Дело № 22-7187/2021, апелляция

. .

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Судья – Чехутская Н.П. Дело № 22-7187/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Краснодар 17 ноября 2021 года

Краснодарский краевой суд в составе:

председательствующего судьи Матякин Е.Е.,

при секретаре Зориной А.С.,

с участием:

прокурора Шиман Е.П.,

осужденного С.,

адвоката Баева В.В.

потерпевших Потерпевший №1, Потерпевший №2

представителя потерпевших – адвоката Каунова В.В.

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного С. и его защитника Баева В.В. на приговор Лазаревского районного суда г. Сочи Краснодарского края от 23 декабря 2020 года, которым

С., <Дата ...> года рождения, уроженец <Адрес...> Краснодарского края, гражданин РФ, <...>, работающий <...>, ранее не судимый,

признан виновным и осужден по ч. 5 ст. 264 УК РФ, назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 3 года 6 месяцев с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права заниматься определенной деятельностью – управлять транспортными средствами сроком на 2 года; взыскано со С. в пользу Потерпевший №2 500 тысяч рублей в счет компенсации морального вреда; взыскано со С. в пользу Потерпевший №1 500 тысяч рублей в счет компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи, доложившего обстоятельства дела, выступления сторон, суд апелляционной инстанции,

УСТАНОВИЛ:

Приговором Лазаревского районного суда г. Сочи Краснодарского края от 23 декабря 2020 года С. признан виновным в нарушении правил дорожного движения при управлении автомобилем, повлекшим по неосторожности смерть двух лиц.

Дорожно-транспортное происшествие произошло 05 ноября 2018 года около 06 часов 40 минут на автодороге «Джубга-Сочи» 166 км+250 метров районе дома № 34/А по ул. Батумское шоссе п. Дагомыс Лазаревского района г. Сочи Краснодарского края под управлением транспортных средств водителями С. и водителем Ш.

В апелляционной жалобе защитник Баев В.В. просит отменить приговор в отношении С., постановить в отношении него оправдательный приговор; гражданские иски потерпевших оставить без рассмотрения. Основаниями отмены приговора называет: неправильное применение уголовного закона, допущенные судом существенные нарушения уголовно-процессуального закона, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела. В обоснование указывает, что судом полностью проигнорированы доводы стороны защиты о невиновности С., при этом выводы суда основаны на заключениях судебных видеотехнической и автотехнической экспертизах, которые являются недопустимыми, полученные по мнению защитника, по сфальсифицированому протоколу осмотра диска. Данная фальсификация исказила оценку обстоятельств уголовного дела, послужила основанием для необоснованного и незаконного осуждения С.. Оставлены без внимания указания суда апелляционной инстанции, изложенные в апелляционном постановлении от 25 августа 2020 г., которым уголовное дело направлено на повторное рассмотрение в суд первой инстанции, и которое содержит обязательные к исполнению судом первой инстанции указания проверить доводы, представленные стороной защиты. Оценка приведённых доводов предполагает назначение повторной и дополнительной автотехнической экспертизы. Ходатайство о назначении экспертиз, дважды заявленное стороной защиты, дважды необоснованно отклонено судом первой инстанции. Защитник указывает на допущенные, по его мнению, существенные нарушения требований уголовно-процессуального закона, выразившиеся в следующем. Во всех судебных заседаниях суда первой инстанции участвовали разные представители государственного обвинения, что свидетельствует о неосведомленности каждого из обвинителей о ходе судебного разбирательства. В приговоре суд сослался на показания потерпевших Потерпевший №1 и оглашённые в порядке ст.281 УПК РФ показания потерпевшей Потерпевший №2, данных на предварительном следствии. Помимо того, что сведения, сообщённые потерпевшими, не имеют никого значения для доказывания обстоятельств, предусмотренных п.п.1-4 ч.1 ст.73 УПК РФ, их показания являются недопустимыми доказательствами, поскольку согласно требованиям уголовно-процессуального закона, потерпевшие допрашиваются по правилам допроса свидетелей (ст.ст. 277, 278 УПК РФ). В силу п.2 ч.2 ст.75 УПК РФ показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности, относятся к недопустимым доказательствам. Ни Потерпевший №1, ни Потерпевший №2 не могут назвать источник информации, сообщённой суду. Выводы суда о том, что эксперт М. дал объективные и последовательные показания, подтверждающие выводы его экспертного исследования, несостоятельны. Эксперт М. отказался отвечать на вопросы стороны защиты, ссылаясь при этом на ст.57 УПК РФ, в том числе, отказался отвечать на вопросы, касающиеся противоречий в определении момента возникновения опасности движения для водителя С. Эксперт М. не смог достоверно объяснить, почему в его расчёте удаления от места ДТП автомобиля «Фольксваген-Тигуан» в момент возникновения опасности для движения для водителя С. не учтён фактор применения водителем экстренного торможения. В расчёте эксперта расстояние удаления полностью исключает тормозной путь. Соответственно, такое расстояние не может быть 41,9 метров. Делает вывод, что показания эксперта, свидетельствуют об отсутствии у С. технической возможности избежать столкновения транспортных средств. Также приводит самостоятельные расчеты и результаты краш-теста автомобиля «Лада-Приора», делая вывод, что с учетом массы автомобиля «Фольксваген-Тигуан» и установленной экспертом скорости его движения 90 км/ч, повреждения автомобиля ВАЗ-21103 носили бы значительно больший характер. Также сторона защиты неоднократно обращала внимание суда на указание в исходных данных для проведения автотехнической экспертизы недостоверного значения момента возникновения опасности движения для водителя С. Это противоречие в постановлении о назначении автотехнической экспертизы обнаруживается при сопоставлении с протоколом осмотра предметов от 07.12.2018 г. и при просмотре видеозаписи ДТП. Также просит учесть, что на участке автодороги, где произошло ДТП, при движении со стороны г. Сочи разрешён только разворот с перестроением в крайнюю левую полосу, которая отделена сплошной линией разметки 1.1 от полосы, по которой двигался автомобиль С. Линия разметки 1.1, согласно ПДД, разделяет транспортные потоки противоположных направлений и обозначает границы полос движения в опасных местах на дорогах; обозначает границы проезжей части, на которые въезд запрещен. Таким образом, водитель Ш. не имела права выезжать за границы крайней левой полосы, а водитель С. не имел права из своей полосы перестроиться в крайнюю левую полосу. Следовательно, автомобиль ВАЗ-21103 под управлением Ш., находясь в границах крайней левой полосы, не создавал опасности движения для водителя С. Из чего следует, что с момента возникновения опасности для водителя С. автомобиль ВАЗ-21103 под управлением Ш. преодолел путь не 7,7 м (суммарная ширина крайней левой полосы и полосы, по которой двигался автомобиль С.), как об этом указано в постановлении о назначении экспертизы, а путь 3,7 м (ширина полосы, по которой двигался автомобиль С.). Опасность для водителя С., как об этом правильно указано в протоколе осмотра от 07.12.2018 г., возникла лишь с момента въезда автомобиля ВАЗ-21103 в границы полосы, по которой двигался «Фольксваген». Данное значение (3,7 м), подставленное в расчёт эксперта М., даже при значении скорости 90,8 км/ч покажет удаление «Фольксваген-Тигуан» от места ДТП 20,18 метров, что полностью исключает техническую возможность избежать ДТП. Помимо указанных нарушений, судом, по мнению защитника, допущены процессуальные нарушения, являющиеся безусловным основанием к отмене приговора. В нарушение требований уголовно-процессуального закона о тайне совещательной комнаты, судьей Чехутской Н.П. 21 декабря 2020 г. объявлено об удалении в совещательную комнату для постановления приговора, оглашение которого назначено на 23 декабря 2020 г. в 9 часов 30 минут. 22 декабря 2020 г. Чехутской Н.П. были проведены заседания по рассмотрению уголовного дела <№...> по обвинению Х. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ, и по рассмотрению дела <№...>.

В апелляционной жалобе осужденный С. также просит отменить приговор в отношении него, постановить оправдательный приговор, гражданские иски потерпевших оставить без рассмотрения. В обоснование приводит аналогичные доводы о своей невиновности в совершении преступления. К ранее данным им признательным показаниям просит отнестись критически, поскольку, с его слов, он их дал после уговоров следователя. Считает, что видеозапись ДТП, послужившая предметом видеотехнической экспертизы, является монтажом. Утверждает, что двигался со скоростью 70 км/ч, применил экстренное торможение, что не было учтено экспертом. Для объективного установления значимых для дела обстоятельств, просит назначить повторную автотехническую экспертизу.

В письменных возражениях на апелляционные жалобы осужденного и его защитника государственный обвинитель выражает несогласие с изложенными в них доводами и просит приговор оставить без изменения.

В письменных возражениях на апелляционные жалобы осужденного и его защитника потерпевшая Потерпевший №1 и ее представитель выражают несогласие с изложенными в них доводами и просят приговор оставить без изменения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции прокурор Шиман Е.П., поддержала доводы возражений потерпевших, просила приговор суда оставить без изменения. Возражала против доводов апелляционных жалоб осужденного и его защитника.

Участвующие в суде апелляционной инстанции защитник осужденного, поддержал доводы апелляционной жалобы, при этом просил суд доводы о нарушении судом первой инстанции тайны совещательной комнаты не рассматривать, так как ранее было установлено, что таких нарушений судом допущено не было.

Осужденный С. поддержал доводы апелляционных жалоб, просил суд приговор отменить, вынести оправдательный приговор.

Потерпевшие Потерпевший №1, Потерпевший №2, их представитель – адвокат Каунов В.В. возражали против доводов апелляционных жалоб, просили суд приговор суда оставить без изменения, а апелляционные жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции полагает приговор суда не законным и подлежащим отмене.

В силу положений ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым, если он соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к его содержанию, процессуальной форме и порядку постановления, а также основан на правильном применении уголовного закона.

Согласно требованиям п.2 ст.389.15 УПК РФ одним из самостоятельных оснований к изменению, отмене судебного решения в апелляционном порядке, является существенное нарушение уголовно-процессуального закона, которые в силу ч.1 ст.389.17 УПК РФ путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Согласно УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого подтверждена совокупностью непосредственно исследованных судом доказательств (ч. 4 ст. 14, ч.ч. 1 и 3 ст. 240, ч. 4 ст. 302 УПК РФ), а описательно-мотивировочная часть такого приговора должна, кроме прочего, содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства (п. 2 ст. 307 УПК РФ).

Признавая С. виновным в нарушении лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух лиц, суд сослался, как на доказательства его вины, на заключение эксперта № 17/2-1518э-17/70274э от 28.02.2019 года, согласно которого установлена средняя скорость движения автомобиля «Фольксваген Тигуан» между положениями на выделенных кадрах (7,8) составила 90,8 км./ч (том № 1 л.д. 134); на заключение эксперта № 01614/11-5/13.1 от 19 апреля 2019 года по материалу проверки, зарегистрированному в КУСП № 20291 от 05.11.2018 года, согласно п. 5 данного заключения по исходным данным, указанным в постановлении о назначении экспертизы и в ответе на ходатайство эксперта С. имел техническую возможность путем торможения предотвратить ДТП. (том № 1 л.д. 165).

Согласно постановлению о назначении автотехнической экспертизы от 28 марта 2019 года (том № 1 л.д. 138-139) следователь, указывая установочные данные, ссылаясь на заключение эксперта № 17/2-1518э-17/70274э указывает иные данные, а именно, что скорость движения автомобиля под управлением С. до применения торможения составляет 90,8 км/ч, что не соответствует указанному заключению, согласно которого установлена скорость в момент пересечении стоп-линии и окончания дорожной разметки пешеходного перехода.

Согласно ответа на ходатайство эксперта - (том № 1 л.д. 146) следователь делает вывод, что столкновение произошло в начале торможения автомобиля под управлением С.

Согласно протоколу осмотра предметов от 07.12.2018 года, составленного до возбуждения уголовного дела, при просмотре видеозаписи с камер видеонаблюдений следователем делается вывод, что момент возникновения опасности для С., этот тот момент, когда встречный автомобиль под управлением Ш. выезжает на встречную полосу, по которой двигается С. и загорается стоп сигнал, свидетельствующий о применении торможения, в следующий момент на встречной для Ш. полосе, а именно на центральной по направлению в сторону г. Сочи происходит столкновение передней частью автомобиля.

Допрошенный в ходе судебного заседания эксперт М. показал, что определением момента возникновения опасности для водителя является прерогативой органа предварительного следствия, не входит в компетенцию эксперта, если это не требует специальных расчетом, в данном случае таких расчетов не требовалось, так как органом предварительного расследования были постановлены вопросы, то есть следователем в постановлении были указаны исходные данные о скорости на момент торможения, а также указано, что столкновение произошло на начале торможения автомобиля, и с учетом это произведены расчеты, в том числе с учетом ответа на его ходатайство органу предварительного следствия.

Анализируя данные обстоятельства, суд апелляционной инстанции, полагает, что доводы стороны защиты о том, что выводы эксперта основаны на противоречивых установочных данных органа предварительного следствия, а вывод суда о виновности осужденного содержит предположение, заслуживают внимания.

В соответствии с ч. 1.2. ст. 144 УПК РФ полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств при условии соблюдения положений статей 75 и 89 УПК РФ. Если после возбуждения уголовного дела стороной защиты или потерпевшим будет заявлено ходатайство о производстве дополнительной либо повторной судебной экспертизы, то такое ходатайство подлежит удовлетворению.

Судом первой инстанции не исследовался вопрос об имеющихся противоречиях в части выводах эксперта и установочным данным следователя, доводы защиты о том, что имеются основания в силу ст. 207 УПК РФ для назначения дополнительных или повторных экспертиз, не проверены, по мнению суда апелляционной инстанции в проведении дополнительных или повторных экспертиз, стороне защиты в нарушение требований ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ было необоснованно отказано, несмотря на то, что первоначальные экспертизы, осмотр видеозаписи проводились до возбуждения уголовного дела, противоречия и неясности не проверялись, доводы защиты о том, что следственным путем не устанавливались значимые по делу обстоятельства, как-то расстояние от пешеходного перехода до предполагаемого места столкновения, имеющего на указанном отрезке дороги не прямую траекторию движения, на которую указывал осужденный при допросе на предварительном следствии и в ходе судебного следствия, не проверены, в установочных данных при назначении экспертизы не отражены. После возбуждения уголовного дела обвиняемому и его защитнику положение ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ не разъяснялись, что в совокупности свидетельствует о нарушении права на защиту.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, регулируя процесс доказывания, в рамках которого доказательства подлежат оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в их совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела (ч. 1 ст. 88 УПК РФ), закрепляет принцип их свободной оценки: судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь законом и совестью, причем никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (ст. 17 УПК РФ).

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года N 28 "О судебной экспертизе по уголовным делам", заключение эксперта не имеет заранее установленной силы, не обладает преимуществом перед другими доказательствами и, как все они, оценивается по общим правилам в совокупности с другими доказательствами.

Суд, принимая решение по делу, указанные требования закона и разъяснения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации не учел, не дал надлежащей оценки заключениям экспертов, положив их выводы в основу обвинительного приговора.

Кроме того, согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, изложенной в абзаце 2 п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 25 от 9 декабря 2008 года, в его новой редакции от 24 мая 2016 года в тех случаях, когда нарушения правил дорожного движения были допущены двумя или более участниками дорожного движения, содеянное каждым из них влечет уголовную ответственность по статье 264 УК РФ, если их действия по управлению транспортным средством находились в причинной связи с наступившими последствиями, указанными в названной статье УК РФ.

Судом первой инстанции при исследовании автотехнической экспертизы установлено, что вторым участником дорожного движения была водитель автомобиля "ВАЗ 21103" Ш., которой также нарушены ПДД РФ, которые не отражены в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении, и которым правовая оценка не дана. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Ш., согласно протоколу судебного заседания, не исследовано, однако ссылка в приговоре на указанное постановление приведена в качестве смягчающего обстоятельства вины С., без указания на пункты нарушенных правил дорожного движения, с пояснением о виновности второго участника ДТП, что противоречит предъявленному С. обвинению или обвинение противоречит версии следствия об обоюдной вины водителей.

При таких обстоятельствах, доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитника в части, по мнению суда апелляционной инстанции, являются обоснованными и подлежащими удовлетворению.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что приговор Лазаревского районного суда г. Сочи Краснодарского края от 23 декабря 2020 года, как не отвечающий требованиям ст. ст. 6, 7, 297, 305 УПК РФ нельзя признать законным и обоснованным.

В этой связи, с учетом требований ст.ст. 389.15 - 389.17, п. 7 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ обжалуемый приговор подлежит отмене, а уголовное дело по обвинению С. передаче на новое рассмотрение, со стадии подготовки, в тот же суд, но в ином составе судей.

При новом рассмотрении дела, суду надлежит учесть вышеизложенное и принять законное и обоснованное решение.

В соответствии с п.23 Постановления Пленума Верховного суда от 27 ноября 2012 года №26 «О применении норм УПК РФ, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции», в случае отмены приговора с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции, суд апелляционной инстанции в целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и надлежащего проведения судебного разбирательства в разумные сроки, решает вопрос об оставлении без изменения, изменении либо отмене избранной в отношении лица меры пресечения

Принимая во внимание данные о личности С. и тяжесть инкриминируемого ему деяния, суд апелляционной инстанции считает необходимым избранную в отношении него меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащего поведения оставить без изменения.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.33 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Приговор Лазаревского районного суда г. Сочи Краснодарского края от 23 декабря 2020 года в отношении С. – отменить.

Уголовное дело в отношении С. обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.5 ст. 264 УК РФ, предать в тот же суд для рассмотрения со стадии подготовки, в ином составе суда.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащего поведения в отношении С., оставить прежней.

Апелляционное постановление может быть обжаловано, в соответствии с требованиями главы 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей в тот же срок со дня вручения копии апелляционного постановления. Осужденный, стороны вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий