Дело № 2-6679/2018 ~ М-6130/2018, первая инстанция

Дело № 2-6679/2018

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

город Уфа ДД.ММ.ГГГГ

Кировский районный суд города Уфы Республики Башкортостан

в составе: председательствующего судьи Индан И. Я.,

при секретаре Нуртдиновой Э. А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании исковое заявление [СКРЫТО] Раушана Ахметовича к [СКРЫТО] Владимиру Георгиевичу о защите чести, достоинства, деловой репутации, о признании сведений, высказанных [СКРЫТО] В. Г. в адрес [СКРЫТО] Р. А. о том, что он «не дирижер, не профессионал, плохой руководитель», не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию; о возложении обязанности опровергнуть указанные сведения в течение трех дней с момента вступления решения в законную силу в присутствии артистов Национального симфонического оркестра Республики Башкортостан, о компенсации морального вреда, взыскании судебных расходов по оплате госпошлины,

установил:

[СКРЫТО] Р. А. обратился в суд с иском (последующими уточнениями к иску) к [СКРЫТО] Владимиру Георгиевичу о защите чести, достоинства, деловой репутации, о признании сведений, высказанных [СКРЫТО] В. Г. в адрес [СКРЫТО] Р. А. о том, что он «не дирижер, не профессионал, плохой руководитель», не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию; о возложении обязанности опровергнуть указанные сведения в течение трех дней с момента вступления решения в законную силу в присутствии артистов Национального симфонического оркестра Республики Башкортостан, о компенсации морального вреда, взыскании судебных расходов по оплате госпошлины, мотивируя свои требования тем, что 25 октября 2017 года артист Национального симфонического оркестра Республики Башкортостан (далее по тексту - НСО РБ) [СКРЫТО] В. Г., имея целю унизить честь и достоинство художественного руководителя НСО РБ [СКРЫТО] Р. А., выражался в оскорбительной форме при беседе в кабине художественного руководителя в присутствии артистов оркестра ФИО6 и ФИО7, называя [СКРЫТО] Р. А. «не профессионалом», «не дирижером», при этом [СКРЫТО] В. Г. в своих выражениях использовал нецензурную брань, угрожал, проявлял некорректное и неуважительное отношение к руководству, не соблюдал субординацию по отношению к руководству. По факту неприемлемого поведения [СКРЫТО] В. Г. составлен акт от 25 октября 2017 года. Высказывания [СКРЫТО] В. Г. в адрес истца об отсутствии у него профессиональных качеств, при наличии большого стажа работы, творческих достижений, званий заслуженного артиста Республики Башкортостан, выраженное с использованием нецензурной брани, унижают [СКРЫТО] Р. А. как главного дирижера оркестра, порочат его честь и достоинство, факт присутствия при этом его подчиненных умаляет его деловую репутацию. В связи с высказываниями [СКРЫТО] В. Г. в адрес истца им понесены нравственные страдания, которые выразились в душевных переживаниях, снижении работоспособности, потере вдохновения. Истец просит признать сведения, сказанные [СКРЫТО] В. Г. в адрес [СКРЫТО] Р. А. 25 октября 2017 года, не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию [СКРЫТО] Р. А.; обязать [СКРЫТО] В. Г. опровергнуть сведения о
[СКРЫТО] Р. А. не соответствующие действительности в течение трех дней с момента вступления решения суда в законную силу в присутствии артистов НСО РБ; взыскать с [СКРЫТО] В. Г. компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб., расходы по оплате госпошлины.

Ответчик [СКРЫТО] В. Г. в судебное заседание не явился, извещен о дне рассмотрения надлежащим образом, предоставил ходатайство об отложении рассмотрения дела, указывая на занятость в другом процессе его представителя Саитовой Р., а также [СКРЫТО] В. Г. указывал на нахождение на листе нетрудоспособности и амбулаторное лечение. При этом допустимых доказательств невозможности по состоянию здоровья участвовать в судебном заседании [СКРЫТО] В. Г. не предоставлено. По смыслу ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах лицо само определяет объем своих прав и обязанностей в гражданском процессе; лицо, определив свои права, реализует их по своему усмотрению; распоряжение своими правами является одним из основополагающих принципов судопроизводства; поэтому неявка лица, извещенного в установленном порядке о времени и месте рассмотрения дела, является его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на непосредственное участие в судебном разбирательстве. В силу ч. 3 ст. 167 ГПК Российской Федерации, учитывая сроки рассмотрения гражданских дел в суде, учитывая, что неявка лица, извещенного о времени и месте заседания, не является препятствием к рассмотрению иска, принимая во внимание отсутствие каких-либо данных, которые бы свидетельствовали об уважительности причин, препятствующих через представителя участию в рассмотрении дела, суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие ответчика.

Истец [СКРЫТО] Р. А. в судебное заседание явился, иск поддержал, указал, что ДД.ММ.ГГГГ артист НСО РБ [СКРЫТО] В. Г. при беседе в кабине художественного руководителя [СКРЫТО] Р. А. в присутствии артистов оркестра ФИО6 и ФИО7, называл его «не профессионалом», «не дирижером», при этом [СКРЫТО] В. Г. в своих выражениях использовал нецензурную брань. По факту такого поведения [СКРЫТО] В. Г. был составлен акт от ДД.ММ.ГГГГ, [СКРЫТО] Р. А. обращался в правоохранительные органы. Высказывания [СКРЫТО] В. Г. с использованием нецензурной брани унизили [СКРЫТО] Р. А., опорочили честь и достоинство, факт присутствия при этом его подчиненных умалило его деловую репутацию.

Исследовав материалы дела, выслушав [СКРЫТО] Р. А., заслушав свидетелей ФИО6, ФИО7, проверив все юридически значимые обстоятельства по делу, суд приходит к следующему.

Согласно ч. 1 ст. 21 Конституции Российской Федерации достоинство личности охраняется государством и ничто не может быть основанием для его умаления. В случае нарушения каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени (ч. 1 ст. 23 Конституции Российской Федерации).

В соответствии со ст. 150 ГК Российской Федерации достоинство личности, честь и доброе имя, деловая репутация защищаются в соответствии с ГК Российской Федерации и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Нематериальные блага защищаются в соответствии с данным кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Абзац 10 ст. 12 ГК Российской Федерации в качестве одного из способов защиты гражданских прав предусматривает возможность потерпевшей стороны требовать компенсации морального вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 152 ГК Российской Федерации гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.

Как отмечается в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты достаточные меры конфиденциальности, с тем, чтобы они не стали известными третьим лицам.

В соответствии с пунктом 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 ГК Российской Федерации значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

Согласно п. 7 поименованного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь, достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица.

Статья 15 Конституции Российской Федерации установила, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации, каковым является Конвенция о защите прав человека и основных свобод, являются составной частью ее правовой системы.

Российская Федерация, как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод, признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (ст. 1 Федерального закона N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"). Поэтому применение названной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации").

Согласно п. 1 ст. 10 Конвенции каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ.Как неоднократно указывал Европейский Суд по правам человека, свобода выражения мнения, как она определяется в п. 1 ст. 10 Конвенции, представляет собой одну из несущих основ демократического общества, основополагающее условие его прогресса и самореализации каждого его члена. Свобода слова охватывает не только "информацию" или "идеи", которые встречаются благоприятно или рассматриваются как безобидные либо нейтральные, но также и такие, которые оскорбляют, шокируют или внушают беспокойство. Таковы требования плюрализма, толерантности и либерализма, без которых нет демократического общества.

В соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, с позицией Европейского суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебном защиты в порядке ст. 152 ГК Российской Федерации, поскольку являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

В соответствии со статьями 55 и 56 ГПК Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов. Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда. Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Согласно статье 67 ГПК Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений (п. 9 указанного Постановления Пленума).

На основании имеющихся в деле доказательств судом установлены следующие обстоятельства.

Установлено, что [СКРЫТО] Р. А. по состоянию на 25 октября 2017 года являлся художественным руководителем НСО РБ.

[СКРЫТО] В. Г. по состоянию на 25 октября 2017 года - артист оркестра НСО РБ.

25 октября 2017 года составлен акт о том, что [СКРЫТО] В. Г., артист оркестра, при разговоре с художественным руководителем,
25 октября 2017 г. в 14 ч. 05 мин. проявил крайнюю несдержанность в высказываниях, имело место пренебрежительное, некорректное, неуважительное отношение к руководителю учреждения, что выразилось в (крик, нецензурная брань, оскорбления (слова), угрозы, выражал свою позицию при разговоре в оскорбительной форме, чем нарушил нормы корпоративной этики для работников учреждения, правил внутреннего трудового распорядка и унизил честь и достоинство всех присутствующих.

13 декабря 2017 года [СКРЫТО] Р. А. обратился в ОП № 9 ОП № 9 УМВД России по г. Уфе с заявлением о факте того, что [СКРЫТО] В. Г. в служебном кабинете при разговоре с художественным руководителем
25 октября 2017 года в 14 ч. 05 мин. проявил грубость в высказываниях, крайнюю несдержанность в высказываниях, имело место пренебрежительное, некорректное, неуважительное отношение к руководителю учреждения, выражал свою позицию при разговоре в оскорбительной форме, кричал, выражался нецензурными словами, угрожал.

На имя начальник ОП № 9 УМВД России по г. Уфе [СКРЫТО] В. Г. даны объяснения, что 25 октября 2017 года у оркестра был юбилей, он спрашивал у [СКРЫТО] Р. А., почему тот не дал награды работникам НСО Республики Башкортостан, проработавшим более 20 лет, в том числе залуженным артистам; [СКРЫТО] Р. А. вызвал [СКРЫТО] В. Г. в свой кабинет, кричал на него, в грубой форме обвинял, что [СКРЫТО] В. Г. поднимает людей против [СКРЫТО] Р. А., возмущая коллектив. [СКРЫТО] В. Г. ответил
[СКРЫТО] Р. А., что тот молодой и не знает людей, которые были достойны награждения; разговор велся на повышенных тонах, при этом [СКРЫТО] В. Г. [СКРЫТО] Р. А. не оскорблял, не унижал, не угрожал ему, не использовал нецензурную брань.

Постановлением УУП ОП № 9 УМВД России по г. Уфе
ФИО5 от 21 декабря 2017 года в возбуждении уголовного дела по ч. 1 ст. 119 УК Российской Федерации отказано по основаниям п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК Российской Федерации.

В судебном заседании свидетели ФИО6, ФИО7, которые были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, о чем отобраны расписки, каждый в отдельности пояснили, что являются артистами НСО Республики Башкортостан; 25 октября 2017 года артист оркестра - [СКРЫТО] В. Г. в их присутствии при разговоре с художественным руководителем
[СКРЫТО] Р. А., обвинял последнего в том, что награды в честь юбилея оркестра не были выданы публично во время концерта, а вручались в малом зале без торжественной обстановки, при этом [СКРЫТО] В. Г. в адрес [СКРЫТО] Р. А. выражался крайне несдержанно, некорректно, говорил, что тот плохой руководитель, плохой дирижер, все эти высказывания сопровождались криком и нецензурной бранью в адрес [СКРЫТО] Р. А.

Собранными по делу доказательствами подтверждается факт оскорбления [СКРЫТО] Р. А. выражениями в неприличной форме, унизившими честь и достоинство последнего, то есть нарушили его личные неимущественные права.

Как следует из разъяснений, содержащихся в абзаце шестом п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации
от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", на ответчика, допустившего высказывание в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (ст. 130 УК Российской Федерации, ст. 150, 151 ГК Российской Федерации).

Таким образом, действующее законодательство допускает возможность защиты чести и достоинства (доброго имени) гражданина путем заявления отдельного требования о компенсации морального вреда. Указанный способ защиты нарушенного права является самостоятельным, и его применение не обусловлено необходимостью одновременного использования какого-либо иного способа защиты.

Основываясь на положениях ст. 151, 1100, 1101 ГК Российской Федерации, суд приходит к выводу о наличии правовых оснований для возложения на ответчика обязанности компенсировать моральный вред [СКРЫТО] Р. А. за причиненные ему нравственные страдания, вызванные высказываниями в адрес истца нецензурных слов в присутствии других лиц. Поскольку оскорбительный характер высказываний [СКРЫТО] В. Г. очевиден в связи с использованием им нецензурных выражений, вопреки утверждениям в доводах возражений ответчика, со стороны истца не требуется доказывать, в чем выразились его страдания и переживания; унижение чести и достоинства с использованием нецензурных выражений представляет собой отрицательную оценку личности [СКРЫТО] Р. А., которая подрывает моральный облик личности в глазах окружающих, наносит ущерб уважению потерпевшего к самому себе. В такой ситуации причиненный потерпевшему моральный вред в связи с высказанными в его адрес оскорблениями подлежит безусловной компенсации.

При определении размера компенсации морального вреда судом учтены все заслуживающие внимания обстоятельства, а именно, характер и степень причиненных истцу нравственных страданий, обстоятельства причинения нравственных страданий, а также требования разумности и справедливости, подлежит взысканию сумма компенсации морального вреда в размере 5 000 руб.

Одновременно, разрешая иск в части требований о признании сведений, высказанных [СКРЫТО] В. Г. в адрес [СКРЫТО] Р. А. о том, что он «не дирижер, не профессионал, плохой руководитель», не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию; суд учитывает, что поскольку истцом, в нарушение требований ст. 56 ГПК Российской Федерации, не представлено доказательств причинения ему нравственных или физических страданий при высказанных [СКРЫТО] В. Г. в адрес [СКРЫТО] Р. А. выражениях о том, что он «не дирижер, не профессионал, плохой руководитель», а также не представлено доказательств того, что данные высказывания не являются мнением [СКРЫТО] В. Г. или его оценочными суждениями, убеждениями, которые не являются предметом судебном защиты в порядке ст. 152 ГК Российской Федерации, поскольку являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика и не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности, и, напротив, не представлено доказательств того, что данные высказывания являются сведениями не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию; при таком положении, оснований для удовлетворения названной части иска у суда имеется, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении иска [СКРЫТО] Р. А. в части требований о признании сведений, высказанных [СКРЫТО] В. Г. в адрес [СКРЫТО] Р. А. о том, что он «не дирижер, не профессионал, плохой руководитель», не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию; а также производных требований о возложении обязанности опровергнуть указанные сведения в течение трех дней с момента вступления решения в законную силу в присутствии артистов Национального симфонического оркестра Республики Башкортостан, следует отказать.

Далее. На основании ст. 98 ГПК Российской Федерации, с ответчика в пользу истца в счёт возмещения расходов по оплате госпошлины надлежит взыскать – 300 руб. (по требованию неимущественного характера о компенсации морального вреда).

Руководствуясь ст. 194-198 ГПК Российской Федерации, суд

решил:

удовлетворить иск [СКРЫТО] Р. А. частично.

Взыскать с [СКРЫТО] Владимира Георгиевича в пользу [СКРЫТО] Раушана Ахметовича компенсацию морального вреда – 5 000 руб., судебные расходы по оплате госпошлины – 300 руб.

В остальной части иска – отказать.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Республики Башкортостан в течение месяца с момента изготовления решения в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Кировский районный суд города Уфа Республики Башкортостан.

Председательствующий: И. Я. Индан