Дело № 22-883/2022, апелляция

Судья Белецкий А.П. Дело №

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

<адрес> ДД.ММ.ГГГГ

Судебная коллегия по уголовным делам <адрес>вого суда в составе: председательствующего – судьи ФИО16,

судей: Николиной С.В. и Устименко С.М.,

при секретаре Ефремовой В.К., Русских Я.В.,

с участием: прокуроров Зайцевой А.С. и Ким Д.О., осужденного ФИО1, защитника- адвоката ФИО6 (удостоверение №, ордер № от ДД.ММ.ГГГГ), потерпевшей Потерпевший №1 и ее представителя ФИО18 (посредством видеоконференц-связи),

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам потерпевшей Потерпевший №1 и ее представителя- ФИО18, адвоката ФИО6 в защиту осужденного ФИО1, с дополнениями,

на приговор Советского районного суда <адрес> края от ДД.ММ.ГГГГ, которым

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, не судимый,

осужден по п. «в» ч.2 ст. 238 УК РФ к 2 годам лишения свободы, с применением ст.73 УК РФ, условно с испытательным сроком 2 года, с возложением обязанностей явиться для постановки на учет в УИИ по месту жительства в течение десяти суток со дня вступления приговора в законную силу, один раз в месяц являться в данный орган на регистрацию, не менять место жительства без уведомления УИИ;

назначено дополнительное наказание в виде лишения права заниматься врачебной деятельностью сроком на 1 год 6 месяцев, с исчислением срока дополнительного наказания с момента вступления приговора в законную силу;

разрешена судьба вещественных доказательств по уголовному делу.

Заслушав доклад судьи Устименко С.М., выступления потерпевшей Потерпевший №1 и ее представителя ФИО18, поддержавших доводы апелляционных жалоб, с дополнениями, об изменении приговора с заменой условного наказания на реальное лишение свободы; осужденного ФИО1 и защитника- адвоката ФИО6, поддержавших доводы апелляционной жалобы, с дополнениями, об отмене приговора и оправдании по п. «в» ч.2 ст. 238 УК РФ, на основании п.3 ч.2 ст. 302 УПК РФ, за отсутствием состава преступления; мнение прокурора Ким Д.О., полагавшей необходимым приговор отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство иным составом суда; судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО1 признан виновным и осужден за то, что ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, являясь врачом- хирургом дежурной службы оказания экстренной помощи хирургического отделения ... №», оказал медицинские услуги, не отвечающие требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего ФИО10 при изложенных в приговоре обстоятельствах.

Уголовное дело рассмотрено в общем порядке уголовного судопроизводства, при отрицании подсудимым своей виновности.

В апелляционных жалобах, с дополнениями, потерпевшая Потерпевший №1 и ее представитель- адвокат ФИО18 заявили о несправедливости приговора ввиду назначения осужденному чрезмерно мягкого наказания, не соответствующего тяжести преступления и личности осужденного; судом не принято во внимание, что виновным себя он не признал и не раскаялся, не принес извинений, иным способом не загладил причиненный преступлением вред, что характеризует его отрицательно; учитывая совершенное им и поведение в ходе расследования и судебного разбирательства, назначенное не является достаточным; суд, в нарушение требований Общей части УК РФ, ошибочно указал на л.52 приговора о совершении ФИО1 впервые преступления средней тяжести, что противоречит выводу на л.49 приговора о том, что действовал умышленно; также неверен вывод о цели ФИО1 -оказать медицинскую услугу ненадлежащего качества (л.49 приговора), тогда как его целью являлось оказание услуги, не отвечающей требованиям безопасности; признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч.2 ст. 238 УК РФ, являющегося, в силу ст.15 УК Ф, тяжким; однако, при назначении наказания суд ошибочно указал категорию данного преступления- средней тяжести, и необоснованно применил ст.73 УК РФ, что нецелесообразно, т.к. ФИО1, имея необходимое образование и опыт работы для оценки своих действий при оказании медицинской помощи ФИО10 как преступных, не признал вины, не раскаялся, не принес извинений потерпевшей, иным способом не загладил причиненный преступлением вред, оценил свои действия в качестве врача-хирурга как правильные и достаточные; с учетом изложенного, просят изменить приговор, заменив указание на совершение осужденным преступления средней тяжести на совершение тяжкого преступления, и условный срок наказания на реальный.

В апелляционной жалобе, с дополнением, адвокат ФИО6 в защиту осужденного ФИО1 просит отменить приговор как незаконный и необоснованный, оправдать подзащитного, на основании п.3 ч.2 ст. 302 УПК РФ, за отсутствием состава преступления, предусмотренного п. «в» ч.2 ст. 238 УК РФ; при этом заявляет о существенном нарушении уголовно-процессуального закона, неправильном применении уголовного закона, несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела; приговор вынесен без учета требований ст.ст.73, 305, 307 УПК РФ, п.6 постановления Пленума Верховного Суда РФ № «О судебном приговоре» от ДД.ММ.ГГГГ; выводы суда о квалификации действий по п. «в» ч.2 ст. 238 УК РФ не обоснованы и не нашли своего подтверждения; не приведено достаточных доказательств того, что травма в виде разрыва стенки и брыжейки тонкого кишечника имелась у потерпевшего на момент обращения в ВКБ №. Согласно заключению №, непосредственной причиной смерти ФИО10 явилась прогрессирующая полиорганная недостаточность, возникшая вследствие тупой травмы живота с разрывом тонкой кишки и ее брыжейки, осложнившейся развитием фиброзно- гнойного перитонита и острой кровопотери; в ответе 3.2. того же заключения сделан вывод, что диагноз «Тупая травма живота» не подтвержден ни по клиническим данным, ни по результатам УЗИ, в связи с этим, комиссия лишена возможности подтвердить либо опровергнуть наличие повреждений органов ЖКТ на момент обращения к врачу ВКБ № и, соответственно, высказаться о наличии абсолютных показаний к госпитализации. В заключении экспертов № в ответе № указано на невозможность объективно оценить состояние здоровья ФИО10 на момент обращения в ВКБ №, т.к. в первичной медицинской документации нет записей о гемодинамических показателях, частоте дыхания, уровне сознания и нарушении других витальных функций; ввиду отсутствия данных о состоянии больного и подробного описания в области живота, невозможно судить о наличии на тот момент признаков тупой травмы живота, в том числе в виде разрыва тонкой кишки и ее брыжейки. Специалист ФИО7 обратила внимание на выявленные в ходе судебно-медицинской экспертизы изменения со стороны сердца, легких, печени в виде гипертрофии миокарда, очагов некроза и кардиосклероза, хронической обструктивной болезни легких, хронического гепатита с активностью, склероза стенок центральных вен, пигментной дистрофии гепатоцитов, что может быть обусловлено наличием у ФИО10 не установленного при жизни общего, возможно, системного заболевания, сопровождающегося патологией тканей и органов (фоновая патология), которое способствовало развитию несостоятельности тканей кишечника, тромбоза брыжеечных сосудов и привело к некрозу мышечного слоя тонкой кишки и последующему отсроченному разрыву; в пользу этого говорят и данные гистологического исследования кишечника (СМЭ) о том, что изменения стенки носят ишемический характер, что требует более детального уточнения причины развития, чему не дано оценки; наступление смерти, вероятнее всего, обусловлено двухэтапным разрывом брыжейки на фоне имеющихся вторичных изменений тонкой кишки с развитием гемоперитонеума, геморрагическим шоком, которому предшествовала тупая закрытая травма живота, и способствовало наличие фоновой патологии и самолечение НПВС, а также отказ ФИО10 от своевременного обращения за медицинской помощью при ухудшении состояния. В обоснование виновности со ссылками на не проведение различных манипуляций в виде анализов крови, мочи, обзорной рентгенографии брюшной полости и лапорацентеза с лапороскопией не приведено утвержденных как Министерством здравоохранения РФ, так и региональным министерством, стандартов обследования при оказании специализированной медицинской помощи при данных травмах и подозрениях на них; не приведено ни одного нормативного акта, который бы свидетельствовал о нарушениях в действиях ФИО1 Вывод суда о том, что смерть ФИО10 могла не наступить при надлежащем оказании помощи, носит предположительный характер; ни один из экспертов и специалистов не смог утвердительно ответить на вопрос об этом, проведение операции не гарантирует 100% благоприятного исхода. При оспаривании виновности в целом, защитник обращает внимание также на особенности состава преступления, предусмотренного ст.238 УК РФ, с учетом разъяснений, данных в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ №; в приговоре в отношении ФИО1 не указано, какая конкретно услуга, оказанная им, не отвечала требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей; не разъяснено, чем может быть реально опасны опрос, осмотр, назначение УЗИ ОБП пациенту, заполнение медицинской документации в условиях приемного покоя дежурного стационара; не приведено нормативных правовых актов, которыми бы закреплялись соответствующие требования. В приговоре указано, что ФИО1 действовал умышленно, с целью оказания услуги ненадлежащего качества, заведомо зная о наличии у ФИО10 симптомов тупой закрытой травмы живота, с разрывом брыжейки и стенки тонкого кишечника; также указано, что дежурный хирург ФИО1 не предпринял необходимых мер, а фактически оставил ФИО10 в указанном состоянии без необходимой квалифицированной помощи, что не подлежит квалификации по п. «в» ч.2 ст.238 УК РФ, т.к. имеется специальная норма, предусмотренная ст.125 УК РФ (оставление в опасности). Доказательств прямого умысла, согласно ст. 238 УК РФ, в действиях врача ФИО1 при оказании медицинской помощи ФИО10 не имеется, поскольку при неосторожном причинении тяжкого вреда здоровью либо смерти пациенту в рамках данного состава преступления медицинский работник должен умышленно создать угрозу жизни или здоровью, оказывая медицинскую помощь с нарушением специальных правил и требований безопасности. Предъявленное ФИО1 обвинение противоречиво, т.к. содержатся ссылки на допущенную им врачебную ошибку при оказании медицинской помощи в части не помещения в стационар и не полного диагностирования, что фактически свидетельствует о неосторожной форме вины. В уголовном деле отсутствует договор между лечебным учреждением и потерпевшей стороной на оказание конкретной медицинской услуги; медицинская деятельность обвиняемого не обладала коммерческой составляющей, несмотря на наличие договора об обязательном медицинском страховании, в связи с чем нельзя говорить и о возникновении гражданско-правовых отношений, позволяющих квалифицировать деяние по ст. 238 УК РФ. Указание о том, что ФИО1 фактически оставил ФИО10 без необходимой квалифицированной помощи, а также, что он действовал умышленно, с целью оказания услуги ненадлежащего качества, само по себе не является оказанием услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, повлекших по неосторожности смерть человека, и не содержит квалифицирующих признаков п. «в» ч.2 ст. 238 УК РФ; данная норма включена в гл. 25 УК РФ, объект преступления- здоровье населения, т.е. посягает на безопасность здоровья не отдельного человека (персонифицированной личности), а многих (неопределенного круга лиц), также на нравственные устои общества; что не находит своего подтверждения

в материалах уголовного дела; судом не дана оценка всем доказательствам. В числе недостатков при производстве экспертиз, указано на явные противоречия в выводах экспертного заключения №, согласно изложенному выше, что делает невозможным использование данного доказательства как бесспорного; подобное противоречие имеется и в заключении экспертов № в ответах № и №; кроме того, ответ № в этом заключении противоречит ответу №.2 в предыдущем заключении, где сказано об отсутствии данных в медицинской документации, которые могли бы подтвердить либо опровергнуть наличие повреждений на момент обращения; при этом вопрос о возможном двух моментном, отсроченном разрыве экспертами не изучался и не нашел отражения в данных заключениях; кроме того, в ходе экспертного исследования у потерпевшего выявлены: деформация большого сальника в виде его укорочения и утолщения до уровня средней трети живота, конгломерат в средней трети живота, состоящий из петель кишечника брыжейки и большого сальника на участке 23x20 см в виде сращения петель кишечника между собой, с большим сальником, с брыжейкой кишечника, с разрастанием пленок и нитей фибрина, пленки фибрина встречаются и по периферии конгломерата на стенках кишечника, внутри конгломерата осумкованная полость 6x4x3 см, содержащая свертки крови; однако, не получено ответов и разъяснений на вопросы: Сколько в среднем времени необходимо для формирования выраженного спаечного процесса в брюшной полости с отграниченными полостями? Может ли это указывать на наличие какого-либо недиагностированного при жизни патологического состояния в брюшной полости у погибшего? Могла ли эта патология повлиять на естественное течение, клинику и проявления тупой травмы живота у погибшего? В связи с этим, сторона защиты ходатайствовала о проведении повторной комплексной экспертизы, производство которой поручить другому экспертному учреждению, однако судом данное ходатайство необоснованно отклонено. При этом обращает внимание на постановление следователя от ДД.ММ.ГГГГ, которым назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено «Экспертно-правовому центру ФГБОУ ВО «Красноярский государственный медицинский университет имени профессора ФИО8», однако, организация судебно-медицинской экспертизы не включена ни в основной, ни в дополнительный вид деятельности этого учреждения (код и наименование вида деятельности 86.90.2), а значит, не учтены требования ст.11 Федерального закона № «О проведении государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»; в состав комиссии экспертов вошла ФИО9, которая, согласно полученному ответу от ДД.ММ.ГГГГ на адвокатский запрос, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (период проведения экспертизы) работала в должности врача судебно-медицинского эксперта КГБУЗ ККБСМЭ (<адрес>вое бюро судебно-медицинских экспертиз), которое является государственным судебно-экспертным учреждением; в силу ст.16 ФЗ-73, она не имела права принимать поручения о производстве данной экспертизы в качестве негосударственного эксперта, а как государственный эксперт могла действовать только по поручению руководителя КГБУЗ ККБСМЭ, тогда как следователем экспертиза в данном учреждении не назначалась; соответственно этому, полученные с нарушением закона доказательства, не могут быть положены в основу приговора. Также заявляет о нарушениях в части назначения наказания, считает его чрезмерно суровым, без учета положений ст.ст.6, 43, 60 УК РФ и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, данных в постановлении от ДД.ММ.ГГГГ №; ФИО1 не относится к лицам со стойкой криминальной направленностью, ранее не судим, характеризуется исключительно положительно, на учете у врачей психиатра и нарколога не состоит, имеет место работы, семью, на иждивении несовершеннолетний ребенок и бабушка, которой требуется постоянный уход и обеспечение ввиду хронического заболевания, что относится к разряду смягчающих обстоятельств, предусмотренных п. «г» ч.1, ч.2 ст. 61 УК РФ. Санкция по п. «в» ч.2 ст. 238 УК РФ предусматривает, помимо лишения свободы, более мягкие виды наказания- штраф и принудительные работы; не применение этого не мотивировано, не отражен вопрос, связанный с не назначением дополнительного наказания в виде штрафа, не рассмотрены основания для применения ст.64 УК РФ, что является обязательным условием при вынесении приговора; дополнительное наказание по санкции уголовного закона не назначено, однако, назначен иной вид дополнительного наказания, не предусмотренный ст.238 УК РФ, - лишение права заниматься врачебной деятельностью на 1 год 6 месяцев, без осуждения вопроса о целесообразности такого наказания в отношении лица, для которого эта деятельность связана с его единственной профессией (п.9 постановления Пленума ВС РФ), не все смягчающие обстоятельства учтены: во внимание не принято решение суда, приобщенное к делу, о нахождении на иждивении у ФИО1 престарелого лица; ввиду отсутствия у подзащитного иного образования, кроме медицинского, не дана оценка влиянию дополнительного наказания на его исправление и условия жизни семьи, чем фактически поставлена под угрозу; в качестве основных доводов при назначении этого наказания суд заложил отношение ФИО1 к предъявленному обвинению (считает свои действия как врача- хирурга правильными и достаточными), что ошибочно, т.к. недопустимо учитывать позицию защиты о невиновности в качестве отрицательно характеризующего личность обстоятельства для дополнительного наказания; неопределенность приговора в части тяжести преступления также повлияла на назначение наказания: судом неоднократно отнесено инкриминируемое преступление к категории средней тяжести, что противоречит положениям ст. 15 УК РФ (умышленное, с санкцией до 6 лет лишения свободы, является тяжким), на л.52 приговора при назначении наказания указано на совершение преступления по неосторожности, однако, при описании деяния сделан вывод об умышленной форме вины; в приговоре нет решения об изменении категории преступления, в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ. Кроме того, допущены нарушения в части гражданского иска: в приговоре указано на то, что иск по делу не заявлен, что не соответствует материалам дела, т.к. потерпевшей предъявлен иск о взыскании с ФИО1 ущерба в сумме ...., расходов на участие адвокатов в сумме .... и морального вреда в сумме ... копия этого заявления направлена секретарем суда в адрес стороны защиты; аудиозаписи судебных заседаний подтверждают, что потерпевшая не только озвучила исковые требования, но и первоначально в прениях их поддержала; в связи с этим, стороной защиты в прениях этот вопрос затронут, с обоснованием того, что исковые требования потерпевшей заявлены к ненадлежащему ответчику; ФИО1 в судебном заседании признан гражданским ответчиком; данное обстоятельство, наряду с иными нарушениями, служит основанием для отмены приговора и направления дела на новое рассмотрение. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств; в соответствии с ч.3 ст. 14 УПК РФ, ч.3 ст. 49 Конституции РФ, противоречия, неясности и неустранимые сомнения толкуются в пользу ФИО1; доказательств того, что не проведение им ряда манипуляций, на которые указано в приговоре в обоснование виновности, обусловило наступление неблагоприятного исхода в виде смерти потерпевшего, не имеется; подобной позиции при схожих обстоятельствах придерживается и Верховный Суд РФ по делу №-УД19-1 от ДД.ММ.ГГГГ. С учетом изложенного, защитник приходит к выводу, что судом не дана оценка всем доказательствам как того требует уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, в соответствии с позицией Верховного Суда РФ; а потому считает необходимым приговор отменить и оправдать ФИО1 за отсутствием в его действиях состава преступления.

Потерпевшей Потерпевший №1 принесены возражения на апелляционную жалобу адвоката ФИО6 в защиту осужденного ФИО1 с утверждением о несостоятельности доводов защиты, которые опровергаются заключением комплексной комиссионной судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому дефекты оказания медицинской помощи ФИО10, допущенные врачом-хирургом ФИО1, состоят в прямой причинно-следственной связи с последующим отсутствием надлежащего лечения ФИО10 в условиях стационара; по той причине, что у него не была диагностирована (или даже заподозрена) тупая травма живота в той форме, в которой она у него реально была в период нахождения под контролем врача, он не был госпитализирован для необходимого обследования, динамического наблюдения и, при необходимости, выполнения хирургического вмешательства; избежать наступления неблагоприятных последствий в виде смерти ФИО10 в случае своевременного надлежащего его медицинского лечения, в том числе в условиях специализированного стационара, было возможно; ссылка на показания специалиста ФИО7 не допустимы, поскольку сделанные ею выводы входят в компетенцию эксперта; персоналии лечебного учреждения обязан оказывать медицинскую помощь в соответствии с Федеральным законом от ДД.ММ.ГГГГ №323-ФЗ « Об основах охраны здоровья граждан российской Федерации», в том числе и за счет средств обязательного социального страхования; ФИО10 состоял на персонифицированном учете в качестве застрахованного лица по обязательному медицинскому страхованию, в соответствии с заключенным договором между КГАУЗ ВКБ № и ООО «Страховая медицинская организация «Восточно-страховой альянс» (л.д. 143, 155-160 т.8); в связи с этим, необоснован довод защиты об отсутствии договора между лечебным учреждением и потерпевшей стороной на оказание медицинской услуги; со стороны осужденного имело место оказание медицинской услуги, которая не отвечала требованиям безопасности; с учетом изложенного, полагает, что жалобу защитника следует оставить без удовлетворения.

Государственным обвинителем ФИО11 принесены возражения на апелляционные жалобы адвоката ФИО6 в защиту осужденного ФИО1, потерпевшей Потерпевший №1 и ее представителя- адвоката ФИО18, с выраженной просьбой оставить их без удовлетворения, а приговор- без изменений, поскольку оснований для его отмены либо усиления наказания не имеется, виновность осужденного доказана, действия квалифицированы верно и назначено справедливое наказание.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы апелляционных жалоб, с дополнениями, и возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ст.297 УПК РФ, приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

Между тем, обжалуемый сторонами приговор этим требованиям закона не соответствует, в связи с чем подлежит отмене в порядке ч.ч.1, 2 ст.389.22 УПК РФ, с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство иным составом суда, поскольку допущенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона не устранимы в суде апелляционной инстанции.

Приговор подлежит отмене, в силу ст.ст.389.15, 389.16, 389.17, 389.18 УПК РФ, поскольку изложенные в нем выводы суда содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности, на правильность применения уголовного закона и на определение меры наказания; при этом не учтены обстоятельства, которые могли существенно повлиять на эти выводы; допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных прав участников процесса, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения; неправильно применены нормы как Общей, так и Особенной части УК РФ, в том числе при назначении наказания, что порождает сомнения в справедливости приговора.

В частности, существенными являются противоречия в выводах суда о том, что ФИО1 совершил преступление средней тяжести (л.1 приговора), по неосторожности (л.51 приговора, при назначении наказания), тогда как он признан виновным и осужден по п. «в» ч.2 ст.238 УК РФ, с санкцией до 6 лет лишения свободы, при совершении деяния с двумя формами вины, а потому, учитывая положения ст.ст.15, 27 УК РФ, данное преступление является умышленным тяжким.

Описание самого преступного деяния, признанного судом доказанным, также содержит противоречивые выводы в формулировках, ставящих под сомнение правовую оценку действиям осужденного по п. «в» ч.2 ст. 238 УК РФ как оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, повлекших по неосторожности смерть человека.

Так, судом установлено, что ФИО1, будучи дежурным врачом-хирургом КГАУЗ «ВКБ №», умышленно оказал ФИО10, имеющему право на получение бесплатных медицинских услуг надлежащего качестве, на основании полиса обязательного медицинского страхования, медицинскую помощь, не отвечающую требованиям безопасности жизни и здоровья потребителя; при этом произвел наружный осмотр пациента, установив в ходе пальпации болезненность в области пупка, а в качестве инструментального исследования назначил УЗИ печени, желчного пузыря, поджелудочной железы и исследование брюшной полости на наличие свободной жидкости, о чем заполнил лист назначения № от ДД.ММ.ГГГГ. А далее указано на то, что «ФИО1, заведомо зная о наличии у потерпевшего симптомов тупой закрытой травмы живота, сопровождавшейся разрывом стенки и брыжейки тонкого кишечника, имея реальную возможность для правильной диагностики имевшегося у ФИО10 вреда здоровью, опасного для жизни человека, создающего непосредственную угрозу для жизни, и принятия необходимых мер для безотлагательного оказания ему квалифицированной медицинской помощи, в том числе в условиях специализированного стационара…, действуя умышленно, не надлежаще исполняя свои профессиональные обязанности, не применил по отношении к пациенту ФИО10 в полном объеме свои специальные познания и навыки в области медицины, не оценил степень риска развития у него прогрессирующей полиорганной недостаточности вследствие указанной травмы, осложнившейся развитием фибринозно-гнойного перитонита и острой кровопотери, в результате чего не предпринял необходимых мер, соответствующих характеру и степени тяжести имевшейся у ФИО10 травмы, по организации диагностирования… путем установления гемодинамических показателей, данных о частоте дыхания, уровне сознания и нарушений других витальных функций, проведения общих анализов крови и мочи, в том числе клинического и биохимического исследования крови, обзорной рентгенографии брюшной полости…, а также иных мер по оказанию ФИО10 надлежащего медицинского обследования и медицинских манипуляцией, затрагивающих его физическое состояние и имеющих диагностическую и лечебную направленность, чем не обеспечил при наличии соответствующего письменного добровольного согласия ФИО10 на своевременное и полное обследование для установления клинического состояния и его всестороннее квалифицированное медицинское лечение на уровне своевременных достижений медицинской науки и лечебной практики». Умышленно ограничившись при оказании медицинской помощи наружным осмотром и УЗИ, которым не выявлено повреждений внутренних органов и свободной жидкости в брюшной полости, ФИО1 грубо нарушил перечисленные выше требования к его профессиональным обязанностям, необходимое решение о госпитализации ФИО10 в стационар не принял, направив его для дальнейшего амбулаторного наблюдения по месту жительства. Таким образом, избранный врачом-хирургом ФИО1 ненадлежащий объем медицинской помощи не позволил установить наличие у потерпевшего на момент обращения в больницу тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека... В результате врач-хирург ФИО1 фактически оставил ФИО10 без необходимой квалифицированной медицинской помощи. Также указано, что действовал он умышленно, с целью оказания медицинской услуги ненадлежащего качества. При неосторожной форме вины к наступившим последствиям в виде смерти потерпевшего судом недопустимо сделаны выводы, что ФИО1 предвидел возможность наступления этих общественно опасных последствий и сознательно допускал, не желая их наступления (ст. 25 УК РФ- косвенный умысел).

Таким образом, изложенное по существу относимо к иным преступлениям против жизни и здоровья, включенным в главу 16 УК РФ (например, ч.2 ст.124 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за неоказание помощи больному (неполное оказание) без уважительных причин лицом, обязанным ее оказывать в соответствии с законом или со специальным правилом, если оно повлекло по неосторожности смерть больного); тогда как ст.238 УК РФ имеет другой объект посягательства и находится в главе 25 УК РФ (преступления против здоровья населения и общественной нравственности).

При таких обстоятельствах, судебная коллегия лишена возможности устранить допущенные нарушения, в том числе путем переквалификации действий на иной состав преступления, поскольку необходимо соблюсти право на защиту при существенном изменении формулы обвинения.

Кроме того, суд первой инстанции оставил без внимания заявленное в прениях подсудимым ФИО1 о недопустимом участии эксперта ФИО9 в составе комиссии экспертов, давшей заключение №, со ссылкой на ст.16 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», поскольку в период проведения судебно-медицинской экспертизы с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ она работала в ГГБУЗ ККБСМЭ в должности врача- судебно-медицинского эксперта медико-криминалистического отделения, а значит, не вправе была осуществлять судебно-экспертную деятельность в качестве негосударственного эксперта, что нашло подтверждение при проверке этих доводов судом апелляционной инстанции.

Этот вопрос является значимым, оценка этим доводам стороны защиты в приговоре не дана, процедура уголовного судопроизводства не соблюдена, тем самым участник процесса лишен права оспорить допустимость доказательства виновности, чем ограничено право на защиту.

Допущенные нарушения являются фундаментальными, не позволяющими признать правосудие состоявшимся, а потому уголовное дело, в связи с отменой приговора, подлежит передаче на новое судебное разбирательство в тот же суд иным составом суда, в целях соблюдения требований ст.63 УК РФ.

С учетом приводимого к отмене приговора, апелляционные жалобы сторон, с дополнениями, удовлетворяются частично, а иные доводы, в том числе о несправедливости приговора, согласно заявленному потерпевшей стороной, что также заслуживает внимание, подлежат проверке при новом судебном разбирательстве.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Приговор <адрес> суда <адрес> края от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 отменить.

Уголовное дело в отношении ФИО1 передать в тот же суд на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства, в ином составе суда.

Апелляционные жалобы потерпевшей ФИО12 и ее представителя ФИО18, адвоката ФИО6 в защиту осужденного ФИО1, с дополнениями, удовлетворить частично.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента провозглашения и может быть обжаловано в Девятый кассационный суд в порядке главы 47.1 УПК РФ, путем подачи кассационной жалобы, представления в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу.

Председательствующий С.П. Гуменчук

Судьи: С.В. Николина

С.М. Устименко

Справка: в отношении ФИО1 мера пресечения не применяется.