Дело № 33-6312/2019, апелляция

ВЕРХОВНЫЙ СУД

РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Дело № 33-6312 /2019

г. Уфа 25 марта 2019 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе

председательствующего судьи Васильевой Г.Ф.,

судей Зайнуллиной Г.К. и Фроловой Т.Е.,

при секретаре Рахматуллиной А.Р.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Шайхлисламовой Ф.Г., Гараева В.Р. (правопреемников А.) к [СКРЫТО] З.Т. о признании договора дарения доли квартиры недействительным, прекращении права собственности на долю квартиры, признании права собственности на долю квартиры,

по апелляционной жалобе [СКРЫТО] З.Т. на решение Калининского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 24 апреля 2018 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Башкортостан Фроловой Т.Е., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

А. обращалась в суд с иском к [СКРЫТО] З.Т. о признании договора дарения доли квартиры недействительным, прекращении права собственности на долю квартиры, признании права собственности на долю квартиры.

В обоснование исковых требований указывала на то, что находилась в преклонном возрасте (дата года рождения), близких родственников не имеет, нуждалась в постоянном уходе.

В связи с эти, на основании договоров дарения от 22 марта 2016 г. безвозмездно передала в общую долевую собственность своих племянников [СКРЫТО] З.Т. и Гараева В.Р. принадлежащую ей на праве единоличной собственности квартиру по адресу адрес (по ? доле каждому).

22 апреля 2016 г. переход права собственности на приведенное жилое помещение к одаряемым был зарегистрирован в Управлении Росреестра по РБ.

Полагала заключенный с [СКРЫТО] З.Т. договор недействительным, поскольку у нее отсутствовало намерение безвозмездно передать в собственность ответчицы указанную квартиру, являвшуюся для нее единственным жильем; при подписании договора она, будучи введенной [СКРЫТО] З.Т. в заблуждение, полагала, что подписывает договор пожизненного содержания с иждивением. С июня - июля 2017 г. ухода и содержания от ответчицы истица не получала.

Просила суд признать данный договор недействительным, прекратить право собственности [СКРЫТО] З.Т. на ? долю квартиры по адресу адрес, признать на ней право собственности на ? долю квартиры по адресу адрес.

Решением Калининского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 24 апреля 2018 г. данные требования истицы удовлетворены в полном объеме. Указано, что решение суда является основанием для аннулировании в ЕГРН записи о государственной регистрации за [СКРЫТО] З.Т. права собственности на ? долю квартиры по адресу адрес внесении записи о регистрации за А. права собственности на ? долю квартиры по адресу адрес.

В апелляционной жалобе [СКРЫТО] З.Т. просит данное решение отменить, считает его незаконным, указала об отсутствии допустимых доказательств того, что в момент подписания договора 22 марта 2016 г. истица заблуждалась в отношении природы сделки, полагая, что подписывает договор пожизненного содержания с иждивением. По утверждению подателя жалобы, в удовлетворении заявленных А. требований надлежало отказать за пропуском ею срока исковой давности.

26 июня 2018 г. А. умерла.

28 февраля 2019 г.определением Калининского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан правопреемниками А. по настоящему иску признаны Шайхлисламова Ф.Г., Гараев В.Р.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. В соответствии с частью 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Изучив материалы дела, выслушав [СКРЫТО] З.Т. и ее представителя Янбулатову А.З., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя Гараева В.Р. и Шайхлисламовой Ф.Г. – Максютова Р.Р., полагавшего решение суда законным и обоснованным, проверив решение в соответствии с требованиями части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Положения пункта 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривают, что по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Из материалов дела следует, что с 13 февраля 1987 г. А. была зарегистрирована и постоянно проживала в квартире по адресу: адрес по день своей смерти 26 июня 2018 г.

В 2009 г. произведена регистрация права собственности А. на указанную квартиру на основании справки ЖСК №707.

22 марта 2016 г. между А. (даритель) и [СКРЫТО] З.Т. (одаряемый) был заключен договор дарения, в соответствии с которым даритель безвозмездно передает (дарит), а одаряемый принимает в качестве дара ? долю в праве собственности квартиру, находящуюся по адресу: адрес

22 апреля 2016 г. на основании указанного договора дарения в единый государственный реестр прав на недвижимое имущество внесена запись о переходе права собственности на спорную долю жилого помещения на имя [СКРЫТО] З.Т..

Оспаривая сделку, истец указывала на то, что подписывая договор дарения, она думала, что оставить квартиру тому, кто будет ухаживать за ней до конца её жизни, с условием её содержания. Данной позиции А. придерживалась и в суде первой инстанции.

Разрешая заявленный спор, суд первой инстанции оценил все установленные по делу обстоятельства в совокупности, и посчитал достоверно установленным, что у истца создалось неправильное представление о природе совершаемой ею сделки. Истец, подписывая договор дарения квартиры, заблуждалась относительно подписываемого ею договора, полагая, что фактически подписывает договор, с условием, ухода за истцом, обеспечения питанием, медицинскими услугами, а отсутствие правовой грамотности, пожилой возраст (79 лет), не позволили ей правильно понять содержание подписанного документа.

С указанными выводами соглашается судебная коллегия, так данный вывод сделан в соответствии с нормами материального права, регулирующими данные отношения.

Так, положениями пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения. Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.По смыслу приведенной нормы права, сделка признается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

Представленными суду доказательствами подтверждены доводы истца о том, что она, подписывая договор дарения, предполагала о том, что подписывает документы, связанные с пожизненным содержанием со стороны ответчицы, и переходом права собственности на квартиру к ответчику в будущем после наступления ее смерти.

Отказывая в применении последствий пропуска срока исковой давности, суд первой инстанции обоснованно, руководствуясь статьей 181 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходил из того, что о нарушении своих прав истец узнала не позднее конца апреля 2017 г., когда ответчик отказалась от дальнейшего ухода за истицей. В суд с настоящим иском истица обратилась 9 февраля 2018 г., то есть в пределах срока исковой давности.

Согласно статье 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

При таких обстоятельствах, суд обоснованно пришел к выводу об удовлетворении исковых требования А. о признании договора дарения недействительным и применении последствий недействительности сделки. Исходя из того, что стороны по делу формально осуществили государственную регистрацию перехода права собственности на спорную ? долю квартиры, суд правильно посчитал необходимым указать на признание за А. права собственности на ? доли квартиры по адресу: адрес прекращение права собственности [СКРЫТО] З.Т. в отношении данной доли жилого помещения.

Судебная коллегия находит данный вывод суда обоснованным, правомерным, соответствующим положениям норм материального и процессуального права.

Доводы апелляционной жалобы об отсутствии, по мнению подателя жалобы, допустимых доказательств того, что в момент подписания договора 22 марта 2016 г. истица заблуждалась в отношении природы сделки, полагая, что подписывает договор пожизненного содержания с иждивением по существу сводятся к переоценке представленных доказательств и иному толкованию законодательства, они были предметом обсуждения суда первой инстанции и им дана правильная правовая оценка на основании исследования в судебном заседании всех представленных доказательств в их совокупности в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Оснований к переоценке указанных доказательств судебная коллегия не находит.

Доводы апелляционной жалобы о том, что в удовлетворении заявленных А. требований надлежало отказать за пропуском ею срока исковой давности, также являлись предметом исследования суда.

Так, отклоняя указанные доводы, суд первой инстанции посчитал срок исковой давности не пропущенным по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (п.2).

Как следует из разъяснений, данных в абзаце 3 пункта 101 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2016 года № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", по смыслу пункта 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, если ничтожная сделка не исполнялась, срок исковой давности по требованию о признании ее недействительной не течет.

Поскольку исполнение по сделке от 22 марта 2016 г. фактически не производилось, факт того, что стороны формально осуществили государственную регистрацию перехода права собственности на спорную квартиру, без передачи квартиры, исполнением признать нельзя, при этом из содержания искового заявления усматривается, что не позднее чем с июня – июля 2017 г. уход за А. со стороны [СКРЫТО] З.Т. не осуществлялся, несмотря на ее нуждаемость в таком уходе. [СКРЫТО] З.Т. не оспаривался факт того, что ею прекращен уход за истицей.

В суде первой инстанции Гараев В.Р. пояснял, что в конце апреля 2017 г. ответчик ([СКРЫТО] З.Т.) отказалась от дальнейшего ухода за тетей.

При таких обстоятельствах, суд пришел к выводу, что даритель, не позднее конца апреля 2017 г. должна была узнать об обстоятельствах, являющихся основанием заявленных требований, соответственно, учитывая, что иск был предъявлен в суд 9 февраля 2018 г., срок исковой давности по требованию о признании договора дарения от 22 марта 2016 г.недействительным не истек.

Судебная коллегия оснований для переоценки приведенных выводов суда не находит.

Иные доводы апелляционной жалобы не содержат каких-либо обстоятельств, которые опровергали бы выводы судебного решения. Они направлены на иную оценку доказательств и не могут служить основанием к отмене решения суда.

Решение судом постановлено с соблюдением норм материального и процессуального права, значимые для дела обстоятельства судом установлены правильно, доказательства надлежаще оценены судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с чем судебная коллегия не находит оснований к его отмене, предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 327 - 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Калининского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 24 апреля 2018 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу [СКРЫТО] З.Т. - без удовлетворения.

Председательствующий: Г.Ф. Васильева

Судьи: Г.К. Зайнуллина

Т.Е. Фролова

Справка: судья Ф.М. Ибрагимова