Дело № 4Г-1963/2018, кассация

4Г-1963/2018

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Красноярск 04 июля 2018 года

Судья Красноярского краевого суда Соснин Ю.А., рассмотрев кассационную жалобу представителя [СКРЫТО] Е.И. – Орел А.Ю. на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 21 февраля 2018 года по гражданскому делу по иску [СКРЫТО] Г.М. к [СКРЫТО] Е.И. о признании сделки недействительной,

УСТАНОВИЛ:

Решением Ленинского районного суда г. Красноярска от 13 декабря 2017 года отказано в удовлетворении исковых требований [СКРЫТО] Г.М.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 21 февраля 2018 года решение Ленинского районного суда г. Красноярска от 13 декабря 2017 года отменено и по делу вынесено новое решение, которым исковые требования [СКРЫТО] Г.М. к [СКРЫТО] Е.И. удовлетворены. Признан недействительным договор купли-продажи и договор дарения от 25 февраля 2016 года в отношении 1/3 доли квартиры по адресу: г. <адрес> Применены последствия недействительности сделок, прекращено право собственности [СКРЫТО] Е.И. на 90/300 доли в праве на квартиру по <адрес> зарегистрированное на основании договора купли-продажи от 25 февраля 2016 года и право собственности на 10/300 долей в праве на указанное жилое помещение, зарегистрированное на основании договора дарения от 25 февраля 2016 года. Передана 1/3 доля в квартире в собственность [СКРЫТО] Г.М.

В кассационной жалобе, поступившей в Красноярский краевой суд 13 июня 2018 года, представитель [СКРЫТО] Е.И. – Орел А.Ю. просит отменить апелляционное определение, ссылаясь на нарушение судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, неверную оценку юридически значимых обстоятельств по делу.

В соответствии со ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Таких нарушений при рассмотрении дела судебной коллегией не допущено.

Как установлено судами нижестоящих инстанций, на основании договора на передачу жилого помещения в собственность граждан от 21 февраля 2002 года [СКРЫТО] Г.И., его супруге [СКРЫТО] Г.М., сыну [СКРЫТО] К.Г. предоставлена в собственность в равных долях квартира по <адрес>.

25 февраля 2016 года между [СКРЫТО] Е.И. и [СКРЫТО] Г.М. заключен договор купли-продажи, согласно которому истец продала ответчику 90/300 долей в праве собственности на вышеуказанное жилое помещение.

Согласно п. 3 договора стоимость отчуждаемой доли определена в 1 000 000 рублей: 650000 рублей, из которых продавец получила от покупателя до подписания настоящего договора, 350000 рублей покупатель выплачивает продавцу после государственной регистрации права собственности к покупателю.

При этом в этот же день между сторонами также заключен договор дарения 10/300 долей в праве на вышеуказанное жилое помещение

Из представленных расписок следует, что [СКРЫТО] Г.М. получила от [СКРЫТО] Е.И. в счет 1/3 доли квартиры 25 февраля 2016 года 650000 рублей, 26 февраля 2016 года - 350000 рублей.

Согласно выписке из Единого государственного реестра недвижимости 03 марта 2016 года произведена государственная регистрация права [СКРЫТО] Е.И. на 10/300 долей в праве на вышеуказанное жилое помещение на основании договора дарения от 25 февраля 2016 года, а 04 марта 2018 года зарегистрировано право собственности ответчика на 90/300 долей в соответствии с договором купли-продажи от 25 февраля 2016 года.

[СКРЫТО] Г.М., обращаясь в суд с иском к [СКРЫТО] Е.И. о признании недействительным договора купли-продажи доли в квартире, указывала, что в связи со значительным количеством кредитных обязательств, на погашение которых у нее не было средств из-за материальных трудностей, истец в поисках заработка обратилась в <данные изъяты> где ей сказали о возможностях заработка путем ставок на котировки, необходимости прохождении платного обучения такому виду заработка. Сотрудники фирмы предложили оформить договор займа, 25 февраля 2016 года она подписала какой-то документ, при этом пояснили, что она получит в долг 650000 рублей, которые сможет использовать для получения прибыли в ставках на котировки. Фактически на руки ей выдали 300000 и 50 000 рублей. С апреля 2016 года ей стали звонить с угрозами и требовать возврата долга по договору займа за квартиру. Истец не помнит, каким образом она заключила сделку по отчуждению доли квартиры, она в этот момент находилась под влиянием заблуждения, полагала, что подписывает договор займа с залогом доли в квартире. Она не имела намерений продавать долю в квартире, которая является ее единственным жильем, 1 000000 рублей по сделке, в счет оплаты стоимости принадлежащей ей доли, не получала. Просила признать договор купли-продажи от 25 февраля 2016 года 90/300 долей в праве общей долевой собственности на квартиру по <адрес> недействительным.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении требований [СКРЫТО] Г.М., исходил из того, что стороны спора при заключении оспариваемой сделки купли-продажи действовали добровольно, понимали существо и последствия совершаемого договора.

Суд апелляционной инстанции, проверяя законность и обоснованность решения суда первой инстанций, пришел к обоснованному выводу о его отмене.

Разрешая данный спор, анализируя в совокупности и взаимосвязи нормы права, регулирующие спорные отношения, а именно ст.ст.153, 154, 166-167, 170 Гражданского кодекса РФ, судебная коллегия исходила из наличия обстоятельств для признания сделок по отчуждению принадлежащих 1/3 доли в праве собственности на жилое помещение, а именно договоров купли- продажи и дарения от 25 февраля 2016 года, ничтожными по основаниям их притворности.

Оценивая представленные сторонами спора доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, в том числе объяснения сторон спора, а также пояснений истца в рамках проверки правоохранительных органов по ее заявлению по факту вымогательства денежных средств и злоупотреблением доверия со стороны [СКРЫТО] Е.И., в ходе которой истец пояснила, что сделки по отчуждению доли в праве собственности на квартиру заключались для обеспечения ее обязательств по возврату заемных денежных средств в силу ее тяжелого материального положения (наличие в спорный период у истца в 2014-2016 года более 40 кредитных договоров и договоров займа с различными кредитными учреждениями) и для использования в целях получения прибыли от ставок на котировки в общей сумме 350000 рублей, суд апелляционной инстанции пришел к правомерному выводу об отсутствии воли у [СКРЫТО] Г.М. на отчуждение спорного имущества, поскольку основанием заключения договоров по отчуждению данного имущества явилось не намерение истца передать в собственность принадлежащую долю в жилом помещении, а её желание обеспечить исполнение денежного обязательства, во исполнение которого она 11 апреля 2017 года выплатила ответчику 50000 рублей, 12 апреля 2017 выплатила 35000 рублей.

При этом судом второй инстанции учтены обстоятельства заключения сделок по отчуждению 1/3 доли в праве собственности на квартиру в совокупности с предшествовавшими этому событиями, а именно отсутствие личного знакомства и встреч [СКРЫТО] Г.М. и [СКРЫТО] Е.И., механизм отчуждение данной доли путем ее дробления на 10/300 и 90/300, в отношении которых оформлены два договора - дарения и купли-продажи соответственно в один день, отсутствие осведомленности сособственников о заключении указанных договоров.

Судебной коллегией принято во внимание, что действия истца при заключении договоров купли-продажи и дарения доли в праве собственности на квартиру не были направлены на ее отчуждение, поскольку сделки совершены в отношении единственного жилья истца и ее родственников, истец вместе с семьей остались проживать в квартире, оплачивали коммунальные услуги, в свою очередь имущество по сделкам ответчику не передавалось, [СКРЫТО] Е.И. в квартиру не вселялся, вопрос о порядке пользования, с учетом размера принадлежащей ему доли в праве, не ставил, бремя содержания имущества не несет.

При этом судебной коллегией принято во внимание, что представленные в качестве доказательств исполнения сделки расписки о передаче [СКРЫТО] Е.И. истцу 25 февраля 2016 года - 650000 рублей и 26 февраля 2016 года- 350000 рублей не согласуются с установленным в договоре купле-продаже порядком расчета и не могут являться достаточным доказательством действительной направленности воли истца на отчуждение доли в праве с получением денежных средств по сделке, а также действительности передаче [СКРЫТО] Г.М. 1000000 рублей по договору купли-продаже, поскольку после получения столь значительной сумму по сделкам истец уже 22 марта 2016 года вновь оформляет договор микрозайма на 6500 рублей, и далее продолжает принимать на себя кредитные обязательства

В связи с данными обстоятельствами, судебная коллегия правомерно удовлетворила требования [СКРЫТО] Г.М., признав заключенные договор купли-продажи и договор дарения от 25 февраля 2016 года в отношении 1/3 доли квартиры недействительными в силу ничтожности, восстановив право собственности [СКРЫТО] Г.М. на 1/3 долю в квартире по <адрес> без возложения на нее обязанности по выплате денежных средств, с указанием на погашение записи о государственной регистрации права собственности на квартиру [СКРЫТО] Е.И.

Оснований не согласиться с данными выводами суда апелляционной инстанции, не имеется, судом при рассмотрении дела были правильно определены обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, оценка представленным доказательствам дана по правилам ст. 67 ГПК РФ, нарушений норм материального и процессуального права не допущено.

Вопреки доводам заявителя жалобы, рассматривая требования истца, суд апелляционной инстанции не лишен возможности, исходя из доводов истца дать правовую оценку механизму перехода права собственности на спорную долю в квартире, послужившему основанием для обращения истца в суд с данными требованиями, поскольку в предмет доказывания по делам о признании недействительными притворных сделок, входит установление действительной воли сторон, направленной на достижение определенного правового результата.

Судебной коллегией установлено, что из поведения сторон спора и обстоятельств дела следует, что сделки по отчуждению 1/3 доли истца в праве собственности на квартиру (договоры купли-продажи и дарения) имеют признаки притворности, не отражают действительную волю сторон, фактически прикрывают имевшиеся между сторонами правоотношения характерные для договора займа с залогом, поэтому не могут порождать никаких правовых последствий в виде возникновения права собственности ответчика, так как являются ничтожными.

Указанные выводы суд согласуются с правовой позицией, изложенной в п.88 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» о том, что применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

Таким образом, судебная коллегия, отменяя данное решение и рассматривая доводы апелляционной жалобы о притворности сделок по отчуждению имущества, не нарушила положения ст. 327.1 ГПК РФ.

Учтивая, что истец, обращаясь с иском о признании сделки ничтожной на основании ч.2 ст. 170 ГК РФ, должен доказать, что при совершении оспариваемой сделки стороны не только не намеревались ее исполнять, но и фактически не исполнили, что и было установлено судом апелляционной инстанции при рассмотрении исковых требований [СКРЫТО] Г.М., доводы заявителя жалобы об отсутствии оснований для удовлетворения иска являются несостоятельными.

Доводы кассационной жалобы о неправомерности выводов суда апелляционной инстанции об отсутствии основания для взыскания с [СКРЫТО] Г.М. денежных средств, полученных по договору купли-продажи доли в квартиры, подлежат отклонению исходя из следующего.

Так как при рассмотрении спора установлено, что сделки купли-продажи и дарения прикрывали другую сделку - договор займа денежных средств с залогом доли квартиры, то при возвращении сторон в первоначальное положение при признании оспариваемых сделок недействительными судебной коллегией обоснованно учтено, что применительно к являющимся ничтожными в силу закона притворным сделкам, то есть сделкам, совершенным с целью прикрыть другую сделку, применяются специальные правила, установленные п. 2 ст. 170 ГК РФ, а именно последствием совершения притворных сделок является применение к ней правил, относящихся к сделке, которые стороны в действительности имели в виду (прикрываемой сделке), с учетом существа и содержания такой прикрываемой сделки. При этом судебной коллегией установлено, что передача истцу 1000000 рублей по договору купли-продажи 1/3 доли в праве собственности на квартиру не подтверждается бесспорными доказательствами.

Таким образом, кассационная жалоба не содержит каких-либо сведений, опровергающих выводы суда апелляционной инстанции и ставящих под сомнение законность оспариваемого судебного акта, а также, свидетельствующих о незаконности постановленного по делу судебного акта. Иная оценка обстоятельств спора, изложенная в кассационной жалобе, не свидетельствует о неправильном применении судебной коллегией норм материального и процессуального права.

Вместе с тем, выраженное несогласие с выводами суда в части оценки доказательств и установленных обстоятельств в соответствии со ст. 387 ГПК РФ не может являться основанием для пересмотра вступившего в законную силу судебного постановления, поскольку отмена или изменение судебного постановления в кассационном порядке возможна лишь в случае допущения судебными инстанциями существенных (фундаментальных) нарушений норм материального или процессуального права, имевших место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита существенно нарушенных прав, свобод и законных интересов.

Таких обстоятельств судом кассационной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст. 383 ГПК РФ,

ОПРЕДЕЛИЛ:

отказать в передаче кассационной жалобы представителя [СКРЫТО] Е.И. – Орел А.Ю. для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Судья Красноярского краевого суда Ю.А. Соснин