Дело № 2-279/2018 (2-2804/2017;) ~ М-2056/2017, первая инстанция

Дело №2-279/18

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

17 января 2018 года г. Ставрополь

Промышленный районный суд города Ставрополя в составе:

председательствующего по делу судьи Коваленко О.Н.,

при секретаре Воронцовой Р.Р.,

с участием:

представителя истца К. Л.И. – Павливской И.И., действующей на основании доверенности от дата,

ответчиков К. А.Г., К. Ф.Г.,

представителя ответчиков К. А.Г., К. Ф.Г. – адвоката Подколзина Д.А., действующего на основании ордера №С 021463 от дата,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по исковому заявлению [СКРЫТО] Л. И. к [СКРЫТО] Ф. Г., [СКРЫТО] А. Г. о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности сделки,

УСТАНОВИЛ:

К. Л.И. обратилась в суд с вышеуказанными требованиями, в обоснование которых указала, что дата между нею и ответчиками, которые являются ее внуками, был заключен, как теперь уже стало ясно, договор дарения, согласно которого она передала в дар ответчикам дом общей площадью 158 кв.м, 2 этажа, назначение нежилое и земельный участок площадью 724 кв.м, назначение - земли населенных пунктов - под сад, расположенные в <адрес>, садоводческое товарищество «Полет», 19 п.

Согласно п.2 и 3 договора данные объекты недвижимости принадлежали ей на праве собственности, что подтверждается записями о регистрации прав в ЕГРП и свидетельствами о регистрации права. На основании договора дарения ответчики зарегистрировали за собой переход права собственности на 1/2 долю за каждым на дом и земельный участок в ЕГРП.

Указывает, что данная сделка была совершена ею под влиянием обмана со

ответчиков, которые убедили ее в том, что договор, который она заключает с ними, это договор пожизненного содержания с иждивением, т.е. она останется собственником дачи до своей смерти, а после смерти дача перейдет к внукам, а они за это будут ее содержать, покупать лекарства и продукты, готовить, присматривать за ней, возить в поликлинику и т. д., т.е. осуществлять уход и содержание.

До заключения сделки ответчики часто приезжали к ней, помогали материально, и у нее не было никаких сомнений в том, что она останется на иждивении ответчиков до своей смерти, после чего они станут собственниками дачи.

Договор подготовили ответчики, она его не читала, просто подписала, т.к. полностью им доверяла, полагая, что заключает договор ренты. После заключения договора внуки также несколько месяцев приходили к ней, приносили продукты, лекарства, возили к врачам и т.д., но к весне 2016 г. они стали приходить очень редко, фактически перестали помогать.

В мае 2016 г. она сообщила своей дочери - К. Е.Ф., что желает расторгнуть с ответчиками договор пожизненного содержания, но дочь пояснила, что это сделать невозможно, т.к. ею был заключен договор дарения, а не договор ренты, и что она не является собственником дачи. В этот момент ей стало ясно, что ответчики ее обманули.

Сообщает так же, что в августе 2016 г. она сломала шейку бедра, и ответчики полностью отказались помогать ей, заявив, что дача принадлежит им, и что у нее есть дочь, и пусть она ее и досматривает. С августа 2016 г. она полностью находится на содержании дочери.

Указывает, что на момент заключения договора дарения ей было 85 лет, она страдает дисциркуляторной энцефалопатией 2 степени, часто болит голова и плохое самочувствие, ответчики воспользовались этим, а также ее доверием к ним, обманули ее по обстоятельствам заключения сделки, а она под воздействием обмана с их стороны заблуждалась по поводу правовых последствий сделки.

В настоящее время она понимает, что совершила сделку - договор дарения спорного имущества ответчикам - под влиянием обмана с их стороны, она полагала, что заключает договор пожизненного содержания с иждивением, в чем ответчики ее заверили и убедили. Она никогда бы не согласилась бы подарить дачу ответчикам и не собиралась этого делать, она полагала, что заключает другой договор, чтобы получать содержание и помощь, и ответчики об этом знали.

Теперь же она вынуждена обращаться в суд за защитой своего нарушенного права.

Согласно ч.2 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Для данных сделок характерно искажение действительной воли стороны, вступающей в сделку, которая необходима для признания сделки недействительной.

Обман представляет собой умышленное введение другой стороны в заблуждение с целью вступить в сделку. Обман может относится как к элементам самой сделки, так и к обстоятельствам, находящимся за ее пределами, в т.ч. мотивам, если они имели значение для формирования воли участника сделки.

Согласно ст. 181 К РФ иск о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности может быть предъявлен в течение года со дня прекращения насилия или угрозы, под злиянием которых была совершена сделка, либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Полагает, что поскольку данная сделка была совершена ею под влиянием обмана со стороны ответчиков она является недействительной.

Согласно п.4 ст. 179 ГК РФ, если сделка признана недействительной по одному из оснований, указанных в п. 1-3 настоящей статьи, применяются последствия недействительной сделки, установленные ст. 167 ГК РФ.

Статьей 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре, возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Просила признать договор дарения от дата дома (нежилое помещение) площадью 158 кв. м, этажность 2, кадастровый № условный № и земельного участка площадью 724 кв.м., кадастровый №, назначение - земли населенных пунктов - под сад, расположенные <адрес>, садоводческое товарищество «Полет» 19п, заключенный между К. Л.И. и К. А.Г. и К. Ф.Г., недействительным.

Применить последствия недействительности сделки.

Прекратить право собственности за [СКРЫТО] А. Г. на 1/2 долю в праве общедолевой собственности и прекратить право собственности за [СКРЫТО] Ф. Г. на 1/2 долю в праве общедолевой собственности на земельный участок площадью 724 кв.м., кадастровый №, назначение - земли населенных пунктов - под сад, расположенные <адрес>, садоводческое товарищество «Полет» 19п регистрационная запись № от дата и регистрационная запись № от дата.

Прекратить право собственности за [СКРЫТО] А. Г. на 1/2 долю в праве общедолевой собственности и прекратить право собственности за [СКРЫТО] Ф. Г. на 1/2 долю в праве общедолевой собственности на дом (нежилое помещение) площадью 158 кв. м, этажность 2, кадастровый № условный № регистрационная запись № от дата регистрационная запись № от дата

Исключить из ЕГРП запись № от дата и № от дата о праве ответчиков в общедолевой собственности на 1/2 долю на дом (нежилое помещение) площадью 158 кв. м, этажность2, кадастровый №

Исключить из ЕГРП запись № от дата № от дата о праве ответчиков в общедолевой собственности на 1/2 долю на земельный участок кадастровый №, назначение - земли населенных пунктов - под сад, расположенные <адрес>, садоводческое товарищество «Полет» 19П.

Указать в резолютивной части решения, что оно является основанием для регистрации права собственности на земельный участок площадью 724 кв.м., кадастровый № и дом (нежилое помещение), площадью 158 кв. м., кадастровый № по адресу: <адрес>, садоводческое товарищество «Полет» 19П за [СКРЫТО] Л. И..

Истица в судебное заседание не явилась, о времени и месте слушания дела извещена надлежащим образом, представила в судебное заседание нотариально удостоверенное заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие, в связи с чем, суд на основании ст. 167 ГПК РФ полагает возможным рассмотреть настоящее дало в отсутствие неявившегося истца.

Кроме того, в судебное заседание от истицы поступили нотариально удостоверенные письменные пояснения по делу, в которых указала, что она,

[СКРЫТО] Л. И., 1930 года рождения, Ветеран ВОВ, инвалид 1 группы, обратилась в суд за защитой своих прав о признании договора дарения от дата недействительным, согласно ст. ГК РФ 179, как заключенного путем обмана. Указывает, что обман состоял в следующем: Внуки и невестка укрыли от нее сущность и природу договора, что договор дарения односторонний, без встречных обязательств, что она перестает быть собственником имущества с момента подписания договора. Полагала, что остается собственником имущества до конца своей жизни.

Считает, что внуки и невестка, намеренно, склоняя ее к заключению в отношении внуков дарственной, пользуясь ее преклонным возрастом, убедили ее и обманули в тех юридических последствиях, которые не могут наступить после заключения договора дарения. Их убеждения в том, что пожизненный уход и переход права собственности только после смерти, явились побудительным мотивом для совершения ею сделки, хотя на самом деле, такие обстоятельства не имели место. Таким образом, у нее было ошибочное понимание относительно сущности и последствий заключения договора дарения. Считает, что при заключении договора дарения она была введена в заблуждении под влиянием обмана. Она абсолютно не желала тех правовых последствий, которые наступили после сделки.

Внуки и невестка обещали и заверяли ее, что будут ухаживать и содержать в случае болезни и ухудшения здоровья, умолчали о том, что не

собираются этого делать, умолчали, что она перестает быть собственником с момента подписания договора. Таким образом, внуки преднамеренно не сказали обо всех обстоятельствах сделки, действовали недобросовестно, ввели ее в заблуждение, путем обмана по сущности и природе договора.

Внуки и невестка воспользовались тяжелой жизненной ситуацией -смертью сына, стрессом, возрастом и злоупотребили ее доверием. Своими внешними воздействиями: лживой заботой, вниманием, создавали у нее ощущение уважения и значимости в их жизни. Давили на жалость, что теперь им некому, кроме нее помочь - отец умер, прививали ей чувство ответственности за них, т.е. воспользовались ее состоянием психологической нестабильности и обманули. Она вообще не имела намерений заключать договор дарения или какой - либо другой договор, так как еще при жизни сына оформила завещание. Таким образом, она не была инициатором оформления договора дарения. Инициировали весь этот обман внуки и невестка. Ее все устраивало. Она, как гражданин, выполнила все свои задачи в жизни: родила и воспитала детей, всю жизнь помогала им, позаботилась о них в будущем, путем завещания им имущественных прав и распределила, имеющуюся собственность. На момент подписания договора-дарения, у нее не было внутренней мотивации для совершения каких-либо действий по распоряжению своим имуществом, она им уже ранее распорядилась и жила себе спокойно. У нее отсутствовала цель к действию. Только обещание доброго отношения со стороны ответчиков, обещание и содержание до смерти, ее общее состояние и психологическая нестабильность, преклонный возраст, стресс в связи со смертью сына, вызвали ответное эмоциональное состояние у нее, результатом, которого стало заключение договора. В этом и состоял обман, так как внуки и невестка своим поведением и замалчиванием значимых для нее обстоятельств формировали ложный мотив на ответные действия по отношению к ним. Отсутствие у нее изначально цели и мотива, а также общее решение на семейном совете, повлияло на принятие неблагоприятного для нее решения по распоряжения своим имуществом.

Сначала, пока она не подписала договор, внуки были добрые,
внимательные заботливые, относились к ней с уважением и пониманием, а затем, после подписания договора, стали все реже посещать ее, а когда с ней случилась беда — она оказалась лежачей больной, прикованной к постели, и стала требовать обещанный уход или помощь в содержании сиделок для обслуживания себя, внуки забыли все свои обещания и стали из добрых родственников чужими людьми. В беде и открылось их истинное лицо. Она теперь им стала не нужна. Считает, что при заключении договора дарения она действовала в состоянии заблуждения под влиянием лживого поведения и обмана ответчиков. Считает, что при заключении договора дарения она под влиянием обмана, заблуждалась также в отношении нравственно-моральных качеств личности ответчиков. И это заблуждение внуки и невестка формировали у нее. Считает, что этот договор имел доверительный характер. При отсутствии соответствующих качеств у ответчиков добросовестности, сострадания и ответственности, договор вообще не был бы заключен. С чужими людьми, она вообще бы никакой договор не заключала. Поэтому, при заключении договора существенное значение имело ее доверие к ответчикам. Сейчас она понимает, что они использовали ее и манипулировали ее отношением и чувствами к ним для того, чтобы достигнув своей цели, стать собственниками ее имущества, обманным путем, не нести перед ней никаких обязательств и ответственности. Внуки и невестка, после смерти сына неоднократно просили и убеждали ее, что ей надо и она должна распорядится своим имуществом, чтобы они смогли решить свою жизненную ситуацию и правильно, рационально распорядиться имуществом, которое получили по наследству после смерти сына. Невестка не могла прописаться на даче, надо перевести нежилое помещение (дом) в жилое для прописки, а она не собственник, она платит кредит за ремонт дома, Леша - младший внук ему скоро женится надо, поэтому надо купить квартиру в Ставрополе, чтобы молодые жили отдельно и т.д. Завещание имущества не давало свободу действиям ее внукам и невестке. Они не могли реализовать свои потребности и желания, а дарственная - меняла их положение. В этом и была их цель - получить ее имущество любой ценой, стать собственниками, а мотив - правильно рационально распределить свое имущество между собой. Для достижения своей цели внуки лгали ей и обещали то, чего не собирались делать - уход и содержание. Она никому и ничего не собиралась дарить просто так, без всяких обязательств. Она считала, что будет собственником и ей нужен уход и содержание в случае болезни и старости, поэтому договоренность на семейном совете никак не могла быть без встречных обязательств. Это был договор с устными обязательствами ответчиков по уходу и содержанию за ней в старости и болезни. Для этого они и собирались на семейный совет, где было принято общее решение и определены обязательства сторон, иначе, зачем надо было собираться.

Все это получилось не в результате ее внутренних побуждений и потребностей, а под воздействием сначала просьб, а потом и требований невестки и внуков. Воздействие внуков и невестки после смерти сына были направлены на ее внутренние чувства, на формирование у нее чувства долга перед ними и личной ответственности за них, на формирование у нее неправильного волеизъявления, которое не соответствовало ее внутренней воле.

Когда она предложила внукам переоформить дарственные на ренту с пожизненным содержанием, они ответили отказом, не захотели встречаться с родственниками для мирного урегулирования ситуации. При той добросовестности, которую она предполагала от них при заключении договора, рента для них мало что меняла: они были бы собственниками, но были бы конкретно оговорены и закреплены их обязанности, что как раз и соответствовало бы, той устной договоренности, которая была достигнута на семейном совете. Поэтому считает, что своим отказом внуки подтвердили, что не собирались за ней ухаживать или нести бремя ответственности, что с самого начала обманывали ее, с одним только умыслом - стать собственниками ее имущества, обогатиться за ее счет и бросить ее.

Сейчас, все заботы о ней лежат на ее дочери, поэтому к ней она в данной ситуации не имеет претензий. Пусть, хоть она и думала, что остается собственником, а она стала владеть ее имуществом, но она выполняет все взятые на себя обязательства. В данной ситуации она выполняет все обязанности и за себя и за внуков.

По совести так не должно быть: получить от нее материальные блага, которые она и ее супруг создали своими руками, часть из них она отдала внукам, они получили долю сына, а ухаживать за ней и нести бремя содержания должны другие или она сама. Приходить к ней первое время (около месяца) на 30-40 минут в день, чтобы поднять и посадить это не уход. Это называется прийти в гости или проведать, навестить. Помощь должна быть конструктивной и ощущаемой. Она ее от них не ощутила. Считает, что ответчики бросили ее в беде, беспомощную старуху, инвалида. Значит, они ведут себя как чужие люди, а если они чужие, то, почему они должны пользоваться ее имущественными активам. Считает, что путем обмана, внуки обогатились за ее счет и бросили ее.

Она этого не хотела делать, она не хотела одарять и обогащать чужих, как теперь видно, по своей сущности ей людей. Она внуков видела и воспринимала как заботливых, внимательных людей, а после смерти сына еще обделенных и беззащитных. Этим они и воспользовались, усыпили бдительность, втерлись в доверие и подло ее обманули.

Значит, когда она подписывала впопыхах договор, который не читала, оформленный без нотариуса, так как только нотариус (теперь она это знает) при подписании договора выясняет истинные намерения и волю сторон, она была тогда дееспособна и состояние ее психического здоровья позволило ей подписать договор, а сейчас, когда она обратилась в суд за защитой своего права - стала психически ненормальной для них. Расценивает это как цинизм, кощунство и глумление над ее беспомощностью и старостью. Считает, что данная сделка совершена с целью заведомо противной основам правопорядка и нравственности, в разрез с моральными и нравственными устоями общества, Семейного кодекса, поэтому она недействительна, так как никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения.

Поведение внуков приносит ей вместо радости и спокойной старости, только нравственные страдания и переживания. Этим подрывается и так слабое здоровье и это угрожает ее жизни. Содержание сиделок стоит денег. А после того, как она больше года стала лежачей больной, денежных средств на оплату сиделок не хватает. Поэтому, считает, что обман при подписании договора и введение ее в заблуждение привел к резкому ухудшению ее уровня жизни и благосостояния. Денежных средств на достойное содержание себя в старости не хватает и раздарив свое имущество внукам, она стала обузой для них, и они сразу забыли все свои обещания.

Если бы она сейчас была собственником, как она думала, подписывая договор, она бы продала дачу, и на полученные деньги нанимала бы сиделок и достойно содержала себя сама при помощи чужих людей и дочери, не обременяла бы внуков просьбами о помощи.

То, что она лично присутствовала при подписании договора дарения в
МФЦ, еще не подтверждает ее волю на отчуждение имущества
посредством дарения. Она полностью доверяла внукам, она не читала договор, все спешили, МФЦ закрывалось. Если бы не обман со стороны внуков, она бы никогда этого не сделала. Под воздействием обмана со стороны ответчиков она не правильно оценивала действительные их намерения, поэтому заблуждалась относительно вида заключенного договора, его природы, своих прав и обязанностей по нему.

Просит учесть ее возраст, ту стрессовую ситуацию, в которой она находилась после смерти сына, ухудшение состояния физического здоровья и эмоционально-психологического фона, чем и воспользовались ее внуки, которые путем обмана склонили ее к заключению договора дарения дачи.

В судебном заседании представитель истца заявленные исковые требования поддержала, просила их удовлетворить, а также пояснила, что хотя оспариваемая сделки и была заключена дата, истице о нарушении ее прав стало известно в мае 2016 года, однако плохое самочувствие и госпитализация по состоянию здоровья, позволили ей обратиться в суд с настоящим иском лишь в апреле 2017 года. Исковое заявление принято к производству суда дата, просила восстановить срок для обращения в суд с указанным иском, поскольку причины, по которым он пропущен, являются уважительными.

В судебном заседании ответчик К. Ф.Г. против заявленных требований возражал и указал, что факты, изложенные в иске, не соответствуют действительности и являются надуманными. Истец [СКРЫТО] Л. И. (его бабушка) проживает по адресу: <адрес> течение длительного времени совместно с [СКРЫТО] Е. Ф. (его родная тетя), имеющей собственную 1-комнатную квартиру в пешей доступности от бабушки.

Учитывая очень преклонный возраст бабушки, а также последнюю доброжелательную его с ней встречу 16.04.2017г. (на Пасху), он предполагает, что фактически данный иск был составлен его тетей, К. Е.Ф., в своих целях и она попросила бабушку поставить подпись, зная беспомощное состояние бабушки и её психические заболевания. Во время встречи 16.04.2017г. бабушка ни о каком иске не говорила, ни каких претензий им не высказывала, была приветлива и доброжелательна. Настаивал на обязательном объяснении по существу иска бабушки - К. Л.И. непосредственно в судебном заседании.

Указал также, что основным доводом искового заявления является, якобы, имевшем место обмане бабушки с его стороны и со стороны его брата при оформлении договора дарения. Данные доводы считает несостоятельными по следующим основаниям. В конце октября 2015г. на семейном совете, в связи с ухудшением состояния здоровья истицы, было принято общее решение об оформлении собственности, принадлежащей К. Л.И., на её дочь, К. Е.Ф., и внуков в следующем порядке: дом и земельный участок в ДНТ «Полет» переходит в собственность ответчикам - внукам К. Ф.Г. и К. А.Г., а 3-х комнатная квартира по адресу: <адрес> переходит в собственность дочери - К. Е.Ф.

02.11.2015г. он отправил на электронную почту К. Е.Ф. составленный им договор дарения для проверки, она ответила, что все получила. После этого они договорились все вместе встретиться в МФЦ по <адрес> и одновременно оформить собственность, принадлежащую К. Л.И. по договорам дарения её внукам и дочери. Что и было сделано 27.11.2015г. При подписании договора дарения, сотрудником МФЦ был повторно озвучен договор. Кроме того, бабушке были разъяснены все правовые последствия договора дарения, ее безвозмездный характер и отсутствие каких-либо условий его исполнения. Так что бабушка не могла не знать, что это именно договор дарения. Доводы истца относительно того, что внуки перестали с весны 2016г. помогать бабушке не соответствуют действительности по следующим основаниям.

К. Л.И., будучи «ходячей» сама себя обслуживала и не нуждалась в особом уходе за ней. Он и его брат, К. А.Г., постоянно навещали её, помогали ей, покупали продукты, выносили мусор и прочее, бабушка вместе с дочерью К. Е.Ф. приезжали на его день рождения 24.04.2016г.

Особый уход К. Л.И. понадобился в сентябре 2016г. после того, как она сломала шейку бедра. В этот период времени он, его брат и мать, [СКРЫТО] Л. В., постоянно помогали бабушке - покупали продукты, дежурили, кормили, меняли памперсы и прочее. Также ему достоверно известно, что при прохождении лечения во 2-й клинической больнице <адрес> у бабушки проявилось серьезное расстройство психики, ей вызывали врача-психиатра, назначалось лечение.

После выписки у бабушки психическое расстройство здоровья усиливалось, К. Е.Ф. приглашала из Краевой Психиатрической больницы специалистов-психиатров и бабушке назначалось лечение для восстановления её психического состояния. После выписки бабушки из больницы они с братом и мамой каждый день поочередно приезжали к ней, поднимали её с кровати, делали массаж ног в целях недопущения образования пролежней.

Через некоторое время К. Е.Ф. потребовала от них, в связи с тем, что они получили в дар дачу, осуществлять постоянный уход за бабушкой, т.е. быть сиделкой. В связи с тем, что он и брат работают, данное предложение было неприемлемым. После чего К. Е.Ф. потребовала, чтобы они с братом полностью оплачивали расходы, связанные с оплатой нанимаемых сиделок. Это требование ими было также не принято, так как у бабушки пенсия 24.000 руб., имеются сбережения в банке, и они предложили К. Е.Ф. использовать средства бабушки. Это не устроило К. Е.Ф., и она с весны 2017г. запретила сиделкам пускать его и брата к бабушке. Им удалось навестить бабушку только на Пасху.

Считает, что основной причиной появления данного искового заявления является материальные претензии [СКРЫТО] Е. Ф. к нему и его брату по поводу содержания бабушки.

Просил суд в удовлетворении исковых требований отказать, так как при оформлении и подписании договора дарения они с братом ни кого не обманывали и не вводили в заблуждение.

В судебном заседании ответчик К. А.Г. против заявленных требований возражал и пояснил, что истец [СКРЫТО] Л. И. является его бабушкой и проживает совместно с [СКРЫТО] Е. Ф. (его родная тетя) по адресу <адрес> на протяжении более 10 лет (постоянно Елена Ф. стала проживать с сентября 2016 года т.к. имеет в собственности свою квартиру по адресу <адрес>).

С сентября 2016 года по март 2017 года в связи с переломом истицей шейки бедра, он постоянно оказывал помощь бабушке, в части ухода за ней (купания, помощь в разработке тазобедренного сустава). Придя в очередной раз к бабушке дата, сиделка обслуживающая бабушку его не пустила в квартиру, обосновывая это тем, что [СКРЫТО] Е. Ф. составила договор с сиделкой таким образом, что включила в договор пункт по которому сиделки не имеют право ни кого пускать теперь уже в ее собственную квартиру по адресу: <адрес>.(имеется видеозапись). Таким образом, с дата, по сегодняшний день он не имеет возможности общаться с бабушкой. По его сведениям [СКРЫТО] Е. Ф. внушает бабушке неприязнь к нему (в связи с неуравновешенным психическим состоянием бабушки ей это легко сделать).

Учитывая очень преклонный возраст бабушки, а также последнюю доброжелательную их встречу 05.03.2017г., он предполагает, что фактически данный иск был составлен его тетей, К. Е.Ф., в своих целях и она попросила бабушку поставить подпись, зная беспомощное состояние бабушки и её психические заболевания. Во время всех посещений, бабушка ни о каком иске не говорила, никаких претензий к нему не высказывала, была приветлива и доброжелательна. Настаивал на обязательном объяснении по существу иска бабушки - К. Л.И. непосредственно в судебном заседании.

Указал также, что в конце октября 2015г. на семейном совете, в связи с ухудшением состояния здоровья К. Л.И., было принято общее решение об оформлении собственности, принадлежащей К. Л.И., на её дочь, К. Е.Ф., и внуков в следующем порядке: дом и земельный участок в ДНТ «Полет» переходит в собственность ответчикам - внукам К. Ф.Г. и К. А.Г., а 3-х комнатная квартира по адресу: <адрес> переходит в собственность дочери - К. Е.Ф.

27.11.2015г. был подписан договор дарения дома и земельного участка, сотрудником МФЦ были повторно озвучены условия договора. Кроме того, бабушке были разъяснены все правовые последствия договора дарения, её безвозмездный характер и отсутствие каких-либо условий его исполнения. Так что бабушка не могла не знать, что это именно договор дарения и все условия этого договора.

Бабушка, К. Л.И., будучи «ходячей» сама себя обслуживала и не нуждалась в особом уходе за ней. Он и его брат, К. А.Г., постоянно навещали её, помогали ей, покупали продукты, выносили мусор, привозили лекарства из эндокринологического центра и прочее.

Особый уход К. Л.И. понадобился в сентябре 2016г. после того, как она сломала шейку бедра. В этот период времени он, его брат и мать, [СКРЫТО] Л. В., постоянно помогали бабушке - покупали продукты, дежурили, кормили, меняли памперсы и прочее. Также ему достоверно известно, что при прохождении лечения во 2-й клинической больнице <адрес> у бабушки проявилось серьезное расстройство психики, ей вызывали врача-психиатра, назначалось лечение.

После выписки у бабушки психическое расстройство здоровья усиливалось, К. Е.Ф. приглашала из Краевой психиатрической больницы специалистов-психиатров и бабушке назначалось лечение для восстановления её психического состояния. Медицинские документы, назначение лечения, выписки находятся у К. Е.Ф.

После выписки бабушки из больницы они с братом и мамой каждый день поочередно приезжали к ней, поднимали её с кровати, делали массаж ног в целях недопущения образования пролежней.

Через некоторое время К. Е.Ф. потребовала от них, в связи с тем, что они получили в дар дачу, осуществлять постоянный уход за бабушкой, т.е. быть сиделкой. В связи с тем, что он и его брат работают, данное предложение было для них неприемлемым. После чего К. Е.Ф. потребовала, чтобы они с братом полностью оплачивали расходы, связанные с оплатой нанимаемых сиделок. Это требование ими было также не принято, так как у бабушки пенсия 26 000 руб., имеются сбережения в банке и имеется объект недвижимости гараж ГСК «Родничек», и они предложили К. Е.Ф. использовать средства бабушки. Это не устроило К. Е.Ф., и она с весны 2017г. запретила сиделкам пускать его и брата к бабушке.

Считает, что основной причиной появления данного искового заявления является материальные претензии [СКРЫТО] Е. Ф. к нему и его брату по поводу содержания бабушки.

Просил в удовлетворении исковых требований отказать, так как при оформлении и подписании договора дарения они с братом ни кого не обманывали и не вводили в заблуждение.

Представитель ответчиков в судебном заседании возражал против заявленных требований и указал, что одним из оснований к вынесению судом решения об отказе в иске является истечение сроков исковой давности, поскольку для данного вида правоотношений установлен сокращенный, годичный срок исковой давности - ч.2 ст.181 ГК РФ.

В соответствии с ч.2 ст. 199 ГК РФ, исковая давность применяется судом по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Считает, что истцом, при подаче искового заявления, пропущен срок исковой давности, т.к. согласно разъяснениям, содержащимся в п. 102 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от дата «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в силу пункта 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации годичный срок исковой давности по искам о признании недействительной оспоримой сделки следует исчислять со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена такая сделка (пункт 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Полагает, что поскольку в исковом заявлении истец не ссылается на невозможность обращения за судебной защитой до датаг. (годичный срок исковой давности) в силу обмана, а уважительных причин для восстановления срока исковой давности в соответствии со ст. 112 ГПК РФ и ст. 205 ГК РФ суду не представлено, то в удовлетворении исковых требований необходимо отказать в связи с истечением срока давности обращения за судебной защитой.

Полагает, что имеются так же еще и материально-правовые основания для отказа в удовлетворении заявленных требований. Считает, что являются надуманными и полностью опровергаются материалами дела доводы истца о том, что оспариваемая сделка заключена под влиянием обмана со стороны ответчиков, что с содержанием оспариваемого договора истец знакома не была. Как следует из текста договора дарения от датаг., даритель дарит, то есть безвозмездно передает право собственности, а одаряемые принимают право собственности на дом и земельный участок.

Стороны при подписании договора подтвердили, что не лишены дееспособности, не страдают заболеваниями, препятствующими осознать суть договора, а также отсутствуют обстоятельства, вынуждающие совершить данный Договор на крайне невыгодных для себя условиях. Каких-либо дополнительных условий или обязательств сторон в данном договоре не содержится.

Считает, что факт совершения договора дарения в полном соответствии с законом, подтвердил датаг. в судебном заседании свидетель Коблов С.А., который работал в МКУ «МФЦ в <адрес>» и принимал документы у сторон в МФЦ в момент совершения сделки, который устанавливал ознакомлены ли стороны сделки о содержании сдаваемого в МФЦ договора в части совершения перехода и регистрации прав, объектов сделки и возникновения или не возникновения обременении.

Кроме того, указывает, что в соответствии со ст. 584 ГК РФ договор ренты подлежит нотариальному удостоверению. В связи с чем, заключение договора ренты в МФЦ попросту невозможно.

Указал так же, что ответчик К. Ф.Г., по просьбе дочери истца - К. Е.Ф., выслал последней проект договора дарения. Свою просьбу К. Е.Ф. обусловила тем, что ей и истцу необходимо ознакомится с текстом договора. Данный факт был подтвержден самой К. Е.Ф. в судебном заседании датаг. при её допросе в качестве свидетеля. Этот же факт подтвердили ответчики К. Ф.Г. и К. А.<адрес>, что доводы истца о том, что она договор не читала, являются несостоятельными.

Отмечает так же, что показаниями свидетелей Темирбулатова О.В., Маглатова А.И, Леонтьева О.В., Хализова А.И. К. Е.Ф. К. Л.В., а также пояснениями ответчиков, опровергаются доводы истца о том, что ответчики отказали ей в помощи и уходе после перелома в августе 2016 г.

Просил признать недопустимыми показания свидетеля Зыбиной Н.И., допрошенной в соответствии с судебным поручением Промышленного районного суда <адрес>, так как при выполнении отдельного поручения Промышленного районного суда был нарушен порядок выполнения судебного поручения, регламентированный ст.63 ГПК РФ и ответчики не были извещены о времени и месте судебного заседания, хотя они имели намерения участвовать в судебном заседании при выполнении судебного поручения.

Полагает, что оспариваемая сделка была заключена в строгом соответствии с норами действующего гражданского законодательства, а стороной истца, в соответствии с требованиями ст. 56 ГПК РФ, не представлено суду бесспорных доказательств, подтверждающих факт обмана со стороны ответчиков. Отсутствуют так же доказательства того, что на момент составления договора дарения от 27.11.2015г. истец К. Л.И. была лишена способности понимать значение своих действий и руководить ими, а также доказательства заблуждения истца относительно природы и предмета оспариваемой сделки.

Полагает, что истица имела волеизъявление на определение судьбы своего недвижимого имущества, поскольку в этот же день 27.11.2015г. истица подарила 3-х комнатную квартиру своей дочери - К. Е.Ф., а дачу своим внукам – ответчикам. Договор дарения 3-х комнатной квартиры истцом не оспаривается. Считает, что данные обстоятельства в своей совокупности подтверждают тот факт, что волеизъявление истицы было направлено на безвозмездное отчуждение принадлежащего ей дома и земельного участка в пользу своих внуков (ответчиков), а 3-х комнатной квартиры своей дочери путем заключения договора дарения.

Исходя из положений части 2 статьи 170, статьи 572 ГК РФ обязательный признак договора дарения - безвозмездный характер передачи имущества, заключающийся в отсутствии встречного предоставления. Если же дарение формально обусловлено совершением каких-либо действий другой стороной, то оно квалифицируется как притворная (ничтожная) сделка. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях.

Из буквального толкования положений договора дарения следует, что договор не содержит каких-либо требований дарителя, от выполнения которых зависит передача квартиры в собственность одаряемого.

Договор дарения от датаг. заключен в письменной форме, соответствует требованиям статей 572, 574 Гражданского кодекса, предъявляемым к форме и содержанию договора, подписан сторонами, что подтверждает достижение между ними соглашения по всем существенным условиям сделки в предусмотренной законом письменной форме. Одно только не оказание помощи К. Л.И. со стороны ответчиков не влечет недействительности договора дарения.

Истцом не представлено доказательств, подтверждающих возмездный характер договора дарения либо наличие обстоятельств, свидетельствующих о притворности данной сделки.

В соответствии с п.1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Из содержания приведенной нормы следует, что признаком договора дарения является его односторонний характер. Одаряемый становится собственником имущества, не принимая на себя каких-либо обязанностей перед дарителем, который, в свою очередь, уступает право собственности одаряемому, не приобретая и не сохраняя какие-либо права на подаренное имущество.

Доказательств, подтверждающих, что договор дарения имел целью прикрыть договор ренты суду не предоставлено.

Напротив, сам текст договора дарения содержит в себе основные условия договора, из которого следует, что даритель К. Л.И передала ответчикам в дар, безвозмездно дом и земельный участок.

Таким образом, оспариваемый договор дарения соответствует требованиям, установленным законом, был заключен в письменной форме, с соблюдением статьи 574 ГК РФ, оснований для запрещения дарения и ограничения дарения, предусмотренных ст. 575, 576 ГК РФ не имеется. Доказательств того, что сторонами заключен иной договор, не соответствующий их волеизъявлению, истцом не представлено.

Просил суд в удовлетворении исковых требований К. Л.И. к К. Ф.Г. и К. Л.Г. отказать.

Третье лицо Управление Росреестра по СК в судебное заседание не явилось, представило письменный отзыв по делу, в котором просили принять решение в отсутствие представителя третьего лица в соответствии с нормами действующего законодательства.

Допрошенный в судебном заседании свидетель Коблов С.А.пояснил, что являлся сотрудником МФЦ и принимал документы от истца и ответчиков на совершение спорной сделки. В его должностные обязанности входило прием документов для регистрации сделки. В его присутствии стороны по сделкам подписывают заявления в регистрационную палату. Далее он передает принятый пакет документов в другой отдел. Также пояснил, что у пожилых людей он всегда спрашивал, понимают ли они, что за сделка происходит, что имущество выходит из их владения. Межличностные отношения при оформлении оспариваемой сделки он не выяснял.

В судебном заседании свидетель К. Л.В. пояснила, что являлась супругой покойного сына истца - [СКРЫТО] Г. Ф.. Отношения ее семьи с истцом на протяжении 36 лет совместной жизни были хорошие. Ее мой муж помогал при строительстве дачного дома по адресу ДНТ «Полет» <адрес> его смерти в 1996 году, и в силу невозможности по состоянию здоровья истец, попросила обслуживать дачу и земельный участок. В 1998 году было составлено завещание, в котором дачный дом с земельным участком был отдан ее сыну [СКРЫТО] Г. Ф.. Свидетель с супругом постоянно пользовались домом, следили за его состоянием. В 2014 году ее супруг взял кредит на сумму 800 тысяч рублей для немедленного ремонта дома, и ремонт прошел с мая по октябрь 2014 года. Об этом знала истец и была рада тому, что они так активно занимаются дачной постройкой. Истец обещала сделать дарственную на своего сына. В январе 2015 года [СКРЫТО] Г. Ф. внезапно умирает, и все его долги перешли к ней - К. Л.В., как наследнице, и ее сыновья стали помогать гасить долги по кредитам. В 2015 году на семейном совете, где присутствовали она, истица вместе с дочерью истца [СКРЫТО] Е. Ф., и ответчики было решено оформить дарственную на дачную постройку с земельным участком по 1/2 на двух родных внуков и истец была не против совершить эту сделку в честь памяти покойного сына. Одновременно истцом было принято решение подарить 3-х комнатную квартиру в центре города дочери [СКРЫТО] Е. Ф.. Сделка была совершена в государственном учреждении МФЦ в присутствии истца, ответчиков и дочери истца [СКРЫТО] Е. Ф. и сотрудника МФЦ. Они ходили одновременно, в один и тот же день, оформляли дачу на ее сыновей, а квартиру на Елену Ф..

Указала так же, что она и ее сыновья и до подписания договора дарения и после очень хорошо относились к истцу и по необходимости возили ей продукты и лекарства. Так, в сентябре истец упала в квартире и сломала шейку бедра. В больнице № она вместе с дочерью истицы ухаживали за К. Л.И. Внуки тоже приезжали к истцу в больницу. У истца при падении видимо случился психологический срыв и в больнице ей поставили диагноз дисциркуляторная энцефалопатия 3 степени и органическое расстройство личности в связи с сосудистой патологией и когнитивными нарушениями.

После выписки из больницы, истца определили в ее квартиру. Пока подыскивали сиделку, она с К. Е.Ф. ухаживала за истцом. Сиделки, которые обслуживали истца с октября 2016 по январь 2017 года, знали и ее и ответчиков, которые ездили каждый день к истцу и поднимали ее на стул для активизации всех органов и по выходным приезжали купать ее. В феврале дочь истца стала требовать от них денег на содержание истца. Но у них не было возможности помогать истцу деньгами. С марта 2017 года дочь истца перестала пускать их посещать истца, объясняя это тем, что это ее собственная квартира и посторонних людей она пускать в нее не будет.

Допрошенный в судебном заседании свидетель Суворова А.В. пояснила, что работает врачом психиатром, она консультировала истца, когда последняя лежала во второй городской больнице <адрес>, после перелома шейки бедра. А в ноябре 2016 года она консультировала истца на дому для переосвидетельствования на группу инвалидности. В процессе наблюдения за истцом ее состояние значительно улучшилось. Пояснила, что истец страдает гипертонией и сахарным диабетом. Она ей назначала ноотропные препараты, которые улучшают мозговое кровообращение, улучшают память, внимание.

Свидетель Великоконь Т.Д., допрошенная в судебном заседании пояснила, что является женой брата истца. Суду сообщила, что после того, как истец получила перелом ноги, за ней ухаживала дочь, невестка [СКРЫТО] Л. В. и ее сыновья (ответчики). Ухаживали они хорошо, и истец быстро пошла на поправку. Потом истец поломала шейку бедра и попала в больницу в очень тяжелом состоянии. За ней также ухаживали дочь, невестка и внуки (ответчики). После того как ее выписали домой, за истцом ухаживала Л. В., т.к. Елена Ф. (это дочь истца) работала. Чуть позже истцу наняли сиделку. Дочь истца предлагала ответчикам скинуться деньгами на сиделку, но они отказались. В январе 2017 года истец сообщила ей, что внуки к ней не приходят. Указала, что истец позвонила ей и сказала, что ее внуки обманули. Ходили к ней и хорошо относились, пока она не сделала дарственную. Они ей обещали, что будут ухаживать за ней, помогать. А после подписания договора они перестали к ней приходить и помогать. Также ей известно, что до этого договора было оформлено завещание на Г. Ф., который умер и Елену Ф..

Допрошенная в судебном заседании свидетель Мнацаканян С.Г. пояснила, что работает врачом-ревматологом, и более 20 лет является лечащим врачом истца. Когда К. Л.И. лежала в больнице после перелома шейки бедра, то рассказывала ей, что под напором родственников, она отписала внукам дачу, а дочке квартиру на условиях, что они будут за ней ухаживать и помогать. Позже Л. И. сказала, что ей помогает только дочь, а внуки не приходят и не помогают.

В судебном заседании свидетель Тимирбулатова О.В. пояснила, что с дата по дата работала сиделкой истца. В течение первого месяца ее работы, ответчики не приезжали. Потом хирург сказал, что Любовь И. надо поднимать, чтобы у нее не было пролежней. И тогда ответчики заезжали каждый день, минут на 40, после работы. Но бывали такие дни, что и не приезжали. Зарплату ей платила Елена Ф. К. – дочь истца. Лекарства, продукты привозила Елена Ф.. Также Л. В. привозила еду несколько раз.

Свидетель Маглатова В.Г., допрошенная в судебном заседании пояснила, что ее муж является племянником истца. Показала, что конфликтные ситуации в семье начались после второго перелома истца, в сентябре 2016 года. Истец попадает в больницу, за ней ухаживает дочь. А в дневные часы дочь подменяла невестку. Ответчики приезжали, поднимали истца, чтобы не было пролежней. Потом истца выписывают из больницы, и возникает вопрос о присмотре за истцом. Первое время было очень трудно найти сиделок, и Елена Ф. предлагала невестке ухаживать за истцом за деньги, т.к. у невестки был большой кредит, и надо было его выплачивать. Но она отказалась. Ответчики ежедневно приезжали, поднимали истца, чтобы не образовались пролежни, они купали ее. В это время Елена Ф. нашла сиделку для истца, которая ухаживала за Любовь И. 2 месяца, истцу становится лучше, заживают раны на ноге. Потом эта сиделка увольняется, и становится не кому ухаживать за истцом. Тогда Л. В. начинает за ней ухаживать, примерно 10 дней сидела с ней днем, а Елена Ф. ночью. В это время ответчики тоже постоянно приезжали и помогали. Затем Е. Ф. находит 2-х сиделок, которые посменно ухаживают за истцом. Больше участия Л. В. не было, она просто приезжала навещать истца, но в уходе не участвовала. Когда цены на услуги сиделок поднялись, и у Елены Ф. не стало хватать денег на оплату услуг сиделок, тогда стал вопрос о том, чтобы ответчики приняли участие в уходе за истцом. Если не могут сами ухаживать, то Елена Ф. предложила скинуться по 5 тысяч рублей на оплату сиделки. Но ответчики сказали, что у них денег нет. И тогда Любовь И. сказала, что надо отменить договор дарения дачи, продать ее, отдать им деньги за ремонт, а оставшуюся часть расходовать на услуги сиделок, лекарства и т.п.

В судебном заседании свидетель Леонтьева О.В. пояснила, что с дата по дата работала сиделкой у истца неделю - через неделю с другой сиделкой. Уход за истцом осуществляла Елена Ф.. Ответчик Ф. приезжал несколько раз, ответчик А. чуть чаще 3-4 раза. Елена Ф. привозила и питание, и лекарства, и заработную плату сиделкам платила. В феврале 2017 года Елена Ф. попросила ответчиков о помощи, а именно по 3500 рублей на уход за истцом, но они отказали. После этого Елена Ф. запретила пускать их в квартиру без ее присутствия. Но запрет еще был связан с тем, что после того, как внуки уходили, истец плохо спала, нервничала. В последний раз она видела ответчиков в марте 2017 года.

Свидетель Логинова С.М. в судебном заседании пояснила, что является подругой дочери истца. Ей известно, что после смерти Ф. И., истец сделала завещание, по которому дочери досталась бы квартира, а сыну дача. В январе 2016 года истец ей сказала, что отписала дочери квартиру, а внукам дачу, взамен на то, что они будут ей помогать, ухаживать. Сначала внуки и невестка ходили, помогали ей, потом перестали. В мае и в августе 2016 года они с Еленой Ф. ездили на отдых, и был большой скандал, т.к. никто не хотел оставаться с истцом. А с середины января 2017 года ответчики совсем перестали помогать. И до сегодняшнего дня за истцом ухаживает только Елена Ф.. Со слов А. [СКРЫТО] ей известно, что Елена Ф. не пускает их к истцу. А со слов Елены Ф., когда внуки приходят, то просят у истца еще и гараж им отписать, и поэтому Елена Ф. разрешила приходить ответчикам только в ее присутствии. Также свидетель присутствовала при разговоре, когда надо было сиделку нанимать, ответчики отказались частично оплатить услуги сиделки.

Допрошенная в судебном заседании свидетель К. Е.Ф. пояснила, что она является дочерью истца, а ответчики ее родные племянники. С 1992 по 27.11. 2015 год ее мама была собственником земельного участка с домом площадью 158 кв. м. в СТ «Полет» 19 п. – дача. Около 15 лет назад мама разрешила сыну с семьей проживать и пользоваться дачей. Дача была в идеальном состоянии и внутри и снаружи.

К осени 2014 года брат отремонтировал дачу, стал просить оформить на него имущество. Мама сказала ему, что она составила завещание, и дача ему перейдет после ее смерти. Семья брата знала, как мама распорядилась имуществом после смерти мужа: брату - дача, а ей - квартира. Никому ничего истица дарить не собиралась.

В январе 2015 года брат скоропостижно умер. С этого момента невестка и внуки стали уговаривать маму оформить на них дачу. Мама не собиралась дарить имущество, говорила, что есть завещание, придет время и дача перейдет к вам. Тем более не собиралась оформлять имущество просто так, по дарственной. Это же она ранее говорила и брату.

После смерти брата, невестка просила оформить на нее дачу. Ходила часто, уговаривала, так как они там сделали ремонт, и брат взял кредит. Ей теперь надо платить за кредит, а она не собственник. Пыталась выпросить у мамы денег на погашение кредита, но мама сказала, что они там жили около 15 лет и поэтому сами должны платить за ремонт и улучшение своих жилищных условий, что она отдала им дачу в идеальном состоянии, мама предложила ей продать машину и погасить кредит.

В ноябре 2014 года мама первый раз сломала левую шейку бедра. Семья брата, помогала ухаживать за мамой в больнице и дома, навещали, звонили, проявляли заботу, окружали маму теплом и вниманием, дарили подарки. Подменяли, когда она уезжала в отпуск: готовили, кормили, приносили продукты. Внуки и невестка не отказывали маме в помощи и старались выполнить все ее просьбы. Это все было так, пока истица была собственником дачи, и был жив брат.

До осени 2015года было постоянное присутствие внуков и невестки в их доме. Осенью 2015 года они собрались на семейном совете в составе: мама, свидетель, внуки, невестка. Обсуждали вопрос по даче. Семья брата приводила разные аргументы, почему надо заключить договор дарения: что надо перевести нежилое помещение (дом) в жилое, чтобы прописаться; Леше (младшему внуку) надо думать о женитьбе, куда он приведет жену и т.д., внуки просили помочь им в решении их жизненной ситуации. При этом обещали: за это бабушка мы тебя не бросим, мы будем ухаживать за тобой и содержать. Мама пожалела их, и, не совсем понимая природу сделки, согласилась на их уговоры.

До мая 2016 года мама не знала, что перестала быть собственником дачи. Договор дарения дачи готовили внуки. Мама не читала его в МФЦ перед подписанием, т.к. доверяла внукам, тем более, накануне все было оговорено на семейном совете. Все это происходило пред закрытием МФЦ и все очень спешили, и они, и сотрудники центра.

В ноябре 2015 г. мама также подарила ей квартиру за то, что она будет осуществлять за ней уход и содержание. О том, что она не собственница и дачи, и квартиры, мама поняла тогда, когда увидела платежку по квартплате и сказала, что она как инвалид и Ветеран ВОВ должна получать льготы по оплате квартиры и не должна после 80 лет платить за капитальный ремонт жилья. Она пояснила маме, что она дата подписала договор дарения: ей на квартиру, а ответчикам на дачу.

Мама очень расстроилась по этому поводу и сказала, что ее обманули, т.к. она думала, что подписывает договоры, по которым собственность на имущество перейдет после ее смерти, а до смерти собственником будет она, а они будут ее досматривать и за это после ее смерти к ним перейдет ее собственность, т.е. фактически она вела речь о договоре пожизненного содержания.

После того, как ответчики получили дачу в собственность, они стали все реже приходить к бабушке, интересоваться ее здоровьем, помогать ей материально, покупать лекарства, а с весны 2016 ответчики фактически перестали ею интересоваться. О маме заботилась только она, т.е. выполняла и выполняет все свои обязательства по содержанию и уходу за ней.

Мама попросила ее расторгнуть с ответчиками договор, который она заключила, но это можно сделать было только в суде. Она сказала, коль внуки ее обманули, она готова обратиться в суд, чтобы вернуть свое имущество.

В августе 2016 года она собралась в отпуск на 2 недели и обратилась к внукам за помощью по присмотру за мамой. В ответ на просьбу внуки заявили, что у бабушки есть пенсия, нанимайте сиделку и платите. Она просила невестку и внуков присмотреть за мамой, взять ее пожить на дачу на это время, но невестка ей отказала. После этого, мама повторно сказала, что хочет расторгнуть с внуками договор дарения и вернуть свое имущество.

дата мама упала у кровати и сломала вторую шейку бедра. С этого момента она стала беспомощной, лежачей больной, прикованной к постели, постоянно нуждающаяся в уходе. На тот момент, маме не нужно было такое дорогостоящее содержание, нужна была только забота, внимание и благодарность, которое создавало бы у нее ощущение своей значимости в жизни близких. Сейчас она вынуждена нанимать сиделку с проживанием, а внуки полностью отказались помогать и маме и ей, заявив, что дача принадлежит им, что у мамы есть дочь, пусть она ее и досматривает.

Она несколько раз предлагала ответчикам добровольно расторгнуть договор дарения и заключить договор ренты, что как раз и соответствовало той договоренности, которая была достигнута при подписании договора дарения 27.11 2015 году. На момент заключения договора дарения от дата маме было 85 лет, у нее имеется ряд заболеваний сосудистого генеза: дисциркуляторная энцефалопатия 2 степени, атеросклероз, диабет, ИБС, эндопротезирована одна нога, часто болит голова, скачет давление и плохое самочувствие. После смерти сына - К. Г.Ф., 21 01.2015 года, мама находилась в состоянии депрессии, была отрешенная, сама не своя. Ответчики, воспользовались таким ее состоянием, а также доверием к ним, обманули ее по обстоятельствам заключения сделки, а она, под воздействием обмана с их стороны, заблуждалась по поводу природы и элементов сделки и заключила договор дарения, полагая, что заключает договор ренты. Мама была уверена, что заключает другой договор, чтобы получать содержание и помощь, и ответчики об этом знали. Полагает, что ответчики, преднамеренно создавали условия для заключения сделки, втираясь в доверие к маме путем лживой заботы, лживых обещаний, формировали ее волеизъявление, умалчивали о том, что не будут за ней ухаживать и содержать ее, а наоборот обманывали, заверяя, что будут ее содержать и осуществлять уход, вводили ее в заблуждение по последствиям и природе сделки, обманывали. Путем умышленных действий (лживая забота, лживых обещаний, лицемерия) ответчики создали у мамы ошибочное представление о природе и элементах, характере сделки - побудили ее к заключению сделки, которая без обмана с их стороны не была бы ею заключена. Все это сделано было ответчиками с намерениями извлечь только для себя выгоду: получить имущество, необоснованно обогатиться за счет мамы и не нести никаких обязательств перед ней.

Сначала, когда случилась беда с мамой, ответчики еще как-то, нехотя помогали ей в уходе за мамой. Внуки ходили к маме в течение 1,5-2 месяцев до начала декабря 2016 года, на 30-40 минут, чтобы поднимать с постели маму и учить ее ходить. У мамы была угроза пролежней и застойных явлений в легких, как у всех лежащих больных. Внуки почти всегда приходили с пустыми руками, никаких продуктов, лекарств они ей не приносили. Пару раз, за все время, Ф. [СКРЫТО] принес ей бананы, йогурты и сок. Купать маму они приходили раза 3-4 за все время, с декабря 2016 года, да и то, после долгих уговоров. До этого времени, мама была очень слабая, еле могла сидеть не более 15 минут.

Все это время свидетель нанимала сиделок, так как работает и не может с мамой находиться постоянно. Она стала требовать от внуков исполнения обещанной помощи в уходе или материальной помощи для содержания сиделок, на что они сказали, что у мамы есть она и должна исполнять дочерний долг, у бабушки есть деньги на вкладе, пусть оттуда содержит себя.

В настоящее время маминой пенсии на содержание сиделки и проживание не хватает. Таким образом, она осталась без средств к существованию и без имущества, которое можно бы было продать и содержать себя не обременяя ответчиков. Путем обмана, ответчики необоснованно обогатились за счет мамы и бросили ее.

Допрошенная в судебном заседании свидетель Хализова А.И. пояснила, что является тещей ответчика [СКРЫТО] Ф.. Она хорошо общается с истцом, которая сообщила ей, что отпишет дочери квартиру, а сыну дачу. После смерти сына, она сказала, что дача достанется внукам. Перед тем, как она подарила свое имущество, они собирались на семейный совет, где и решили оформить договора дарения. Что позже и осуществили. Она с дочерью и зятем живут вместе, поэтому ей известно, что он ее навещал минимум 1 раз в неделю. А после второго перелома они с А. приезжали каждый день, купали ее, поднимали, ездили по очереди. А в январе 2017 года Ф. поехал навестить истца. Вернулся он очень расстроенный, сказал, что по указанию Елены Ф. его не пустила сиделка. После того, как Елена Ф. перестала пускать ответчиков, выяснилось, что случилось это из-за того, что они не дали денег. Но они и не могли их дать, т.к. они платили за кредит, взятый на ремонт дачи. Ф. даже занимал у Елены Ф. деньги на погашение кредита, т.к. у них не было. Потом он отдал этот долг. Они просили Елену Ф. немного подождать, пока пройдут финансовые трудности. Говорили, что они не отказываются помогать материально, просто пока нет денег из- за большого кредита. дата она ездила навестить истца с Ф. и его семьей. Сиделка их не пустила, сказала, чтобы они позвонили Елене Ф.. Они позвонили, она пришла и только тогда все зашли в квартиру. Истец очень обрадовалась их визиту. И ничего не говорила о том, что подала в суд.

Свидетель Зыбина Н.И., допрошенная Железноводским городским судом по поручению Промышленного районного суда <адрес>, пояснила, что является родной сестрой умершего супруга Любовь И. К.. На протяжении более полувека у них сложились доброжелательные, доверительные, родственные отношения. Ей известно, что Любовь И. любит внуков и принимала активное участие в их воспитании, дарила подарки, оплачивала обучение в институте, давала деньги на карманные расходы. Внуки относились к ней уважительно, проявляли внимание и заботу. Все было хорошо.

После смерти супруга, на протяжении всего времени, в разговоре, она твердо заявляла, что никому ничего дарить не будет - только по завещанию. Об этом же она говорила и после скоропостижной смерти сына - Г. в 2015 году.

Внуки же, после смерти отца, стали настойчиво просить оформить на них дачу с участком. Клятвенно обещали о ней заботиться, помогать, в любую минуту быть рядом, стать настоящей мужской опорой в семье, при этом говорили, что дача все равно будет ее.

Поверив в искренность их обещаний и заверений, она согласилась оформить дачу на них, с условием ее пожизненного содержания и ухода.

Когда Л. И. тяжело заболела, не могла самостоятельно передвигаться, есть, обслуживать себя, и ее нельзя было оставлять одну, без присмотра, понадобились услуги сиделки, дорогие медикаменты, предметы гигиены для лежачею больного, она обратилась к внукам принять участие, хотя бы частично, в оказании помощи, либо финансово, либо своими силами, но получила категорический отказ во всем.

Только теперь она поняла, что ее просто обманули, завладели дачей до ее смерти и отказались от своего обещания содержать ее.

Если бы не обещание оказывать ей помощь и уход она никогда бы ничего не подписала и не оформила.

Допрошенная в судебном заседании свидетель Голева Л.В. пояснила, что ранее была близкой подругой истицы, однако после инцидента, произошедшего около двух лет назад, они общение прекратили полностью. Истец волевая, грамотная женщина, работала экономистом. Всегда сама принимала решения. Ввести ее в заблуждение было невозможно, потому что она всегда внимательно относилась к документам и всегда их читала. Внуков она очень любила и доверяла им. В период общения, истица делилась с ней планами по распоряжению принадлежащим ей имуществом. Ей известно, что истица оформила завещание, по которому квартиру она завещала дочери, а дачу – сыну. При жизни она не хотела распоряжаться своим имуществом и всегда говорила, что это ее твердое решение. Хотя позже сделала дарственную.

Выслушав лиц, участвующих в деле, исследовав материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Статьей 67 ГПК РФ предусмотрено, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно ст. 195 ГПК РФ, решение суда должно быть законным и обоснованным. Суд обосновывает решение лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Из материалов дела усматривается, что дата стороны заключили оспариваемую сделку, по условиям которой истец передала в дар ответчикам по 1/2 доле в праве собственности на дом общей площадью 158 кв.м, 2 этажа, назначение нежилое и по 1/2 доле в праве на земельный участок площадью 724 кв.м, назначение - земли населенных пунктов - под сад, расположенные в <адрес>, садоводческое товарищество «Полет», 19 п.

Согласно сведениям ЕГРН, дата Управлением Росреестра по СК проведена государственная регистрация общей долевой собственности на жилой дом с кадастровым номером №, расположенный по адресу: г Ставрополь, садовое товарищество «Полет», 19П: [СКРЫТО] Ф. Г. на 1/2 доли в праве на жилой дом, на
основании договора дарения от 27.11.2015г., о чем в ЕГРП сделана запись
регистрации №; [СКРЫТО] А. Г. на 1/2 доли в праве на жилой дом, на
основании договора дарения от 27.11.2015г., о чем в ЕГРП сделана запись
регистрации №.

В соответствии со сведениями ЕГРН, дата Управлением проведена государственная регистрация общей долевой собственности на земельный участок с кадастровым номером №, расположенный по адресу: <адрес>, садовое товарищество «Полет», 19П: [СКРЫТО] Ф. Г. на 1/2 доли в праве на жилой дом, на основании договора дарения от 27.11.2015г., о чем в ЕГРП сделана запись регистрации №; [СКРЫТО] А. Г. на 1/2 доли в праве на жилой дом, на хновании договора дарения от 27.11.2015г., о чем в ЕГРП сделана запись регистрации №.

В силу ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 170 настоящего Кодекса.

В соответствии с ч. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Вопрос о том, является ли заблуждение существенным или нет, должен разрешается судом с учетом конкретных обстоятельств дела исходя из того, насколько заблуждение существенно не вообще, а именно для данного участника сделки.

Как усматривается из материалов дела, истице, на момент заключения оспариваемой сделки, было 85 лет, она являлась и является инвали<адрес> группы по общему заболеванию.

Согласно выводам комиссионной судебно-психиатрической экспертизы от дата №, проведенной по делу на основании Определения Промышленного районного суда <адрес> от дата, истица на момент подписания договора дарения дома и земельного участка дата, обнаруживала декомпенсацию расстройства личности органической этиологии смешанного генеза. На фоне стресса связанного со смертью сына в январе 2015 года, у К. Л.И. ухудшилось соматическое и психическое состояние, дата перенесла инфаркт. К. Л.И. неоднократно лечилась в 2015 году в стационаре, у неё снизилось настроение, ухудшились память и внимание, появилось безразличие к происходящему, фиксированность на своих болезненных ощущениях, подчиняемость близким, что проявилось искажением целеполагания и побудительной силы мотивов, дезорганизацией психической деятельности, невозможностью принимать решения в сложных ситуациях, что лишало её способности осознавать юридическую суть, социальные и правовые последствия своих действий и руководить ими при подписании договора дарения дата.

Вместе с тем, проведенное исследование не выявило у К. Л.И. признаков повышенной внушаемости на период подписания договора
дарения дома и земельного участка, расположенных в <адрес>, СТ
«Полёт», 19п.

В судебном заседании достоверно установлено, что истица имела намерение на распоряжение своим недвижимым имуществом путем составления завещания. Данное обстоятельство подтверждается тем, что дата ею сделано распоряжение на случай смерти. Завещание удостоверено нотариусом Фатиной Н.Г. Это же следует из показаний свидетелей Голевой Л.В., Хализовой А.И.и Зыбиной Н.И.

Довод ответчика о недопустимости показаний свидетеля Зыбиной Н.И., как полученных с нарушением ст. 63 ГПК РФ (ответчики не были извещены о времени и месте судебного заседания при исполнении отдельного поручения о допросе свидетеля), не может быть принят во внимание судом, поскольку при выполнении судебного поручения свидетель была предупреждена об уголовной ответственности по ст.ст. 307-308 УК РФ, о чем была отобрана подписка, ей разъяснены ст. 51 Конституции РФ, ст. 176, 177 ГПК РФ. Вопросы, по которым необходимо было опросить свидетеля, указаны в судебном поручении. Кроме того, к материалам дела приобщены письменные показания указанного свидетеля.

Показаниями свидетелей подтверждается и из медицинской документации следует, что к моменту заключения оспариваемой сделки истица перенесла трагические жизненные события – смерть сына, а также страдала рядом заболеваний и нуждалась в постороннем уходе, который она получала от родных и близких ей людей, в том числе и ответчиков по делу, которые навещали истицу на дому, помогали ей в решении элементарных бытовых задач, поддерживали родственное общение.

Из последовательных пояснений истца, ответчиков, а также свидетелей К. Л.В, К. Е.Ф., Хализовой А.И., следует, что условия оспариваемой сделки и решение о ее заключении были приняты на семейном совете, после смерти К. Г.Ф. – одного из наследников истицы, а так же в связи с ухудшением состояния здоровья истицы. Согласно выводам комиссионной судебно-психиатрической экспертизы, данное обстоятельство косвенно отражает нарушение способности К. Л.И. принимать самостоятельно решения на заключение договора дарения дома и земельного участка.

Как пояснила свидетель К. Е.Ф., а также следует из показаний истца, ответчиков и свидетеля К. Л.В., при обсуждении вопроса о распоряжении имуществом истца, стороны исходили из тех обстоятельств, что сильно ухудшилось состояние здоровья истца, и ей требуется уход, а об имуществе необходимо заботиться (производить ремонт, совершать юридически значимые действия – перевести из нежилого в жилое, и.т.), что не под силу истице. В связи с чем у истицы было сформировано представление о природе сделки, как о договоре пожизненного содержания с иждивением.

Из представленных в материалы дела доказательств усматривается, что волеизъявление истца при заключении оспариваемой сделки, не соответствовало его действительной воле. К. Л.И. не имела намерения лишать себя права собственности на недвижимое имущество при жизни. Подлинная внутренняя воля была направлена на благодарность за получение помощи, ухода и содержания от ответчиков, что подтверждается показаниями свидетелей Великоконь Т.Д., Мнацакян С.Г., Логиновой С.М., Зыбиной Н.И., К. Е.Ф., которые пояснили, что истица полагала, что заключила договор ренты, по условиям которого, ответчики будут помогать ей, осуществлять ее содержание и уход, за что к ним после ее смерти перейдет ее недвижимое имущество. И очень расстроилась, когда узнала, что больше не является собственницей имущества.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что при заключении договора дарения от дата истица заблуждалась относительно природы сделки. Данное заблуждение было существенным, поскольку она полагала, что заключает договор ренты, в соответствии с которым ответчики будут оказывать ей уход и помощь, и не предполагала, что в результате такой сделки лишается права собственности на дом и земельный участок безвозмездно и без оказания какой-либо помощи.

По смыслу закона, сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался (ст. 178 ГК РФ).

При таких обстоятельствах, требования истца о признании недействительным договора дарения от дата дома (нежилое помещение) площадью 158 кв. м, этажность 2, кадастровый № условный № и земельного участка площадью 724 кв.м., кадастровый №, назначение - земли населенных пунктов - под сад, расположенные <адрес>, садоводческое товарищество «Полет» 19п, заключенный между К. Л.И. и К. А.Г. и К. Ф.Г., подлежат удовлетворению.

При этом суд не может принять во внимание доводы ответчиков о том, что истица была знакома с содержанием договора, понимала, что заключает именно договор дарения, лично его подписала, при регистрации перехода права собственности ей разъяснялся смысл и правовые последствия сделки, в виду следующего.

Как следует из показаний ответчиков, а также свидетелей К. Л.В. и К. Е.Ф., текст договора подготовлен ответчиком К. Ф.Г. и передан для ознакомления на электронную почту К. Е.Ф. Достоверные данные о том, что истица К. Л.И. знакомилась с содержанием оспариваемого договора до момента регистрации перехода права собственности, в материалах дела отсутствуют.

Сотрудник МФЦ Коблов С.А., принимавший документы от истца и ответчиков на совершение спорной сделки пояснил, что у пожилых людей он всегда спрашивал, понимают ли они, что за сделка совершается, что имущество выходит из их владения. Межличностные отношения при оформлении оспариваемой сделки он не выяснял.

Тот факт, что истица знала о договоре дарения, поскольку сама его подписывала и принимала непосредственное участие в регистрации перехода прав на оспариваемое имущество, сам по себе не свидетельствует об отсутствии заблуждения со стороны К. Л.И., поскольку истец подразумевала передачу имущества ответчикам в обмен на помощь и уход с их стороны, а не безвозмездно.

Кроме того, суд полагает необходимым отклонить заявление ответчика о применении срока исковой давности и удовлетворить ходатайство представителя истца о восстановлении пропущенного срока в виду следующего.

Так, согласно ч. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Как достоверно установлено в судебном заседании, истица в мае 2016 года узнала о том, что дата ею заключена сделка, которая не предусматривает встречного обязательства ответчиков, и она поняла, что дом и земельный участок ей уже не принадлежит, а дата она обратилась в суд с данным иском. Указанное обстоятельство подтверждается пояснениями самой истицы и показаниями свидетеля К. Е.Ф.

Других доказательств того, что до мая месяца 2016 года истица знала о том, что подписанный ею договор не соответствует ее действительной воле, материалы дела не содержат и ответчиком суду не представлено.

Как следует из показаний свидетелей Великоконь Т.Д., Мнацакян С.Г., Тимирбулатовой, Маглатовой В.Г., Леонтьевой О.В., с августа 2016 года до марта 2017 г. истица проходила лечение после перелома шейки бедра и длительное время была лежачей больной, в связи с чем суд признает заслуживающим внимание довод стороны истца о том, что срок для обращения в суд с настоящим иском пропущен истицей по уважительной причине.

Довод стороны ответчика о том, что исковое заявление подано истицей под влиянием ее дочери К. Е.Ф. и заявленные требования о признании недействительным договора дарения и применении последствий его недействительности, не отражают ее истинную волю, а сама истица вследствие психического расстройства не может осознавать своих действий, суд полагает несостоятельными и отвергает их.

Согласно выводам комиссионной судебно-психиатрической экспертизы от дата №, проведенной по делу на основании Определения Промышленного районного суда <адрес> от дата на момент обращения в суд с иском дата [СКРЫТО] Л. И. обнаруживала расстройство личности органической этиологии смешанного генеза (сосудистого, дисметаболического).

Индивидуально-психологические особенности К. Л.И. не лишали её способности к осознанному принятию решения и его исполнению на период обращения в суд с искомдата.

Эксперты также пришли к выводу об отсутствии
признаков повышенной внушаемости на момент обращения в суд с настоящим иском, т.е. на дата.

Из пояснений свидетеля Суворовой А.В., являющейся врачом-психиатром и консультировавшей истца, следует, что в процессе наблюдения за К. Л.И. после перелома шейки бедра, состояние психического здоровья истца значительно улучшилось.

Кроме того, до начала рассмотрения дела – дата, а также в период рассмотрения дела – дата и дата истица обращалась за нотариальным удостоверением доверенности на судебное представительство, заявления о рассмотрении настоящего дела без ее участия и пояснений по существу дела, и дееспособность К. Л.И. была проверена нотариусами при удостоверении указанных документов.

Рассматривая требования истца о применении последствий недействительности сделки, суд приходит к следующему.

В соответствии с п. 6 ст. 178 ГК РФ, если сделка признана недействительной как совершенная под влиянием заблуждения, к ней применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно п. 2 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке.

Право собственности и иные вещные права на недвижимость, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации (п.1 ст. 131 ГК РФ). Права, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации.

Согласно ст. 1 ФЗ «О государственной регистрации недвижимости» №218-ФЗ от дата государственная регистрация прав на недвижимое имущество - юридический акт признания и подтверждения возникновения, изменения, перехода, прекращения права определенного лица на недвижимое имущество или ограничения такого права и обременения недвижимого имущества.

В связи с чем требования истца о применении последствий недействительности сделки в виде прекращения права общей долевой собственности ответчиков на земельный участок площадью 724 кв.м. и дом (нежилое помещение) площадью 158 кв. м, расположенные <адрес>, садоводческое товарищество «Полет» 19п и регистрации прав на указанное имущество за истицей, подлежат удовлетворению.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования [СКРЫТО] Л. И. к [СКРЫТО] Ф. Г., [СКРЫТО] А. Г. о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности сделки - удовлетворить.

Признать договор дарения от дата дома (нежилое помещение) площадью 158 кв. м, этажность 2, кадастровый № условный № и земельного участка площадью 724 кв.м., кадастровый №, назначение - земли населенных пунктов - под сад, расположенных по адресу: <адрес>, садоводческое товарищество «Полет» 19п, заключенный К. Л.И. и К. А.Г. и К. Ф.Г., недействительным.

Применить последствия недействительности сделки.

Прекратить право собственности [СКРЫТО] А. Г. на 1/2 долю в праве общей собственности и прекратить право собственности [СКРЫТО] Ф. Г. на 1/2 долю в праве общей собственности на земельный участок площадью 724 кв.м., кадастровый №, назначение - земли населенных пунктов - под сад, расположенный по адресу: <адрес>, садоводческое товарищество «Полет» №.

Прекратить право собственности [СКРЫТО] А. Г. на 1/2 долю в праве общей собственности и прекратить право собственности [СКРЫТО] Ф. Г. на 1/2 долю в праве общей собственности на дом (нежилое помещение) площадью 158 кв. м, этажность 2, кадастровый № условный №.

Настоящее решение является основанием для регистрации права собственности [СКРЫТО] Л. И. на земельный участок площадью 724 кв.м., кадастровый № и дом (нежилое помещение), площадью 158 кв. м., кадастровый № по адресу: <адрес>, садоводческое товарищество «Полет» №.

По вступлении решения в законную силу, отменить меры по обеспечению иска, принятые на основании определения Промышленного суда <адрес> от дата в виде запрета совершать сделки по отчуждению, регистрации перехода права собственности и сделок с земельным участком площадью 724 кв.м., кадастровый № и домом (нежилое помещение), площадью 158 кв. м., кадастровый № по адресу: <адрес>, садоводческое товарищество «Полет» 19п.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в <адрес>вой суд через Промышленный районный суд <адрес> в течение месяца, с момента принятия решения судом в окончательной форме.

Судья О.Н. Коваленко