше (т.№).

Согласно заявлению о преступлении от потерпевшего К2 от 07.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. предложила ему передать взятку в виде денежных средств в размере 1 500 000 рублей сотруднику Центрального управления Ростехнадзора Б. за выдачу лицензии на переработку жидких углеводородов (т. №).

Согласно заявлению К2 от 19.04.2017 года, он дал добровольное согласие на участие в оперативно-розыскных мероприятиях, проводимых с целью документирования противоправной деятельности Б. (т. №).

Согласно протоколу личного досмотра от 19.04.2017 года досмотрен К2 перед вручением ему денежных средств, предназначенных для передачи [СКРЫТО] Л.В. При досмотре у К2 обнаружены денежные средства в сумме 490 000 рублей, не используемые в оперативно-розыскном мероприятии, посторонних предметов не обнаружено (т. №).

Согласно акту осмотра и вручения денежных средств от 19.04.2017 года в ходе проведения оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» осмотрены денежные средства на общую сумму 1 010 000 рублей, после чего они вручены К2 для последующей передачи в качестве незаконного денежного вознаграждения [СКРЫТО] Л.В. (т. №).

Согласно протоколу изъятия от 19.04.2017 года в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий в помещении КБ «Энерготрансбанк» (АО) в принадлежащей [СКРЫТО] Л.В. сумке обнаружены и изъяты денежные средства в сумме 1 010 000 рублей, полученные от К2 в качестве якобы вознаграждения должностному лицу Центрального управления Ростехнадзора Б. за решение вопроса о выдаче ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов (т. №).

Согласно письму из КБ «Энерготрансбанк» (АО) от 26.04.2017 года предоставлен оптический диск с записями камер видеонаблюдения, установленных в головном офисе банка, за 19.04.2017 года (т. №).

Согласно протоколу осмотра от 17.05.2017 года осмотрены денежные средства в сумме 1 010 000 рублей, изъятые из сумки [СКРЫТО] Л.В. (т№), признаны вещественными доказательствами, приобщены к делу (т.№

Согласно протоколу осмотра от 23.05.2017 года осмотрен оптический диск с регистрационным № от 11.04.2017 года, содержащий видеозапись встречи 10.04.2017 года между К2 и [СКРЫТО] Л.В. В ходе данной встречи указанные лица обсуждали вопросы, связанные с передачей К2 денежных средств в сумме 1 500 000 рублей [СКРЫТО] Л.В., якобы предназначенных в качестве взятки должностному лицу Центрального управления Ростехнадзора Б. за способствование последним в получении ООО «Дали» лицензии (т.№), признан вещественным доказательством, приобщен к делу (т.№

Согласно протоколу осмотра от 24.05.2017 года осмотрен оптический диск с регистрационным № от 18.04.2017 года, содержащий видеозапись встречи 18.04.2017 года между К2 и [СКРЫТО] Л.В. В ходе данной встречи указанные лица обсуждали вопросы, связанные с передачей К2 денежных средств в сумме 1 500 000 рублей [СКРЫТО] Л.В., якобы предназначенных в качестве взятки должностному лицу Центрального управления Ростехнадзора Б. за способствование последним в получении ООО «Дали» лицензии (т№), признан вещественным доказательством, приобщен к делу (т.№).

Согласно протоколу осмотра от 25.05.2017 года осмотрен оптический диск с регистрационным № от 19.04.2017 года, содержащий видеозапись встречи 19.04.2017 года между К2 и [СКРЫТО] Л.В. В ходе данной встречи К2 передал [СКРЫТО] Л.В. денежные средства в сумме 1 010 000 рублей, являющиеся частью от общей суммы в 1 500 000 рублей, предназначенные в качестве вознаграждения должностному лицу Центрального управления Ростехнадзора Б. за решение вопроса о выдаче ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов (т.№), признан вещественным доказательством, приобщен к делу (т.№).

Согласно протоколу осмотра от 30.05.2017 года осмотрен оптический диск с регистрационным № от 25.04.2017 года, содержащий записи состоявшихся в период с 18 по 20.04.2017 года телефонных разговоров [СКРЫТО] Л.В. с К2, П., Б., касающихся обстоятельств получения [СКРЫТО] Л.В. от К2 денежных средств в сумме 1 010 000 рублей, а также их изъятия сотрудниками УФСБ России по Калининградской области (т.№), признан вещественным доказательством, приобщен к делу (т№).

Согласно протоколу осмотра от 31.05.2017 года осмотрен оптический диск, содержащий записи с камер видеонаблюдения в КБ «Энерготрансбанк» (АО). На указанных записях видно, как 19.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. зашла в банк, держа в руке сумку. В холле банка к [СКРЫТО] Л.В. подошли сотрудники УФСБ России по Калининградской области (т.№), признан вещественным доказательством, приобщен к делу (т.№

Согласно протоколу осмотра от 25.08.2017 года осмотрен оптический диск с регистрационным № 22.08.2017 года, содержащий записи состоявшихся 24.04.2017 года и 28.04.2017 года телефонных разговоров [СКРЫТО] Л.В. с Д., касающихся стоимости услуг ООО «ПромМашТест» по подготовке документов, необходимых для получения ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов (т.№ признан вещественным доказательством, приобщен к делу (т№

Согласно сообщению УФСБ России по Калининградской области от 18.05.2017 года № в 2017 году [СКРЫТО] Л.В. использовала абонентский номер +№ (т. №).

Согласно сообщению УФСБ России по Калининградской области от 31.05.2017 года №:

- абонентский № использует П.;

- абонентский № использует К2;

- абонентский № использует Б.;

- абонентский № использует Т. (том №).

Согласно протокола осмотра от 07.07.2017 года осмотрены телефонные соединения [СКРЫТО] Л.В. с абонентского номера №, предоставленные сопроводительным письмом филиала ПАО «МТС» в г.Санкт-Петербург от 31.05.2017 №. В период с 01.01.2017 годла по 20.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В., находясь на территории городов Калининграда и Черняховска Калининградской области, осуществляла неоднократные телефонные соединения с К2, Б., П. и Т., в том числе 19-го и 20.04.2017 года. Абонентский № с 15.12.2006 года зарегистрирован на имя [СКРЫТО] Л.В. (т.№), признаны вещественными доказательствами, приобщены к делу (т.№).

Согласно протоколу осмотра от 25.08.2017 года дополнительно осмотрены телефонные соединения [СКРЫТО] Л.В. с абонентского номера №, предоставленные сопроводительным письмом филиала ПАО «МТС» в г.Санкт-Петербург от 31.05.2017 №.

Осмотром установлено, что за период с 00 часов 00 минут 01.01.2017 года до 00 часов 00 минут 21.04.2017 года с абонентского номера №, использовавшегося [СКРЫТО] Л.В., не осуществлялось каких-либо соединений с абонентским номером №, а также со стационарным абонентским номером (№, использовавшимися Д. (т. №).

Согласно документам УФСБ России по Калининградской области проведены оперативно-розыскные мероприятия «Оперативный эксперимент», «Наблюдение», «Прослушивание телефонных переговоров», «Опрос», «Наведение справок» и предоставлены их результаты, подтверждающие факт получения в период с 01.01.2017 года по 19.04.2017 года на территории г. Калининграда [СКРЫТО] Л.В. от К2 денежных средств под предлогом их передачи в качестве взятки государственному инспектору отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б. за способствование последним в получении ООО «Дали» лицензии (т. №).

Согласно справке по результатам проведения негласного оперативно-розыскного мероприятия «Наблюдение» от 11.04.2017 года 10.04.2017 года в ресторане «Генацвали», расположенном по адресу: г.Калининград, проспект Мира, д.106, зафиксирована встреча между К2 и [СКРЫТО] Л.В., в ходе которой указанные лица обсуждали вопросы, связанные с передачей К2 1 500 000 рублей [СКРЫТО] Л.В., предназначенных в качестве взятки должностному лицу Центрального управления Ростехнадзора Б. за способствование последним в получении ООО «Дали» лицензии (т. №).

Согласно справке по результатам проведения негласного оперативно-розыскного мероприятия «Наблюдение» от 18.04.2017 года 18.04.2017 года в ресторане «Дольче Вита», расположенном по адресу: г.Калининград, площадь Василевского, д.2, зафиксирована встреча между К2 и [СКРЫТО] Л.В., в ходе которой указанные лица обсуждали вопросы, связанные с передачей К2 1 500 000 рублей [СКРЫТО] Л.В., предназначенных в качестве взятки должностному лицу Центрального управления Ростехнадзора Б. за способствование последним в получении ООО «Дали» лицензии (т. №).

Согласно справке по результатам проведения негласного оперативно-розыскного мероприятия «Наблюдение» от 20.04.2017 года 19.04.2017 года в ресторане «Дольче Вита», расположенном по адресу: г.Калининград, площадь Василевского, д.2, зафиксирована встреча между К2 и [СКРЫТО] Л.В., в ходе которой К2 передал [СКРЫТО] Л.В. 1 010 000 рублей, являющиеся частью от общей суммы в 1 500 000 рублей, предназначенные в качестве вознаграждения должностному лицу Центрального управления Ростехнадзора Б. за решение вопроса о выдаче ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов (т. №).

Согласно справке по результатам проведения негласного оперативно-розыскного мероприятия «Прослушивание телефонных переговоров» от 25.04.2017 года в период с 18 по 20.04.2017 года зафиксированы телефонные разговоры [СКРЫТО] Л.В. с К2, П., Б., относительно обстоятельств получения [СКРЫТО] Л.В. от К2 денежных средств в сумме 1 010 000 рублей, а также их изъятия сотрудниками УФСБ России по Калининградской области (т. №).

Согласно справке по результатам проведения негласного оперативно-розыскного мероприятия «Прослушивание телефонных переговоров» от 24.08.2017 года, 24.04.2017 года и 28.04.2017 года зафиксированы телефонные разговоры [СКРЫТО] Л.В. с Д., касающиеся стоимости услуг ООО «ПромМашТест» по подготовке документов, необходимых для получения ООО «Дали» лицензии на переработку нефтепродуктов (т№).

Согласно копия Устава ООО «Дали», утвержденного 26.10.2009 года к основным видам деятельности данного общества относятся, в том числе, производство нефтепродуктов, оптовая торговля топливом, хранение нефти и продуктов ее переработки (т. №).

Согласно копии приказа от 07.07.2014 года № К2 вступил в должность генерального директора ООО «Дали» (т. №).

Согласно копии протокола от 07.07.2014 года № решением внеочередного общего собрания участников ООО «Дали» на должность генерального директора указанного общества назначен К2 (т. №).

Согласно копии договора оказания услуг от 01.05.2015 года ООО «Дали» в лице генерального директора К2 (исполнитель) обязуется в интересах ООО «Техносфера» в лице [СКРЫТО] Л.В. (заказчик) оказать услуги: предоставление материалов для обвязки резервуаров горизонтальных стальных (т. №).

Согласно копии доверенности от 05.04.2017 года ООО «Дали» в лице генерального директора К2 доверяет [СКРЫТО] Л.В. совершать в Центральном управлении Ростехнадзора г.Калининграда действия, связанные с получением лицензии на эксплуатацию взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности (т. №).

Согласно копии описей документов, которые 18.04.2017 года [СКРЫТО] Л.В. получила от К2 и затем 25.04.2017 года передала их Д. (т. №).

Согласно копии постановления Черняховского городского суда Калининградской области от 20.03.2017 года по результатам проверки, проведенной прокуратурой г.Черняховска, за отсутствием состава правонарушения прекращено производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч.1 ст.9.1 КоАП РФ, в отношении ООО «Дали». Решением Калининградского областного суда от 27.04.2017 указанное постановление оставлено без изменения (т№).

Согласно копии решения Черняховского городского суда Калининградской области от 18.05.2017 года постановление государственного инспектора отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б. от 16.03.2017 года о привлечении генерального директора ООО «Дали» К2 к административной ответственности по ч.1 ст.9.1 КоАП РФ отменено (т№).

Согласно копии решения Арбитражного суда Калининградской области от 26.05.2017 года постановление Центрального управления Ростехнадзора от 16.03.2017 года о привлечении ООО «Дали» к административной ответственности по ст.9.19 КоАП РФ признано незаконным и отменено (т№).

Согласно копии решения Черняховского городского суда Калининградской области от 05.06.2017 года постановление государственного инспектора отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б. от 16.03.2017 года о привлечении генерального директора ООО «Дали» К2 к административной ответственности по ст.9.19 КоАП РФ оставлено без изменений.

Решением Калининградского областного суда от 06.07.2017 года решение Черняховского городского суда Калининградской области от 05.06.2017 года и постановление государственного инспектора отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б. от 16.03.2017 года по делу об административном правонарушении в отношении генерального директора ООО «Дали» К2 по ст.9.19 КоАП РФ отменены, производство по делу прекращено (т. №).

Согласно копии постановления мирового судьи 1-го судебного участка Черняховского района Калининградской области от 29.06.2017 года производство по делу об административном правонарушении по ст.19.7 КоАП РФ в отношении ООО «Дали», возбужденное на основании составленного 11.05.2017 года государственным инспектором отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б. протокола об административном правонарушении, прекращено в связи с отсутствием состава указанного правонарушения (т№).

Согласно копии постановления мирового судьи 1-го судебного участка Черняховского района Калининградской области от 29.06.2017 года производство по делу об административном правонарушении по ст.19.7 КоАП РФ в отношении генерального директора ООО «Дали» К2, возбужденное на основании составленного 11.05.2017 года государственным инспектором отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б. протокола об административном правонарушении, прекращено в связи с отсутствием состава указанного правонарушения (т. №).

Согласно копии письма Центрального управления Ростехнадзора от 25.10.2016 года № приостановлено исполнение государственной функции по заявлению генерального директора ООО «Дали» К2 о внесении изменения в государственный реестр опасных производственных объектов (т. №).

Согласно копии письма Центрального управления Ростехнадзора от 09.11.2016 года № приостановлено исполнение государственной функции по заявлению генерального директора ООО «Дали» К2 о внесении изменения в государственный реестр опасных производственных объектов (т. №).

Согласно копии письма Центрального управления Ростехнадзора от 24.05.2017 года № отказано в предоставлении государственной услуги по заявлению генерального директора ООО «Дали» К2 о внесении изменения в государственный реестр опасных производственных объектов (т. №).

Согласно копии договора от 27.02.2017 года № ООО «ПрофЭксп» (исполнитель) приняло на себя перед ООО «Дали» в лице генерального директора К2 (заказчик) обязательства осуществить комплекс мероприятий по разработке документации на проведение плана перевооружения предприятия – Черняховской нефтебазы с последующей перерегистрацией указанного объекта и внесением изменений в приложение к действующей лицензии по эксплуатации опасного производственного объекта в виде пункта «Переработка жидких углеводородов», с сохранением третьего класса опасности (т. №).

Согласно копии акта приемки-сдачи выполненных работ от 10.04.2017 года № ООО «ПрофЭксп» выполнило для ООО «Дали» работы по подготовке рабочей документации для реализации плана технического перевооружения с целью внедрения в эксплуатацию малотоннажной нефтеперерабатывающей установки (т. №).

Согласно копии акта приемки-сдачи выполненных работ от 18.04.2017 года № ООО «ПрофЭксп» выполнило для ООО «Дали» работы по экспертизе промышленной безопасности проекта на техническое перевооружение (т. №).

Согласно копии коммерческого предложения ООО «ПромМашТест», датированного 10.05.2017 года, ООО «ПромМашТест» сообщило [СКРЫТО] Л.В. о том, что на основании аудита предоставленной ею документации по доверенности от ООО «Дали» необходимо разработать проект технического перевооружения нефтебазы и провести экспертизу промышленной безопасности данного проекта. Общая стоимость указанных услуг составляет 725 080 рублей (т. №).

Согласно сообщению УФНС России по Калининградской области от 22.05.2017 года К2 с 2014 года является руководителем ООО «Дали», [СКРЫТО] Л.В. с 2014 года по настоящее время является учредителем и руководителем ООО «Техносфера» (т. №).

Согласно письму УФНС России по Калининградской области от 01.09.2017 года предоставлены копии документов, в том числе Устав ООО «Техносфера», подтверждающие полномочия [СКРЫТО] Л.В. в качестве учредителя и генерального директора указанного юридического лица.

Согласно разделу 17 Устава ООО «Техносфера», утвержденного 01.10.2014 года, [СКРЫТО] Л.В. как единоличный исполнительный орган – генеральный директор общества вправе без доверенности действовать от имени последнего, в частности: представлять его интересы; совершать сделки; обеспечивать выполнение планов его деятельности; принимать решения по вопросам, связанным с текущей его деятельностью. Кроме того, на оптическом диске предоставлена выписка из ЕГРЮЛ в отношении ООО «Техносфера», которая 04.09.2017 года осмотрена, распечатана и приобщена к материалам уголовного дела (т. №).

Согласно сообщению КБ «Энерготрансбанк» (АО) от 26.05.2017 года в указанном банке обществу с ограниченной ответственностью «Техносфера» 14.10.2014 и 12.08.2015 открыты два расчетных счета.

Договоры аренды банковских ячеек (сейфов) на имя [СКРЫТО] Л.В. и ООО «Техносфера» в КБ «Энерготрансбанк» (АО) не оформлялись (т. №).

Согласно письму Центрального управления Ростехнадзора от 22.05.2017 года № указанным управлением осуществляется предоставление государственной услуги по лицензированию деятельности по эксплуатации взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности.

Центральное управление Ростехнадзора сообщает сведения о процедуре предоставления лицензии, а также сведения об имеющихся у ООО «Дали» опасных производственных объектах и лицензиях на их эксплуатацию.

Кроме того, предоставлены копии материалов, на основании которых в 2017 году были приняты решения о привлечении генерального директора ООО «Дали» К2 к административной ответственности, впоследствии отмененные судами (т. №).

Согласно копии приказа руководителя Центрального управления Ростехнадзора от 30.06.2016 года №-к Б. с 01.07.2016 года назначен на должность федеральной государственной гражданской службы государственного инспектора отдела общего промышленного надзора по Калининградской области (т. №).

Согласно служебной характеристике Б., предоставленной письмом Центрального управления Ростехнадзора от 22.05.2017 №, он среди прочего, осуществляет государственный надзор за взрывопожароопасными и химически опасными производствами и объектами; принимает участие в мероприятиях, связанных с осуществлением лицензирования видов деятельности; осуществляет надзор и контроль за соблюдением лицензиатами лицензионных требований и условий; проводит плановые и внеплановые обследования поднадзорных предприятий (т. №).

Согласно выписке из графика отпусков за 2016-2017 гг. с копиями приказов, предоставленные письмом Центрального управления Ростехнадзора от 22.05.2017 года №, согласно которым в инкриминируемый [СКРЫТО] Л.В. период совершения преступления государственный инспектор отдела общего промышленного надзора по Калининградской области Б. находился на службе (т. №).

Согласно копии Положения о Центральном управлении Ростехнадзора, утвержденного 28.06.2016 года Центральное управление Ростехнадзора является территориальным органом межрегионального уровня, осуществляющим функции Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору в установленной сфере деятельности на территории, в том числе, Калининградской области (т. №

Согласно копии Положения об отделе по надзору за промышленной безопасностью по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора, утвержденного 09.01.2014 года одной из основных задач указанного структурного подразделения Центрального управления Ростехнадзора является организация и осуществление государственного надзора и контроля за соблюдением промышленной безопасности при проектировании, эксплуатации, капитальном ремонте, техническом перевооружении, консервации и ликвидации опасных производственных объектов.

Кроме того, к функциям отдела по надзору за промышленной безопасностью по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора относится осуществление в установленном порядке рассмотрения материалов и подготовка решений по лицензированию, отнесенному законодательством к компетенции Ростехнадзора, а также контроль за соблюдением лицензиатами лицензионных требований и условий (т. №).

Согласно копии должностного регламента государственного инспектора отдела по надзору за промышленной безопасностью по Калининградской области Центрального управления Ростехнадзора Б., утвержденного 09.01.2014 года указанное должностное лицо, среди прочего, осуществляет государственный надзор за взрывопожароопасными и химически опасными производствами и объектами; принимает участие в мероприятиях, связанных с осуществлением лицензирования видов деятельности; осуществляет надзор и контроль за соблюдением лицензиатами лицензионных требований и условий; проводит плановые и внеплановые обследования поднадзорных предприятий (т. №

В судебном заседании, после завершения исследования значимых для дела доказательств, государственный обвинитель просил исключить из обвинения квалифицирующий признак – «совершенное лицом с использованием своего служебного положения» как излишне вмененный.

Учитывая, что решение о квалификации действий подсудимой указанным образом государственным обвинителем принято после завершения исследования значимых для дела доказательств, мотивировано, суд исходя из позиции государственного обвинителя и положений ст.252 УПК РФ считает необходимым квалифицировать действия подсудимой в соответствии с позицией государственного обвинителя.

Содержание показаний потерпевшего, свидетелей, а также подсудимой в части получения денег от потерпевшего, при их сопоставлении с приведёнными выше объективными данными, полученными в ходе осмотров предметов, документов, очной ставки, иных приведенных доказательств в целом свидетельствует о достоверности сведений, сообщённых названными лицами.

Каких-либо оснований не доверять показаниям потерпевшего и свидетелей у суда нет, причины для оговора ими подсудимой не установлены.

Указанные выше доказательства полностью отвечают критериям ст.74 УПК РФ, к ним относятся: показания потерпевшего, свидетелей, вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий, иные документы, подробно приведенные выше.

Результаты оперативно-розыскных мероприятий отвечают процессуальным требованиям, и согласно исследованным документам, проведены обоснованно и потому являются доказательствами по данному делу, в соответствии с положениями ст.ст.74, 89 УПК РФ.

Относительно позиции подсудимой [СКРЫТО] Л.В. на словах признавшей свою вину, но фактически вину в инкриминируемом преступлении не признавшей, судом подробно указано выше в части оценки её позиции, как в части признания вины, так и в части не признания вины и даче соответствующих показаний.

Доводы [СКРЫТО] Л.В., изложенные выше о непричастности к совершению преступления в отношении К2, судом проверены и отвергаются, так как они противоречат исследованным в судебном заседании доказательствам и не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

К указанным доводам относятся:

- первоначальные пояснения подсудимой, приведенные выше при изложении доказательств, о получении денег от потерпевшего в долг на приобретение оборудования;

- о получении денег от потерпевшего на мероприятия, связанные с оформлением и получением вышеуказанной лицензии на переработку нефтепродуктов для ООО «Дали» и фактическом оговоре её потерпевшим.

В части получения денег в долг, подсудимая еще в ходе предварительного расследования отказалась от данной версии, пояснив, что говорила так ввиду того, что не знала, что говорить по поводу данных денег (т.№).

Доводы в части получения денег, как в долг, так и для оформления лицензии и фактическом оговоре её потерпевшим, что в свою очередь подтверждает невиновность подсудимой, не нашли своего объективного подтверждения и опровергаются исследованными судом доказательствами. Об обстоятельствах совершенного подсудимой преступления, а также об обстановке и взаимоотношениях в целом, сложившимися между ними, потерпевший последовательно давал показания, подтвердив их в целом в судебном заседании. При этом К2, предварительно разъяснялась ответственность за дачу заведомо ложных показаний либо отказ от дачи показаний в соответствии со статьями 307 и 308 Уголовного кодекса Российской Федерации, его показания, протоколы следственных действий с его участием полностью отвечают критериям относимости, допустимости и достоверности, изложенные в них сведения об обстоятельствах, связанных с действиями подсудимой, направленных на получение от него денег, в деталях согласуются и в совокупности подтверждаются другими доказательствами, указанными выше. Оснований не доверять подробным, последовательным показаниям потерпевшего, в том числе о характере финансовых взаимоотношений между ним и подсудимой, у суда не имеется, не установлено и каких-либо объективных причин для оговора данным лицом подсудимой.

Само по себе наличие, либо отсутствие определенных действий со стороны подсудимой, последовавших после её задержания 19.04.2017 года, о чем подробно указано выше при изложении доказательств – телефонные звонки, личные встречи с вышеуказанными лицами, ведение бесед о действиях сотрудников УФСБ и необходимости получения лицензии, не опровергает предъявленного обвинения.

Все приведённые в совокупности доказательства устанавливают тот факт, что [СКРЫТО] Л.В. при описанных выше обстоятельствах, совершила покушение на мошенничество в отношении потерпевшего К2, способами покушения на хищение чужого имущества в данном случае являлись обман и злоупотребление доверием, с квалифицирующим признаком в части особо крупного размера. При этом суд руководствуется п.4 примечания к ст.158 УК РФ, определяющим особо крупный размер, как сумму свыше 1 000 000 рублей.

Суд приходит к выводу, что представленные стороной обвинения и исследованные доказательства по делу получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, являются допустимыми, относимыми и в совокупности с достаточной полнотой свидетельствуют о виновности подсудимой в совершении вышеуказанного преступления.

Оценив вышеприведенные доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу о доказанности предъявленного подсудимой обвинения и квалифицирует действия [СКРЫТО] Л.В. по ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ – покушение на мошенничество, то есть покушение на хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, в особо крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.

При определении вида и размера наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности содеянного и данные о личности подсудимой, в том числе обстоятельства, смягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденной и на условия жизни её семьи.

[СКРЫТО] Л.В. не судима (т№), характеризуется по месту жительства удовлетворительно (т№).

Смягчающими наказание [СКРЫТО] Л.В. обстоятельствами суд признает совершение уголовно наказуемого деяния впервые, возраст подсудимой (<данные изъяты>), состояние здоровья, полное признание своей вины и раскаяние в содеянном по завершению судебного следствия.

Обстоятельств, отягчающих наказание [СКРЫТО] Л.В. в соответствии со ст. 63 УК РФ, суд не усматривает.

Принимая во внимание конкретные данные дела и личности подсудимой, наличия смягчающих, перечисленных выше, и отсутствие отягчающих обстоятельств, позицию потерпевшего, просившего применить ст.73 УК РФ, суд на основании ст.ст.6, 43, 60 УК РФ, приходит к следующему, учитывая, что подсудимая [СКРЫТО] Л.В. совершила умышленное преступление, которое относится к категории тяжких, суд приходит к выводу, что исправление подсудимой возможно без реального отбывания наказания с возложением на осужденную обязанностей, способствующих её исправлению, и при назначении [СКРЫТО] Л.В. наказания применяет ст.73 УК РФ, но оснований для назначения более мягкого вида наказания, чем лишение свободы, не усматривает, принимает суд во внимание и её имущественное положение и назначает наказание без штрафа и без ограничения свободы, с применением правил, предусмотренных ч.3 ст.66 УК РФ.

Оснований для применения требований ст.64 УК РФ, применения положений ч.6 ст.15 УК РФ относительно изменения категории преступления в отношении подсудимой суд не находит, поскольку таковые будут являться не соразмерными содеянному и не смогут обеспечить целей наказания.

В части разрешения вопроса о наличии исковых требований к подсудимой, в судебном заседании установлено, что потерпевший таковых не заявлял. В связи с изложенными обстоятельствами данный вопрос судом не разрешался.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 296-300, 303-304, 307-310 УПК РФ, суд

П Р И Г О В О Р И Л :

[СКРЫТО] Л.В. признать виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ и назначить ей наказание в виде лишения свободы сроком на 3 (три) года.

Применить ст.73 УК РФ и считать назначенное [СКРЫТО] Л.В. наказание в виде лишения свободы условным с испытательным сроком 4 (четыре) года.

Обязать [СКРЫТО] Л.В. не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденной – уголовно-исполнительной инспекции по месту её жительства, один раз в месяц являться на регистрацию в уголовно-исполнительную инспекцию.

Меру процессуального принуждения до вступления приговора в законную силу [СКРЫТО] Л.В. оставить без изменения – обязательство о явке.

Вещественные доказательства по уголовному делу:

- 5 оптических дисков с регистрационными номерами № от 11.04.2017, № от 18.04.2017, № от 19.04.2017, № от 25.04.2017, № от 22.08.2017; оптический диск с серийным номером №; оптический диск, содержащий сведения о телефонных соединениях [СКРЫТО] Л.В., предоставленный ПАО «МТС» – хранить при деле;

- денежные средства в сумме 1 010 000 рублей, изъятые у [СКРЫТО] Л.В. – вернуть потерпевшему К2

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Калининградский областной суд через Ленинградский районный суд г. Калининграда в течение 10 суток со дня провозглашения. В случае подачи апелляционной жалобы осужденная вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции.

Судья Э.В. Бирюков