Дело № 22-6622/2013, апелляция

Председательствующий – Подвойский С.П. дело № 22-6622/2013

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

10 октября 2013 года г. Красноярск

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Пугачевой Т.М

судей Складан М.В., Сурначевой И.П,

при секретаре Лактюшиной Т.Н.,

с участием прокурора Уголовно-судебного управления прокуратуры Красноярского края Мазуровой Ю.А

осужденного [СКРЫТО] М.В

защитника адвоката Матвеюка Е.А (удостоверение №1309, ордер №1083 от 16.09.2013 г.)

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению Рыбинского межрайонного прокурора Пацана В.В., апелляционным жалобам осужденного [СКРЫТО] М.В и его защитника - адвоката Матвеюка Е.А. на приговор Рыбинского районного суда Красноярского края от 5 апреля 2013 года, которым

[СКРЫТО] М.В., родившийся <дата> в <адрес> гражданин Российской Федерации, со средним профессиональным образованием, в браке не состоящий, на момент совершения преступления не работавший, впоследствии работавший в <данные изъяты> проживающий по адресу: <адрес>, ранее не судимый -

осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ на 11 лет лишения свободы с отбыванием наказания исправительной колонии строгого режима; с [СКРЫТО] М.В в пользу Х. взыскано в счет компенсации морального вреда <данные изъяты> рублей.

Заслушав доклад судьи Складан М.В., изложившей обстоятельства дела, содержание приговора, апелляционного представления, апелляционных жалоб, осужденного [СКРЫТО] М.В. путем систем видеоконференц-связи и его адвоката Матвеюка Е.А. по доводам жалоб, мнение прокурора Мазуровой Ю.А, поддержавшей апелляционной представление и возражавшей против удовлетворения апелляционных жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

[СКРЫТО] М.В. осужден за убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

Так, в период с <дата> [СКРЫТО] М.В., С.., П. и Ш. на автомобиле марки <данные изъяты> под управлением С. двигались из <адрес> в <адрес> Между С. и [СКРЫТО] М.В с одной стороны и Ш. - с другой, произошла ссора на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, вследствие чего С. отказался везти Ш. в <адрес> и привез последнюю в район <адрес>, где высадил ее из автомобиля.

В этот момент [СКРЫТО] М.В обнаружил в перчаточном ящике вышеуказанного автомобиля самодельно изготовленный пистолет серии Т06 № 003716, переделанный из пневматического газобаллонного пистолета МР-654К калибра 4,5 мм, после чего у него на почве личных неприязненных отношений возник умысел на убийство Ш. реализуя который, он взял вышеуказанный пистолет и вышел из автомобиля. Действуя умышленно и целенаправленно, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя возможность наступления смерти Ш. и желая этого, [СКРЫТО] М.В. подошел к ней, с расстояния не более 0,5 метра произвел один выстрел из указанного пистолета в голову Ш. сзади и убил её.

Своими действиями [СКРЫТО] М.В. причинил Ш. огнестрельное слепое пулевое ранение головы в виде входного огнестрельного дефекта костей свода черепа, располагающегося в теменной кости на 10 мм выше точки «Лямбда» по ходу сагиттального шва. Огнестрельное слепое пулевое ранение головы находится в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти и по указанному признаку квалифицируется как тяжкий вред здоровью. Смерть Ш. наступила в результате огнестрельного слепого пулевого ранения головы.

Впоследствии, с целью сокрытия следов преступления и трупа, [СКРЫТО] М.В совместно с С. и П., <дата> перевезли труп Ш. из вышеуказанного места и захоронили в лесном массиве <адрес> на расстоянии <данные изъяты>.

Труп Ш. обнаружен <дата> по вышеуказанному месту захоронения с выраженными гнилостными изменениями.

В судебном заседании [СКРЫТО] М.В. вину в совершении указанного преступления не признал, дал показания о том, что умысла на убийство малознакомой ему Ш. не имел, в конфликт с ней не вступал. Пистолет взял из перчаточного ящика автомобиля С. после чего производил прицеливания в разные стороны, в том числе и в сторону П. и нажимал на спусковой крючок, но выстрелов не было. Когда, находясь на расстоянии около 3 метров от Ш., направил пистолет в её сторону, произошел выстрел, который стал для него неожиданностью, и Ш. упала лицом вниз, признаков жизни не подавала. Испугавшись, они поехали домой. <дата> совместно с С. и П. они приехали на место происшествия, нашли труп Ш. на боку, руки и ноги были поджаты к груди, снег вокруг тела взрыхлен. Они положили труп в мешки, закопали его в лесном массиве <адрес>

В апелляционном представлении (основном и дополнительном) Рыбинский межрайонный прокурор выражает свое несогласие с судебным решением, считает его несправедливым ввиду чрезмерно сурового наказания. Представление мотивировано тем, что судом нарушены требования Общей части УК РФ, поскольку, при наличии смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, и при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств, в соответствии со ст. 62 УК РФ наказание, назначенное [СКРЫТО] М.В., не может превышать 10 лет лишения свободы, судом же назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 11 лет. Просит приговор изменить, снизить срок назначенного наказания.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Матвеюк Е.А. в интересах [СКРЫТО] М.В. считает приговор суда подлежащим отмене, ссылаясь на допущенные судом нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Так, стороной защиты в ходе предварительного слушания заявлено ходатайство в порядке ст. 235 УПК РФ о признании недопустимыми и исключении из числа доказательств заключения эксперта № 726 (экспертиза вещественных доказательств) от 3 августа 2012 года, заключения эксперта №4164 от 6 августа 2012 года (дополнительное) как полученных с грубым нарушением уголовно-процессуального законодательства, поскольку имела место фальсификация материалов уголовного дела со стороны руководителя МСО Хоменко П.Л. Не смотря на то, что от стороны обвинения не поступило ни одного аргумента либо возражения в опровержение доводов защиты, судом вынесено постановление о назначении судебного заседания, в котором не дана оценка всем обстоятельствам, указанным в ходатайстве, что существенно нарушило право на защиту [СКРЫТО] М.В.

В судебном заседании 5 декабря 2012 года после изложения государственным обвинителем предъявленного обвинения, [СКРЫТО] М.В изъявил желание первым дать показания, однако судом неправомерно в этом отказано. 11 февраля 2012 года [СКРЫТО] М.В вновь выразил желание дать показания, однако его ходатайство отклонено, чем нарушены требования ч.3 ст.274, ст.275УПК РФ, и право обвиняемого на защиту.

Выводы суда относительно умысла, мотива и цели на причинение смерти Ш. не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. Так, показания потерпевшей Х. не могут являться доказательством наличия у [СКРЫТО] М.В. умысла, мотива и цели на причинение смерти ее дочери, поскольку она не являлась очевидцем происшествия, в ее показаниях отсутствуют сведения относительно события происшествия. Показания свидетелей П., С. суд также необоснованно оценил как доказательства наличия у [СКРЫТО] М.В. умысла, мотива и цели на причинение смерти Ш. Их показания не содержат сведений, указанных в ч. 2 ст. 25 УК РФ, при наличии которых преступление признается совершенным умышленно, а, напротив, свидетельствуют об обратном. В показаниях П. и С. отсутствуют сведения о том, что [СКРЫТО] М.В знал и понимал, что пистолет заряжен и снаряжен снарядом, который при производстве выстрела может причинить вред здоровью или причинить смерть, осознавал, что от его действий может произойти выстрел, то есть осознавал опасность своих действий, предвидел возможность и неизбежность наступления смерти Ш., знал о травмирующих, пробивных характеристиках переделанного пистолета, ранее, до происшествия, владел оружием, проходил стрелковую подготовку, изучал материальную часть какого-либо оружия. Суд признал показания П. и С. достоверными, при этом, в приговоре изложил сведения из их показаний, которые, по мнению суда, свидетельствуют о наличии у [СКРЫТО] М.В. умысла на убийство Ш., однако сведения, указывающие об отсутствии умысла, мотива и цели у [СКРЫТО] М.В. на совершение убийства, суд не принял во внимание и не указал, по каким основаниям их отверг. Иные доказательства, приведенные в приговоре также не могут, по мнению защиты, свидетельствовать об умысле, мотиве и цели [СКРЫТО] М.В. на убийство, поскольку, как в совокупности, так и по отдельности, свидетельствуют только о совершившихся фактах и механизмах происшествия, и не могут по своей сути описать мыслительную деятельность [СКРЫТО] М.В. в момент происшествия и его отношение к произошедшему как до, так и после происшествия.

Вывод суда о том, что в автомобиле между Ш. и [СКРЫТО] М.В, С. произошла ссора, возникли неприязненные отношения, вследствие чего [СКРЫТО] М.В произвел выстрел с близкого расстояния из оружия, обладающего поражающими свойствами в жизненно важный и уязвимый орган – голову потерпевшей, основан на домыслах и не подтверждается доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, поскольку в ходе рассмотрения дела не было добыто и исследовано в суде доказательств, свидетельствующих о том, что у [СКРЫТО] М.В были неприязненные отношения к Ш., [СКРЫТО] М.В высказывал в отношении Ш. какие-либо угрозы, в том числе убийством. Свидетели П. и С. в своих показаниях такие обстоятельства не излагают.

Судом не опровергнута версия [СКРЫТО] М.В о случайности выстрела в ходе направления пистолета в разные стороны, в том числе и на П. и нажатия на спусковой крючок, отсутствии умысла на убийство Ш., поскольку ранее он ее не знал, в конфликты с ней не вступал, каких-либо осознанных, направленных действий на причинение смерти Ш. не производил, произошедший выстрел стал для него полной неожиданностью, поскольку пистолет он нашел в машине, и о том, что он заряжен, не знал и не мог знать.

Выводы экспертиз, положенные в основу приговора, получены с грубыми нарушениями процессуального законодательства, поскольку участники уголовного судопроизводства были лишены гарантированных им прав, и в частности, права [СКРЫТО] М.В на защиту. Комплексная медицинская баллистическая экспертиза трупа назначена и проведена втайне от стороны защиты, поскольку о том, что данная экспертиза назначена 30 июля 2012 года, проведена и имеется заключение эксперта № 726 от 3 августа 2012 года, стороне защиты стало известно только 3 сентября 2012 года, спустя месяц после проведения экспертизы и за несколько часов до объявления об окончании следственных действий. Руководителем МСО Хоменко П.Л. 30 июля 2012 года вынесено постановление о назначении дополнительной комиссионной медицинской судебной экспертизы трупа, с которым сторона защиты ознакомлена 2 августа 2012 года и заявлено о представлении дополнительных вопросов в срок до 6 августа 2012 года, что и было сделано, однако 3 сентября 2012 года стороне защиты стало известно, что к моменту представления ходатайства производство экспертизы уже было завершено и составлено заключение эксперта № 4164 от 6 августа 2012 года. При ознакомлении с материалами уголовного дела было также выявлено, что в постановлении от 30 июля 2012 года имеется дополнительный вопрос, о котором сторона защиты не знала, при этом результаты заключения эксперта № 726 от 3 августа 2012 года легли в основу резолютивной части заключения эксперта № 4164 от 6 августа 2012 года. На основании указанных обстоятельств заключение эксперта № 726 от 3 августа 2012 года, заключение эксперта № 4164 от 6 августа 2012 года в соответствии со ст. 75 УПК РФ являются недопустимыми доказательствами, поскольку получены с грубым нарушением требований уголовно-процессуального законодательства.

По уголовному делу в качестве специалиста в области судебной медицины привлечен Чикун В.И., который давал заключения от 24 июля 2012 года и от 18 октября 2012 года, а также допрошен в судебном заседании в качестве специалиста. В приговоре суд не дал оценки указанным заключениям и показаниям Чикуна В.И., при этом не указал, по каким основаниям эти доказательства отвергнуты судом.

Выводы экспертиз являются не обоснованными, не научными, недостаточно аргументированы, неверно применены методики экспертных исследований, экспертные исследования произведены без учета объективных обстоятельств, установленных по делу, что подробно мотивировано в заключениях специалиста Чикуна В.И, а также заключении специалистов № СМ-13-05-19 от 20 мая 2013 г. Чиркова О.Ю., Попова Д.Ю.

Согласно научной литературе в области судебной медицины, в частности «Судебно-медицинская экспертиза: справочник/В.Л. Попов.- СПб: Специальная литература, 1997. С.262-266.», такая причина смерти как огнестрельное слепое пулевое ранение головы не существует.

Объективно установить причину смерти Ш. не представилось возможным. Учитывая характер повреждения, перемещение потерпевшей после выстрела на определённое расстояние от места первоначального падения, температуры и влажности окружающей среды, смерть могла наступить от общего переохлаждения организма на фоне закрытой черепно-мозговой травмы.

Таким образом, имеются неоспоримые сомнения в обоснованности выводов экспертиз, произведенных по делу.

Сторона защиты неоднократно заявляла ходатайства о проведении повторных экспертиз, однако они были необоснованно отклонены.

Кроме того, защитник выдвигает доводы, аналогичные изложенным в апелляционном представлении в части нарушения судом требований Общей части УК РФ при назначении наказания.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный [СКРЫТО] М.В. указывает на допущенные нарушения уголовно-процессуального закона и считает приговор чрезмерно суровым. Выводы судебно-медицинской экспертизы о причине смерти Ш. являются необоснованными, поскольку данных о повреждении головного мозга не имеется, твердая мозговая оболочка цела, а указанная экспертами причина смерти является лишь указанием на механизм повреждения. Достоверно причина смерти не установлена. Не выяснены обстоятельства появления оружия на месте происшествия. Не установлена личность, проводившая переоборудование пистолета, цель и время такого переоборудования, а также место нахождения пистолета до момента его изъятия органами следствия. Не установлена причина отклонения С. от маршрута следования. Не принято во внимание, что он ([СКРЫТО] М.В) и П. не знали о переоборудовании оружия, в результате которого при его применении стало возможно причинение вреда здоровью. Следственный эксперимент для выяснения места нахождения каждого из присутствующих на месте происшествия и для определения расстояния между оружием и телом пострадавшей не проводился. Судом не принято во внимание, что показания свидетеля С. являлись надуманными, фактически сфабрикованными следователем. Суд руководствовался лишь обвинительным заключением, в котором односторонне описаны доказательства его вины. Судом отказано в его ходатайстве дать показания первым, чем нарушено право на защиту. Обвинение построено на заключениях экспертиз, противоречащих друг другу. В вызове экспертов в суд было необоснованно отказано. При ознакомлении с материалами уголовного дела в суде им было установлено, что в деле отсутствует ряд документов, в том числе приложение к заключению эксперта №4164 (л.д. 124 т.4), дополнение к заключению эксперта №4164 (л.д.92 т.2), акт №657 (л.д.114 т.2). Суд необоснованно указал на наличие у него прямого умысла на убийство Ш. Не добыты доказательства неприязненных отношений между ним и Ш. угрозы убийством с его стороны в адрес Ш. доказательства того, что он осознавал опасность своих действий, знал или мог определить по внешнему виду, что пистолет обладает травмирующими свойствами, из него возможно произвести выстрел и причинить вред здоровью. Не выяснялось, владел ли он ([СКРЫТО] М.В) оружием до произошедшего, проходил ли стрелковую подготовку, изучал материальную часть какого-либо оружия. Наказание назначено с нарушением требований Общей части УК РФ. Просит приговор отменить.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного [СКРЫТО] М.В. и его адвоката Матвеюка Е.А., потерпевшая Х. считает приговор Рыбинского районного суда Красноярского края от 5 апреля 2013 года законным и справедливым, а доводы апелляционных жалоб – не обоснованными.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

Фактические обстоятельства уголовного дела установлены судом первой инстанции правильно, судебное следствие проведено полно, всесторонне и объективно.

Вина [СКРЫТО] М.В подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств, анализ которых подробно приведен в приговоре, дана оценка всем рассмотренным в судебном заседании доказательствам, как подтверждающим выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащим этим выводам. Вопреки доводам жалоб, в приговоре указано, почему одни доказательства признаны судом достоверными, а другие отвергнуты, при этом принцип презумпции невиновности не нарушен.

Положенные судом в основу обвинительного приговора доказательства оценены судом в соответствии с положениям ст.ст. 17, 88 УПК РФ, признаны достоверными, относимыми, допустимыми, друг другу не противоречащими, и в совокупности верно оценены как достаточные для признания виновным [СКРЫТО] М.В в умышленном убийстве Ш. Оснований ставить под сомнение представленные доказательства у суда не было, а поэтому доводы о том, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, приговор основан на догадках и предположениях, являются несостоятельными.

Как правильно указал суд, вина [СКРЫТО] М.В объективно подтверждается показаниями потерпевшей, свидетелей, вещественными доказательствами, протоколами осмотра места происшествия, заключениями экспертов, иными доказательствами.

В том, числе в качестве доказательств вины [СКРЫТО] М.В в умышленном убийстве Ш. обосновано признаны:

- показания свидетеля П. подтвердившего что выстрел из пистолета в голову Ш. произвел именно [СКРЫТО] М.В, после чего Ш. упала, не подавая признаков жизни. Пистолет, из которого [СКРЫТО] М.В произвел выстрел, был найден им (П.), передан С. для ремонта;

- показания свидетеля С. подтвердившего наличие конфликтной ситуации с Ш., произведение [СКРЫТО] М.В выстрела из пистолета с близкого расстояния в голову Ш., последующее высказывание [СКРЫТО] М.В о том, что он убил просто так, и его предложение спрятать труп, а также пояснившего о месте и обстоятельствах захоронения трупа Ш.

- заявление о явке с повинной С. в котором он сообщил, что стал очевидцем того, как [СКРЫТО] М.В, находясь в лесном массиве, выстрелил из пистолета в голову Ш.

- протокол осмотра места происшествия с участием С. в ходе которого он указал на место захоронения трупа Ш. и труп Ш. был обнаружен (л.д.98-104 т.1);

- протокол осмотра места происшествия с участием С. в ходе которого он указал место, где [СКРЫТО] М.В произвел выстрел в Ш. (л.д.1-7 т.2);

- протокол выемки одежды Ш. а также мешков в которые был упакован труп Ш. (л.д.55-57 т.2);

- протокол выемки у должностного лица пистолета, выданного ему С. (л.д.62-64, 156 т.2);

- протокол осмотра вещественных доказательств (лд.58-60,65-67, 68-69 т.2);

- заключение судебно-медицинской экспертизы №4146, согласно выводов которой смерть Ш. наступила в результате огнестрельного слепого пулевого ранения головы (л.д.81-121 т.2);

- заключение дополнительной судебно-медицинской экспертизы №4146, согласно выводов которой возникновение у Ш. повреждений при обстоятельствах, указанных [СКРЫТО] М.В полностью исключается, признаков переохлаждения организма не установлено (л.д.112-124 т.4);

- заключение экспертизы вещественных доказательств №726, согласно выводов которой характер повреждения мягких тканей, костей черепа, твердой мозговой оболочки, степень отложений копоти, позволяет высказаться о том, что выстрел был произведен в пределах действия дополнительных факторов выстрела, но не далее 50 см (л.д.90-95 т.4);

- заключение баллистической экспертизы, согласно выводов которой представленный на исследование пистолет является самодельно изготовленным путем переделки пневматического газобаллонного пистолета МР-645К калибра 4,5 мм.; данный пистолет пригоден для производства выстрелов при условии снаряжения его капсюлем «Жевело» (л.д.132-136 т.2).

При определении компенсации морального вреда суд принял во внимание показания потерпевшей Х.

Действия [СКРЫТО] М.В верно квалифицированы судом по ч.1 ст.105УК РФ как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.

С учетом заключения эксперта и иных объективных обстоятельств суд обоснованно признал [СКРЫТО] М.В вменяемым и подлежащим уголовной ответственности.

Доводы о том, что выводы суда относительно умысла, мотива и цели на причинение смерти Ш. не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, основаны на домыслах, являются несостоятельными, данные доводы подлежат отклонению.

Судом объективно установлено, что целью преступления являлось лишение жизни Ш., мотивом для этого послужили личные неприязненные отношения, возникшие в ходе произошедшей ссоры, и действовал [СКРЫТО] М.В умышленно, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя возможность наступления смерти Ш. и желая этого. Данные выводы суда основаны на тщательном анализе исследованных судом доказательств в совокупности и взаимосвязи, которые опровергают доводы [СКРЫТО] М.В об отсутствии умысла и мотива на убийство. Наличие словесных угроз убийством, активное участие в конфликтной ситуации, длительное знакомство с потерпевшей не являются обязательными признаками, позволяющими подтвердить мотив и умысел на убийство. В данном случае суд оценил иные имеющие место обстоятельства, а именно, верно принял во внимание то, что выстрел произведен [СКРЫТО] М.В из оружия, обладающего поражающими свойствами в жизненно важный орган, с близкого расстояния, после совершения выстрела и в последующий период [СКРЫТО] М.В не принял мер по оценке состояния потерпевшей, не оказывал ей помощь, высказался о том, что убил просто так, предложил С. спрятать труп и молчать. Указанные действия [СКРЫТО] М.В позволили суду сделать объективный вывод о наличии мотива умысла на убийство. У суда не имелось никаких оснований не доверять показаниям свидетеля С. в части высказывания [СКРЫТО] М.В после произведенного выстрела, а также о том, что в пути следования у Ш. поменялось настроение, она стала всем угрожать, кричать, что и свидетельствует о возникновении конфликтной ситуации, повлекшей возникновение у [СКРЫТО] М.В личных неприязненных отношений к Ш. Доводы о том, что в показаниях П. и С. изложены сведения, подтверждающие отсутствие у [СКРЫТО] М.В умысла на убийство являются надуманными. Суд исходил лишь из сообщенных свидетелями объективных сведений, которым дал соответствующую оценку в совокупности с иными доказательствами. Показания свидетелей С. и П. судом верно приняты во внимание и оценены как достоверные, поскольку они получены с соблюдением уголовно-процессуального закона, не противоречат друг другу и иным доказательствам, оснований для оговора [СКРЫТО] М.В свидетели не имели, а поэтому доводы жалобы о том, что показания свидетелей нельзя оценить как подтверждающие вину [СКРЫТО] М.В, а также о том, что показания свидетеля С. сфабрикованы следователем, судебная коллегия отклоняет.

Доводы о случайности выстрела, а также о том, что [СКРЫТО] М.В не знал о реальных поражающих свойствах найденного им в автомобиле оружия, примененного в отношении Ш., судом проверялись в ходе судебного следствия и объективного подтверждения не нашли. Суд посчитал данные доводы полностью опровергнутыми, должным образом мотивировав такое решение. Доводы о том, что судом не установлено по какой причине С. отклонился от ранее избранного маршрута, кто, когда и в каких целях переоборудовал пистолет, снарядил его патронами, как пистолет появился на месте происшествия, а также об отсутствии у [СКРЫТО] М.В специальных познаний относительно материальной части оружия не ставят под сомнение выводы суда и не влекут их несостоятельность, поскольку при установленных судом обстоятельствах никак не влияют на юридическую оценку действий [СКРЫТО] М.В и доказанность его вины. Так, умысел [СКРЫТО] М.В на убийство Ш. судом достоверно установлен. [СКРЫТО] М.В попытался реализовать и реализовал умысел на убийство именно путем произведения выстрела из найденного в автомобиле С. пистолета. Доводы о том, что не было установлено место нахождения пистолета до момента его изъятия являются несостоятельными и также никак не влияют на выводы суда, поскольку, как следует из материалов дела, пистолет выдан органам следствия свидетелем С. который пояснил о месте его хранения, равно как и пояснил, по какой причине он изменил маршрут следования. При сопоставлении выводов эксперта о причине смерти Ш. с показаниями свидетелей С. П. а также самого [СКРЫТО] М.В не возникает никаких сомнений в том, что орудием преступления являлся именно выданный С. пистолет, приобщенный в качестве вещественного доказательства.

Место нахождения каждого из присутствующих на месте происшествия установлено судом достоверно путем анализа показаний свидетелей, подсудимого в совокупности с заключениями экспертов, протоколами осмотра места происшествия, равно как на основании этих данных достоверно установлено и произведение [СКРЫТО] М.В выстрела в голову Ш. с близкого (не более 0,5 м) расстояния. Проведение следственного эксперимента для установления указанных обстоятельств при наличии иных данных, позволяющих дать оценку всем обстоятельствам произошедшего, объективно не требовалось, а поэтому доводы [СКРЫТО] М.В в данной части не могут быть приняты во внимание как указывающие на неполноту предварительного расследования и судебного следствия.

Тщательно проанализированы судом и все представленные стороной обвинения заключения экспертов, в том числе, с учетом доводов о недопустимости использования в качестве доказательств заключения медико-криминалистической экспертизы вещественных доказательств, заключения дополнительной судебно-медицинской экспертизы трупа, допущенных нарушениях уголовно-процессуального закона при их получении. Суд, сопоставив данные экспертиз с фактическими обстоятельствами дела, обоснованно не поставил под сомнение выводы экспертов, сославшись на то, что заключения являются мотивированными, научно обоснованными, сделаны с учетом обстоятельств дела, при исследовании вещественных доказательств, дополнительное заключение судебно-медицинской экспертизы сделано комиссией экспертов, выводы носят однозначный и категоричный характер. Вопреки доводам жалобы, заключения экспертов друг другу не противоречат, причина смерти Ш., значимая для квалификации действий [СКРЫТО] М.В как умышленного убийства, заключениями экспертов достоверно установлена, при этом экспертами полностью исключено возникновение у Ш. повреждений при обстоятельствах, указанных [СКРЫТО] М.В, равно как и не обнаружено признаков общего переохлаждения организма.

Наличие прямой причинной связи между действиями [СКРЫТО] М.В и наступившей смертью Ш. не вызывает никаких сомнений и полностью подтверждено представленными суду вышеприведенными доказательствами.

Порядок назначения медико-криминалистической экспертизы вещественных доказательств и дополнительной судебно-медицинской экспертизы судом оценен, и суд пришел к верному выводу об отсутствии нарушения права на защиту обвиняемого со стороны органа предварительного расследования. Данный вывод суда вытекает из правильного толкования норм уголовно-процессуального закона, регулирующих вопросы назначения экспертизы. При таких обстоятельствах доводы о недопустимости заключений экспертов отвергаются судебной коллегией.

Доводы о том, что судом не дана оценка заключению специалиста Чикуна В.И и его показаниям в судебном заседании являются несостоятельными, поскольку заключения экспертов оценивались судом с учетом представленного стороной защиты заключения специалиста Чикуна В.И, в приговоре отражено, что указанное заключение специалиста не ставит под сомнение и не опровергает выводы экспертов относительно каждого из разрешенных ими имеющих значение для дела вопросов.

Представленное стороной защиты суду апелляционной инстанции заключение специалистов Чиркова О.Ю, Попова Д.Ю также не дают оснований сомневаться в достоверности выводов экспертов, принятых судом в качестве доказательств и положенных в основу обвинительного приговора, поскольку ответы на поставленные вопросы, в частности, касающиеся причины смерти Ш. категоричного характера не носят, и, фактически, как в заключении специалиста Чикуна В.И, так и в заключении специалистов Попова Д.Ю, Чиркова О.Ю, дается лишь критическая оценка непосредственно самим заключениям экспертов, в то время как оценка доказательств является исключительной прерогативой суда, использование специальных познаний для этого не требуется, и при этом ни одно из доказательств заранее установленной силы для суда не имеет. Кроме того, заключение специалистов Чиркова О.Ю, Попова Д.Ю не может быть принято судебной коллегией и в связи с тем, что никаких препятствий для представления данного доказательства суду первой инстанции не имелось, сторона защиты не была ограничена в возможностях обращения к различным специалистам. Не препятствовал такому обращению и отказ суда в назначении повторных экспертиз, о которых заявляла защита. Ходатайство об отложении судебного заседания, предоставлении времени для обращения к специалистам обвиняемый и защитник не заявляли.

Не смотря на то, что в материалах уголовного дела к моменту его рассмотрения судом апелляционной инстанцией действительно отсутствуют л.д.124 т.4, л.д.92,114 т.2, у судебной коллегии не имеется никаких сомнений в том, что на момент рассмотрения дела судом первой инстанции они не были утрачены, поскольку из протокола судебного заседания следует, что заключения экспертов (л.д.112-124 т.4, 81-121 т.2), акт медицинского исследования трупа (л.д.108-114 т.2) исследованы судом в полном объеме.

Заключения экспертов восстановлены судом апелляционной инстанции полностью, и их исследование показывает, что суд первой инстанции оценил их правильно, в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и обоснованно принял в качестве доказательств вины [СКРЫТО] М.В.

Акт медицинского исследования трупа, хотя и не был полностью восстановлен, однако его содержание полностью отражено в дополнительном заключении эксперта №4164, ему дана оценка как в самом заключении, так и судом в приговоре.

Объективной необходимости для проведения дополнительной или повторной экспертиз, как о том ходатайствовала сторона защиты, у суда не имелось, поскольку имеющиеся в материалах дела заключения экспертов содержали все необходимые сведения для правильного разрешения дела, какой-либо неясности выводы экспертов не вызывали. По каждому из заявленных защитой ходатайств судом принято соответствующее решение, а поэтому доводы о том, что суд необоснованно отклонил ходатайства о назначении экспертиз, не могут быть приняты судебной коллегией.

Не имелось и необходимости в вызове в судебное заседание кого-либо из экспертов, а поэтому доводы [СКРЫТО] М.В о том, что суд лишил его возможности выяснить все значимые вопросы, реализовать свое право на допрос экспертов, судебная коллегия отклоняет.

Доводы о нарушении уголовно-процессуального закона при назначении судебного заседания, необъективном рассмотрении ходатайства о признании недопустимыми заключений экспертов №726 и №4164 являются несостоятельными. Ходатайство о признании недопустимыми указанных доказательств судом разрешено в ходе предварительного слушания, при этом, вопреки доводам жалобы, государственным обвинителем выдвинуты конкретные аргументы против заявленного ходатайства, а все заявленные доводы мотивированно отклонены судом.

Нельзя признать состоятельными и доводы о нарушении судом права на защиту [СКРЫТО] М.В путем отказа в ходатайстве дать показания первым.

Так, статья 275 УПК РФ, на которую ссылается защитник, регулирует порядок допроса подсудимого при его согласии дать показания, при этом, системное толкование положений ст.275 УПК и 274 УПК РФ не свидетельствует о том, что подсудимый имеет исключительное право давать показания первым, либо в любой иной стадии судебного разбирательства по его усмотрению. В силу положений ст.274УПК РФ очередность исследования доказательств определяется стороной, представляющей доказательства, при этом, перовой представляет доказательства сторона обвинения, затем сторона защиты, а подсудимый вправе давать показания в любой стадии судебного разбирательства лишь с согласия председательствующего.

Как следует из протокола судебного заседания, порядок представления доказательств определен с учетом мнения сторон, в том числе принято во внимание и мнение подсудимого [СКРЫТО] М.В о желании дать показания первым. В обвинительном заключении показания [СКРЫТО] М.В не были приведены в качестве доказательств, и стороной обвинения в качестве таковых не представлялись, а поэтому очередность представления доказательств сторонами судом определена верно. Заявленное в ходе судебного следствия ходатайство [СКРЫТО] М.В о желании дать показания до окончания представления доказательств стороной обвинения также обоснованно отклонено. Принятым судом решением [СКРЫТО] М.В в праве на защиту ограничен не был.

Доводы о заинтересованности следователя в исходе дела в отношении [СКРЫТО] М.В, а также обвинительном уклоне суда, судебной коллегией отклоняются как не основанные на материалах дела и не имеющие объективного подтверждения. При рассмотрении уголовного дела судом созданы все необходимые условия для реализации сторонами своих прав.

Таким образом, все изложенные в апелляционных жалобах [СКРЫТО] М.В и его защитником доводы фактически направлены на переоценку доказательств. Оснований для такой переоценки судебная коллегия не находит, с выводами суда о доказанности вины и квалификации действий [СКРЫТО] М.В соглашается, а доводы апелляционных жалоб признает несостоятельными.

При назначении наказания судом учтены все необходимые обстоятельства, влияющие на вид и размер наказания, суд пришел к верному выводу о том, что достижение целей наказания невозможно без изоляции [СКРЫТО] М.В от общества. Каких-либо иных обстоятельств, влияющих на вид и размер наказания судебная коллегия не усматривает.

Вид исправительного учреждения [СКРЫТО] М.В определен верно, в соответствии с требованиями п. «в» ч. 1 ст. 58УК РФ.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению на основании п.1 ч.1 ст. 389.18УПК РФ в связи с нарушением уголовного закона, а именно, в связи с неправильным применением Общей части Уголовного Кодекса Российской Федерации при назначении наказания.

Так, признав смягчающим наказание обстоятельством добровольное частичное возмещение ущерба, что предусмотрено п. «к» ч.1 ст.61УК РФ, суд, в нарушение требований ч.1 ст.62УК РФ назначил наказание, превышающее 2/3 максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией ч.1 ст.105УК РФ, в связи с чем срок назначенного [СКРЫТО] М.В наказания с учетом всех приведенных судом обстоятельств, влияющих на назначение наказания, подлежит снижению с 11 лет лишения свободы до 9 лет 10 месяцев лишения свободы.

Иных оснований для изменения, а также для отмены приговора, в том числе по указанным в апелляционных жалобах доводам не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389.13, п. 9 ч. 1 ст. 389.20, ст. ст. 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Апелляционное представление Рыбинского межрайонного прокурора удовлетворить.

Приговор Рыбинского районного суда Красноярского края от 5 апреля 2013 года в отношении [СКРЫТО] М.В. изменить: снизить размер назначенного ему наказания по ч.1 ст.105УК РФ с 11 лет лишения свободы до 9 лет 10 месяцев лишения свободы.

В остальной части этот же приговор в отношении [СКРЫТО] М.В. оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного и его защитника адвоката Матвеюка Евгения Анатольевича – без удовлетворения.

Вступивший в законную силу приговор и апелляционное определение могут быть обжалованы в кассационном порядке, установленном главой 47.1УПК РФ в президиум Красноярского краевого суда в течение 1 года.

Председательствующий –

Судьи: