Дело № 22-647/2022, апелляция

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

7 февраля 2022 года город Ставрополь

Судья Ставропольского краевого суда Шайганова Ф.О.

при секретаре судебного заседания Маслове А.А. и помощнике судьи Левченковой Ю.А.

с участием:

прокурора апелляционного отдела уголовно – судебного управления

прокуратуры Ставропольского края Сборец Н.А.,

осужденной [СКРЫТО] Н.П. ее защитника адвоката Курохтина А.А.,

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Мащенко А.С. и апелляционную жалобу осужденной [СКРЫТО] Н.П. и дополнения к ней защитника осужденной [СКРЫТО] Н.П. адвоката Курохтина А.А.

на приговор Ленинского районного суда г. Ставрополя от 30 июня 2021 года, которым

[СКРЫТО] [СКРЫТО] [СКРЫТО], родившаяся ………., ранее несудимая,

осуждена по:

ч. 1 ст. 159 УК РФ (по эпизоду от 12 сентября 2019 года) к наказанию в виде штрафа в размере ….. рублей;

ч. 2 ст. 159 УК РФ (по эпизоду от 6 сентября 2019 года) к наказанию в виде штрафа в размере ……. рублей;

в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно к наказанию в виде в виде штрафа в размере ……. рублей;

мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения;

разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Изложив содержание приговора суда и существо апелляционного представления государственного обвинителя Мащенко А.С., апелляционную жалобу осужденной [СКРЫТО] Н.П. и дополнения к ней защитника осужденной [СКРЫТО] Н.П. адвоката Курохтина А.А., заслушав выступления: прокурора Сборец Н.А., поддержавшей доводы апелляционного представления об изменении приговора; осужденной [СКРЫТО] Н.П. и ее защитника - адвоката Курохтина А.А. в поддержку доводов апелляционной жалобы об отмене приговора суда,

установил:

[СКРЫТО] Н.П. при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда, признана виновной в совершении:

6 сентября 2019 года мошенничества, то есть хищения чужого имущества путем обмана, а именно денежных средств Д. А.Д. на общую сумму ….. рублей, с причинением значительного ущерба потерпевшей;

12 сентября 2019 года мошенничества, то есть хищения чужого имущества путем обмана, а именно денежных средств М. К.М. на общую сумму …. рублей.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Мащенко С.А., выражая несогласие с постановленным в отношении [СКРЫТО] Н.П. приговором суда, считает, что его подлежащим отмене в связи с неправильным применением уголовного закона. Полагает, что суд назначил осужденной наказание без учета положений, предусмотренных ч. 3 ст. 46 УК РФ, на что указывает отсутствие ссылки на данную норму закона в описательно-мотивировочной части приговора.

Указывает, что санкция ч. 1 ст. 159 УК РФ относится к категории преступления небольшой тяжести и ссылка суда на отсутствие оснований для применения в отношении [СКРЫТО] Н.П. положений ч. 6 ст. 15 УК РФ, предусматривающих изменение категории преступления на менее тяжкую, является в данном случае излишней и также подлежит исключению из приговора суда.

Также, указывает, что в качестве доказательства виновности [СКРЫТО] Н.П. суд первой инстанции сослался на рапорт об обнаружении признаков преступления от 17 февраля 2020 года ст. оперуполномоченного 2 отделения отдела ЗКСБТ УФСБ России по СК, будучи сообщением о преступлении, в силу п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ, служит поводом для возбуждения дела и именно в качестве него он значится в деле в числе других материалов и предшествовал решению о возбуждении настоящего уголовного дела. При этом указанный рапорт, являясь выводом сотрудника, правоохранительного органа по ставшему ему известным событию, не может быть с точки зрения ст. 74 УК РФ доказательством по уголовному делу, также как и постановление о возбуждении уголовного дела от 2 апреля 2020 года с сопроводительным письмом от 2 апреля 2020 года, согласно которому направлялась копия постановления о возбуждении уголовного дела прокурору.

Кроме того, ссылаясь на п. 29 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре» о том, что в резолютивной части обвинительного приговора должны быть приведены решении суда по каждому из вопросов, указанных в ст.ст. 308, 309 УПК РФ, решаемых судом по данному делу, в том числе о вещественных доказательствах, указывает на нарушение этих требований судом в части разрешения судьбы вещественных доказательств по данному уголовному делу, а то, что суд указал в резолютивной части приговора о возвращении вещественных доказательств по принадлежности, но, исходя из приговора, невозможно определить лицо, которому необходимо вернуть данные вещественные доказательства.

На основании изложенных доводов помощник прокурора Промышленного района г. Ставрополя Мащенко К.А. просит приговор Ленинского районного суда г. Ставрополя по уголовному делу в отношении [СКРЫТО] Н.П. от 30 июня 2021 года изменить исключить из описательно-мотивировочной части приговора: при назначении наказания ссылку суда на ч. 6 ст. 15 УК РФ по эпизоду в отношении М. К.М.; из доказательств виновности осужденной: рапорт об обнаружении признаков преступления от 17 февраля 2020 года ст. оперуполномоченного 2 отделения отдела ЗКСБТ УФСБ России по СК; постановление о возбуждении уголовного дела от 2 апреля 2020 года с сопроводительным письмом от 2 апреля 2020 года, согласно которому направлялась копия постановления о возбуждении уголовного дела от 2 апреля 2020 года прокурору.

В апелляционной жалобе осужденная [СКРЫТО] Н.П., выражая несогласие с постановленным в отношении нее приговором суда, считает его незаконным, необоснованным и подлежащим отмене по основаниям, предусмотренным п.п 1, 2, 3 ст. 389.15 УПК РФ. Указывает, что в приговоре имеются ссылки на неисследованные в судебном заседании доказательства, чем грубо нарушен уголовно-процессуальный закон, неправильно применен уголовный закон. Считает, что при рассмотрении дела нарушена конституционная гарантия на судебную защиту ее прав и свобод, предусмотренная ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, а также нарушено требование ч. 2 ст. 50 Конституции РФ, которое не допускает использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

Ссылаясь на ст. 312 УПК РФ, согласно которой в течение 5 суток со дня провозглашения приговора его копия вручается осужденному, его защитнику и обвинителю, указывает, что ни в указанный срок, ни по его истечении копию ей не вручили, и лишь вечером 9 июля 2021 года, то есть на 9 сутки со дня провозглашения приговора, по ее настоянию, секретарь вручил ей копию приговора. Отмечает, что по состоянию на 23 ч. 40 мин. 11 июля 2021 года на официальном сайте суда приговора не было.

Указывает, что в соответствии с ч. ч. 7, 8 ст. 259 УПК РФ 5 июля 2021 года она обратилась с ходатайством в суд о выдаче копий протокола судебного заседания и аудиозаписи, но до настоящего времени данное ходатайство не рассмотрено, хотя суд должен был рассмотреть его в течение 3 суток с момента его получения. Данные существенные нарушения уголовно-процессуального закона помешали ей и ее защитнику подготовить обоснованную и мотивированную апелляционную жалобу в предусмотренный законом срок.

В дополнениях к апелляционной жалобе адвокат Курохтин А.А. в интересах осужденной [СКРЫТО] Н.П. указывает на нарушение сроков вручения копий приговора и протокола судебного заседания осужденной [СКРЫТО] Н.П., помещавшее стороне защиты подготовить обоснованную и мотивированную апелляционную жалобу в предусмотренный законом срок.

Считает, что при рассмотрении данного уголовного дела в суде были установлены грубейшие нарушения уголовного и уголовно-процессуального законодательства, допущенные в досудебных стадиях, которые влекут призвание всех собранных доказательств недопустимыми, ссылаясь на нарушения: законодательства, допущенные при производстве ОРД, результаты которой стали поводом для возбуждения уголовного дела; порядка возбуждения уголовного дела, допущенные следователем, руководителем следственного органа и прокурором; связанные с собиранием доказательств в рамках возбуждения уголовного дела и предварительного расследования; связанные с приданием статуса потерпевшего лицам, чьи действия необходимо квалифицировать как дачу взятки; связанные с составлением обвинительного заключения; уголовно-процессуального и уголовного законодательства, допущенные судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела и вынесении приговора.

В обоснование доводов о нарушении законодательства, допущенных при производстве ОРД, считает, что оглашенные государственным обвинителем результаты ОРД, ставшие поводом для возбуждения уголовного дела, получены с нарушением ФЗ от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее по тексту - Закона об ОРД) и поэтому не могут являться поводом для возбуждения уголовного дела, ссылаясь на то, что: в рапорте об обнаружении признаков преступления, постановлениях о проведении оперативно - розыскных мероприятий (ОРМ), постановления о предоставлении результатов ОРД органу дознания, расследования или в суд, содержаться заведомо ложные сведения о должности [СКРЫТО] Н.П. - старший преподаватель, тогда как во время проведения указанных ОРМ она занимала должность …. и не могла являться субъектом преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 290 УК РФ, в связи с чем, ОРМ, направленные на проверку и документирование противоправной деятельности [СКРЫТО] Н.П. производиться не могли; в указанных документах содержится заведомо ложная информация о полученных [СКРЫТО] Н.П. денежных средствах в размере от …. до ….. рублей; в постановлении о производстве ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» отсутствуют основания и цели производства данного ОРМ, в том числе в отношении [СКРЫТО] Н.П.; путем предоставления заведомо ложных сведений о реализации [СКРЫТО] Н.П. преступной схемы по получению со студентов университета денежных средств за сдачу зачетов, экзаменов в размере ……рублей, был введен в заблуждение судья Ставропольского краевого суда, вынесший постановление о проведение оперативно-розыскного мероприятия «Наведение справок», тогда как [СКРЫТО] Н.П. не была и не могла быть субъектом взятки, то у органов, осуществляющих оперативную деятельность, не было оснований сообщать суду о признаках ч. 3 ст. 290 УК РФ, и не было представлено сведений, что [СКРЫТО] Н.П. когда-либо принимала экзамены. Полагает, что в материалах дела отсутствуют формальные основания для проведения всех перечисленных выше ОРМ, ссылаясь на отсутствие зарегистрированного рапорта сотрудника ФСБ РФ о имеющейся оперативной информации о противоправной деятельности [СКРЫТО] Н.П.

Считает, что полученные в результате, по мнению автора жалобы, незаконных решений о производстве ОРМ доказательства не могут быть признаны допустимыми, даже после их осмотра следователем, в связи с чем, подлежат признанию недопустимыми доказательствами видеозаписи, полученные в результате ОРМ «Наблюдение» и документы, полученные в результате ОРМ «Наведение справок, а также и протоколы осмотров предметов от 3 апреля 2020 года (т…..), от 20 июля 2020 года (т. ……). Кроме того, считает недопустимыми доказательствами: протокол изъятия документов от 7 февраля 2020 года, так как одноименного ОРМ Законом об ОРД не предусмотрено; ОРМ «Наблюдение» в отношении [СКРЫТО] Н.П. после 6 сентября 2019 года, как проведенное в нарушение требований ст.ст.75 и 89 УПК РФ, ст. 7 Закона об ОРД, поскольку в результате проведения указанного мероприятия якобы реализована оперативная информация о том, что [СКРЫТО] Н.П. 6 сентября 2019 года получила взятку от Д.А.Д., в связи с чем, дальнейшее осуществление оперативно-розыскных мероприятий в отношении [СКРЫТО] Н.П. с целью изобличения ее преступной деятельности по получению взяток не вызывалось необходимостью, так как не имело своей целью установление иных лиц, причастных к получению или даче взяток, то есть возбуждение уголовного дела по эпизоду от 12 сентября 2019 года незаконно.

Считает, что уголовное дело в отношении [СКРЫТО] Н.П. 2 апреля 2020 года возбуждено с нарушением процедуры возбуждения уголовного дела и правил подследственности. Ссылаясь на рапорт оперуполномоченного от 18 февраля 2020 года, направленный, якобы, по подследственности в Ставропольский межрайонный следственный отдел СУ СК РФ по Ставропольскому краю, и результаты проверки данного сообщения о преступлении, а также на требования п.3 ч. 1 ст. 145 УПК РФ, полагает, что по результатам рассмотрения такого сообщения о преступлении, следователь обязан был принять решение о передаче сообщения по подследственности, но данный порядок следователем был нарушен. Кроме того, указывает на незаконное разрешение прокурора района на принятие решения в порядке ст. 145 УПК РФ в отношений [СКРЫТО] Н.П., в чьих действиях усматриваются признаки преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ, а следователь Следственного комитета РФ, вопреки незаконному разрешению прокурора на принятие решения по ч. 2 ст. 159 УК РФ, возбудил уголовное дело по ч. 1 ст. 159 УК РФ, предварительное расследование по данной категории проводится в форме дознания, соответственно и возбуждать уголовное дело мог дознаватель. Считает, что данное грубейшее нарушение порядка возбуждения уголовного дела влечет незаконность всех последующих процессуальных действий, признания всех доказательств недопустимыми и либо является основанием для возвращения уголовного дела прокурору по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, либо для вынесения оправдательного приговора ввиду не установления события преступления.

Далее адвокат Курохтин А.А. ссылается на то, что в т. 4 л.д. 70-71 имеется постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Мусаева К.М, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 291.2 УК РФ, в мотивировочной части которого установлено, что М.К.М. никаких денег никому не передавал, а экзамен сдал самостоятельно, что также указывает на незаконность существа обвинения [СКРЫТО] Н.П. по эпизоду с М. К.М.. Кроме того, ссылаясь на п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года № 48, отмечает, что в обвинительном заключении отсутствуют сведения о месте совершения преступления по эпизоду с Д. А.Д., а также сведения о мотивах совершения преступления по обоим эпизодам кроме слов «из корыстных побуждений»; не указаны последствия совершенного преступления. В обоснование доводов об отсутствии корыстных мотивов по эпизоду с Д.А.Д., ссылается на объяснения [СКРЫТО] Н.П. и приложенные копии документов, в том числе финансовых (т. ……), а также на показания Д.А.Д. в судебном заседании о том, что …… рублей ей вернули в качестве сдачи от покупки методичек. Обращает внимание на то, что в нарушение норм уголовно-процессуального закона, следователем в обвинительное заключение: не включены доказательства стороны защиты, а именно объяснения [СКРЫТО] Н.П., с приложением копий документов, в том числе финансовых документов - чеков, на 25 листах, которые содержаться в материалах уголовного дела; в качестве доказательств, приведены отказы подозреваемой и обвиняемой [СКРЫТО] Н.П. от дачи показаний на основании ст. 51 Конституции РФ; не указан размер вреда, причиненного преступлением Д.А.Д., и М.К.М.; отсутствуют сведения о принадлежности денежных средств Д.А.Д., которые она, якобы перевела [СКРЫТО] Н.П., не установлен банковский счет, место его открытия, собственник, наличие на нем денежных средств, время их списания, а также, что в справке к обвинительному заключению не указана информация, необходимая в соответствии с правилами заполнения расчетных документов на перечисление суммы штрафа, предусмотренными законодательством Российской Федерации о национальной платежной системе. Утверждает, что следователем и судом были получены признательные показания о передаче денег обвиняемой потерпевшими М. К.М. и Д.А.Д. путем их обмана, без разъяснения им их прав, обязанностей и ответственности, так как М. К.М. и Д.А.Д. не могут быть освобождены согласно примечанию к ст. 291 УК РФ, т.к. они не сообщали о своих преступных действиях, ни проявляли активность в раскрытии и расследовании преступления, многократно отказываясь от дачи объяснений и показаний и давая, отрицающие их действия показания.

Далее, ссылаясь на протоколы осмотра документов и протоколы осмотры предметов, имеющиеся в материалах уголовного дела, полагает, что они является недопустимыми доказательствами, поскольку все осмотренные предметы и документы были получены с нарушением норм уголовно-процессуального закона. В обоснование довода о незаконности возбуждения уголовное дело по факту перечисления денежных средств Д.А.Д. на карточку [СКРЫТО] Н.П., ссылается: на то, что поводом явился рапорт следователя, а основанием выделенные материалы уголовного дела из ранее незаконно возбужденного уголовного дела по эпизоду с М.К.М.; в материале проверки отсутствуют объяснения Д. А.Д. по существу проверки, имеются сведения о ее месте работы, поэтому квалифицировать действия [СКРЫТО] Н.П. по ч. 2 ст. 159 УК РФ не было оснований, так как о значительности ущерба Д.А.Д. речь не шла и согласно показаниям свидетеля Маркова В.В. в судебном заседании Д.А.Д. на момент инкриминируемых [СКРЫТО] Н.П. действий работала продавцом в магазине, в котором тот работал охранником, и получала заработную плату около …….рублей.

Сторона защиты, так же полагает, что все ходатайства были судом отвергнуты по надуманным причинам, явно противоречащим действующему законодательству и позиций Пленума Верховного Суда РФ, выраженных в его постановлениях, демонстрируя очевидную некомпетентность, председательствующий отвергал позицию Пленума Верховного Суда РФ. Далее, приводя сведения из протокола судебного заседания, указывает, что в нарушение требований п. 2 ст. 307 УПК РФ в обжалуемом приговоре отсутствуют мотивы, по которым суд отверг большинство доводов стороны защиты, что является нарушением требований ч. 4 ст. 7 УПК РФ.

Кроме того, считает незаконными, необоснованными и немотивированными является и постановление, вынесенное по итогам предварительного слушания 12 февраля 2021 года, об отказе в удовлетворении ходатайств о возвращении уголовного дела прокурору и признании всех доказательств по уголовному делу недопустимыми, ссылаясь на то, что в нарушение требований ч. 3 ст. 236 УПК РФ в обжалуемом постановлении не отражены результаты рассмотрения трех ходатайств о признании доказательств недопустимыми, а именно: протокол выемки от 4 марта 2020 года (т…….), протоколы осмотров предметов, полученных в ходе выемки от 3 апреля 2020 (т…..) и от 10 июня 2020 года (т. ……), отмечая, что выемка произведена до возбуждения уголовного дела, что не позволяет норма, закрепленная в ч. 1 ст. 144 УПК РФ, а протоколы осмотров предметов, изъятых при указанной выемке, являются «плодами отравленного дерева»; признательные показания потерпевших М. К.М. от 11 ноября 2020 года (т. …..) и Д.А.Д. от 17 ноября 2020 года (т. ……), по основанию, что потерпевшие ходатайствовали о применении примечания к ст. 291 УК РФ в отношении них, но эти ходатайства следователем рассмотрены не были, и по другому основанию – отсутствие оснований для освобождения от уголовной ответственности за дачу взятки. Таким образом, полагает, что в обжалуемом постановлении ни отражены ни заявленные ходатайства, ни решение суда по итогам их рассмотрения, что влечет отмену обжалуемого постановления.

Отмечает, что в ходатайстве о возвращении дела прокурору, так и в судебном заседании сторона защиты обращала внимание суда на то, что ходатайства об отмене постановлений о предоставлении результатов ОРД органу дознания, следователю или в суд от 18 февраля 2020 года, о передаче сообщения о преступлении по подследственности от 18 февраля 2020 года и от 21 февраля 2020 года, как содержащие заведомо ложные сведения о должности, квалификации действий [СКРЫТО] Н.П. размере денежных средств следователь, не имел права разрешать в силу отсутствия полномочий, а обязан был передать для разрешения прокурору Ставропольского края, осуществляющему надзор за деятельностью УФСБ РФ но Ставропольскому краю, либо вышестоящему руководителю автора указанных постановлений - директору ФСБ России. Оспаривая выводы суда о несостоятельности доводов стороны защиты о не установлении в обвинительном заключении характера и размера вреда потерпевшей Д. А.Д., считает, что суд не мотивировал свое решение и не опроверг приведенные стороной защиты в судебном заседании доказательства, ссылаясь на то, что было исследовано объяснение Д. А.Д. (т. ….), где указано, что Д.А.Д. работает продавцом консультантом у ИП ……, в связи с чем, вести речь о значительности ущерба на основании одних ее показаний, данных после возбуждения уголовного дела, является необоснованным и противоречащим приведенной выше позиции Пленума Верховного суда РФ. Отмечает, что в обжалуемом постановлении указано, что «доводы стороны защиты о том, что в обвинительном заключения не описано место совершения преступления, суд признает несостоятельными..,». тогда как в заявленном ходатайстве было указано, что не установлено, а не «описано» место совершения преступления. Указывает, что суд не рассмотрел ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору в связи с незаконностью его возбуждения некомпетентным должностным лицом, а рассмотрел ходатайство о признании всех доказательств недопустимыми и незаконно, необоснованно отказал и в этом, сославшись на то, что доказательства и обстоятельства, на которые ссылается защитник не были исследованы участниками процесса, тогда как в судебном заседании исследовалось постановление о возбуждении уголовного дела и письменное указание прокурора от 17 марта 2020 года о делегировании полномочий по возбуждению уголовного дела по ч. 2 ст. 159 УК РФ следователю межрайонного СО по г. Ставрополь СУ СК РФ по Ставропольскому краю (т. ……). Кроме того, указывает, что следователем возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 159 УК РФ, тогда как дела по данной квалификации уполномочены возбуждать в соответствии с ч. 3 ст. 150 УПК РФ дознаватели. Считает, что нарушение общего условия предварительного расследования подследственности при возбуждении уголовного дела нарушает конституционное право [СКРЫТО] Н.П. на судебную защиту, так как исключает возможность постановления законного и обоснованного приговора, что влечет признание всех доказательств недопустимыми независимо от их исследования в судебном заседании. Кроме того, ссылается на то, что при проведении предварительного слушания суд запретил аудиозапись участникам процесса и аудио-протоколирование секретарю и считает, что само по себе такое нарушение влечет незаконность вынесенного в такой процедуре постановления.

Считает, что представленный неполный перечень существенных нарушений уголовно-процессуального закона свидетельствует о наличии оснований как для возвращения уголовного дела прокурору по основанию, предусмотренному п. 1 ч, 1 ст. 237 УПК РФ, так и для вынесения оправдательного приговора по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 2 ст. 302 УПК РФ. На основании изложенного адвокат Курохтин А.А. просит отменить приговор Ленинского районного суда г. Ставрополя от 30 июня 2021 года в отношении [СКРЫТО] Н.П. и постановление Ленинского районного суда г. Ставрополя от 12 февраля 2021 года, вынесенное по результатам предварительного слушания, и вынести оправдательный приговор в отношении осужденной [СКРЫТО] Н.П. либо вынести постановление о возвращении уголовного дела прокурору по основанию, предусмотренному п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ.

В силу ч. 7 ст. 389.13 УПК РФ апелляционное рассмотрение произведено без проверки доказательств, исследованных судом первой инстанции, что, однако, не лишает суд апелляционной инстанции права ссылаться на них.

Проверив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционного представления, апелляционную жалобу осужденной и дополнения к ней защитника осужденной, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденной и дополнений к ней защитника осужденной, выводы суда о виновности [СКРЫТО] Н.П. в совершении инкриминируемых преступлений, соответствует фактическим обстоятельствам, установленным судом первой инстанции, и подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, приведенных в приговоре, а именно:

- показаниями потерпевшего М.К.М., данными им в судебном заседании и на стадии предварительного расследования, которые были оглашены в судебном заседании с согласия сторон, об обстоятельствах передачи 12 сентября 2019 года через своего знакомого М. А.С. [СКРЫТО] Н.П. денежных средств в размере ……. рублей, полагая, что последняя в силу занимаемой должности может повлиять на результаты проставления положительной оценки в экзаменационной ведомости по дисциплине «Уголовный процесс» по результатам проверки теоритических знаний, а также о том, что экзамен он сдал сам, ни к [СКРЫТО] Н.П., ни к М. А.С. претензий по поводу возврата денежных средств не предъявлял;

- показаниями потерпевшей Д. А.Д. в судебном заседании об обстоятельствах передачи 6 сентября 2019 года [СКРЫТО] Н.П. денежных средств в размере ….. рублей, путем перевода на карту, полагая, что последняя в силу занимаемой должности может повлиять на результаты проставления положительной оценки в экзаменационной ведомости по дисциплине «Уголовный процесс» по результатам проверки ее теоритических знаний и Маркова, а после того, как [СКРЫТО] Н.П. уточнила у нее форму обучения, то вернула ей …..рублей, но экзамен она сдала самостоятельно преподавателю С.на оценку «3», к [СКРЫТО] Н.П., претензий по поводу возврата денежных средств не предъявляла, так как посчитала это нецелесообразным, поскольку понимала, что это взятка. А также о том, что ущерб для нее значительный, поскольку на тот момент она не работала и находилась на иждивении своих родителей, трудовую деятельность она начала после этих событий и на момент дачи показаний работала;

- показаниями свидетеля С. Н.В. в судебном заседании о том, что она с 2017 года работала доцентом кафедры уголовного права и процесса СКФУ, и в ее обязанности входило, в том числе, принятие зачетов и экзаменов. Подсудимая [СКРЫТО] Н.П. ей знакома, они работали на одной кафедре, подсудимая состояла в должности документоведа, в ее обязанности входила работа с документами, организация учебного процесса, материально-техническое обеспечение, учет табеля времени проведения занятий преподавателями. Ей знакомы студенты Д., М., она принимала у них экзамен по уголовному процессу, в устной форме. Студентов помнит, но как конкретно они сдавали экзамен, сказать не может, и ей не известно, имелись ли у них задолженности. Кто-либо из студентов с ней не связывался по поводу сдачи экзамена за денежные средства, обращались ли с такой просьбой к подсудимой, ей не известно. [СКРЫТО] экзамен на кафедре никогда не принимала. На кафедре имеется учебно-методическая литература, и студенты, если желают, то могли ее приобрести, скорее всего, у ….., но точно не знает. Неоднократно были случаи, когда покупка бумаги, заправка картриджей осуществлялась сотрудниками кафедры за свой счет, потому что их не обеспечивали этим в полной мере, при этом заправкой картриджей, приобретением бумаги и других канцтоваров на кафедру занималась [СКРЫТО] Н.П. Также сотрудники кафедры сдавали деньги, на которые приобретался ксерокс и принтер при подготовке вуза к аккредитации. На его обслуживание деньги не выделялись, так как он не был на балансе университета. Она не слышала, чтобы [СКРЫТО] когда-нибудь собирала деньги за сдачу студентами экзаменов;

- показаниями свидетеля М.Л.С. в судебном заседании о том, что обучается по направлению экономическая безопасность. С [СКРЫТО] Н.П. знаком. От студентов он узнал, что [СКРЫТО] может закрыть экзамен, за определенное вознаграждение. [СКРЫТО] показала ему лист, на котором была написана сумма … рублей за выставление экзамена М., затем он вышел из кабинета в коридорное помещение, сказал М. и тот передал ему денежную сумму, которую он положил в тетрадь, написал фамилию за кого передает деньги, и вернулся в аудиторию. Ему не известно, была ли поставлена Мусаеву оценка по этому предмету. М. попросил его, поскольку он староста, это был единичный факт. После передачи денежных средств, он пошел по своим делам. С М. он не общался по этому поводу. Следователь его допрашивал, предоставлял на обозрение видеоматериал, там был факт передачи денег. Между ним и М. была проведена очная ставка, но он нервничал и мог что-то забыть. Он не является внештатным сотрудником оперативных служб. Дополнительное образование он не получает, с преподавателем Якоби он обсуждал дополнительные курсы, но не пошел. В отношении него не решался вопрос о привлечении к уголовной ответственности за дачу взятки. [СКРЫТО] он передавал деньги за выставление М. оценки, так как хотел ему помочь, в данный момент он понимает, что передавал взятку. После проведения очной ставки они встречались в университете, но данный вопрос не обсуждали;

- показаниями свидетеля К.А.Г. в судебном заседании о том, что в 2019-2020 годах он работал зав. кафедрой уголовного права и процесса СКФУ и в его обязанности входила общая организация работы кафедры (образовательная, научная, воспитательная деятельность). С подсудимой он познакомился в процессе работы на кафедре. В обязанности [СКРЫТО] входило все, что связанно с документооборотом кафедры, а принятие зачетов и экзаменов в ее обязанности не входило. Уголовный процесс на летней сессии у студентов направления экономическая безопасность сначала было в нагрузке у Якоби, потом у Сарычевой, но кто точно принимал предмет не помнит. Сарычева не говорила кто из студентов сдал экзамен, а кто нет. К нему лично не обращались по поводу сдачи экзамена за материальную выгоду. До возбуждения уголовного дела он не слышал, чтобы [СКРЫТО] ставила, либо обещала ставить оценки за денежное вознаграждение. [СКРЫТО] занималась вопросами работы оргтехники, канцтоваров, покупки бумаги, заправки картриджей, так как материально-техническое обеспечение оставляло желать лучшего. На сайте вуза есть учебно-методическая литература, которую на кафедре студенты могут купить, но не исключает, что другие преподаватели могли продавать. Экзамен принимается в традиционной форме, по билетам. Кафедра не может осуществлять продажу учебной литературы;

- показаниями свидетеля И.С.А., данными им как в судебном заседании, так и на стадии предварительного расследования, которые были оглашены в судебном заседании с согласия сторон о том, что в 2010 году он познакомился на работе с [СКРЫТО] Н.П., которая работала в должности ….. Сдача экзаменов проходит в устной форме. К нему никто не обращался из студентов или преподавателей насчет сдачи экзаменов без фактического прихода. Следователь его допрашивал, предоставлял видеоматериалы, на одном из материалов он перевел 1 000 рублей на карту [СКРЫТО], сколько было голосов на записи, не помнит. На видеозаписи [СКРЫТО] просит его перевести ей …. рублей, цель перевода не помнит, но помнит, что ему переводил ее М.. Видео фрагментов было около 10, [СКРЫТО] на них присутствовала. Деньги, которые он переводил [СКРЫТО], могли быть на покупку бумаги и заправку картриджей, но скорее всего это были деньги на какую-то публикацию. Ему неизвестно, чтобы на кафедре были случаи, когда студенты сдавали экзамены за деньги, или же обращались к [СКРЫТО] Н.П. с такой просьбой. [СКРЫТО] в 2019 году экзамен не принимала, как документовед, она не могла принимать экзамены, зачеты, вести пары. К нему никто не обращался с вопросом о том, что [СКРЫТО] могла за деньги, без сдачи экзаменов посодействовать в приеме экзаменов. Он присутствовал на двух видео фрагментах. Он не может сказать, что это были за деньги, так как у него много работы, и по состоянию здоровья ему необходимо принимать лекарство, которое оказывает некоторое влияние на память;

- показаниями свидетеля Т.М.С. в судебном заседании о том, что с [СКРЫТО] Н.П. знаком много лет, при каких обстоятельствах познакомились не помнит. В период с 2018-2020 года [СКРЫТО] работала на кафедре Уголовного права и процесса, в должности …... По делу ему ничего не известно, он узнал об этом факте после заседания антикоррупционной комиссии, которая создана в университете для рассмотрения фактов коррупции и мер предотвращения их. К нему не обращались для сдачи экзаменов за денежные средства, насчет [СКРЫТО] ему ничего не известно. Кафедра института не может продавать литературу, это достаточно давно запрещено. Обязанности у университета издавать учебно-методическую литературу нет, но такое возможно, так как университет не коммерческая организация и издание учебно-методической литературы необходимо для учебной деятельности. Студент не может приобрести на кафедре одну методичку, потому что это запрещено локальным актом университета. Кафедры действительно могут приобретать технику, но не сами, а путем предоставления заявки в управление закупок. Он исполняет обязанности замдиректора института по научной работе, также занимается вопросами обеспечения института бумагой и канцелярскими товарами. Антикоррупционной комиссией рассматривались только поступившие представления по возбужденным делам, ему не известно, было ли заседание по К.. В 2019 году поданные заявки на бумагу не были удовлетворены, бумага поступила несколько позже, об остальных фактах пояснить не может. Раньше были случаи сдачи экзаменов за деньги в СКФУ, но на данный момент ему такие факты неизвестны. Случаи противоправных действий [СКРЫТО] Н.П. до комиссии не известны. До 2020 года он был секретарем данной комиссии. Студенты М., Д., М., М., ему не знакомы, но где-то они мелькали. С [СКРЫТО] он не проводил беседы, а проводил Ж. А.П.. Ему было известно о том, что [СКРЫТО] занимается противоправной деятельностью, были сообщения от студентов, но конкретных фактов не было;

- показаниями свидетеля С.Д.А. в судебном заседании о том, что по делу ему известны только те факты, которые рассматривались на комиссии по противодействию коррупции по факту мошенничества со стороны [СКРЫТО] Н.П. На комиссии присутствовали только должностные лица, которые входят в состав комиссии по противодействию коррупции, туда входит далеко не каждый работник института, комиссия ограниченная. На момент увольнения [СКРЫТО] Н.П. состояла в должности старшего преподавателя, и методиста кафедры Уголовного права и Уголовного процесса. В ее должностные обязанности входило занятие документооборотом на кафедре, ведение соответствующих занятий со студентами, также научной деятельностью, воспитательной, и учебной, как и любой другой преподаватель. К нему лично никто не обращался с вопросами успешной сдачи сессии не путем фактического прихода на экзамен. Так же пояснил, что не известно, закончился ли у [СКРЫТО] контракт старшего преподавателя. Продажа методической литературы на кафедрах не осуществляется, так как предпринимательская деятельность на кафедрах запрещена. Ему не известно, чтобы на момент аккредитации в 2019 году была проблема с материальным обеспечение кафедры, к нему не обращались с этим вопросом;

- показаниями свидетеля Я.И.В. в судебном заседании о том, что в августе 2019 года она уволилась с кафедры Уголовного права и процесса и уехала работать в другой город. В ее обязанности входила учебная нагрузка, методическая, воспитательная, согласно инструкции доцента. [СКРЫТО] была ….. на кафедре, что входило в ее обязанности, точно не знает [СКРЫТО] не могла вести занятия. У студентов направления экономическая безопасность она вела пары 2 семестра подряд, принимала у них обе сессии. До августа она не успела принять экзамен у всех студентов, кому была передана ее нагрузка, ей не известно. К ней никто не обращался по поводу студентов Д. и М., касаемо сдачи экзамена без фактического ответа. Экзамен проходит в традиционной форме, по билетам. Ей не известно, обращались ли студенты или преподаватели к [СКРЫТО] по поводу сдачи экзаменов. На приобретение канцелярских товаров, бумаги для принтера деньги на кафедре собирались своими силами, той бумаги которая выделялась в университете не хватало. Акредитация была после того, как она уехала. М. и М. помнит. М. проявлял интерес к юриспруденции и записался на программу доп. образования перед этим проконсультировавшись с сотрудником ОБЭП подойдет ли доп. образование для работы, а Мусаева запомнила по другой причине, так как мальчик практически не посещал занятия, никогда не был готов, у нее экзамены не сдавал. Студенты Д. и М. ей не знакомы. Она не знала, что [СКРЫТО] обещала помощь в сдаче экзаменов;

- показаниями свидетеля М.В.В., данными им в судебном заседании и на стадии предварительного следствия, который были оглашены в судебном заседании согласия сторон, о том, что у него была дисциплина уголовный процесс, должен был принимать один преподаватель, но вместо него другой преподаватель принимал – С.. Экзамен проходил в устной форме. Он не сдал с первого раза, но до экзамена ему сообщили, что он уже сдал, но потом ему сообщили, что необходимо самому поехать сдать. Он не просил Д. договориться, она самостоятельно приняла решение. Она ему ничего не говорила о том, с кем договорилась, потом сообщила, что надо будет самому поехать сдать экзамен. На первую дату экзамена он не явился, поскольку не были сданы контрольные точки, не было допуска к экзамену и ему назначили другую дату. До момента его прибытия, экзамен был уже сдан, он фактически там не был. В какой сумме он передавал денежные средства, он не помнит, Д. их не возвращала, не поясняла передавала ли кому-либо денежные средства. Когда он явился на экзамен, его в устной форме принимала С.. Это единственный раз, когда он сдавал экзамен за деньги. Но впоследствии, он сам приехал и сдал. Оценка в зачетной книжке поставлена за сдачу экзамена.

У суда не было оснований не доверять показаниям указанных потерпевших и свидетелей, данных ими на стадии предварительного следствия и в судебном заседании, поскольку их показания, согласуются между собой и подтверждаются доказательствами, имеющимися в материалах дела и изложенными в приговоре. При этом, вопреки доводам жалобы стороны защиты, судом первой инстанции установлено, что потерпевшие М.К.М. и Д.А.Д. законно и обоснованно наделены процессуальным статусом по делу.

Кроме того, вина осужденной [СКРЫТО] Н.П. подтверждается протоколами следственных действий, и иными документами, которые были исследованы в суде первой инстанции.

Судом первой инстанции дана оценка приведенным в приговоре показаниям потерпевших, свидетелей и другим доказательствам по делу, которые правильно признаны судом допустимыми доказательствами.

Как видно из приговора, суд не ограничился только указанием на доказательства, но и дал им надлежащую оценку, в том числе и доводам стороны защиты, мотивировав свои выводы. В приговоре содержится анализ показаний подсудимой в ходе судебного разбирательства, суд сопоставил их с показаниями потерпевших, свидетелей и иными представленными доказательствами по делу, и вопреки доводам жалобы стороны защиты привел основания, по которым он принял одни доказательства и отверг другие. Совокупность исследованных доказательств позволила суду прийти к обоснованному выводу о совершении [СКРЫТО] Н.П. преступлений, при установленных судом обстоятельствах.

Протоколы следственных действий составлены в соответствии с нормами УПК РФ, отражают весь ход следственных действий, и подтверждают показания потерпевших и свидетелей обвинения об обстоятельствах дела.

Вопреки доводам жалобы стороны защиты неоднократное участие одних и тех же понятых, а именно О. Д.В. и М.А.А., не является нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим признание незаконными протоколы, составленные по результатам следственных действий (осмотров предметов), проведенных с их участием, поскольку УПК РФ не предусмотрен запрет на повторное привлечения лица для участия в качестве понятого при проведении нескольких следственных действия по одному и тому же уголовному делу, при этом неоднократное такое участие гражданина в качестве понятого не свидетельствует о его заинтересованности, о чем так же суд указал в приговоре. Кроме того, протоколы оспариваемых следственных действий составлены в соответствии с требованиями УПК РФ, замечаний от участвующих лиц не поступало. При таких обстоятельствах оснований для признания оспариваемых протоколов недопустимыми доказательствами не имеется.

Кроме того, доводы стороны защиты о том, что оперативно-розыскная деятельность по делу проводилась с нарушением закона, и, как следствие, ее незаконные результаты, явившиеся поводом для возбуждения уголовного дела, влекут признание, как самого постановления о возбуждении уголовного дела, так и всех доказательств, аналогичные доводам, изложенным в дополнениях к жалобе, были предметом рассмотрения суда первой инстанции и мотивированно отвергнуты, как необоснованные.

При этом судом дана оценка материалам, полученным в ходе проведенных оперативных мероприятий, которые признаны соответствующими требованиям Федерального закона от 12 августа 1995 года (с изменениями и дополнениями) № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» и отвечающими требованиям, предъявляемым уголовно-процессуальным законом к доказательствам, в связи чем, суд верно счел возможным использовать их в качестве доказательств виновности подсудимой. При этом, при оценке этих материалов суд обоснованно сослался на п. 36.1 ст. 5 УПК РФ о том, что под результатами оперативно-розыскной деятельности понимаются именно сведения, полученные в соответствии с указанным Федеральным законом, о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления, лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших преступление и скрывшихся от органов дознания, следствия или суда, зафиксированные на тех или иных носителях, которые в последующем уже могут быть признаны в установленном законом порядке доказательствами по уголовному делу согласно ст. 74 УПК РФ.

В этой связи, с учетом того, что оспариваемые материалы, полученные в ходе ОРМ «Наблюдение», «Наведение справок», отвечают требованиям указанного Федерального закона № 144-ФЗ, что постановление о проведении ОРМ «Наблюдение» с использованием специальных технических средств от 23 июля 2019 года, постановление о проведении ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от 30 января 2020 года - вынесены уполномоченным лицом, мотивированны; что изъятия документов (предметов, материалов) от 7 февраля 2020 года проведено на основании постановления от 30 января 2020 года, вынесенным уполномоченным лицом, с участием представителя СКФУ и приглашенных представителей общественности, и протокол изъятие составлен в соответствии с требованиями ст.166 УПК РФ; что сведения рассекречены и предоставлены на основании постановления от 18 февраля 2020 года, - то не имеется оснований для признания их недопустимыми доказательствами.

Кроме того, доводы защитника о том, что протокол выемки от 4 марта 2020 года является недопустимым доказательством, поскольку выемка проведена с нарушением требований ст.144 УПК РФ, суд первой инстанции признал необоснованными, мотивировав свои выводы в приговоре. Суд апелляционной инстанции соглашается с этими выводами, поскольку каких-либо нарушений закона, влекущих признание указанного протокола выемки недопустимым доказательством, не установлено.

Не состоятельными являются и доводы стороны защиты о том, что продолжение ОРМ «Наблюдение» после 6 сентября 2019 года, то есть после выявления преступной деятельности [СКРЫТО] Н.П., было в нарушение требований Федерального закона № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», и являлось провокацией ее преступных действий, поскольку каких-либо действий, направленных на провокацию преступного поведения [СКРЫТО] Н.П., предпринятых сотрудниками оперативно-розыскных органов, судом не установлено. При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что сотрудники правоохранительных органов выполнили свои обязанности и требования указанного Федерального закона и ведомственных инструкций, которые определяют организацию и тактику проведения оперативно-розыскного мероприятия - «Наблюдение» с использованием специальных технических средств», предполагающая, в том числе, установление в законном порядке специального технического средства в помещении, и носящая длящийся характер.

Доводы стороны защиты о том, что уголовное дело в отношении [СКРЫТО] Н.П. возбуждено с нарушением закона и правил подследственности, аналогичные доводам дополнений к апелляционной жалобе, суд первой инстанции признал несостоятельными, мотивировав принятое решение в приговоре со ссылкой на нормы УПК РФ, которое сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывает.

Данных, свидетельствующих об исследовании недопустимых доказательств, ошибочного исключения из разбирательства допустимых доказательств или об отказе какой-либо из сторон в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для разрешения дела, не установлено.

Все представленные доказательства суд первой инстанции проверил и оценил в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ, сопоставил между собой и дал им надлежащую оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в своей совокупности - с точки зрения достаточности для разрешения дела по существу и постановления обвинительного приговора и обоснованно пришел к выводу о доказанности вины [СКРЫТО] Н.П. в совершении инкриминируемых ей преступлений.

Вместе с тем, суд первой инстанции в качестве доказательства виновности [СКРЫТО] Н.П. указал рапорт об обнаружении признаков преступления от 17 февраля 2020 года старшего оперуполномоченного 2 отделения отдела ЗКСБТ УФСБ России по СК, постановление о возбуждении уголовного дела от 2 апреля 2020 года с сопроводительным письмом от 2 апреля 2020 года, согласно которому направлялась копия постановления о возбуждении уголовного дела прокурору. Однако указанный рапорт, являясь выводом сотрудника, правоохранительного органа по ставшему ему известным событию, не может быть с точки зрения ст. 74 УК РФ доказательством по уголовному делу, также как и постановление о возбуждении уголовного дела от 2 апреля 2020 года с сопроводительным письмом от 2 апреля 2020 года, согласно которому направлялась копия постановления о возбуждении уголовного дела прокурору. В этой связи доводы апелляционного представления в этой части являются обоснованными и подлежат удовлетворению.

Вопреки доводам апелляционной жалобы и дополнений к ней стороны защиты выводы суда, изложенные в приговоре, основаны на полно и объективно исследованных в ходе судебного разбирательства доказательствах, соответствуют им, а их анализ и оценка подробно изложены в приговоре, и иной оценке не подлежат. Достоверность доказательств, положенных судом в основу своих выводов о виновности осужденной, у суда апелляционной инстанции сомнений не вызывает.

Доводы стороны защиты, приведенные осужденной в апелляционной жалобе и ее защитником в дополнениях к ней, фактически направлены на переоценку доказательств, при этом несогласие с данной судом оценкой доказательствам, а также выводами суда, изложенными в приговоре, на правильность этих выводов и, прежде всего, о виновности [СКРЫТО] Н.П. в содеянном, не влияет.

Доводы, изложенные в дополнениях к апелляционной жалобе и высказанные в судебном заседании адвокатом Курохтиным А.А., о том, что защиту [СКРЫТО] Н.П. в ходе предварительного следствия по уголовному делу адвокат Черняков А.А. не осуществлял, являются необоснованными и противоречат материалам уголовного дела, согласно которым письменное ходатайство обвиняемой [СКРЫТО] Н.П. об отказе от услуг защитника – адвоката Абдуллаевой А.А. и назначении ей защитника в порядке ст. 51 УПК РФ от 30 ноября 2020 года следователем было удовлетворено, защитник по назначению следователя адвокат Черняков А.А. (ордер № ……..года) осуществлял защиту обвиняемой [СКРЫТО] Н.П. в период с 30 ноября по 7 декабря 2020 года и совместно с обвиняемой знакомился с материалами уголовного дела (т……..).

Что же касается объяснений [СКРЫТО] Н.П., на которое сторона защиты ссылается, как на доказательство невиновности [СКРЫТО] Н.П., необоснованно не указанное в обвинительном заключении, то имеющееся в материалах уголовного дела объяснение [СКРЫТО] Н.П. от 1 апреля 2020 года (т. ……) доказательством не является, поскольку в соответствии со ст.74 УПК РФ не входит в перечень документов, признаваемых доказательствами по уголовному делу, к тому же оно было получено от [СКРЫТО] Н.П. следователем в рамках проверки сообщения о преступлении до принятия решения о возбуждении уголовного дела, но, в последующем, будучи допрошенной по уголовному делу в качестве подозреваемой, обвиняемой, [СКРЫТО] Н.П. от дачи показаний отказалась, воспользовавшись правом, предусмотренным ст.51 Конституции РФ. Приобщенные копии чеков и учебных материалов, не свидетельствуют об отсутствии корыстного мотива и не опровергают виновность [СКРЫТО] Н.П.

Фактические обстоятельства дела вопреки доводам жалобы судом установлены правильно и полно изложены в приговоре, с чем так же согласен суд апелляционной инстанции.

Оценив собранные и исследованные в ходе судебного следствия доказательства с точки зрения относимости, допустимости, как со стороны государственного обвинения, так и со стороны защиты, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о доказанности вины подсудимой [СКРЫТО] Н.П. в инкриминируемых ей преступлениях.

С учетом установленных фактических обстоятельств уголовного дела, суд первой инстанции квалифицировал действия [СКРЫТО] Н.П.: по ч. 2 ст. 159 УК РФ (по эпизоду от 6 сентября 2019 года), как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, с причинением значительного ущерба гражданину; по ч. 1 ст. 159 УК РФ (по эпизоду от 12 сентября 2019 года), как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана. Оснований для иной квалификации действий [СКРЫТО] Н.П. не имеется, в том числе для исключения квалифицирующего признака причинения значительного ущерба гражданину, поскольку Д. А.Д. на тот момент не работала и находилась на иждивении своих родителей, а начала работать только после этих событий.

Согласно принципу справедливости, являющемуся одним из основополагающих принципов уголовного закона, наказание, определяемое виновному лицу, должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

При решении вопроса о назначении наказания [СКРЫТО] Н.П. суд первой инстанции руководствовался задачами ее исправления и предупреждения совершения ею новых преступлений, исходит из требований ст. ст. 6, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, данных о личности виновной, обстоятельств, смягчающих наказание, к которым суд отнес возраст подсудимой, совершение преступления впервые, положительные характеристики, отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, а также влияние назначенного наказания на условия ее жизни и жизни ее семьи.

Исходя из фактических обстоятельств, характера и общественной опасности преступлений, суд апелляционной инстанции не находит оснований, для применения в отношении [СКРЫТО] Н.П. положений, предусмотренных ст. 64 УК РФ, а так же считает необходимым уточнить в описательно-мотивировочной части приговора об отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ применительно к преступлению предусмотренному ч. 1 ст. 159 УК РФ, поскольку указанное преступление, согласно ч. 2 ст. 15 УК РФ относится к категории преступлений небольшой тяжести.

Вместе с тем, преступление ч. 1 ст. 159 УК РФ, за совершение которого осуждена [СКРЫТО] Н.П. окончено 12 сентября 2019 года, в связи с чем, в соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ срок давности уголовного преследования по ч. 1 ст. 159 УК РФ на момент рассмотрения уголовного дела в суде апелляционной инстанции истек, в связи с чем, [СКРЫТО] Н.П. следует освободить от назначенного по ч. 1 ст. 159 УК РФ наказания на основании п. «а» ч.1 ст. 78 УК РФ п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, а также исключить из резолютивной части приговора о назначении ей наказания в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, и [СКРЫТО] Н.П. следует считать осужденной по ч. 2 ст. 159 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере …….. рублей.

Вопрос о судьбе вещественных доказательств в приговоре разрешен, если возникнут сомнения и неясности при исполнении приговора в этой части, то они могут быть разрешены в порядке главы 47 УПК РФ.

Как следует из протокола судебного заседания, судом первой инстанции дело рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон. Судом исследованы все представленные сторонами доказательства и разрешены по существу заявленные ходатайства в точном соответствии с требованиями УПК РФ.

В силу требований ст. 260 УПК РФ сторонам предоставлена возможность в установленный законом срок в случае несогласия с содержанием протокола судебного заседания подать свои замечания, подлежащие рассмотрению председательствующим по делу судьей (по общему правилу), с последующим приобщением замечаний вместе с постановлением к протоколу судебного заседания. Однако ни осужденная, ни защитник в установленном законом порядке своим правом не воспользовались, замечания защитником были поданы по истечении предусмотренного законом срока – 2 ноября 2021 года, в удовлетворении ходатайства о восстановлении срока на подачу замечаний было отказано. Данный отказ был предметом рассмотрения суда апелляционной инстанции, постановление судьи от 8 ноября 2021 года оставлено без изменения.

Из смысла закона и правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, изложенных, в частности, в определении от 18 июля 2019 года № 1917-О, следует, что само по себе не рассмотрение замечаний на протокол судебного заседания по каким-либо объективным причинам судьей суда первой инстанции не может расцениваться как нарушение права на защиту, поскольку не лишает стороны возможности при рассмотрении уголовного дела в суде апелляционной инстанции заявить ходатайство о подтверждении или об опровержении тех или иных имеющих значение для дела фактов и обстоятельств, относящихся к судебному заседанию суда первой инстанции, но не нашедших отражения или неверно отраженных в его протоколе.

Защитник осужденной адвокат Курохтин А.А. в ходе рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, изложил доводы о неполноте протокола, указал на нарушение допущенные при его изготовлении и на отсутствие аудиозаписи нескольких судебных заседаний.

Суд апелляционной инстанции, проверив точность, полноту и правильность протокола судебного заседания с учетом поданных на него замечаний в совокупности с другими доказательствами, приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены приговора суда. Доводы защиты об искажении показаний свидетелей, допрошенных в судебном заседании С. Н.В., К.А.Г., И.С.А., Т.М.С., Р.А.И., С.Д.А., Я.И.В., М. В.В., являются несостоятельными, содержание показаний свидетелей, как данных в судебном заседании, так и в ходе предварительного расследования, соответствует показаниям, приведенным в приговоре. Доводы защитника о неполноте протокола судебного заседания в основном сводятся к тому, что сторона защиты выражает несогласия с действиями и решениями председательствующего судьи, сопровождая их объемными комментариями. При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что приговор суда не противоречит протоколу судебного заседания, и смысл показаний допрошенных в суде лиц отражен в приговоре в соответствии с их показаниями, изложенными в протоколе судебного заседания.

Доводы, изложенные в дополнениях к апелляционной жалобе и высказанные в судебном заседании адвокатом Курохтиным А.А., о существенном нарушении судом первой инстанции требований уголовно-процессуального закона, выразившиеся в запрете ведения аудиозаписи участникам судебного заседания и протокола судебного заседания секретарю, суд апелляционной инстанции считает несостоятельными, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 234 УПК РФ предварительное слушание проводится судьей единолично в закрытом судебном заседании с участием сторон с соблюдением требований глав 33,35 и 36 УПК РФ с изъятиями, установленными настоящей главой.

Постановление суда от 12 февраля 2021 года, принятое по итогам предварительного слушания является законным, обоснованным и мотивированным и вопреки доводам стороны защиты соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, в связи с чем, оснований для его отмены не имеется. Данное постановление содержит мотивированные выводы суда по результатам рассмотрения всех заявленных стороной защиты ходатайств, в том числе о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК и о признании всех доказательств недопустимыми. При этом, приведенные доводы в обоснование указанного ходатайства защиты о возвращении уголовного дела в отношении [СКРЫТО] Н.П. прокурору в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УРК РФ, судом проверены и мотивировано отвергнуты. Суд апелляционной инстанции также не усматривает оснований для удовлетворения указанного ходатайства, поскольку при составлении обвинительного заключения следователем не были нарушены предусмотренные уголовно-процессуальным законом требования.

Доводы стороны защиты о несвоевременном вручении осужденной [СКРЫТО] Н.П. копии приговора, несвоевременном изготовлении протокола судебного заседания и вручении его копии с аудиозаписью этого протокола, содержащие не все судебные заседания, обоснованы, однако указанные обстоятельства не влияют на законность обжалуемого приговора и не влекут его безусловную отмену по этим обстоятельствам. Осужденная [СКРЫТО] Н.П. воспользовалась своим правом и подала апелляционную жалобу, которая была принята судом, а защитник осужденной подал дополнения к апелляционной жалобе, которые стали предметом рассмотрения суда апелляционной инстанции по уголовному делу в отношении [СКРЫТО] Н.П..

Существенных нарушений уголовного и уголовно – процессуального законов, влекущих отмену приговора суда, в том числе по доводам апелляционной жалобы осужденной и дополнений к ней защитника осужденной, не установлено.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33, 389.35 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

приговор Ленинского районного суда г. Ставрополя от 30 июня 2021 года в отношении [СКРЫТО] Натальи [СКРЫТО] – изменить,

исключить из описательно-мотивировочной части приговора при назначении наказания [СКРЫТО] Н.П. ссылку суда на ч. 6 ст. 15 УК РФ по ч. 1 ст. 159 УК РФ;

исключить из описательно-мотивировочной части приговора из доказательств виновности осужденной: рапорт об обнаружении признаков преступления от 17 февраля 2020 года старшего оперуполномоченного 2 отделения отдела ЗКСБТ УФСБ России по СК; постановление о возбуждении уголовного дела от 2 апреля 2020 года с сопроводительным письмом от 2 апреля 2020 года, согласно которому направлялась копия постановления о возбуждении уголовного дела от 2 апреля 2020 года прокурору;

освободить [СКРЫТО] Наталью [СКРЫТО] от назначенного по ч. 1 ст. 159 УК РФ наказания на основании п. «а» ч.1 ст. 78 УК РФ п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

исключить из резолютивной части приговора о назначении наказания [СКРЫТО] Н.П. в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений;

в остальном приговор оставить без изменения, апелляционное представление – удовлетворить, а апелляционную жалобу осужденной и дополнения к ней защитника осужденной - оставить без удовлетворения.

Апелляционный постановление может быть обжаловано в Пятый кассационный суд общей юрисдикции в порядке сплошной кассации, предусмотренном ст.ст. 401.7 и 401.8 УПК РФ, в течение 6 месяцев со дня его вынесения, через суд первой инстанции.

Пропущенный по уважительной причине срок кассационного обжалования может быть восстановлен судьей суда первой инстанции по ходатайству лица, подавшего кассационные жалобу, представление. Отказ в его восстановлении может быть обжалован в апелляционном порядке в соответствии с требованиями гл.45.1 УПК РФ.

В случае пропуска шестимесячного срока на обжалование судебных решений в порядке сплошной кассации, предусмотренном ст.ст. 401.7 и 401.8 УПК РФ, или отказа в его восстановлении, кассационные жалоба, представление на приговор и (или) апелляционное постановление подается непосредственно в Пятый кассационный суд общей юрисдикции и рассматривается в порядке выборочной кассации, предусмотренном ст.ст. 401.10 – 401.12 УПК РФ.

При этом осужденная вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции

Мотивированное решение вынесено 10 февраля 2022 года

Судья