Дело № 22-7238/2014, апелляция

Председательствующий: Байсариева С.Е. № 22-7238/2014

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

<адрес> 20 ноября 2014 года

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Киевской Е.Г.,

судей Курбатовой М.В., Курлович Т.Н.,

с участием прокурора уголовно-судебного управления прокуратуры Красноярского края Мальцевой Я.Ю.,

осужденного [СКРЫТО] А.А. (посредством видеоконференцсвязи)

защитника – адвоката Питиримова Е.А., представившего удостоверение №1772 и ордер № 441 от 14 октября 2014 года,

защитника - Агапова С.П.,

представителя потерпевших - адвоката Кошкиной А.В., представившей ордер № 039751 и удостоверение № 1649

при секретаре судебного заседания Артемовой О.А.,

рассматривая в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного [СКРЫТО] А.А., защитника – адвоката Питиримова Е.А., защитника - Агапова С.П. в интересах осужденного [СКРЫТО] А.А. на приговор Кировского районного суда г. Красноярска от 11 августа 2014 года, которым

свиридов А.А., <данные изъяты>,

осужден по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 6 лет 6 месяцев, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения [СКРЫТО] А.А. до вступления приговора в законную силу в виде подписки о невыезде изменена на заключение под стражу.

Срок отбытия наказания постановлено исчислять со дня постановления приговора и взятия под стражу в зале суда - с <дата>, с зачетом в срок отбытия наказания время содержания под стражей с <дата> по <дата>.

Приговором решена судьба вещественных доказательств; удовлетворен гражданский иск потерпевшего П1 Со [СКРЫТО] А.А. в пользу П1 взыскана компенсация морального вреда в размере <данные изъяты>, расходы на услуги представителя в размере <данные изъяты>.

Заслушав доклад судьи Курбатовой М.В. по материалам дела и доводам жалоб, выступление осужденного [СКРЫТО] А.А., адвоката Питиримова Е.А., защитника Агапова С.П. поддержавших доводы жалобы и представителя потерпевших Кошкиной А.В. доводы апелляционных жалоб не поддержавшей,

мнение прокурора Мальцевой Я.Ю., полагавшего приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия,

УС Т А Н О В И Л А:

[СКРЫТО] А.А. признан виновным и осужден за совершение покушения на убийство, то есть на умышленное причинение смерти П1, имевшего место в период времени с 01 часов 30 минут до 02 часов 00 минут <дата> возле гостиницы «Речник», расположенной по адресу: <адрес>, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

<дата> в ночное время в кафе «М&М», расположенном по адресу: <адрес>, в состоянии алкогольного опьянения между Св1 и Св3 произошел конфликт, дальнейшее развитие которого предотвратили сотрудники кафе. После конфликта Св3 вместе с П1 и Св4 покинули помещение кафе. После этого Св1, желая продолжить выяснения отношений с Св3 за пределами кафе, позвонил ранее знакомому Св2, который находился дома в компании со [СКРЫТО] А.А. и Св7, и попросил его приехать в район кафе для выяснения отношений с Св3 и его компанией. О просьбе Св1, Св2 сообщил [СКРЫТО] А.А. и Св7, которые согласившись с предложением Св2 на неустановленном следствием автомобиле прибыли к гостинице «Речник», расположенной по адресу: <адрес>, где встретили Св1, который указал им на идущих по дороге Св3, Св4 и П1, а на Св3 и П1 как на лиц, с которыми у него в кафе произошел конфликт. Выйдя из машины, между [СКРЫТО] А.А., Св1, Св2, Св7, с одной стороны, и Св3 и П1 с другой стороны произошел непродолжительный словесный конфликт по поводу обиды Св1 В ходе конфликта, у [СКРЫТО] А.А., считающего П1 наряду с Св3 обидчиками Св1, в результате внезапно возникших личных неприязненных отношений из чувства мести за обиду Св1, возник преступный умысел на причинение вреда здоровью Св3 и П1, реализуя который [СКРЫТО] А.А. внезапно для П1 рукой нанес один удар в голову последнего, причинив физическую боль. В ответ на действия [СКРЫТО] А.А., П1 начал оскорблять [СКРЫТО] А.А. грубой нецензурной бранью, в результате чего у [СКРЫТО] А.А, возник преступный умысел на убийство П1, реализуя который <дата> в период времени с 01 часов 30 минут до 02 часов 00 минут, [СКРЫТО] А.А., действуя умышленно и с целью убийства, из личных неприязненных отношений, предвидя наступление последствий в виде смерти П1 и желая этого, достал из кармана, имеющийся при себе нож и, удерживая его в левой руке, поочередно нанес им П1 множественные не менее 5 ударов в область расположения жизненно важных органов - в область передней поверхности грудной клетки и шеи справа, от которых последний упал, ударившись головой об бордюр и потерял сознание. После этого, [СКРЫТО] А.А., увидев, что П1 пришел в сознание и снова подает признаки жизни, желая довести свой преступный умысел на убийство П1 до конца, продолжая удерживать нож в левой руке, нанес им П1 один удар в область жизненно важных органов - в область грудной клетки со стороны спины, затем руками и ногами нанес П1 множественные, не менее 10 ударов в область головы. В результате полученных телесных повреждений, П1, испытывая физическую боль, продолжая лежать на земле, перестал двигаться.

В это время, подошедшие Св7, Св1 и Св2 пресекли преступные действия [СКРЫТО] А.А. В свою очередь, [СКРЫТО] А.А., понимая, что П1 не подает признаков жизни и, видя кровь на его теле, достоверно зная о том, что множественные удары нанес П1 орудием, способным причинить смерть - ножом в жизненно важные органы, и полагая, что реализовал умысел в полном объеме покинул место совершения преступления.

В судебном заседании [СКРЫТО] А.А. вину в совершенном преступлении признал частично, утверждая, что умысла на убийство потерпевшего он не имел.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней защитник адвокат Питиримов Е.А., выражая несогласие с выводами суда в части квалификации действий [СКРЫТО] А.А. и о мере наказания, просит приговор суда изменить, переквалифицировать действия [СКРЫТО] А.А. на ч. 1 ст. 112 УК РФ, по которой назначить наказание не связанное с лишением свободы, либо применить к осужденному положения ст. 73 УК РФ.

В обоснование своих требований защитник указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, считает, что судом нарушены требования уголовно-процессуального закона и неправильно применен уголовный закон.

Обвинительное заключение является противоречивым и нелогичным в части направленности умысла [СКРЫТО] А.А. на причинение вреда здоровью потерпевшим Св3 и П1

Полагает, что исходя из фактических обстоятельств, изложенных в приговоре, у [СКРЫТО] А.А. отсутствовал мотив и цель на убийство П1, так как у последнего имелся не конкретизированный умысел.

По мнению автора жалобы, объективных доказательств, подтверждающих наличие умысла у [СКРЫТО] А.А. на умышленное убийство не установлено, доводы [СКРЫТО] о том, что он не желал причинить смерть П1 судом не опровергнуты. Факт причинения вреда здоровья, не является достаточным доказательством желания [СКРЫТО] причинить смерть П1.

Считает, что судебное разбирательство было проведено односторонне, с обвинительным уклоном, поскольку, в частности, доказательства, подтверждающие позицию защиты, были проигнорированы, не включены в текст приговора и им не дана оценка.

Приводя собственные оценки доказательств и излагая собственную версию произошедших событий, защитник утверждает, что вывод суда о моменте возникновения у [СКРЫТО] умысла на убийство П1 нелогичен.

Полагает, что к показаниям потерпевшего П1 относительно механизма развития конфликта, потери сознания, а также высказанной фразы со стороны [СКРЫТО] А.А. о желании убить, необходимо относится критически, поскольку последний испытывал неприязнь к [СКРЫТО] в силу совершенного преступления, а следовательно имел мотивы к оговору. Кроме того, никто из свидетелей не подтвердил, что [СКРЫТО] А.А. мог говорить фразу, свидетельствующие о желании убить П1.

Полагает, что об отсутствии у [СКРЫТО] умысла на убийство свидетельствуют: показания свидетеля Св1 о том, что во время драки он увидел, что П1 лежит на снегу в крови, хрипит и пытается встать, а рядом с ним с ножом в руке стоит [СКРЫТО], который ничего не делал, хотя имел возможность продолжить наносить удары П1, который также не видел, что Св7 разнимал П1 и [СКРЫТО] данный факт подтвердил и свидетель Св7 который утверждал, что не пытался разнять [СКРЫТО] и П1.

По пояснениям свидетеля Св1, потерпевший П1 не помнил обстоятельств происшедшего сразу после имевших место событий.

Показания П1 противоречивы в ходе предварительного расследования и судебного заседания и опровергаются показаниями свидетелей Св4, Св7, Св1, в том числе в части потери сознания потерпевшим.

При этом не дана оценка двум очным ставкам между Св1 и [СКРЫТО] и между Св3 и [СКРЫТО], показаниям свидетеля Св4 о том, что когда нападавшие уехали, П1 находился в сознании.

Выводы суда о нахождении П1 в сознании в момент, когда участники решили уехать, противоречивы.

Кроме того, не получили должной оценки судом показания Св4 в части того, что [СКРЫТО] никто не препятствовал наносить удары П1, что также указывает на неправдивость показаний П1.

Не устранены противоречия между показаниями Св4 и Св7 в суде, который в суде показал, что оттягивал [СКРЫТО] от П1, однако будучи допрошенным в ходе предварительного следствия, давал иные показания и в суде сообщил, что при первоначальном допросе обстоятельства помнил лучше.

Не получили должной оценки показания Св7 о том, что после того, как он снял [СКРЫТО] с П1, то он никак осужденного не удерживал, следовательно препятствий в осуществлении своего умысла, не имел.

Полностью в приговоре суда не отражены показания свидетеля Св1, о том, что [СКРЫТО] никто не мешал наносить удары П1, что противоречит показаниям Св7.

Показания потерпевшего Св3 не включены судом в приговор и не оценены, в том числе и о том, что он не слышал фраз о намерении убить кого-либо.

Указывает, что текст явки с повинной [СКРЫТО] не в полном объеме отражен в приговоре и судом не дана оценка тому факту, что [СКРЫТО] указал, что не имел умысла наносить удары в жизненно важные органы потерпевших.

В связи с изложенным, а также с учетом того, [СКРЫТО] не был знаком с П1, считает, что у осужденного прямого умысла на убийство потерпевшего не было, а сам по себе факт нанесения [СКРЫТО] ударов в жизненно важные органы П1, не может свидетельствовать о намерении убить последнего. Указывает, что [СКРЫТО] имел объективную возможность причинить смерть потерпевшему, однако не стал продолжать наносить тому удары ножом.

Выводы суда о том, [СКРЫТО] не удалось реализовать умысел на убийство в связи со своевременным оказанием помощи, не соответствует материалам дела, так как по показания врача Св8, оказавшего первую помощь потерпевшему, рана на шее П1 кровоточила умеренно, видимого кровотечения не наблюдалось, врач-хирург Св9 пояснил, что жизненно-важные органы П1 задеты не были и смерть его, в том числе от потери крови, наступить не могла, что согласуется с заключением судебно-медицинской экспертизы № от <дата> (т. 2 л. д. 71-85), которая отражена в приговоре суда не в полном объеме, в частности отсутствует вывод о том, что данных за массивную кровопотерю у П1 не обнаружено, что опровергает вывод суда об опасности для жизни П1 ранения на шее. Причина, по которой ранее в заднюю часть грудной клетки не стало проникающим, юридического значения не имеет.

Кроме того, в жалобе ставится вопрос об уменьшении размера взысканной судом в пользу потерпевшего компенсации морального вреда, поскольку она завышена и не соответствует уровню страданий потерпевшего, так как последний через непродолжительное время уже вел активную жизнь.

Полагает, что право осужденного [СКРЫТО] нарушено, поскольку не рассмотрено по существу ходатайство о приобщении к материалам дела аудиозаписи судебного заседания. В ходе судебного разбирательства проводилась аудиозапись, которая, однако, не приобщена к материалам уголовного дела в соответствии со ст. 259 УПК РФ.

Полученный ответ председательствующего судьи об отказе в приобщении указанного диска является незаконным и существенно нарушает права осужденного на защиту, поскольку в ходе судебного заседания было получено разрешение на ведение аудиозаписи, что влечет в соответствии с ч.5 ст.259 УПК РФ приобщение аудиозаписи к материалам дела.

В апелляционной жалобе осужденный [СКРЫТО] А.А. выражает несогласие с приговором. Указывает, что его защитник Агапов С.П., допущенный наряду с адвокатом, в ходе судебного заседания <дата> не принимал участие, поскольку он отказался от его услуг, о чем написал заявление. Однако в приговоре суда данный защитник указан, следовательно, суд не принял его отказ, поэтому неучастие Агапова С.П. в судебных прениях является нарушением его права на защиту. Просит приговор отменить дело направить на новое судебное рассмотрение.

В апелляционной жалобе защитник наряду с адвокатом Агапов С.П. в интересах [СКРЫТО] А.А. указывает, что приговор в отношении [СКРЫТО] А.А. является незаконным, необоснованным и подлежащим отмене, так как, он основан на доказательствах, полученных с нарушением норм УПК РФ.

В материалах уголовного дела имеется протокол осмотра предметов, согласно которому осмотрена одежда в которой находился П1, а именно куртка и кофта и верхняя одежда [СКРЫТО] А.А. во время событий происходивших в ночь с <дата> на <дата> (том 1 л.д. 212-222). В протоколе осмотра предметов указано, что после осмотра, куртка П1, упаковывается в бумажный сверток белого цвета, который опечатан соответствующим образом. Аналогичным образом упакована кофта П1 – в бумажный сверток.

Однако, в заключении эксперта № от <дата> экспертом указано, что «на экспертизу представлена куртка и кофта изъятые в ходе выемки 17.12.2012. Упаковка следов вскрытия не имеет. При вскрытии пакета в ней находится кофта». По окончании производства экспертизы экспертом указано «По окончании исследования объекты были помещены в первоначальные упаковки – коробки».

Также, в материалах уголовного дела, имеется заключение судебно-биологической экспертизы, где указано, что представлены четыре свертка из белой бумаги. Свертки заклеены.

Кроме того, в ходе предварительного следствия проведена судебная трасологическая экспертиза, где указано, что предметы одежды доставлены в лабораторию следователем в 2 полиэтиленовых пакетах, Целостность упаковок не нарушена. К упаковкам липкой лентой типа «скотч» прикреплены ярлыки, содержащие сведения о проведенных ранее экспертизах.

Таким образом, при анализе указанных выше заключений защитник пришел к выводу о существенных противоречиях, касающихся несоответствия упаковок вещественных доказательств при производстве судебных экспертиз. Данные факты свидетельствует о нарушениях, допущенных при производстве судебных экспертиз и как следствие, вызывают сомнения в их допустимости.

Судом, при постановлении приговора данным нарушениям оценка не дана, а также не мотивировано, на основании чего, при имеющихся нарушениях постановление приговора возможно на указанных выше доказательствах.

Кроме того, полагает, что при проведении дополнительной комиссионной комплексной медицинской экспертизы от <дата> исследована медицинская карта амбулаторного больного на имя П1, истребованная из ГП № ГКБ № 3. При этом, в материалах дела отсутствуют какие-либо документы, на основании которых следователем получена медицинская карта амбулаторного больного П1, их выемка не производилась, медицинская карта амбулаторного больного не осмотрена, вещественными доказательствами - иными документами не признана, к материалам уголовного дела не приобщена, чем нарушены требования ст. 81 УПК РФ.

Таким образом, по мнению защитника, судебные экспертизы № от 13.03.2013, № от 21.03.2013, № 662/10-1(13) от 19.04.2013, № от 04.04.2013, имеющиеся в материалах уголовного дела в отношении [СКРЫТО] А.А. и положенные в основу его приговора, проведены с грубыми нарушениями требований норм УПК РФ, поскольку получены с использованием доказательству, полученных с нарушением закона. Просит приговор отменить.

В возражениях на апелляционные жалобы представитель потерпевшего П1 – адвокат Кошкина А.В., полагает, что приговор суда является законным и обоснованным Просит приговор суда оставить без изменения, доводы жалоб без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения судебного решения.

Вывод суда о виновности [СКРЫТО] А.А. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.1 ст.105 УК РФ основан на исследованных в судебном заседании доказательствах, надлежащий анализ и правильная оценка которым даны в приговоре суда.

В соответствии со ст. 276 УПК РФ в суде были оглашены показания [СКРЫТО] А.А., данные им в ходе предварительного расследования в качестве подозреваемого и обвиняемого, согласно которым он не отрицал факт нанесения ножевых ранений потерпевшему.

При этом, показал, что ночью <дата> он по просьбе о помощи позвонившего друга Св1 о том, что какие-то парни намерены его избить, вместе с Св5 и Св7 приехал на такси на <адрес> к гостинице «Речник», где Св1 указал им на двух парней, с которыми стали конфликтовать по поводу причин избиения Св1. В ходе данного конфликта он ударил одного из парней и тот упал. Он с Св2 начали одновременно бить парней, которые выражались в их адрес нецензурной бранью и, оскорбившись на эти высказывания, достал из кармана куртки складной нож лезвием 7-9 см и уколол им обоих парней, после чего увидел у одного из парней кровь. Испугавшись, вместе с Св2, Св7 и Св1, уехал домой. Не отрицал нанесение ножевых ранений П1, одно из которых нанес случайно, поскольку кто-то из присутствующих на него навалился, он упал и при падении мог задеть П1 ножом по шее.

Таким образом, как следует из показаний [СКРЫТО] А.А., он избивал П1, а Св2 избивал Св3, на что парни стали их оскорблять грубой нецензурной бранью, в результате чего он достал нож и начал наносить им удары П1, который в указанный момент лежал на снегу, а также нанес удары ногами и руками в область головы ( т. 2 л.д.156-161, 176-180, 201-203,210-212, т.3 л.д.48-52, т.5 л.д.35-38).

Правильность установленных судом обстоятельств, кроме показаний [СКРЫТО] А.А. также подтверждается и иными материалами уголовного дела.

Согласно протокола явки с повинной [СКРЫТО] А.А. от <дата> г., в ночное время ему позвонил Св1 и сообщил о том, что в районе нефтебазы его избивают, попросил помочь. [СКРЫТО] совместно с Св2 и Св7, с которыми распивал спиртное, поехали к Св1. Догнав на машине обидчиков Св1, [СКРЫТО] с друзьями напали на двух парней, стали наносить им удары руками и ногами. После этого [СКРЫТО] несколько раз ударил ножом одного из парней, но при этом в жизненно важные органы попадать не хотел. (т. 2 л.д. 148).

В связи с чем верно установлено, что [СКРЫТО], приехал по звонку, желая отомстить за обиду, у него изначально возник умысел на причинение вреда здоровью П1 и Св3, как двум лицам, на которых указал Св1, а впоследствии в результате оскорблений П1, возник умысел на убийство.

Данные обстоятельства подтверждаются и показаниями потерпевшего П1, который пояснил, что <дата> он находился в кафе где распивал спиртное. Увидев, что Св4 с Св3 ушли из кафе, он пошел за ними. Выходя из кафе, видел, что Св1 был возбужден и агрессивен, кому-то звонил. Он догнал Св3 с Св4 и они пошли домой. Им дорогу перегородила машина, из которой выбежали четверо парней, к нему подбежал [СКРЫТО] А.А. и нанес удар по голове, затем в шею, он упал, ударившись головой об бордюр, потерял сознание. Когда он очнулся, у него была разрезана шея, на голове кровь. Он увидел, что [СКРЫТО] и остальные парни избивают Св3 и попытался позвать на помощь Св1. На его зов подбежал [СКРЫТО] и воткнул ему нож в спину с криками «я тебя завалю», а после удара ножом начал бить руками и пинать ногами по голове, нанеся не менее 10 ударов, после чего он стал терять сознание, перестал двигаться. После этого парни уехали.

Проанализировав показания потерпевшего П1, судебная коллегия приходит к выводу, что оснований подвергать сомнению показания потерпевшего, не имеется, поскольку они последовательны и логичны.

Вопреки доводов жалобы защитника о противоречивости показаний потерпевшего, они последовательны в части того, что после выхода из машины именно [СКРЫТО] наносил ему телесные повреждения, в том числе ножом в шею, а затем, после того, как он пытался позвать Св1, нанес ножевое ранение в спину. После чего, через непродолжительное время, увидев кровь на снегу, нападавшие уехали. Данные показания не противоречат показаниям самого [СКРЫТО].

Каких-либо сведений о заинтересованности потерпевшего, оснований для оговора, равно как и существенных противоречий в его показаниях по обстоятельствам дела, ставящих их под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности [СКРЫТО], на правильность применения уголовного закона, не установлено.

То обстоятельство, что он испытывает неприязнь к [СКРЫТО] в связи с совершенным преступлением, не свидетельствует об оговоре последнего.

Кроме того, указанные им в ходе допроса обстоятельства подтверждены потерпевшим в ходе очной ставки со [СКРЫТО] А.А., в ходе которой П1 указал на [СКРЫТО] А.А., пояснив, что это именно он подбежал к нему и нанес удар в шею, отчего он ощутил сильную боль и упал, потерял сознание и пришел в себя спустя несколько секунд, [СКРЫТО] нанес удар в спину. Осужденный не отрицая указанные обстоятельства, полагал, что мог порезать ножом шею по неосторожности (т. 2 л.д. 181-186).

В связи с чем, доводы защитника о том, что после произошедших событий потерпевший П1 не помнил обстоятельств, судебная коллегия не может принять во внимание, так как потерпевший давал последовательные и логичные показания.

Кроме того, аналогичные обстоятельства происшедшего установлены и на основании показаний свидетелей.

Так, допрошенный Св1 в судебном заседании и на предварительном следствии пояснил, что после происшедшего в кафе конфликта он позвонил другу [СКРЫТО] и попросил его с друзьями приехать и помочь разобраться физически. Через несколько минут на машине такси приехали [СКРЫТО], Св2 и Св7, он сел к ним в машину и они догнали уходивших П1, Св3 и Св4. Все выбежали из машины и начали избивать П1 и Св3. Самой драки он не видел, а увидел только ее окончание - боком на снегу лежал П1 и хрипел, около него была лужа крови около метра диаметром, над П1 стоил [СКРЫТО] с ножом в руке, после чего они испугавшись, уехали. ( т.1 л.д.159-162, 163-166)

По показаниям свидетеля Св3, его избивали не менее двух человек, сначала ударили в лицо, отчего он упал, затем начали его избивать руками и ногами по телу. Он вырвался и убежал, поэтому, кто и каким образом причинил П1 ножевые ранения, он не видел.

В судебном заседании свидетель Св6 (Св4) пояснила, что после кафе она пошла домой вместе с П1 и Св3, последний сообщил о конфликте между ним и Св1. Когда они проходили мимо гостиницы «<данные изъяты>», подъехала машина, из которой вышли несколько парней, среди которых был Св2, [СКРЫТО] и Св1. Св2 повалил ее на землю, и она не видела происходящего. Когда Св2 отошел, она увидела, что на земле лежит П1, а над ним стоит [СКРЫТО] и наносит тому множественные удары, характерные для ударов ножом. При этом, [СКРЫТО] несколько раз подходил к П1 и бил его, также [СКРЫТО] подходил к Св3 и бил последнего, но тот вырвался и убежал. Кто-то из нападавших позвал всех уезжать, парни сели в машину и уехали. Она подбежала к П1, который был в бессознательном состоянии, вся его одежда была в крови, из шеи текла кровь. Она помогла ему подняться и на автомобиле доставила в стоматологию, где ему оказали первую медицинскую помощь, а затем госпитализировали в больницу.

Показания Св6 (Св4) объективно подтверждены протоколом выемки детализации телефонных переговоров П1 (Св4) Е.О. и осмотра данной детализации, из которой установлено, что <дата> в 02 час. 00 мин. Св4 звонила по телефону скорой медицинской помощи «03».

Аналогичные обстоятельства указаны свидетелем П1 (Св4) Е.О. и в ходе очной ставки со [СКРЫТО] А.А., (т. 2 л.д. 187-191).

Как следует из показаний свидетеля Св7, он и другие парни по просьбе Св1 поехали на автомобиле, увидели идущих двух парней и девушку, остановились, выскочили из машины, началась драка. Он вышел из машины последним и увидел, как [СКРЫТО] ударил одного из парней в лицо, затем они дрались, лежа на земле, а Св1 и еще один парень били второго парня. Он начал всех разнимать, сначала оттащил [СКРЫТО] с парня, увидел, что была кровь. Все произошло быстро, кто-то крикнул, что надо уезжать, после чего все побежали в машину и уехали домой к [СКРЫТО].

Согласно показаний свидетеля Св10 B.C., данных на предварительном следствии и оглашенным в суде в порядке ст. 281 УПК РФ, после конфликта в кафе, П1, Св4 и Св3 покинули кафе, следом ушел Св1. Он несколько раз звонил П1 и Св4, но те не отвечали. Через некоторое время ему позвонила Св4 и сообщила, что на них напали парни, в результате чего П1 кто-то порезал шею, и она пытается помочь П1 остановить кровь, они едут в больницу. В дальнейшем П1 рассказал, что [СКРЫТО] нанес ему удар в шею, после которого он упал, а когда стал звать на помощь Св1, то к нему снова подбежал [СКРЫТО] и нанес удар ножом в спину. (т.3 л.д.24-26)

Доводы жалобы защитника об имеющих место противоречиях между показаниями потерпевшего, а также свидетелей Св1, Св7, П1 (Св4) Е.О., нельзя признать состоятельными, поскольку каких-либо существенных противоречий, влияющих на правильность выводов суда о достоверности в целом показаний потерпевшего, свидетелей, данных, содержащихся в оглашенных и исследованных материалах дела, не содержится.

Тот факт, что никто кроме потерпевшего не слышал фразу [СКРЫТО] о желании причинить смерть П1, не свидетельствует о том, что [СКРЫТО] ее не произносил, так как потерпевший настаивал на том, что указанная фраза была произнесена.

Ссылка адвоката на то, что выводы суда относительно потери сознания П1 основаны на противоречивых показаниях, судебная коллегия не может принять во внимание, так как по пояснениям П1, он не только терял сознание, но и ориентацию в связи с нанесенными телесными повреждениями, что свидетельствует о субъективном понимании последним возможности восприятия действительности. Указание свидетелей на то, что [СКРЫТО] находился в непосредственной близости от П1 и мог продолжить наносить телесные повреждения потерпевшему, но не делал этого, не свидетельствует об отсутствии умысла [СКРЫТО] на умышленное убийство, поскольку установлено, что осужденным были нанесены ранения в жизненно важные органы, имелись признаки кровопотери у потерпевшего. В связи с чем, отсутствие активных постоянных действий со стороны [СКРЫТО] в отношении П1, не является объективным обстоятельством, свидетельствующим о нежелании причинения смерти.

Вопреки доводам жалобы защитника, из показаний свидетеля Св8, врача-стоматолога, оказавшего первую медицинскую помощь П1, следует, что у П1 имелись ножевые ранения шеи и спины, его одежда была пропитана кровью. Степень кровопотери он определить не мог, но признаки кровотечения имелись, поскольку им была наложена повязка.

Согласно показаний врача-хирурга ГКБ №4, Св9, у П1 имелась колото-резаное ранение шеи слева в верхней трети, а также накожная линейная рана на спине. Ранение относилось к категории тяжелых, поскольку ранение имелось именно на шее и являлось опасным для жизни, так как в случае неоказания медицинской помощи, часть пациентов от такого ранения погибает, так как имело место пересечение довольно крупной вены. Он оперировал П1, поскольку тому требовалась высококвалифицированная помощь. Раневой канал на шее 6-8 см располагался вблизи сонной артерии. Ранение спины было остановлено костью позвоночника, если бы удар пришелся левее или правее, то были бы повреждены жизненно важные внутренние органы.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами жалобы защитника о том, что указанный свидетель не усмотрел обильного кровотечения при осуществлении медицинских манипуляций, поскольку Св9 пояснял в суде, что кровотечение имело место на момент доставления пациента в больницу, носило венозный характер.

Вышеприведенные показания медицинских работников согласуются и заключениями экспертов относительно характера и тяжести причиненных телесных повреждений П1. Согласно выводов эксперта № от <дата> года, при обращении за медицинской помощью отмечено наличие <данные изъяты>. Указанные раны, как в совокупности, так и каждая отдельно вызвали временную нетрудоспособность продолжительностью до 21 дня, отнесены к критерию, характеризующему квалифицирующий признак кратковременного расстройства здоровья. По указанному признаку раны квалифицируются как легкий вред здоровью, были причинены в короткий промежуток времени, исчисляемый минутами, секундами. В момент получения вышеуказанных повреждений П1 мог находиться в любом положении (стоя, сидя, лежа), обращенным правой половиной головы и шеи, задней поверхностью спины к повреждающему объекту (т. 2 л.д. 30-33).

Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы № от <дата> у П1 имелись телесные повреждения в виде раны <данные изъяты>. При судебно-медицинской экспертизе (заключение эксперта № от <дата> года) обнаружены рубцы на правой боковой поверхности шеи и на задней поверхности грудной клетки по околопозвоночной линии справа на уровне 4 грудного позвонка, которые являются следствием заживления ран после хирургической обработки. Взаимное расположение потерпевшего П1 и нападавшего [СКРЫТО] А.А. в момент причинения им раны шеи справа и раны на задней поверхности грудной клетки справа, могло быть различным, допускающим контакт колюще-режущего орудия с шеей и грудной клеткой П1 В момент получения вышеуказанных повреждений П1 относительно повреждающего объекта был обращен правой боковой поверхностью шеи и задней поверхностью грудной клетки. Причинение повреждений П1 [СКРЫТО] А.А., при обстоятельствах указанных самим П1, возможно. Причинение повреждений П1, [СКРЫТО] А.А., при обстоятельствах указанных [СКРЫТО] А.А., в полной мере нельзя исключить (т. 2 л.д. 40-50).

В ходе дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы № от <дата> года, установлено, что при обращении за медицинской помощью <дата> в ГКБ № у П1 имелись: рана шеи справа с повреждением задней нижнечелюстной вены и околоушной железы; рана на грудной клетке справа. Рана на шее справа с повреждением задней нижнечелюстной вены и околоушной железы вызвала у П1 временную нетрудоспособность продолжительностью свыше 21 дня. Рана на грудной клетке справа, вызвала временную нетрудоспособность продолжительностью до 21 дня. Ранение шеи справа П1 могло быть причинено от одного и более воздействий.; Рана на шее справа, которая привела к развитию стойких последствий травматического повреждения нижних ветвей правого лицевого нерва, вызвала; временную нетрудоспособность продолжительностью более 21 дня, отнесена к критерию, характеризующему квалифицирующий признак длительного расстройства здоровью, и по указанному признаку квалифицируется как вред здоровью средней тяжести. Рана на грудной клетке справа вызвала временную нетрудоспособность продолжительностью до 21 дня, отнесена к критерию, характеризующему квалифицирующий признак-кратковременного расстройства здоровью. По указанному признаку данное повреждение квалифицируется как легкий вред здоровью (т. 2 л.д. 71-85).

При этом отсутствие в материалах уголовного дела данных о том, каким образом для проведения экспертизы получена медицинская карта на имя П1, не свидетельствуют о незаконности проведенных экспертных заключений, поскольку данная карта описана в заключении эксперта, никем не оспаривается, что она исследовалась и заводилась по факту лечения потерпевшего П1.

Действительно, экспертами не было установлено данных свидетельствующих об обильной кровопотери. Однако, данные обстоятельства установлены судом на основании показаний свидетелей П1 (Св4), Св1, Св7, потерпевшего П1. Допрошенный в ходе предварительного расследования Св9, показания которого были также оглашены (т.1 л.д.194-200), свидетельствовал о наличии обильной кровопотери в момент оказания медицинской помощи потерпевшему.

Факт кровопотери установлен и протоколом осмотра места происшествия от <дата> - участка местности возле гостиницы «Речник», по адресу: <адрес>., где были обнаружены следы вещества бурого цвета; а также обнаружен и изъят капюшон от куртки П1, испачканный веществом красно-бурого цвета похожим на кровь (т. 1 л.д. 42-46);

При осмотре изъятой одежды П1, имеются пятна вещества красно-бурого цвета похожего на кровь. Кроме того, на куртке потерпевшего П1 установлено 4 повреждения в области спины, груди и плеча с правой стороны. (т. 1 л.д. 207-211, 212-222, 223).

По заключению судебно-биологической экспертизы № от <дата> года, на куртке и на кофте П1 обнаружена кровь человека, которая могла произойти от него самого. [СКРЫТО] А.А. данная кровь не принадлежит (т. 2 л.д. 96-106).

Указанные письменные доказательства, также подтверждают факт обильной кровопотери у потерпевшего.

Как следует из заключения судебно-трасологической экспертизы № от <дата> года, на правой полочке куртки потерпевшего П1, имеются два сквозных повреждения. На правом плече куртки имеется одно сквозное повреждение. На спинке куртки имеется одно сквозное повреждение. На спинке кофты потерпевшего П1 имеется одно сквозное повреждение. Все повреждения относятся к колото-резаным. Колото-резаное повреждение на спинке куртки и колото-резаное повреждение на спинке кофты, вероятно, нанесены одновременным ударом. Все повреждения могли быть образованы предметом (инструментом) одна сторона которого тупая, а противоположная острая, таким как нож, либо любой другой предмет (инструмент) аналогичной конструкции (т. 2 л.д. 113-117).

В соответствии с заключением судебно-трасологической экспертизы №662/10-1(13) от <дата> года, колото-резаные повреждения №№ 1,1 на куртке и на кофте П1 образовались одномоментно в результате одного удара. Колото-резаные повреждения №№ на куртке П1 образовались в результате трех отдельных ударов. Образование повреждений на куртке и на кофте П1 одним орудием не исключается. Два повреждения из пяти, расположенные на спинке куртки и кофты П1, совпадают с одной из двух ран, имеющихся на теле потерпевшего. Три повреждения, расположенные в верхней части правой полочки и спинки куртки П1, являются не проникающими для кофты и тела. В момент причинения повреждений, обнаруженных на куртке и на кофте П1, потерпевший мог находиться в любом положении (стоя, лежа), был обращен правой боковой и задней поверхностями тела к следообразующему орудию. Взаимное расположение потерпевшего П1 и нападавшего [СКРЫТО] А.А. в процессе следообразования могло меняться. Образование повреждений, обнаруженных на одежде П1, при обстоятельствах, указанных П1, возможно. Образование повреждений №№ 1, 2 на спинке куртки, № на спинке кофты потерпевшего П1 в части обстоятельств, указанных [СКРЫТО] А.А. «... в ходе словесной перепалки он первым нанес удар П1 рукой в голову и от этого удара последний упал на снег. Затем он нанес П1 удар в спину ножичком...», возможно. Образование повреждений №№ 3, 4, обнаруженных в верхней части правой полочки куртки потерпевшего П1, при обстоятельствах, указанных [СКРЫТО] А.А. «... что в ходе словесной перепалки он первым нанес удар П1 рукой в голову и от этого удара последний упал на снег. Затем он нанес П1 удар ножичком. Потом на него ([СКРЫТО] А.А.) кто-то сзади навалился и он в результате этого возможно порезал этим же ножом шею П1 по неосторожности», исключается, (т. 2 л.д. 128-138).

Из заключения указанных экспертиз следует, что П1 действительно наносились удары предметом с колюще-режущими характеристиками, однако, возможность их возникновения при случайных обстоятельствах, как на то указывает [СКРЫТО], является маловероятным.

Суд исследовал все представленные сторонами доказательства, которым дал надлежащую оценку в приговоре в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ, привел мотивы, по которым принял одни доказательства и отверг другие, правильно признав совокупность доказательств достаточной для разрешения дела по существу. Каких-либо сведений, позволяющих усомниться в допустимости исследованных доказательств не установлено, учитывая, что они получены и исследованы в полном соответствии с требованиями УПК РФ, в связи с чем, оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции об оценке доказательств, судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам жалоб адвоката, судом в приговоре приведены показания Св3

Как следует из протокола судебного заседания, разбирательство проведено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, принципов равноправия и состязательности сторон. Вопреки доводам жалоб, суд полно и всесторонне исследовал все представленные сторонами доказательства и разрешил по существу заявленные ходатайства, приведя мотивы принятых решений по рассмотрению ходатайств.

Доводы защитника о нарушении права на защиту осужденного [СКРЫТО] в связи с тем, что проводившаяся аудиозапись адвоката не приобщена к материалам уголовного дела, судебная коллегия не может принять во внимание, поскольку в соответствии с ч. 5 ст. 241 УПК РФ, лица, присутствующие в открытом судебном заседании, вправе вести аудиозапись и письменную запись. Однако законом не предусмотрено приобщение этих записей к материалам дела.

В то же время, согласно ст. 259 УПК РФ, для обеспечения полноты протокола судебного заседания при его ведении секретарем могут быть использованы технические средства, в том числе аудиозаписывающая аппаратура. В этом случае делается отметка в протоколе судебного заседания, а материалы аудиозаписи прилагаются к материалам уголовного дела.

По смыслу названных норм уголовно-процессуального закона в их взаимосвязи, доказательственное значение имеет лишь такая аудиозапись, которая получена в результате применения технических средств самим судом, а не другими участниками процесса, которым право вести запись предоставлено законом лишь для обеспечения их собственных процессуальных прав и использования при реализации этих прав.

Кроме того, при рассмотрении ходатайства защитника в начале судебного разбирательства в суде первой инстанции, судом в части копирования аудиозаписи и приобщение к материалам дела было отказано (т. 5 л.д.236), следовательно ходатайство защитника разрешено по существу.

Судебная коллегия считает, что правильно установив фактические обстоятельства по делу, суд первой инстанции дал верную юридическую оценку действиям осужденного [СКРЫТО] по ст. 30 ч. 3, 105 ч. 1 УК РФ – как покушение на убийство, то есть действия непосредственно направленные на умышленное причинение смерти человеку, которая сомнений не вызывает.

Доводы осужденного и защиты об отсутствии у [СКРЫТО] умысла на убийство проверены при рассмотрении дела и обоснованно отвергнуты судом с учетом фактических обстоятельств, установленных в судебном заседании.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами осужденного и защитника, изложенными в жалобе о том, что умысла на убийство потерпевшего у него не было, поскольку эти доводы опровергаются показаниями свидетелей обвинения и согласуются не только между собой, но и с другими собранными по делу доказательствами, уличающими осужденного в совершении инкриминированного ему преступления, а именно покушения на убийство, то есть умышленного причинения смерти другому человеку.

О наличии прямого умысла на убийство свидетельствуют действия [СКРЫТО] в ходе совершения преступления, а также примененный им способ покушения на убийство - использование колюще - режущего предмета, с помощью которого сначала нанесено ранение в жизненно важный орган - шею, с достаточной силой, которое повлекло причинение глубоко ранения. А кроме того, нанесение П1, лежащему, в условиях кровопотери, с достаточной силой ножевого ранения через верхнюю одежду в области грудной клетки сзади неоднократно, о чем свидетельствуют повреждения у П1 и на его одежде.

На это же указывает и поведение [СКРЫТО] после причинения телесных повреждений, который видя наличие кровопотери у потерпевшего, скрылся с места происшествия.

В этой связи, отрицание в жалобе факта совершения указанных в приговоре действий с прямым умыслом на убийство потерпевшего, противоречит материалам дела и самой картине содеянного.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами жалоб в указанной части, поскольку, как правильно мотивировал суд в приговоре, о прямом умысле осужденного на убийство свидетельствует нанесение П1 не менее 5 ударов в жизненно важные органы ножом, а также руками и ногами в область головы, что повлекло причинение телесных повреждений.

О наличии у [СКРЫТО] прямого умысла на убийство потерпевшего П1 объективно свидетельствует способ и орудие преступления, характер и локализация телесных повреждений. В частности, осужденный нанеся потерпевшему удары опасным орудием - ножом в область шеи, не мог не осознавать общественно опасный характер своих действий, а причиняя потерпевшему повреждения, представляющие опасность для его жизни, предвидел возможность наступления общественно опасных последствий, таких как наступление смерти П1 и желал этого. Смертельный исход не наступил по не зависящим от осужденного обстоятельствам, ввиду вмешательства других лиц и своевременного оказания потерпевшему медицинской помощи.

При этом судебная коллегия не находит оснований полагать, что позиция обвинения относительно направленности умысла [СКРЫТО] противоречива, поскольку изложенные в обвинительном заключении обстоятельства совершения деяния не противоречат обстоятельствам, установленным судом. В то же время, конкретизация судом момента возникновения умысла [СКРЫТО] на совершение убийства не выходит за пределы предъявленного обвинения и основано на установленных судом обстоятельствах.

При назначении наказания [СКРЫТО] суд учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о его личности, обстоятельства, смягчающие наказание, и обоснованно пришел к выводу о назначении ему наказания в виде лишения свободы. Судебная коллегия считает назначенное наказание справедливым, соответствующим требованиям уголовного закона, полностью отвечающим задачам исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений. Каких-либо новых данных, способных повлиять на вид и размер назначенного наказания, судебной коллегии не представлено.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, в том числе по доводам жалоб, по делу не установлено.

Судом первой инстанции дело рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства РФ, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон, при этом нарушений уголовного или уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену или изменение приговора, по делу допущено не было.

Поскольку суд располагал исчерпывающими доказательствами относительного каждого из обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, и обосновал принятое в отношении осужденного судебное решение ссылкой на доказательства, полученные в установленном законом порядке, судебная коллегия признает несостоятельными доводы апелляционной жалобы защитника о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, необъективной оценке судом представленных ему доказательств.

Доводы автора жалобы о том, что протокол осмотра и выемки, заключения эксперта содержат противоречивые сведения относительно упаковки изъятых и поступивших на экспертизу вещей, судебная коллегия также не может признать обоснованными, поскольку имеющиеся в деле описания упаковки вещественных доказательств отличаются друг от друга лишь степенью подробности, но не содержат взаимоисключающих сведений, т.е. те несоответствия, на которые указывает защита, не могут расцениваться как противоречия.

В связи с изложенным, судебная коллегия находит правильной оценку, данную судом собранным по делу доказательствам, как с точки зрения относимости, допустимости и достоверности каждого из них, так и с точки зрения достаточности всей их совокупности для принятия правильного решения по делу.

Отсутствие в приговоре суда ссылки на очные ставки с участием Св1, Св3 и [СКРЫТО], не свидетельствуют о неполноте судебного следствия, поскольку указанные протоколы являлись предметом исследования суда, существенных противоречий между показаниями данных свидетелей в суде выявлено не было.

Кроме того, судебная коллегия не находит оснований для признания собранных и исследованных судом первой инстанции доказательств, недопустимыми. Все доказательства, положенные в основу обвинительного приговора собраны с соблюдением требований ст. ст. 74 и 86 УПК РФ и сомнения в их достоверности не имеется, судом им дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ.

Изложенные в жалобе доводы в опровержение показаний свидетелей направлены на переоценку выводов суда первой инстанции, которые судебная коллегия признает правильными.

На основании этих, а также других приведенных в приговоре доказательств, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о виновности осужденного в совершении преступления и правильно квалифицировал его действия.

Вид исправительного учреждения осужденному назначен правомерно в соответствии с требованиями ст. 58 УК РФ.

Заявленный потерпевшим гражданский иск в счет возмещения компенсации морального вреда рассмотрен судом в соответствии с требованиями действующего гражданского законодательства, оснований не соглашается с принятым судом решением у апелляционной инстанции не имеется.

При определении размера компенсации морального вреда судом учтены требования разумности и справедливости, а также принято во внимание материальное положение осужденного. Гражданский иск судом разрешен правильно, с учетом характера и степени причиненных истцу нравственных страданий, фактических обстоятельств дела, требований разумности и справедливости.

Доводы в жалобе осужденного о том, что было нарушено его право на защиту, являются несостоятельными, поскольку противоречат материалам дела и не основаны на законе.

Как видно из материалов дела, защиту осужденного в суде первой инстанции осуществляла наряду с адвокатом защитник Агапов С.П., который о дате, времени и месте судебного заседании был извещен надлежащим образом, однако в судебное заседание <дата>, не явился, от [СКРЫТО] поступило заявление ( т.5 л.д.232) о том, что он отказывается от услуг Агапова, что не противоречило закону, поскольку в судебном заседании продолжал присутствовать профессиональный защитник.

В связи с чем, право осужденного на защиту судом не нарушено. Указание в приговоре суда на Агапова С.П., не противоречит требованиям закона, поскольку он был допущен в судебный процесс на основании ч. 2 ст. 49 УПК РФ.

Таким образом, оснований для удовлетворения апелляционных жалоб осужденного и адвоката и защитника по изложенным в них доводам, не имеется.

С учетом изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Кировского районного суда г. Красноярска от 11 августа 2014 года в отношении [СКРЫТО] А.А., оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного [СКРЫТО] А.А., защитника – адвоката Питиримова Е.А., защитника - Агапова С.П. в интересах осужденного [СКРЫТО] А.А., – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке главы 47-1 УПК РФ в Президиум Красноярского краевого суда в течении 1 года с момента вступления его в законную силу.

Председательствующий:

Судьи: