Дело № 33-19612/2019, апелляция

№2-371/2019

№ 33-19612/2019

ВЕРХОВНЫЙ СУД

РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Уфа 23 октября 2019 года

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе:

председательствующего Сафина Ф.Ф.,

судей: Алешиной С.Н., Гаиткуловой Ф.С.

при секретаре Валееве А.А.

с участием прокурора Муратовой Е.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» на решение Сибайского городского суда Республики Башкортостан от 29 июля 2019 года.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Башкортостан Гаиткуловой Ф.С., судебная коллегия

установила:

[СКРЫТО] Ф.К. обратился исковым заявлением к АО «Александрийская горно - рудная компания», АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» в лице Приуральского филиала «Конгор-Хром» о компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием.

В обоснование исковых требований указал, что он работал с 09 июля 2003 года по 09 декабря 2005 года в должности проходчика на участке подземных горных работ ... рудника в АО «Александрийская горнорудная компания» (2 года 5 мес.); с 18 декабря 2006 года по 14 октября 2010 года в должности проходчика под землей на участке подземных горнокапитальных разведочных работ ОАО «Конгор-Хром» (ныне - АО «ЧЭМК). После увольнения истца из ООО «...», а именно с 09 июня 2014 года по 30 июня 2014 года комиссией по председательством и.о. Главного государственного санитарного врача по РБ после проведения расследования составлен акт о случае профессионального заболевания [СКРЫТО] Ф.К. Комиссия, проведя расследование случая профессионального заболевания установила, что [СКРЫТО] Ф.К. болен ...). Заболевание профессиональное, установлено 27 мая 2014 года. Указанное заболевание установлено после обследования в ФБУН «..., что подтверждается медицинским заключением №... от 27 мая 2014 года. Профессиональное заболевание возникло в связи длительным воздействием комплекса вредных производственных факторов: локальная вибрация, передаваемая через рабочие инструменты, технологические процессы, производственное оборудование, тяжесть и напряженность трудового процесса, аэрозоли преимущественно фиброгенного действия как кремний деоксид кристаллический, микроклимат, производственный шум. Основными обстоятельствами и условиями формирования профессионального заболевания явились: конструктивные недостатки производственного оборудования, ручного инструмента; несоблюдение санитарно-гигиенических требований к рабочим местам. Вина работника - подземного проходчика [СКРЫТО] Ф.К. в установлении профессионального заболевания не установлена. Лицами, допустившими нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил и иных нормативных актов, в акте о профессиональном заболевании указано: ООО «...». Указанный акт подписан всеми членами комиссии и обжалован не был. Однако согласно санитарно-гигиенической характеристике условий труда работника от 24 марта 2014 года № 26-5 помимо ООО «...» указаны иные работодатели, где условия труда были вредными: в том числе АО «Александрийская горнорудная компания», ОАО «Конгор-Хром» (п. 4.1, абз. 7, п. 24). В августе 2014 года истец направлен на медико-социальную экспертизу. Согласно справке Бюро МСЭ №... от 29 августа 2016 года [СКРЫТО] Ф.К. с 11 сентября 2016 года установлена степень утраты профессиональной трудоспособности - 30 % бессрочно. Начиная с начала двухтысячных годов и по настоящее время истец испытывает постоянные проблемы со здоровьем, связанные с полученным профессиональным заболеванием, имеет сопутствующий диагноз: необструктивный бронхит (на ноябрь 2013 года). Здоровье истца никогда не восстановится в состояние, предшествующее профессиональному заболеванию, так как оно является хроническим, происшествие ухудшило психологическое (душевное) состояние [СКРЫТО] Ф.К. который перенес глубокий стресс, вызванный необходимостью постоянного лечения. Согласно акту о случае профессионального заболевания установлено, что причиной возникновения заболевания у истца послужило длительное воздействие вредных факторов на организм человека (23 лет), т.е. в период трудовой деятельности в том числе и у ответчиков. Данное обстоятельство также подтверждается данными санитарно-гигиенической характеристикой условий труда от 24 марта 2014 года и заключением судебно-медицинской экспертизы. Считает, что имеется причинно-следственная связь между работой у ответчиков и получением истцом профессионального заболевания. По вине ответчиков истцу был причинен моральный вред, который подлежит компенсации. Учитывая тяжесть физических и нравственных страданий, причинение вреда здоровью и материальное положение ответчиков,

Истец просил взыскать с ответчиков в свою пользу в качестве компенсации морального вреда денежную сумму в размере 1 000 000 рублей, а также судебные расходы по оплате услуг представителя в размере 15 000 рублей.

Решением Сибайского городского суда Республики Башкортостан от 29 июля 2019 года иск [СКРЫТО] Ф.К. к Акционерному обществу «Челябинский электрометаллургический комбинат» в лице Приуральского филиала «Конгор-Хром», Акционерному обществу «Александрийская горно-рудная компания» о компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием удовлетворен частично, с АО «ЧЭМК» в пользу [СКРЫТО] Ф.К. взыскана денежная компенсация в возмещение морального вреда в размере 70 000 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 7 500 руб. В остальной части искового заявления отказано. Взысканы с истца [СКРЫТО] Ф.К. в пользу ФБУН «...» расходы, связанные с проведением экспертизы в сумме 7 500 рублей. Взысканы с ответчика АО «ЧЭМК» в пользу ФБУН «Нижегородский НИИ профпатологии человека» расходы, связанные с проведением экспертизы в сумме 7 500 рублей.

Не согласившись с решением суда, генеральный директор АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» Ходоровский П.Я. просит решение суда отменить, ссылаясь на то, что суд дал ненадлежащую оценку доказательствам, санитарно-гигиеническая характеристика от 24 марта 2019 года не является доказательством вины АО «ЧЭМК». При расследовании комиссия не нашла объективных и достоверных доказательств вины АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» в возникновении профессионального заболевания у [СКРЫТО] Ф.К. По делу №... не привлечено АО «Челябинский электрометаллургический комбинат», поэтому на экспертизу данные об условиях работы истца в АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» не предоставлялись и не запрашивались. Суд не принял выводы экспертизы от 23 апреля 2019 года, причины по которым отвергнуты результаты экспертизы, в решении суда не приведены.

Лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом, об отложении дела слушанием не просили. Информация о дате и времени рассмотрения дела заблаговременно размещена на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет. В связи с чем, судебная коллегия на основании ст. ст. 118, 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации признает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, выслушав прокурора Муратову Е.М., поддержавшую доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу ст. 195 ГПК РФ решение суда должно быть законным и обоснованным.

Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ № 23 от 19 декабря 2003 г. «О судебном решении» решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Указанным требованиям процессуального закона и разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации обжалуемое решение в части удовлетворения исковых требований не отвечает.

Требования истца о взыскании компенсации морального вреда с ответчика, как работодателя, основаны на причинении вреда его здоровью вследствие возникших заболеваний при осуществлении трудовой деятельности у ответчика из - за ненадлежащего обеспечения работодателем безопасных условий труда.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 2 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда.

Трудовым кодексом РФ установлено право работника на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсации морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом, иными федеральными законами (ч. 1 ст. 21 ТК РФ).

Работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом РФ, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (ч. 2 ст. 22 ТК РФ).

Порядок возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены статьей 237 Трудового кодекса РФ, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются также правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса РФ.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимание обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

В пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимание обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Из приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ следует, что по общему правилу необходимыми условиями для возложения на работодателя обязанности по компенсации морального вреда работнику являются: наступление вреда, противоправность деяния причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. Следовательно, обязанность по компенсации морального вреда может быть возложена на работодателя при наличии его вины в причинении вреда и при установлении наличия причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения работодателя. При этом обязанность по доказыванию наличия причинно-следственной связи между наступлением вреда и действиями работодателя возлагается на лицо, требующее возмещения вреда; обязанность по доказыванию отсутствия вины в причинении вреда возлагается на лицо, причинившее вред.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения исковых требований [СКРЫТО] Ф.К. в части взыскания АО «ЧЭМК» компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием, поскольку совокупность иных, как указал суд, по делу доказательств подтверждает вину АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» в получении истцом профессионального заболевания, несмотря на то, что эксперты ФБУН «...» не смогли оценить степень влияния каждого отдельно взятого периода работы [СКРЫТО] Ф.К. в должности подземного проходчика в АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» на получение и развитие профессиональных заболеваний ввиду отсутствия объективных данных инструментального обследования рабочих мест.

Судебная коллегия не может согласиться с данными выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на неправильном применении к спорным отношениям норм материального права и сделаны с существенным нарушением требований процессуального законодательства.

Частично удовлетворяя исковые требования [СКРЫТО] Ф.К., суд исходил из санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания №№... от 24 марта 2014 года, заключения ФБУН «... человека» от 28 мая 2018 года, полученного в рамках рассмотрения гражданского дела № №.... При этом судом на разрешение экспертов ставился вопрос в отношении работодателей (ответчиков) по делу ООО «...», НАО «..., АО «...». АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» к участию в гражданском деле №... не привлекалось, какие-ибо документы, подтверждающие условия труда [СКРЫТО] Ф.К. в спорный период времени, не истребовались.

В соответствии со ст. 63 Федерального закона от 21.11.2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» экспертиза связи заболевания с профессией проводится специализированной медицинской организацией или специализированным структурным подразделением медицинской организации в области профессиональной патологии при выявлении профессионального заболевания. По результатам экспертизы связи заболевания с профессией выносится медицинское заключение о наличии или об отсутствии профессионального заболевания.

В силу ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Согласно ст. 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

Определением Сибайского городского суда Республики Башкортостан от 23 апреля 2019 года по настоящему делу назначена судебная медико-социальная экспертиза, проведение которой было поручено экспертам ФБУН «...».

Определением Сибайского городского суда Республики Башкортостан от 31 мая 2019 года рассмотрено и удовлетворено ходатайство эксперта Трошина В.В. о назначении по делу экспертизы связи заболевания с профессией.

Заключением судебной экспертизы связи заболевания с профессией №... от 07 июня 2019 года, выполненного ФБУН «...», по поставленным на разрешение вопросам установлено, что данные санитарно-гигиенической характеристики труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) от 24.03.2014 года №... (л.д. 19 - 26) свидетельствуют, что результаты объективного инструментального контроля об уровнях воздействия вибрации и физических перегрузок представлены только за период работы [СКРЫТО] Ф.К. в должности проходчика в ОАО «...» (12 лет 6 мес), в ОАО ОТ «...», ... филиал ОАО «...» (4 года 1 мес), ООО «...» (1 мес.). Всего за период 16 лет 8 месяцев, но этого стажа достаточно для формирования начальных, не резко выраженных клинических форм хронических профессиональных заболеваний, к которым относится ... (л.д. 35).

Данные санитарно-гигиенической характеристики труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) от 24.03.2014 года №... (л.д. 19-26) не содержат результаты объективного инструментального контроля об уровнях воздействия вибрации и физических перегрузок за период работы [СКРЫТО] Ф.К. в должности проходчика в АО «ЧЭМК», в АО «Александрийская горно-рудная компания» Поэтому, даже ориентировочно, а не точно в процентах, оценить степень влияния каждого отдельно взятого периода работы [СКРЫТО] Ф.К., дата г.р., в должности подземного проходчика в АО «ЧЭМК», АО «Александрийская горнорудная компания» на получение и развитие профессиональных заболеваний не представляется возможным.

Оценить влияние указанного периода на возникновение профессиональных заболеваний у [СКРЫТО] Ф.К. на основании имеющихся в деле документов не представляется возможным.

[СКРЫТО] Ф.К. не мог умышленно скрывать признаки профессионального заболевания - вибрационная болезнь, связанная с воздействием ... при условии проведения периодического медицинского осмотра с должным качеством, так как клинические проявления указанных заболеваний включают не только субъективные признаки (жалобы), но ми объективные признаки (.... Медицинские документы о результатах предварительного медицинского осмотра при поступлении в АО «АГК» (2003 год) и периодических медицинских осмотров (2004-2005 гг.) в материалах дела отсутствуют.

В целом, чем дольше работник трудится в условиях воздействия вредных производственных факторов, тем выше у него риск прогрессирующего течения хронических профессиональных заболеваний. Однако на основании имеющихся в материалах дела документов, можно предположить, что до момента обследования [СКРЫТО] Ф.К. в клинике ФБУН «...» в 2013 году, у него не было выраженных клинических проявлений профессиональных заболеваний. Об этом свидетельствует результат периодического медицинского осмотра за 2011 год. Данные медицинской карты амбулаторного больного №... ФБУН «...» за 2000 год в материалах дела отсутствуют.

Дополнительно эксперты ФБУН «...» считают возможным отметить, что решением Зилаирского межрайонного суда РБ от 26 июня 2018 года адекватно определены работодатели, ответственные за возмещение возможного морального вреда [СКРЫТО] Ф.К.: НАО «...» (наиболее продолжительный период работы во вредных условий труда), ООО «...» (последнее место работы во вредных условиях труда).

Вышеуказанное заключение судебной экспертизы судебная коллегия оценивает в качестве относимого, допустимого и достаточного доказательства, поскольку оно выполнено экспертами имеющими длительный стаж работы по своим специальностям, предупрежденными об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.

Данное заключение не оспаривалось и не опровергнуто равноценными доказательствами. Ходатайств о назначении повторной экспертизы от лиц, участвующих в деле, не поступало.

Из изложенного следует, что наличие причинно-следственной связи между возникшими у истца заболеваниями и воздействием на него вредных производственных факторов на предприятии ответчика должно быть доказано медицинским заключением, устанавливающим заключительный диагноз - острое или хроническое профессиональное заболевании, и актом о случае профессионального заболевания. Такие документы в материалы дела не представлены, в установленном законом порядке причинно - следственная связь между действиями (бездействием) ответчика и наступившим вредом не подтверждена, что исключает возможность привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности в виде компенсации морального вреда.

При оценке заключения ФБУН «Уфимский НИИ медицины труда и экологии человека» от 28 мая 2018 года, полученного в рамках рассмотрения гражданского дела №... судом не учтено, что ответчик АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» не привлекалось к участию в деле при рассмотрении иска [СКРЫТО] Ф.К. к ООО «...», НАО «...», АО «...» в лице ... филиала о компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием, вопросы в отношении указанного ответчика судом перед экспертами не ставились, соответствующие документы не истребовались и не исследовались.

Суд первой инстанции в нарушение приведенных норм права в отсутствие допустимых доказательств, отвечающих установленным статьей 60 ГПК РФ требованиям, установил наличие причинно-следственной связи между условиями труда, созданными ответчиком, и наступившими последствиями в виде возникших у истца заболеваний, т.е. фактически установил наличие у истца профессионального заболевания, возникшего на производстве ответчика.

Учитывая изложенное решение суда нельзя признать законным и обоснованным, в силу п. 2, п. 4 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ решение суда подлежит

отмене в части взыскания с АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» в пользу [СКРЫТО] Ф.К. денежной компенсации в возмещение морального вреда в размере 70 000 рублей, расходов по оплате услуг представителя в размере 7 500 рублей, взыскании с АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» в пользу ФБУН «...» расходов, связанных с проведением экспертизы, в сумме 7 500 рублей, с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований [СКРЫТО] Ф.К. к АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» о взыскании компенсации морального вреда, расходов по оплате услуг представителя, взыскав с [СКРЫТО] Ф.К. в пользу ФБУН «...» расходы, связанные с проведением экспертизы, в сумме 7 500 рублей.

Руководствуясь статьями 328 - 330 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Сибайского городского суда Республики Башкортостан от 29 июля 2019 года отменить в части взыскания с АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» денежной компенсации в возмещение морального вреда, расходов по оплате услуг представителя, расходов, связанных с проведением экспертизы. В отменённой части принять по делу новое решение.

В удовлетворении исковых требований [СКРЫТО] Ф.К. к АО «Челябинский электрометаллургический комбинат» о взыскании компенсации морального вреда, расходов по оплате услуг представителя отказать.

Взыскать с [СКРЫТО] Ф.К. в пользу ФБУН «...» расходы, связанные с проведением экспертизы, в размере 7500 руб.

Председательствующий Ф.Ф. Сафин

Судьи С.Н. Алешина

Ф.С. Гаиткулова