Дело № 33-18302/2018, апелляция

ВЕРХОВНЫЙ СУД

РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

дело № 33-18302/2018

г. Уфа 02 ноября 2018 года

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе:

председательствующего Кривцовой О.Ю.

судей Турумтаевой Г.Я.,

Хакимова А.Р.

с участием прокурора Лапука Л.Н.

при секретаре Хасанове Р.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ, гражданское дело по иску [СКРЫТО] С. В. к Федеральной службе исполнения наказаний [СКРЫТО], ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по Республике Башкортостан, ФКУЗ МСЧ-2 [СКРЫТО] [СКРЫТО], Министерству финансов РФ о компенсации морального вреда, причиненного в результате нарушения права на оказание надлежащей медицинской помощи.

Заслушав доклад судьи Хакимова А.Р., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

[СКРЫТО] С.В. обратился в суд с иском к [СКРЫТО] [СКРЫТО], ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по Республике Башкортостан, ФКУЗ МСЧ-2 [СКРЫТО] [СКРЫТО], Министерству финансов РФ о компенсации морального вреда, причиненного в результате нарушения права истца на надлежащую квалифицированную медицинскую помощь, в размере 2 000 000 рублей.

В обоснование иска указано, что 29 января 2007 года [СКРЫТО] С.В. во время его нахождения на лечении в ГКБ № 6 г. Уфа в тяжелом состоянии в послеоперационный период был задержан и заключен под стражу. Врачом ГКБ № 6 г. Уфа было рекомендовано ограничение физических нагрузок, профилактический прием лекарственных средств, наблюдение хирурга по месту жительства, соблюдение диеты, заместительная терапия. Указанные рекомендации в условиях содержания под стражей выполнены быть не могли, что фактически поставило под угрозу здоровье и жизнь [СКРЫТО] С.В., в местах содержания под стражей хирург отсутствовал. [СКРЫТО] С.В. неоднократно ставились диагнозы серьезных заболеваний, представляющих существенную опасность, таких как хронический панкреатит, двухсторонний инфильтративный туберкулез легких, IA группа диспансерного учета, хронический вирусный гепатит «С». В условиях содержания под стражей [СКРЫТО] С.В. надлежащее оказание медицинской помощи не осуществлялось, следствием чего стало ухудшение состояния здоровья, появление и развитие тяжелого заболевания - туберкулез. В настоящее время истец проходит лечение в условиях туберкулезного диспансера от данного заболевания.

Судом постановлено решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

В апелляционной жалобе [СКРЫТО] С.В. просит отменить решение суда в связи с неправильным определением имеющих значение для дела обстоятельств, их недоказанностью, несоответствием изложенных в решении выводов фактическим обстоятельствам дела, неправильным применением норм материального и процессуального права и вынести новое решение об удовлетворении исковых требований.

В апелляционном представлении прокурор Калининского района г. Уфы просит отменить решение суда в связи с неправильным определением имеющих значение для дела обстоятельств.

Лица, участвующие в деле и не явившиеся на апелляционное рассмотрение дела, о времени и месте рассмотрения извещены надлежащим образом, об уважительных причинах неявки не сообщали, в связи с чем на основании ст.ст.167, 327 ГПК РФ судебная коллегия находит возможным рассмотрение дела в их отсутствие.

Исследовав материалы дела, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с ч. 1 ст. 195 ГПК РФ решение должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснено в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).

Поскольку в ходе рассмотрения дела судом апелляционной инстанции установлено нарушение норм процессуального права, связанное с непривлечением к участию в деле Министерства Финансов РФ и ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по Республике Башкортостан, в котором истец содержался под стражей, судебная коллегия 19 сентября 2018 года, руководствуясь п. 4 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ, вынесла определение о переходе к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, к участию в деле в качестве соответчика привлечено ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по РБ.

В ходе судебного заседания 08 октября 2018 года судебной коллегии привлечены к участию в деле в качестве соответчиков Министерство Финансов Российской Федерации и ФКУЗ МСЧ-2 [СКРЫТО] [СКРЫТО].

Выслушав участников судебного разбирательства, изучив материалы дела, судебная коллегия, рассматривая дело по правилам суда первой инстанции, считает необходимым отменить решение суда и принять новое решение о частичном удовлетворении исковых требований [СКРЫТО] С.В. по следующим основаниям.

Согласно ч.1 ст. 41 Конституции Российской Федерации, каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

В соответствии со ст. 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

В связи со вступлением в Совет Европы и ратификацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод Российская Федерация приняла на себя обязательства по созданию надлежащих условий для отбывания наказания осужденным лицам.

Согласно разъяснений, данных в п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.10.2003 N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", следует учитывать, что в соответствии со статьей 3 Конвенции и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания обвиняемых под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству.

При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания.

В ст. 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации закреплено, что Российская Федерация уважает и охраняет права, свободы и законные интересы осужденных, обеспечивает законность применения средств их исправления, их правовую защиту и личную безопасность при исполнении наказаний. При исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

Таким образом, государство берет на себя обязанность обеспечивать правовую защиту и личную безопасность осужденных наравне с другими гражданами и лицами, находящимися под его юрисдикцией.

На основании ст. 13 Закона Российской Федерации от 21.07.1993 N 5473-I "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" учреждения, исполняющие наказания, обязаны создавать условия для обеспечения правопорядка и законности, безопасности осужденных, а также персонала, должностных лиц и граждан, находящихся на их территориях, обеспечивать охрану здоровья осужденных, осуществлять деятельность по развитию своей материально-технической базы и социальной сферы.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 06.02.2007 N 6), суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В силу ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Для применения ответственности, предусмотренной ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, лицо, требующее возмещение убытков за счет государства, должно доказать факт противоправных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) названных органов и возникшими убытками, а также размер причиненного вреда.

Согласно ст. 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации вред в случаях, когда в соответствии с указанным Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет Казны РФ, от имени Казны выступает финансовый орган.

Порядок организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание, регламентирован Приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ и Министерства юстиции РФ от 17.10.2005 N 640/190.

Согласно пунктов 41 - 45 Приказа Минздравсоцразвития РФ N 640 и Минюста РФ N 190 от 17.10.2005 осужденные, прибывшие в ИУ, помещаются в карантинное отделение на срок до 15 суток и проходят медицинский осмотр с целью выявления инфекционных и паразитарных заболеваний, углубленный врачебный осмотр с целью выявления имеющихся заболеваний, оценки состояния здоровья. Дальнейший медицинский контроль за состоянием здоровья осужденных осуществляется во время профилактических медицинских осмотров, амбулаторных обращений в медицинскую часть, а также диспансерного наблюдения за лицами, имеющими хронические заболевания. Профилактический медицинский осмотр проводится один раз в год.

Согласно ст. 2. п. 2, ст. 7 Федерального закона N 77-ФЗ от 18.06.2001 "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации" федеральные законы и иные нормативные правовые акты Российской Федерации, а также законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут ограничивать права граждан на защиту от туберкулеза и гарантии получения противотуберкулезной помощи. Оказание противотуберкулезной помощи больным туберкулезом гарантируется государством и осуществляется на основе принципов законности, соблюдения прав человека и гражданина, общедоступности в объемах, предусмотренных программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.

Из материалов дела следует, что 29 января 2007 года [СКРЫТО] С.В. был задержан следователем прокуратуры Калининского района г.Уфы и помещен в ИВС г.Уфы.

Постановлением Калининского районного суда г.Уфы от 31 января 2007 года в отношении [СКРЫТО] С.В. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Из решения суда от 15 ноября 2017 года (в части требований [СКРЫТО] С.В. о компенсации морального вреда, вызванного необоснованным уголовным расследованием) следует, что [СКРЫТО] С.В. содержался под стражей по 11 марта 2014 года.

В обоснование иска [СКРЫТО] С.В. указал, что надлежащая медицинская помощь ему в условиях содержания под стражей не оказывалась, в 2012 году у него выявлен двухсторонний инфильтративный туберкулез легких, который в ходе содержания под стражей прогрессировал в фазу распада.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы №78 от 03 марта 2018 года, проведенной ГБУЗ Бюро судебно-медицинской экспертизы МЗ РБ, [СКРЫТО] С.В. на день заключения под стражу имел такие заболевания, как хронический вирусный гепатит «С» (с 1995 года), хронический панкреатит в стадии ремиссии, состояние после операции по поводу панкреонекроза. В послеоперационный период [СКРЫТО] С.В. был показан профилактический прием лекарственных средств, заместительная терапия. Установить, имелись ли показания к его госпитализации в стационар на период 31 января 2007 года по имеющимся медицинским документам не представилось возможным.

Согласно медицинской карте стационарного больного 1625 ФКЛПУ УФСИН [СКРЫТО] по Республике Башкортостан [СКРЫТО] С.В. находился на стационарном лечении с 09 ноября по 06 декабря 2011 года по поводу хронического панкреатита. Поступил в плановом порядке с направленным диагнозом «Последствия тотального панкреонекроза». Проведены обследования, консультации специалистов, консервативное лечение, согласно основного заболевания. Недостатков при оказании медицинской помощи [СКРЫТО] С.В. за период стационарного лечения с 09 ноября по 06 декабря 2011 года не выявлено. Лечение было адекватным его объективному состоянию и обоснованным при установленных диагнозах. По имеющимся данным (ввиду отсутствия медицинской документации) оценить объем, обоснованность медицинской помощи, оказанной [СКРЫТО] С.В. по другим заболеваниям, в период нахождения в ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по Республике Башкортостан не представляется возможным.

Экспертизой также установлено, что в период нахождения в ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по Республике Башкортостан с 31 января 2007 года [СКРЫТО] С.В. заболел инфильтративным двухсторонним туберкулезом легких с 2012 года, о чем свидетельствует выписка и справка из ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по Республике Башкортостан (находящаяся в амбулаторной карте больного туберкулезом).

Согласно заключению дополнительной комплексной судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ Бюро СМЭ МЗ РБ № 166 от 24 апреля 2018 года, [СКРЫТО] С.В. находился на стационарном лечении в клинике БГМУ с 01 января 2007 года по 29 января 2007 года с диагнозом заключительным клиническим «Основной: Гнойный панкреонекроз. Осложнение: Разлитой гнойно-фибринозный перитонит». 01 января 2007 года по экстренным показаниям проведена операция: верхне-срединная лапаротомия, холецистостомия, абдоминизация поджелудочной железы, оментобурсопексия, дренирование сальниковой сумки. При объективном осмотре: «Состояние удовлетворительное. Дыхание везикулярное, 16 в минуту. Гемодинамика стабильная. Пульс 72 в минуту. АД 120/80 мм рт ст. Живот мягкий, безболезненный. Перитональных знаков нет». Учитывая состояние больного при выписке (по записям в медицинской карте), в дальнейшем ему было показано наблюдение, лечение (перевязки, медикаментозная терапия) врачом-хирургом, до заживления раны.

Согласно медицинской карте стационарного больного № 1625 [СКРЫТО] С.В. находился на стационарном лечении в ФКЛПУ РБ ГУФСИН [СКРЫТО] по РБ с 09 ноября по 06 декабря 2011 года, с диагнозом заключительным клиническим «Хронический панкреатит в стадии ремиссии. Состояние после операции по поводу панкреонекроза (операция 01 января 2007 года). Абдоминизация поджелудочной железы. Сопутствующий: Хронический вирусный гепатит «С», минимальной степени активности, фаза репликации». Поступил в плановом порядке с направительным диагнозом «Последствия тотального панкреонекроза» (решение вопроса МСЭ). Проведены обследования, консультации специалистов, консервативное лечение, согласно основного заболевания. Оформлена документация (форма 088) -направление на медико-социальную экспертизу. Недостатков при оказании медицинской помощи гражданину [СКРЫТО] С.В. за период стационарного лечения с 09 ноября по 06 декабря 2011 года не выявлено. Лечение было адекватным объективному состоянию пациента и обоснованным при установленных диагнозах.

Ввиду отсутствия медицинской документации, оценить объем, обоснованность медицинской помощи, оказанной гражданину [СКРЫТО] С.В. по другим заболеваниям, в период нахождения в ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по РБ с 31 января 2007 года не представляется возможным.

Принимая во внимание вышеуказанные обстоятельства, дав оценку имеющимся в деле доказательствам, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что установленный заключением судебной экспертизы факт выявления у истца туберкулеза в период содержания под стражей не может служить бесспорным доказательством того, что исправительное учреждение является причинителем вреда здоровью истца, а диагностированное у него заболевание туберкулеза возникло вследствие его ненадлежащего содержания в исправительном учреждении и халатного отношения должностных лиц к охране здоровья истца, поскольку данное заболевание [СКРЫТО] С.В. выявлено своевременно, после выявления туберкулеза он получал стационарное лечение в ЛИУ, поставлен на учет в группу диспансерного учета.

С таким выводом суда судебная коллегия согласиться не может ввиду следующего.

Согласно ст. 7 Федерального закона от 18 июня 2001 г. N 77-ФЗ "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации"(в ред. Федерального закона от 22.08.2004 N 122-ФЗ) оказание противотуберкулезной помощи больным туберкулезом гарантируется государством и осуществляется на основе принципов законности, соблюдения прав человека и гражданина, общедоступности в объемах, предусмотренных Программой государственных гарантий оказания гражданам Российской Федерации бесплатной медицинской помощи.

В Постановление от 21 декабря 2010 г. по делу "Гладкий против Российской Федерации" Европейский Суд разъясняет, что государство несет ответственность за обеспечение профилактики и лечения заключенных, находящихся под его контролем, и отсутствие адекватной медицинской помощи в связи с серьезными проблемами здоровья, не имевшими место до заключения под стражу, могут составлять нарушение статьи 3 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хумматов против Азербайджана", § 108 и последующие). Отсутствующее или неадекватное лечение туберкулеза, особенно если заболевание возникло или возобновилось под стражей, представляет собой предмет озабоченности Европейского Суда. Таким образом, следует оценить качество медицинских услуг, предоставленных заявителю по настоящему делу, и установить, был ли он лишен адекватной медицинской помощи, как он утверждает, и если да, составляло ли это бесчеловечное и унижающее достоинство обращение, противоречащее статье 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 4 октября 2005 г. по делу "Сарбан против Молдавии" (Sarban v. Moldova), жалоба N 3456/05, § 78).

Заключением судебно-медицинской экспертизы установлено, что в период нахождения в ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по Республике Башкортостан с 31 января 2007 года [СКРЫТО] С.В. заболел инфильтративным двухсторонним туберкулезом легких с 2012 года.

Ввиду отсутствия медицинской документации (в связи с затоплением картотеки медицинской части ФКУ СИЗО-1 и повреждением хранящихся документов) оценить объем, обоснованность медицинской помощи, оказанной гражданину [СКРЫТО] С.В. в период нахождения в ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по РБ, не представилось возможным.

В то же время, из заключения судебной экспертизы и материалов дела следует, что с 18.06.2012 года [СКРЫТО] С.В. находился на стационарном лечении в туберкулезном отделении медицинской части ФКУ СИЗО-1 с диагнозом двухсторонний инфильтративный туберкулезом легких 1А группа диспансерного учета. Лечение туберкулеза проводилось по 1 режиму химиотерапии.

С 28.05.2013 года [СКРЫТО] С.В. находился на стационарном лечении в туберкулезном отделении медицинской части ФКУ СИЗО-1 с диагнозом инфильтративный туберкулезом обеих легких в фазе распада, 1А группа диспансерного учета. Лечение туберкулеза проводилось по «11А» режиму химиотерапии. [СКРЫТО] С.В. имеет открытую форму туберкулеза в фазе распада.

После освобождения из ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по РБ 24.10.2014 года [СКРЫТО] С.В. поступил в стационар ГБУЗ РКПТД с диагнозом инфильтративный туберкулез в фазе распада. Проведено обследование и лечение. Выписан 01.01.2015 года с диагнозом двухсторонний инфильтративный туберкулезом легких в фазе рассеянного уплотнения.

Также с 10.11.2016 года [СКРЫТО] С.В. в стационаре ГБУЗ РКПТД проведено лечение: режим химиотерапии №1У, витамины, гепатопротекторы, антиоксиданты. По окончании лечения 07.12.2016 года [СКРЫТО] С.В. выписан с отсутствием активности туберкулезного процесса с диагнозом инфильтративный туберкулез легких в фазе рубцевания.

Поскольку [СКРЫТО] С.В. в период нахождения в ФКУ СИЗО-1 приобрел заболевание туберкулез, который перерос в туберкулез в фазу распада, судебная коллегия приходит к выводу, что [СКРЫТО] С.В. не была оказана эффективная медицинская помощь в лечении туберкулеза.

При этом ответчики не представили суду доказательств, позволяющих заключить, что истец во время содержания в ФКУ СИЗО-1 получал комплексную, эффективную и транспарентную медицинскую помощь при лечении заболевания туберкулезом. Коллегия учитывает тот факт, что после освобождения из изолятора истец был вынужден проходить долгосрочное лечение туберкулеза.

В Постановлении Европейского Суда по правам человека от 21.12.2010 года «Дело Гладких против Российской Федерации» отмечено, что Европейский Суд напоминает свой постоянный подход к тому, что, если даже заявитель заразился туберкулезом под стражей, это само по себе не предполагает нарушения статьи 3 Конвенции, при условии, что он проходит лечение от него.

Однако государство несет ответственность за обеспечение профилактики и лечения заключенных, находящихся под его контролем, и отсутствие адекватной медицинской помощи в связи с серьезными проблемами здоровья, не имевшими место до заключения под стражу, могут составлять нарушение статьи 3 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хумматов против Азербайджана", § 108 и последующие). Отсутствующее или неадекватное лечение туберкулеза, особенно если заболевание возникло или возобновилось под стражей, представляет собой предмет озабоченности Европейского Суда. Таким образом, следует оценить качество медицинских услуг, предоставленных заявителю, и установить, был ли он лишен адекватной медицинской помощи, как он утверждает, и если да, составляло ли это бесчеловечное и унижающее достоинство обращение, противоречащее статье 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 4 октября 2005 г. по делу "Сарбан против Молдавии" (Sarban v. Moldova), жалоба N 3456/05, § 78).

Тот факт, что заключенный осматривался врачом и ему обеспечивалась некая форма лечения, не может автоматически влечь вывод об адекватности медицинской помощи (см. Постановление Европейского Суда от 20 мая 2010г. по делу "Похлебин против Украины" (Pokhlebin v. Ukraine), жалоба N 35581/06, § 62, с дополнительными отсылками).

Разрешая спор, судебная коллегия исходит из того, что истцу был причинен моральный вред в результате нарушения его личных неимущественных прав на охрану здоровья, гарантированных законом, которое выразилось в отсутствии адекватной медицинской помощи.

Установленные обстоятельства дела свидетельствуют о том, что в результате необеспечения органами [СКРЫТО] в отношении истца надлежащей медицинской помощи в требуемом законом объеме, были нарушены гарантированные законом личные неимущественные права (нематериальные блага) истца.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что нарушение указанных выше личных неимущественных прав истца, безусловно, стало причиной физических и нравственных страданий истца, а потому он имеет право на компенсацию морального вреда.

Разрешая вопрос о присуждении компенсации морального вреда в связи с указанным нарушением прав истца, судебная коллегия в соответствии с положениями ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 (ред. от 06.02.2007) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" принимает во внимание, что необеспечение в отношении истца надлежащей медицинской помощи в требуемом законом объеме, причиняли истцу моральный вред.

Учитывая изложенное, а также требования разумности и справедливости, судебная коллегия определяет компенсацию морального вреда исходя из конкретных обстоятельств данного дела в размере 300 000 рублей.

Судебная коллегия полагает такой размер компенсации морального вреда соответствует положениям ст.ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Положения ст. 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривают, что в случаях, когда в соответствии с указанным Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с п. 3 ст. 125 Гражданского кодекса РФ эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

В силу ч. 3 ст. 125 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях и в порядке, предусмотренных федеральными законами, указами Президента Российской Федерации и постановлениями Правительства Российской Федерации, нормативными актами субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, по их специальному поручению от их имени могут выступать государственные органы, органы местного самоуправления, а также юридические лица и граждане.

В соответствии с пп. 12.1 п. 1 ст. 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации главный распорядитель средств федерального бюджета отвечает соответственно от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, муниципального образования по денежным обязательствам подведомственных ему получателей бюджетных средств и согласно п. 3 указанной статьи выступает в суде соответственно от имени Российской Федерации в качестве представителя ответчика по искам к Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного физическому лицу или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, по ведомственной принадлежности, в том числе в результате издания актов органов государственной власти, органов местного самоуправления, не соответствующих закону или иному правовому акту.

Согласно пп. 6 п. 7 Положения о [СКРЫТО] [СКРЫТО], утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 13.10.2004 N 1314, [СКРЫТО] [СКРЫТО] осуществляет функции главного распорядителя средств федерального бюджета, предусмотренных на содержание уголовно-исполнительной системы и реализацию возложенных на нее функций.

Таким образом, надлежащими ответчиками по настоящему делу являются [СКРЫТО] [СКРЫТО], как главный распорядитель федерального бюджета по ведомственной принадлежности, и Министерство финансов Российской Федерации.

На основании изложенного, исковые требования [СКРЫТО] С.В. подлежат удовлетворению частично и взысканию с [СКРЫТО] [СКРЫТО] за счет средств казны Российской Федерации компенсации морального вреда в размере 300 000 рублей.

Исковые требования [СКРЫТО] С.В. о компенсации морального вреда в связи с отсутствием наблюдения и лечения со стороны врача – хирурга после проведенной в клинике БГМУ операции 01 января 2007 года удовлетворению не подлежат.

Из материалов дела следует, что после операции 01 января 2007 года [СКРЫТО] С.В. находился на лечении в клинике БГМУ, откуда был выписан 29 января 2007 года с исходом – выздоровление, при выписке даны рекомендации – ограничение физических нагрузок, профилактический прием спазмолитиков, наблюдение хирурга по месту жительства, соблюдение диеты, заместительная терапия.

Заключением судебной экспертизы не установлено данных о некачественной медицинской помощи в послеоперационный период с 31 января 2007 года в связи с проведенной [СКРЫТО] С.В. операцией.

Каких-либо доказательств причинения [СКРЫТО] С.В. вреда здоровью в связи с отсутствием наблюдения и лечения со стороны врача – хирурга после проведенной в клинике БГМУ операции 01 января 2007 года истцом [СКРЫТО] С.В. не представлено и в материалах дела не имеется.

Руководствуясь ч. 2 ст. 328, п. 3, 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Калининского районного суда г.Уфы Республики Башкортостан от 15.05.2018 года отменить и принять новое решение.

Исковые требования [СКРЫТО] С.В. к Федеральной службе исполнения наказаний [СКРЫТО], Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Федеральной службы исполнения наказаний [СКРЫТО] за счет средств казны Российской Федерации в пользу [СКРЫТО] С. В. компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей.

В удовлетворении исковых требований [СКРЫТО] С.В. к ФКУ СИЗО-1 УФСИН [СКРЫТО] по РБ, ФКУЗ МСЧ-2 [СКРЫТО] [СКРЫТО] о компенсации морального вреда отказать.

Председательствующий

Судьи