Дело № 2-408/2020 (2-3307/2019;) ~ М-2485/2019, первая инстанция

Гр. дело № 2-408/2020 публиковать

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

11 февраля 2020 года г. Ижевск

Первомайский районный суд г. Ижевска Удмуртской Республики в составе:

председательствующего судьи – Хохряковой М.В.,

при секретаре – Чирковой Н.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску [СКРЫТО] Р.К. к Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации о возмещении морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности,

УСТАНОВИЛ:

В суд обратился истец с иском к ответчику о взыскании компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности. Исковые требования мотивированы тем, что 26.04.2016 года заместителем руководителя Менделеевского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета России по Республике Татарстан капитаном юстиции Галявиевым И.И. возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ, по факту смерти Алексеева А.А.,

18.08.2016 в отношении [СКРЫТО] Р.К. избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

23.08.2016 [СКРЫТО] Р.К. предъявлено обвинение в совершениипреступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ.

23.09.2016 утверждено обвинительное заключение и уголовное дело в отношении [СКРЫТО] Р.К. направлено в Агрызский районный суд Республики Татарстану.

13.03.2017 приговором Агрызского районного суда Республики Татарстан [СКРЫТО] Р.К. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ.

Апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Татарстан от 16.05.2017 приговор Агрызского районного суда Республики Татарстан в отношении [СКРЫТО] Р.К. оставлен без изменения, жалоба потерпевшего Алексеева Н.А. без удовлетворения.

Постановлением Президиума Верховного Суда Республики Татарстан от 01.11.2017 кассационные жалобы осужденной [СКРЫТО] Р.К. и ее защитника Никитина И.Л. на приговор Агрызского районного суда Республики Татарстан от 13.03. 2017 и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 16.05.2017 оставлены без удовлетворения.

Кассационным определением Верховного Суда Российской Федерации от 10.04.2019 приговор Агрызского районного суда Республики Татарстан от 13.03.2017, апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 16.05.2017, постановление президиума Верховного Суда Республики Татарстан от 01.11.2017 в отношении [СКРЫТО] Р.К. отменены, уголовное дело прекращено на основании п. 2 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи с отсутствием состава преступления.

Уголовным преследованием, сопровождающимся применением меры пресечения, выражающейся в ограничении ее права на передвижение, оказанием морального давления, существенно нарушены конституционные права и законные интересы [СКРЫТО] Р.К.., а именно: право на достоинство личности, предусмотренное ст. 21 Конституции РФ, право на свободу и личную неприкосновенность, предусмотренное ст. 22 Конституции РФ, право на свободу передвижения, выбора места пребывания и жительства, предусмотренное ст. 27 Конституции РФ. [СКРЫТО] Р.К. причинены нравственные страдания и моральный вред. С момента избрания меры пресечения и до отбытия наказания [СКРЫТО] Р.К. была лишена возможности свободного передвижения и выбора места пребывания, была вынужден не покидать границы территории Агрызского муниципального района РТ, что лишило ее возможности навещать родственников. Незаконное привлечение [СКРЫТО] Р.К. к уголовной ответственности унизило ее честь и достоинство в том числе и как медицинского работника, вынужденного перейти на более низкую должность, наличие в СМИ и сети Интернет информации о привлечении к уголовной ответственности подорвало ее репутацию в глазах окружающих.

Истец просил:

1. Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу [СКРЫТО] Р.К. в счет возмещения морального вреда в порядке реабилитации денежную компенсацию в размере 3 000 000 (три миллиона) рублей.

2. Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу [СКРЫТО] Р.К. сумму, потраченную им на оплату услуг представителя за оказание юридической помощи в подготовке и рассмотрении судом иска о возмещении морального вреда в порядке реабилитации в сумме 75 000 рублей.

В судебном заседании истец [СКРЫТО] Р.К. исковые требования и изложенные в нем доводы поддержала в полном объеме. Пояснила, что испытывала нравственные и моральные страдания. Вынуждена была прейти на нижестоящую должность. Компенсировала разницу в зарплатах количеством смен. Вынуждена была в дальнейшем переехать в г. Ижевск. Размещенная информация о привлечении ее к уголовной ответственности как в СМИ, так и в сети Интернет, негативным образом сказались на ее репутации, причинили ей нравственные страдания.

Представитель истца Никитин И.Л.., действующий на основании ордера, на исковых требованиях настаивал, пояснил, что речь идет о нравственных страданиях. К следователю за разрешением выезда за пределы муниципального образования в период действия меры пресечения в виде подписки о невыезде не обращалась. Условия осуществления мер пресечения жестко прописаны в законе, поэтому истец должен был соблюдать их. С момента проведения следственных действий в отношении истца она претерпевала моральный вред.

Представитель ответчика Солдаткин А.А. указал, что доводы истца о моральном вреде недостаточно обоснованы, тем более на заявленную сумму. Не усматривается, что уголовным преследованием и теми переживаниями, на которые ссылается заявитель, ей причинен моральный вред. С момента возбуждения уголовного дела и до исполнения наказания прошло 15 месяцев. Истцом не представлено доказательство того, что она претерпела физические и нравственные страдания. Просил отказать в удовлетворении исковых требований.

Представитель третьего лица Прокуратуры Республики Татарстан – по доверенности выданной Прокуратурой Удмуртской Республики - старший помощник прокурора Первомайского района г. Ижевска УР Васильченко С.С. указала, что уголовное дело было возбуждено при наличии достаточных данных о преступлении. Полагала, что истцом не представлено достаточных доказательств того, что ей причинен моральный вред, не представлены доказательства в обосновании суммы компенсации морального вреда. [СКРЫТО] Р.К. продолжала работать в период следствия и после осуждения. К следователю с просьбой разрешить покинуть пределы муниципального образования не обращалась. Не представлено подтверждений того, что за период предварительного следствия, судебного разбирательства и отбывания наказания ухудшилось состояние ее здоровья.

Представитель третьего лица Следственного управления Следственного комитета России по Республике Татарстан – по доверенности выданной Следственным Управлением Следственного комитета России по Удмуртской Республике – Коротаева И.В., извещенная надлежащим образом о времени и месте проведения судебного заседания, в судебное заседание не явилась, в письменном ходатайстве просит отказать в удовлетворении исковых требований. Мотивировала свою позицию тем, что истцом не представлено ни одного доказательства признания каких-либо действий (бездействий) органов предварительного следствия незаконными. Доводы истца о причинении физических и нравственных страданий, ухудшения здоровья в связи с какими-либо действиями (бездействиями) органов предварительного следствия надлежащими и допустимыми доказательствами не подтверждены. Истцом не представлены доказательства обращения к следователю или УИИ, в связи с необходимостью выезда куда-либо и отказом в даче такого разрешения. Доводы истца о невозможности работать в результате осуждения противоречат ее же доводам о переводе по собственному желанию на работу другой квалификации, истец продолжала работать, от работы не отстранялась, уволилась по собственному желанию. Не подтверждены доводы о потере заработка в результате смены работы. Сумма причиненного морального вреда несоразмерно и необоснованно завышена, как и сумма в размере 75 000 рублей за оплату услуг адвоката не соответствует требованиям разумности и справедливости.

Суд, выслушав мнение участников процесса, исследовав представленные суду доказательства, материалы уголовного дела № 454044, приходит к следующим выводам.

В судебном заседании установлено, что 26.04.2016 года заместителем руководителя Менделеевского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета России по Республике Татарстан капитаном юстиции Галявиевым И.И. возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ, по факту смерти Алексеева А.А., наступившей 18.04.2016 вследствие ненадлежащего исполнения работниками ГАУЗ «Агрызская ЦРБ» своих профессиональных обязанностей.

18.08.2016 в отношении [СКРЫТО] Р.К. избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

23.08.2016 [СКРЫТО] Р.К. предъявлено обвинение в совершениипреступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ.

23.09.2016 утверждено обвинительное заключение и уголовное дело в отношении [СКРЫТО] Р.К. направлено в Агрызский районный суд Республики Татарстан для рассмотрения по существу.

13.03.2017 приговором Агрызского районного суда Республики Татарстан [СКРЫТО] Р.К. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ, назначено наказание в виде 6 месяцев ограничения свободы с установлением ограничений: не изменять место жительства или пребывания, не выезжать за пределы территории Агрызского муниципального района Республики Татарстан без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы. Возложена обязанность являться один раз в месяц для регистрации.

Апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Татарстан от 16.05.2017 приговор Агрызского районного суда Республики Татарстан в отношении [СКРЫТО] Р.К. оставлен без изменения, жалоба потерпевшего Алексеева Н.А. без удовлетворения.

Постановлением Президиума Верховного Суда Республики Татарстан от 01.11.2017 кассационные жалобы осужденной [СКРЫТО] Р.К. и ее защитника Никитина И.Л. на приговор Агрызского районного суда Республики Татарстан от 13.03. 2017 и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 16.05.2017 оставлены без удовлетворения.

29.11.2017 [СКРЫТО] Р.К. снята с учета Менделеевского межмуниципального филиала ФКУ УИИ УФСИН России по РТ в связи с отбытием срока наказания.

Кассационным определением Верховного Суда Российской Федерации от 10.04.2019 приговор Агрызского районного суда Республики Татарстан от 13.03.2017, апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 16.05.2017, постановление президиума Верховного Суда Республики Татарстан от 01.11.2017 в отношении [СКРЫТО] Р.К. отменены, уголовное дело прекращено на основании п. 2 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи с отсутствием состава преступления. За [СКРЫТО] Р.К. признано право на реабилитацию.

Защиту [СКРЫТО] Р.К. осуществлял адвокат Никитин И.Л. по ордеру №004300 от 10.10.2016.

Согласно требованию ИЦ МВД УР [СКРЫТО] Р.К. не судима, к административной ответственности не привлекалась.

На учете в РКПБ, РНД не состояла.

Из служебной характеристики следует, что [СКРЫТО] Р.К. положительно характеризуется.

[СКРЫТО] Р.К. имеет ряд благодарностей и грамот за добросовестную плодотворную работу в области здравоохранения и звание «лучший по профессии».

Данные обстоятельства следуют из текста искового заявления, объяснений представителей сторон, подтверждаются материалами гражданского дела, материалами уголовного дела № 454044, сторонами не оспариваются.

Из показания свидетеля Алексеева Н.А., допрошенного в судебном заседании установлено, что потерпевший по уголовному делу был его братом. В виновность [СКРЫТО] Р.К. не верил с первого дня. Охарактеризовал [СКРЫТО] Р.К. исключительно с положительной стороны.

Свидетель Павлова И.В. суду пояснила, что с [СКРЫТО] Р.К. они работали вместе в Агрызской центральной районной больнице на протяжении длительного времени. Охарактеризовала последнюю положительно. Во время следствия [СКРЫТО] Р.К. замкнулась в себе, находилась в депрессии. Была понижена в должности. Город маленький, все обсуждали данную ситуацию, что негативно сказывалось на физическом и моральном состоянии [СКРЫТО] Р.К.

Из показаний свидетеля Салимуллиной С.Р., данных в ходе судебного заседания следует, что ранее [СКРЫТО] Р.К. являлась ее коллегой по работе. После происшедшего последнюю понизили в должности, вынуждали уволиться. После вступления приговора в силу, [СКРЫТО] Р.К. ходила в уголовно-исполнительную инспекцию (УИИ) на отметки, что было для нее унизительным.

Статьей 53 Конституции Российской Федерации гарантировано право каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Право на возмещение вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования, закреплено также статьей 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушении положений данной статьи, имеет право на компенсацию.

В соответствии с п.1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Основания возникновения права на реабилитацию, а также порядок восстановления реабилитированного лица в правах определен главой 18 Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ).

В силу ч.ч.1,2 ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда; право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеет, частности подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор.

В соответствии с ч.1 ст.134 УПК РФ суд в приговоре, определении, постановлении, а прокурор, следователь, дознаватель в постановлении признают за оправданным либо лицом, в отношении которого прекращено уголовное преследование, право на реабилитацию. Одновременно реабилитированному направляется извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Исходя из содержания статьи 136 УПК РФ, право на компенсацию морального вреда, причиненного незаконными действиями органов уголовного преследования, возникает только при наличии реабилитирующих оснований (вынесение в отношении подсудимого оправдательного приговора, а в отношении подозреваемого или обвиняемого - прекращение уголовного преследования). При этом установлено, что иски за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

Как следует из материалов уголовного дела №454044, на основании Кассационного определения Верховного Суда Российской Федерации от 10.04.2019 приговор Агрызского районного суда Республики Татарстан от 13.03.2017, апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 16.05.2017, постановление президиума Верховного Суда Республики Татарстан от 01.11.2017 в отношении [СКРЫТО] Р.К. отменены, уголовное дело прекращено на основании п. 2 ч.1 ст.24 УПК РФ.

Таким образом, у [СКРЫТО] Р.К. имеется право на реабилитацию, и, в том числе, и право на возмещение морального вреда, вызванного незаконным уголовным преследованием.

В соответствии с п.1 ст.1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 ГК РФ.

Согласно ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу п.1 ст.150 ГК РФ к нематериальным благам относятся жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со ст.1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде.

В соответствии со ст. 1071 ГК РФ в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

Как следует из правовой позиции, изложенной в п.2 постановления Пленума Верховного Суда РФ №10 от 20.12.1994 года «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального Российской Федерации (далее – ГПК РФ) на истца возложена обязанность по предоставлению доказательств в обоснование заявленных исковых требований, в том числе размера компенсации морального вреда, наличия причинной связи между действиями государственных органов и наступившими последствиями.

При определении обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу, в частности, факта причинения истцу нравственных страданий вследствие незаконного уголовного преследования, причинной связи между незаконным привлечением истца к уголовной ответственности и причинением ему нравственных страданий, степени перенесенных страданий, суд исходит из искового заявления, пояснений представителя истца, объяснений других участников процесса, материалов гражданского дела и уголовного дела, оценивая доказательства в их совокупности.

Кроме того, необходимо учитывать, что Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 4 ноября 1950 г., с изменениями от 13 мая 2004 г.) признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации.

Из положений статьи 46 Конвенции, статьи 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней" следует, что правовые позиции Европейского Суда по правам человека, которые содержатся в его окончательных постановлениях, принятых в отношении Российской Федерации, являются обязательными для судов.

На основании исследованных в судебном заседании доказательств, суд полагает, что в связи с тем, что в действиях [СКРЫТО] Р.К. состава преступления не имелось, сам факт возбуждения уголовного дела, последующего уголовного преследования, избрания меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, безусловно, причинил моральный вред истцу, так как умалил его честь и достоинство, нарушил право на свободное передвижение, выбор места пребывания и жительства, личную неприкосновенность, право не быть привлеченным к уголовной ответственности за преступление, которое она не совершала, ограничил ее свободу, факт отбытия уголовного наказания, а также наличие в СМИ и сети Интернет информации о привлечении [СКРЫТО] Р.К. к уголовной ответственности с указанием ее персональных данных, показания свидетелей охарактеризовавших истца исключительно с положительной стороны и наблюдавшими за ее нравственными переживаниями на протяжении всего предварительного следствия и рассмотрения уголовного дела по существу. Указанные последствия находятся в причинно-следственной связи с фактом необоснованного уголовного преследования истца.

В соответствии со ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. При определении размера компенсации морального вреда суд должен принимать во внимание конкретные обстоятельства каждого дела, обстоятельства причинения вреда, личность истца.

В силу п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсации должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

При определении размера компенсации суд принимает во внимание характер и тяжесть обвинения в отношении истца, длительность уголовного преследования в отношении истца (15 месяцев).

На протяжении всего периода производства по уголовному делу истец испытывал переживания и страдания от осознания того, что подозревается и обвиняется в совершении преступления, которого она не совершала, незаконное уголовное преследование негативным образом сказалось на обычном укладе жизни [СКРЫТО] Р.К.

Суд при определении размера компенсации вреда учитывает и индивидуальные особенности личности истца: в биографии [СКРЫТО] Р.К. до рассматриваемых событий отсутствовали факты привлечения к уголовной и административной ответственности, истец имеет исключительно положительные характеристики, длительное время является медицинским работником, безупречно исполняла возложенные на нее обязанности, неоднократно награждалась связи с исполнением обязанностей, при этом, именно при осуществления обязанностей и вменялось истцу совершение преступления, что безусловно, оказало влияние на степень ее нравственных страданий, также суд учитывает обстоятельства того, что сам по себе факт уголовного преследования, сопряженный с проведением следственных мероприятий по делу и нахождения под бременем ответственности за преступление, которое не совершал, влечет переживания, повышенную психологическую нагрузку.

Однако, суд также учитывает, что в период уголовного преследования, истец не отстранялась от работы осуществлял свою трудовую функцию в том же медицинском учреждении. Доводы о невозможности навещать родственников проживающих за пределами муниципального образования объективно доказательствами не подтверждены (истец не обращалась к следователю и в УИИ за разрешением на выезд).

С учетом перечисленных выше обстоятельств, суд приходит к выводу, что заявленный истцом размер компенсации морального вреда 3 000 000 рублей является чрезмерно завышенным, не отвечает признаку разумности и справедливости и считает необходимым удовлетворить исковые требования частично, полагая справедливым и достаточным размер компенсации морального вреда в сумме 350 000 рублей, которые подлежат взысканию за счет средств казны РФ в пользу [СКРЫТО] Р.К. в качестве компенсации за причинение морального вреда в связи с незаконным уголовным преследованием. Во взыскании компенсации морального вреда в большем размере необходимо отказать с учетом установленных по делу обстоятельств.

В соответствии со ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Учитывая, что понесенные истцом расходы на оплату представителя в размере 75 000 рублей подтверждены документально (квитанция №023515, соглашение об оказании юридической помощи от 23.08.2019), исходя из объема работы, выполненной представителем, количества судебных заседаний по делу, фактически проделанного представителем с учетом требований разумности, суд находит необходимым возместить истцу расходы по оплате услуг представителя на сумму 30 000 руб. 00 коп.

В соответствии со ст.103 ГПК РФ, поскольку как истец, так и ответчики освобождены от уплаты госпошлины, издержки по рассмотрению дела относятся на счет федерального бюджета.

Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд,

РЕШИЛ:

Исковые требования [СКРЫТО] Р.К. к Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации о возмещении морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности - удовлетворить частично.

Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет средств Казны Российской Федерации в пользу [СКРЫТО] Р.К. компенсацию морального вреда в сумме 350 000 рублей, судебные расходы по оплате услуг представителя в сумме 30 000 рублей.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Удмуртской Республики (через Первомайский районный суд г. Ижевска) в течение месяца с момента изготовления мотивированной части решения.

Мотивированное решение суда изготовлено 27 февраля 2020 года.

Судья - М.В. Хохрякова