Дело № 22-2113/2022, апелляция

Заслушав доклад судьи Устименко С.М., выступления осужденного ФИО1 и защитника- адвоката Цой С.П., поддержавших доводы апелляционной жалобы, с дополнением, и просивших о смягчении приговора с переквалификацией действий на более мягкий уголовный закона и назначением наказания, не связанного с реальным лишением свободы; мнение прокурора Майер М.А. об отсутствии оснований для отмены либо изменения приговора; судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО1 признан виновным и осужден за то, что в период с 09.00 час. ДД.ММ.ГГГГ до 13.56 час. ДД.ММ.ГГГГ, находясь в состоянии алкогольного опьянения в помещении, расположенном на территории кладбища по указанному адресу в пгт. <адрес>, в ходе внезапно возникшей на почве личных неприязненных отношений ссоры с ФИО8., умышленно, с целью причинения тяжкого вреда здоровью, используя в качестве оружия хозяйственный нож, нанес им потерпевшему 1 удар в области живота, причинив ему телесное повреждение в виде раны в области живота (в области правого подреберья), проникающей в грудную справа и в брюшную полости с повреждением печени, что расценивается как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и повлекло по неосторожности смерть ФИО8 на месте происшествия в результате перитонита (воспаления брюшины).

В апелляционной жалобе осужденный ФИО1, не согласившись с приговором, указал, что назначенное ему наказание является чрезмерно суровым и «статья», по которой его осудили, не «подходит» к его действиям, т.к. защищался от противоправных и аморальных действий потерпевшего; не учтено его «психоэмоциональное» состояние на момент совершения деяния и не правильно квалифицировано; утверждает, что находился в состоянии аффекта и не мог контролировать свои действия, когда ему потерпевший наносил удары по голове, тем более, что неоднократно подвергался «преступным нападкам» со стороны ФИО8, издевательствам и «моральным унижениям», он и ножом делал ему порезы, и «вилку столовую в больную ногу втыкал», а ДД.ММ.ГГГГ пробил голову чайником, в связи с чем в Пограничной ЦРБ ему зашили рану на голове, находился на стационаре; уголовное дело на ФИО16 не было доведено до конца, т.к. умер. Заявляет, что в момент преступления не мог себя контролировать, даже не помнит момента, когда ударил потерпевшего ножом; на следственном эксперименте продемонстрировал «интуитивно», помнил, что в тот день никто не приходил и решил, что кроме него этого никто не мог сделать; на самом деле, момента ножевого ранения не помнит, но уверен, что не нападал и никакого умысла на причинение тяжкого вреда здоровью, а тем более смерти, не было; может, хотел ФИО17 оттолкнуть от себя, да он сам «нечаянно напоролся на нож», которым в тот момент он (ФИО1) чистил яблоко; не помнит, как это произошло; опомнился, когда уже сидел на лавочке, курил (с ним такие приступы уже случались в армии, когда служил срочную, и в 1995 году, когда работал в МПМК-1205, был на больничном), а психиатром установлен диагноз в СИ-3 за 5 минут, с «неквалифицированными выводами»; откуда эксперту знать, какое состояние у него было на тот момент и что он мог контролировать и руководить «своим разумом», тогда как его бьют по голове, наносят увечье и боль, что опасно для его жизни; у него просто сработал «инстинкт самовыживания», на тот момент ему некогда было думать, а тем более контролировать себя; на следственном эксперименте был «немного не адекватен» (с глубокого похмелья); до этого следователь ФИО18. рассказал, в каком месте у потерпевшего обнаружено ранение, поэтому и показал, как это могло случиться, предположительно; не помнит, как проводился следственный эксперимент, вся мебель там уже отсутствовала, было темно (за полночь и нет электричества), что недопустимо и не соответствует закону, также помешало, наверно, ему вспомнить и сориентироваться на месте; тем более, что ФИО19 намного выше его (примерно 195 см, а он- 172 см), сидел выше, на стуле, а он (ФИО1) – на диване, что ниже примерно на 15-20 см, перед ним был столом, на уровне груди, чистил над столом яблоко ножом, лезвием вверх; ФИО20 когда бил его по голове, приподнимался на стуле, наклонившись через стол; возможно, хотел оттолкнуть ФИО21 и зацепил ножом, не знает и не помнит, как это получилось. Считает, что показания свидетелей обвинения недостоверны и неправдивы. Так, свидетель ФИО22 изначально заявил, что зашел в сторожку за инструментом и увидел ФИО23 «чуть ли не всего в крови», крыльцо заляпано кровью, говорил с ним и тот, при виде его (ФИО1) закрыл рот и ушел от разговора; а в следующих показаниях ФИО24 указал, что крови на крыльце не видел, ссылался, что забыл по истечении времени. В связи с этим, ставит под сомнение показания этого свидетеля, лично он (ФИО1) не помнит и не видел, чтобы ФИО25 заходил в сторожку смотрителя, разговаривали в его присутствии на лавочке, расположенной напротив сторожки, через дорогу, там ФИО26 попросил привезти ему перекись и бинт, больше никаких разговоров у них не было; ФИО27 пошел копать могилу и в сторожку не заходил за инструментом, необходимости в этом не было, т.к. рабочие все привозят и увозят с собой на грузовике. Когда ФИО28 отошел, поинтересовался у ФИО29 для каких целей ему перекись и бинт, на что он ответил: «чтобы было», про свою рану ему не говорил, потому что, если бы он (ФИО1) увидел рану, то сразу бы взывал «скорую». Также оспаривает достоверность показаний свидетеля ФИО30 что накануне смерти ФИО31 видел на его теле два свежих пореза (одно в районе груди, а второе- где-то на предплечье), однако, при осмотре трупа ФИО32 оказалась одна рана; получается, что все видели и знали, кроме него (ФИО1). Показания этих свидетелей лживы и надуманны, а следователь не придал этому значения, да и в следственных действиях много пробелов, которые надо заполнять для более объективной картины. На основании изложенного, взяв во внимание все указанное им, с учетом смягчающих обстоятельств- явки с повинной, помощи следствию, как на предварительном этапе и далее в ходе следственных действий, помощи потерпевшему, которому вызвал «скорую», искреннего раскаяния, а также его «психоэмоционального состояния» на момент происшествия, состояния здоровья, инвалидности, хронических заболеваний, полного отсутствия зубов (после ДТП), просит переквалифицировать действия со ст. 111 УК РФ на ст.108 УК РФ («превышение самообороны»), т.к. на самом деле защищался от посягательств, назначить меньший срок наказания.

В дополнении от ДД.ММ.ГГГГ указал, что не согласен с выводами суда о том, что действовал умышленно, в ходе внезапно возникшей ссоры, осознавая общественную опасность, используя в качестве оружия хозяйственный нож; при этом отрицает наличие такого умысла, утверждает, что защищался и готов, даже настаивает, доказать это проверкой на полиграфе; был в состоянии аффекта и не помнит, даже не знает, как это случилось, но это не внезапно возникшая ссора, аналогичные выпады ФИО33 повторялись на протяжении долгого времени, особо при употреблении алкоголя, он неоднократно наносил ему (ФИО1) побои, вел себя как «хозяин», как будто ему был обязан, издевался над ним морально и физически; терпел и переносил эти тяготы, но у каждого терпение кончается, следствие ничего не проверяло и не допрашивало свидетелей, о которых заявлял в ходе первичного допроса (не сочли нужным), не установлена дата (точная) происшествия, во внимание не взяты показания свидетелей, о которых заявлял; не использовал хозяйственный нож в качестве оружия, а чистил им яблоко в тот момент, допускает, что «мог зацепить потерпевшего в ходе обороны», но делать это не намеревался, что можно было выяснить при объективной работе следствия; ФИО34 не избивал, «не затыкал» его ножом до смерти, нанес ему один случайный порез и то, «в качестве обороны видимо»; в силу этого, считает неправильным применение ст. 111 УК РФ, «это было самооборона и не более». ДД.ММ.ГГГГ сотрудники полиции забрали его, когда спал в «изрядном алкогольном опьянении», а после ночью повезли на следственный эксперимент в сторожку смотрителя кладбища, там выпил стакан водки, «стоявшей на столе в желтом пакете», после чего его отвезли в ЦРБ, думал на мед. освидетельствование, но провели лишь телесный осмотр, а на состояние опьянения не проверили, хотя от него шел сильный запах алкоголя, о чем говорили сотрудники конвоя, это слышала защитник, которого пригласили перед следственным экспериментов, после допроса оперативными работниками и половиной опроса следователем, чем грубо нарушен УПК РФ. Считает, что в ходе следствия не должным образом опрошены врачи «скорой помощи», которых вызвал ФИО35 ДД.ММ.ГГГГ; полагает, что, скорее всего, осмотр больного не делали, иначе, увидели бы порез, забрали в стационар и, возможно, спасли бы человека; но врачи обезболили и уехали, сказав, что больной отказался от госпитализации; следствие взяло во внимание его признательные показания, а «остальным толком не занимались», свидетели обвинения и потерпевшая говорили в ходе опроса о конфликте ФИО36 с женщиной по поводу неправильно припаркованного автомобиля, что она позвала своих знакомых, которые в драке «пырнулиФИО37 ножом; однако, изменили показания после того, как его (ФИО1) арестовали, и он дал признательные показания. А если на самом деле он этого не делает? Не помнит, но допустил, что мог, тем более, что ему сразу стали внушать оперативники, находился в том состоянии, о котором указал выше; следователь разбираться не стал, тогда как должен был проверить все версии; на одних его показаниях, данных в «неадекватном» состоянии, выстроена версия обвинения, что неправильно; кроме того, не учтена личность потерпевшего, ранее неоднократно судимого, за свои деяния он отбывал наказание, в том числе за убийство человека, с ним также мог поступить, тем более, что попытки были и не единожды, в связи с чем попал в больницу «с пробитым черепом», в связи с чем у мирового судьи было уголовное дело в отношении ФИО38 эти обстоятельства не приняты во внимание следствием и судом; ему не разъяснены сроки подачи ходатайств, в том числе на рассмотрение дела судом с участием присяжных заседателей; просил об этом, однако, суд отклонил ввиду пропуска срока; настаивает на пересмотре дела с переквалификацией действий на ст. 108 УК РФ.

<адрес> ФИО5 принес возражения на апелляционную жалобу, с дополнением, с опровержением доводов осужденного и выраженной просьбой оставить приговор без изменения.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы апелляционной жалобы осужденного, с дополнением, и возражений государственного обвинителя, судебная коллегия приходит к следующему.

Виновность ФИО1 в инкриминируемом преступлении подтверждается совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании в установленном законом порядке, их содержание и анализ приведены в приговоре, а сделанные при этом выводы суда обоснованны и убедительны.

Так, об обстоятельствах происшедшего и причастности к этому осужденного свидетельствуют показания потерпевшей ФИО6- сестры погибшего, давшей пояснения об известном ей, в том числе со слов названных лиц; свидетелей ФИО7, сообщившего об увиденном им ДД.ММ.ГГГГ, когда приехал на кладбище по работе, ФИО8 находился в сторожке, на его шортах и крыльце было много крови, на теле справа рана, похоже, от ножа; на вопросы о случившемся отвечать не стал, т.к. зашел ФИО1, отказался от помощи, однако, в тот же день привез ему бинты, препараты для обработки раны и обезболивания; ФИО9 и ФИО11- владелицы и работника ритуального агентства, соответственно, пояснивших о взаимоотношениях ФИО8 и ФИО1, проживавших в доме (сторожке) на территории кладбища, оба злоупотребляли спиртным; ФИО9, кроме того, указала, что ФИО7 по телефону ДД.ММ.ГГГГ сообщил ей, что у ФИО8 на теле ножевое ранение; в связи с этим, сказала приобрести для него лекарства и бинты, также, чтобы обратился в больницу; о смерти ФИО8 ей сообщил ДД.ММ.ГГГГ ФИО10, который обнаружил труп в доме и вызвал «скорую» и полицию, ФИО1 в этот день на кладбище не было, приехал на следующий день около 20.00 час. в состоянии алкогольного опьянения, пояснив, что ездил во Владивосток для оформления документов; ФИО11 также пояснил, что видел ФИО8 в один из дней 13-ДД.ММ.ГГГГ, чувствовал он себя плохо, жаловался; предложил ему обратиться в больницу, на что ответил: если увидят у него «дырки от порезов», вызовут полицию и начнутся разбирательства, при этом показал ему порез около 3 см в длину на теле в области правого ребра под грудью, что причинен ножом, но не сказал, кто конкретно это сделал; более ФИО8 не видел, а ДД.ММ.ГГГГ был обнаружен его труп в указанном доме; эти сведения согласуются с данными протокола осмотра места происшествии от ДД.ММ.ГГГГ- дома, расположенного на территории кладбища, где в помещении комнаты в положении сидя, с опорой спиной о стену, обнаружен труп ФИО8 с ножевым ранением в области живота (в области правого подреберья); ДД.ММ.ГГГГ в хода осмотра того же дома обнаружены и изъяты нож с деревянной рукоятью, нож с полимерной рукоятью, майка, футболка, 2 простыни, 2 шорт; которые осмотрены и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств; один из ножей-с деревянной рукоятью, опознан ФИО1, согласно протоколу от ДД.ММ.ГГГГ, с указанием на то, что клинком этого ножа нанес повреждение ФИО8, в правую сторону груди; по заключению экспертизы трупа, у погибшего имелась рана в области живота (в области правого подреберья), проникающая в грудную справа и в брюшную полости с повреждением печени, которая могла возникнуть от действия предмета или орудия, обладающего свойствами колюще-режущего, что подтверждают щелевидная форма, ровные края и остроугольные концы раны, наличие и характер раневого канала; повреждение прижизненное, могло возникнуть не менее, чем за 1-2 дня ко времени смерти, в течением этого времени нельзя исключить активных целенаправленных действий пострадавшего; его смерть наступила не менее, чем за 2-3 дня ко времени исследования трупа ДД.ММ.ГГГГ и состоит в прямой причинной связи с описанным повреждением, наступила от перитонита (воспаления брюшины) вследствие проникающей в полость живота раны с повреждением печени; повреждение расценивается как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни; согласно заключению медико-криминалистической экспертизы, на препарате кожи из области «реберной дуги справа» от труда ФИО8 (выемка протоколом от ДД.ММ.ГГГГ) обнаружена колото-резаная рана, образованная одним ударом плоским клинковым объектом (предметом типа ножа), имеющим острие, обух П-образного сечения с хорошо выраженными прямоугольными ребрами, толщиной около 0,15 см и острую режущую кромку (лезвие), погружался клинок обухом вправе, под острым углом к поверхности кожи; в ране полно отобразились конструктивными особенности следообразующей части орудия; при этом эксперту на исследование представлены оба ножа, изъятых при осмотре места происшествия, по итогу сделан вывод, что колото-резаная рана на трупе ФИО8 могла образоваться в результате колюще-режущего воздействия клинка ножа с деревянной рукоятью (опознан самим ФИО1) либо подобного и не могла образоваться от действия клинка второго ножа (с полимерной рукоятью); другими отраженными в приговоре доказательствами, в числе которых и собственные показания ФИО1, данные в качестве подозреваемого и обвиняемого, с участием защитника, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ в ходе совместного распития спиртного с ФИО8 по месту проживания в помещении сторожки на кладбище, где работали, между ними возник конфликт, при этом он сидел на диване, а ФИО39 напротив, через стол, сидел на стуле, с которого поднялся и, наклонившись через стол, нанес ему (ФИО1) 2 удара кулаком по голове, а он, в ответ, ножом, которым чистил яблоко, ударил его в область правого ребра, крови не видел, вышел на улицу, оставив в комнате нож, сильно нервничал, через 10 минут ФИО40 его позвал в дом, вернулся, он был в той же одежде, следов крови на нем и на полу не видел, далее допили водку и легли спать; на следующий день ФИО41 рвало, но пореза на нем не видел, сам работал, вечером предложил вызвать «скорую помощь», но он отказался; а ДД.ММ.ГГГГ утром по его просьбе, ввиду болей в животе и постоянных рвотных позывов, вызвал «скорую помощь» по телефону; вместе с другим работником ритуального агентства переместил ФИО42 на диван в свою комнату, для удобства его осмотра медработниками, которых ожидал до 11.00 час, уехал в <адрес>, т.к. разрядился телефон (в их помещении нет электричества), вернулся примерно через 3 часа, ФИО43 на его вопросы пояснил, что «скорая» приезжала, настаивали на его госпитализации, но он отказался; ночью дал ему воды, а утром ДД.ММ.ГГГГ уехал к сестре в <адрес>, позвонил ему в 17.12 час., но он не ответил; ДД.ММ.ГГГГ по возвращении узнал, что ФИО44 умер; сообщил о нанесении им потерпевшему удара ножом в явке с повинной, подтвердил свои показания в ходе проверке их на месте в присутствии защитника, продемонстрировав механизм и локализацию нанесения удара ножом; а его показания в качестве подсудимого, отличающиеся противоречивостью и непоследовательностью, приняты в части, согласующейся с приведенным выше, и отвергнуты в части утверждений о совершении деяния в состоянии аффекта, в целях самозащиты от действий потерпевшего, что является основательным и убедительным.

Так, суд первой инстанции, должным образом проверив и оценив каждое доказательство на предмет относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности- достаточности, согласно правилам ст.ст. 87,88 УПК РФ, обоснованно пришел к выводу о виновности ФИО1 в совершении преступления, правильно квалифицировав его действия по ч.4 ст.111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

У судебной коллегии нет оснований соглашаться с доводами апелляционной жалобы осужденного, с дополнением, в частности, касаемо правой оценки его действий, поскольку ссылки на то, что защищался и оборонялся, находился в состоянии аффекта и не мог контролировать свои действия после нанесения ему потерпевшим ударов по голове, а также в связи с издевательствами и унижением со стороны последнего ранее, в том числе путем нанесения ему ДД.ММ.ГГГГ раны на голове; как и утверждения, что не помнит момента, когда ударил потерпевшего ножом, оговорил себя в ходе предварительного следствия под воздействием следователя и в силу своего состояния (был неадекватен, с глубокого похмелья), что потерпевший сам нечаянно напоролся на нож, когда он (ФИО1) чистил им яблоко над столом; что нанес ФИО45 случайный порез и пр., противоречит фактическим обстоятельствам дела и опровергается изложенным выше, а также протоколом освидетельствования ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ, с участием врача –хирурга КГБУЗ «Пограничная ЦРБ», согласно которому телесных повреждений не обнаружено; по заключению судебно-психиатрической экспертизы (амбулаторной) от ДД.ММ.ГГГГ, он страдает органическим эмоционально-лабильным расстройством личности в связи с черепно-мозговой травмой, однако, степень изменений психики при отсутствии продуктивной симптоматики, болезненных нарушений памяти и мышления и при сохранении критических способностей не столь выражена, и он мог и может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими как в период, относящийся к инкриминируемому деянию, так и на момент экспертного исследования; у него также не было какого-либо временного психического расстройства. Заявления осужденного касаемо надуманности и ложности показаний ряда свидетелей не состоятельны, противоречия в показаниях устранены в ходе судебного заседания путем оглашения протоколов допроса, с подтверждением сообщаемого ранее, а некоторое несоответствие объяснимо свойствами памяти. Апелляционные доводы относительно ненадлежащего оказания медицинской помощи и возможное сохранение жизни ФИО46 в случае помещения его в больницу, не ставят под сомнение виновность ФИО1 в объеме инкриминируемого ему преступления.

Таким образом, оснований для переквалификации действий осужденного на более мягкий уголовный закон либо освобождения его от уголовной ответственности в полном объеме, учитывая доводы о самообороне, не имеется ввиду отсутствия данных к выводам о нанесения удара ножом в состоянии аффекта (ст.113 УК РФ), учитывая, в числе прочего, совершение деяния в ходе распития спиртного; необходимой обороны либо превышения ее пределов (ч.1 ст. 114 УК РФ), как и для квалификации по ст. 118 УК РФ (причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности).

Обстоятельства, касаемо противоправного и аморального поведения потерпевшего, как повода для совершения преступления, в достаточной степени оценены судом в качестве соответствующего смягчающего обстоятельства, наряду с другими- явки с повинной (признал в ходе судебного заседания), активного способствования раскрытию и расследованию преступления, состояния здоровья подсудимого, наличия инвалидности, раскаяния, полного признания вины, а также его поведения после совершения преступления, в частности, приобретение им для потерпевшего продуктов питания, лекарств, вызов скорой медицинской помощи; отягчающих обстоятельств не установлено.

Мера наказания по ч.4 ст.111 УК РФ в виде 7 лет лишения свободы назначена в полном соблюдении требований ст. 6, 43, 60 УК РФ; определена в меньшем пределе предусмотренного ч.1 ст.62 УК РФ (2/3 от 15 лет лишения свободы составляет 10 лет лишения свободы), с учетом наличия смягчающих обстоятельств (явки с повинной и др.), при обоснованном не применении ч.6 ст.15, ст. ст. 64, 73 УК РФ.

Соответственно этому, судебная коллегия не находит оснований для смягчения наказания осужденному, а приводимое в числе апелляционных доводов не оценивается в качестве такового.

Для отбывания лишения свободы верно назначена исправительная колония строгого режима, что согласуется с требованиями п. «в» ч.1 ст. 58 УК РФ, поскольку совершенное преступление является особо тяжким.

Нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену либо изменение приговора, не допущено; осужденному должным образом и в установленном законом порядке разъяснялись процессуальные права, в том числе касаемо формы судопроизводства, ходатайств о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей при выполнении требований ст.ст. 217-218 УПК РФ он не заявлял, а в ходатайстве об этом, поданном им уже в ходе судебного разбирательство, судом правомерно отказано.

Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, а потому оставляется без изменения, апелляционная жалоба осужденного, с дополнением, - без удовлетворения.

Руководствуя ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Приговор Пограничного районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционную жалобу осужденного ФИО1, с дополнением, - без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента провозглашения и может быть обжаловано, как и приговор, в Девятый кассационный суд в порядке главы 47.1 УПК РФ, путем подачи кассационной жалобы, представления в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу (со дня вынесения апелляционного определения), а для осужденного, содержащегося под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему их копий; в случае обжалования, он вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.