Дело № 22-4715/2013, апелляция

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г.Уфа 21 мая 2013 года

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе:

председательствующего Каримова Ф.М.,

судей Гордеева А.Н., Бурылевой Е.В.,

с участием

прокурора Чапаева Р.Р.,

осужденного [СКРЫТО] А.М. и его адвоката Ермолаева И.Н.,

осужденного [СКРЫТО] В.М. и его адвоката Гараевой А.Ф.,

при секретаре Рамазановой Э.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные представление государственного обвинителя Куляпиной О.В., жалобы осужденных [СКРЫТО] А.М., [СКРЫТО] В.М., адвоката Нуриевой Т.Х. на приговор Кировского районного суда г.Уфы Республики Башкортостан от 18 февраля 2013 года в отношении

[СКРЫТО] А.М., дата, адрес, не судимого;

[СКРЫТО] В.М., дата, адрес, не судимого,

которым они осуждены каждый по п. «а» ч.4 ст.204 УК РФ к 5 годам
лишения свободы со штрафом в размере 1000000 рублей. Наказание в виде лишения свободы сочтено условным с испытательным сроком 5 лет. Постановлено штраф исполнять самостоятельно с рассрочкой выплаты по 200000 рублей в течение 5 лет.

Заслушав доклад судьи Каримова Ф.М. об обстоятельствах дела и доводах представления и жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

[СКРЫТО] A.M. и [СКРЫТО] В.М. признаны виновными в том, что дата, [СКРЫТО] А.М., являясь председателем Ф, выполняя управленческие функции в данной
организации, [СКРЫТО] В.М., являясь директором ... филиала Ф, выполняя управленческие функции в данной организации, имея общий преступный умысел, с целью незаконного получения денежных средств и иного имущества, используя свое должностное положение
руководителей вышеуказанных организаций, находясь в здании И, расположенном по адресу: адрес группой лиц по предварительному сговору совершили незаконное получение денег в сумме 4 млн. рублей и иного имущества путем оформления кредитных договоров на общую сумму 4400 тыс. рублей бездействие в связи с занимаемыми ими служебными положениями в интересах дающего - И.

дата, после получения коммерческого подкупа, [СКРЫТО] A.M. и [СКРЫТО] В.М. возле здания И были задержаны сотрудниками полиции с поличным.

Преступление совершено при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании [СКРЫТО] А.М. вину не признал. В апелляционной жалобе и дополнении к ней просит отменить обвинительный приговор и вынести оправдательный приговор. Указывает, что выводы суда, исходящие из распечаток аудиозаписей, о том, что он и [СКРЫТО] выдвинули требования передачи денег и автомобилей за нераспространение негативной информации о деятельности банка, не подтверждаются приведенными в приговоре распечатками, сделаны на основании субъективного восприятия их судом, что является неправосудным. Напротив аудиозаписи и распечатки их подтверждают отсутствие его вины, угроз в адрес банка, исходящие от Н предложения по поводу передачи денег. Считает, что он не является субъектом данного преступления. Суд не установил, кому и какого рода вред причинен его действиями, что является обязательным для признания деяния преступлением, не выяснил, мог ли он реально причинить вред интересам банка; не дал оценку тому, что он по доброй воле вернул банку утерянную флеш-карту и не выдвигал никаких требований, а Н вознаграждение было предложено именно за факт возврата банку утерянной информации. Не учтено судом, что он добровольно отказался от получения вознаграждения, покинул место преступления, в действиях [СКРЫТО], получившего все деньги, усматривается эксцесс исполнителя. Суд не привел доказательств предварительного сговора на преступление. Также считает, что банк в данном случае не может признаваться потерпевшим. Кроме того, указывает, что инкриминируемое деяние было возбуждено как покушение на него, что нашло подтверждение и в судебном заседании. Передача денег была произведена под контролем правоохранительных органов, после их получения он и [СКРЫТО] были задержаны, деньги изъяты, поэтому его действия не могут быть квалифицированы как оконченное преступление.

В судебном заседании [СКРЫТО] В.М. вину не признал. В апелляционной жалобе просит отменить обвинительный приговор и прекратить уголовное дело за отсутствием состава преступления. Считает инкриминируемое преступление спровоцированным как Н, так и оперативными сотрудниками; показания свидетелей – сотрудников МВД недопустимыми доказательствами. Обращает внимание на отсутствие вреда интересам организаций, граждан, общества и государства, не устраненные сомнения при постановлении приговора.

В апелляционной жалобе адвокат Нуриева Т.Х. в интересах осужденного [СКРЫТО] В.М. просит отменить обвинительный приговор и вынести оправдательный приговор. Указывает, что аудиозаписи от дата произведены самостоятельно работниками банка, не являются результатом оперативно-розыскной деятельности, а потому использование их в качестве доказательств недопустимо; судом не принято во внимание, что флеш-карта была передана работнику банка дата, все последующие встречи назначал Н, активно добиваясь озвучить ее цену, провоцируя коммерческий подкуп; назначая наказание в 1 млн. рублей, суд не учел нахождение на его иждивении трех детей, двое из которых несовершеннолетние.

В апелляционном представлении государственный обвинитель просит приговор отменить и вынести новый приговор вследствие несправедливости приговора из-за мягкости назначенного без должного учета характера и степени общественной опасности преступления условного наказания. Также указывает, что суд немотивированно исключил п. «б» ч.4 ст.204 УК РФ из обвинения, не указал конкретные сроки выплат суммы штрафа частями.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции:

Прокурор Чапаев Р.Р. поддержал доводы представления, считая условное наказание за особо тяжкое преступление чрезмерно мягким, не отвечающим целям наказания. Кроме того указал, что исключение из обвинения п. «б» ч.4 ст.201 УК РФ не мотивировано, а рассрочка штрафа не конкретизирована. Возразил доводам жалоб, считая фактические обстоятельства преступления установленными исследованными судом доказательствами. Предлагает приговор отменить и вынести новый приговор, удовлетворив апелляционное представление.

Осужденный [СКРЫТО] А.М. поддержал доводы жалобы, просил его оправдать. Пояснил, что он с больной головой попался на эксперимент. Они вернули «флешку», чтобы банк устранил утечку. Н четыре раза спрашивал, что они хотят. После возврата «флешки», какой может быть подкуп. Копию информации с «флешки» у него не нашли, хотя изъяли компьютеры, производили обыски. 8-го августа договорились, что деньги получат раздельно. Когда Н вынес 4 млн. рублей, он ушел из кабинета, вышел из банка, был задержан. Он отказался от получения денег.

Адвокат Ермолаев И.Н. пояснил, что суд первой инстанции не дал надлежащей оценки собранным доказательствам и ошибочно квалифицировал деяние. [СКРЫТО] обратился в банк как частное лицо, действовал не в интересах общественной организации. Банк не отказался получить «флешку», и сам инициировал вознаграждение за помощь. Ответственность по ст.204 УК РФ наступает в случае совершения деяния в связи с коммерческой деятельностью, которой [СКРЫТО] не занимался, а потому не является субъектом данного преступления. Поскольку организация Ф не было зарегистрировано как юридическое лицо либо общественное объединение, то не является самостоятельным субъектом правоотношений, не правоспособно, как и [СКРЫТО], наделивший себя полномочиями, не вправе принимать на себя обязательства и нести уголовную ответственность за действия, которые не мог совершать ни по закону, ни по представленным документам. Считает, что [СКРЫТО] не выполнял управленческие функции, действовал по доверенности, выданной ему как физическому лицу, а потому квалификация действий осужденных как совершенные группой лиц по предварительному сговору, является неверной. Судом не дана оценка тому, что [СКРЫТО] добровольно отказался от преступления до передачи денег. Возвращение «флешки» банку было направлено на укрепление его деятельности и безопасности, а не на причинение вреда, который судом в приговоре не установлен. Суд ошибочно квалифицировал предложенное банком вознаграждение за возврат «флешки» как коммерческий подкуп. Не учел при этом, что [СКРЫТО] обозначил 500 рублей - стоимость «флешки», банк сам увеличил сумму вознаграждения, изменял его размеры и способы выплат при том, что «флешка», не представляющая коммерческой ценности, уже находилась в банке. Полагает, что суд при наличии подтверждающих ... [СКРЫТО] документов необоснованно не исследовал психическую его полноценность. Просит приговор отменить и прекратить уголовное преследование [СКРЫТО].

Осужденный [СКРЫТО] В.М. поддержал доводы жалоб, а также выступление адвоката Ермолаева И.Н., подтвердил, что он не осуществлял управленческие функции.

Адвокат Гараева А.Ф. в интересах [СКРЫТО] В.М. поддержала доводы жалобы, просила приговор отменить и вынести оправдательный приговор. Также считает, что имела место провокация, а доказательства добыты с нарушением требований закона.

Изучив материалы уголовного дела, в том числе проверив некоторые доказательства в настоящем судебном заседании, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционных жалоб и представления, судебная коллегия приходит к следующему.

Выводы суда первой инстанции основаны на исследованных в судебном заседании собранных по делу доказательствах.

В судебном заседании подсудимые [СКРЫТО] А.М. и [СКРЫТО] В.М. отрицали совершение преступления, указывая, что передали флеш-карту с базой данных клиентов И Н безвозмездно, предлагали сотрудничество с банком. Передачу им денег, заключение кредитного договора спровоцировал Н.

Между тем, доводы осужденных опровергаются, а вина нашла подтверждение представленными суду доказательствами.

Так, свидетель Н показал суду, что встретился с [СКРЫТО] и [СКРЫТО] по их инициативе. Они передали ему флеш-карту с базой данных клиентов банка, пояснив, что могут с указанной конфиденциальной информацией обратиться в Н, в средства массовой информации, направить сообщения клиентам на телефоны, указанные в их банковских персональных данных, с предложениями обратиться к ним по вопросам возможности возврата через суд ранее уплаченных комиссий банку, продать данную информацию в страховую компанию. При последующих переговорах определились, что условием неразглашения данной конфиденциальной информации, которая могла бы спровоцировать массовый отток клиентов банка в случае распространения информации в СМИ, применение штрафных санкций Н вплоть до приостановления действий лицензии на банковскую деятельность, а также предупреждения деятельности организации, влекущей убытки банка в виде уплаченных сумм компенсации морального вреда и штрафов в бюджет государства в размере 50% от взысканных сумм в пользу клиентов банка, явится передача им 4 млн. рублей и покупка в кредит двух автомобилей с условием погашения кредита самим банком. дата после передачи [СКРЫТО] и [СКРЫТО] 4 млн. рублей и оформления на них кредитных договоров, последние были задержаны. [СКРЫТО] и [СКРЫТО] реально могли причинить ущерб банку путем взыскания средств, уплаченных клиентами за расчетно-кассовое обслуживание, и убытков от сумм, уплаченных в виде компенсации морального вреда, на представительские услуги, штрафы.

Показания Н нашли подтверждение произведенными аудио- записями переговоров от дата и аудио- и видеозаписями от дата, изъятыми у [СКРЫТО] и [СКРЫТО] в рамках оперативно-розыскного мероприятия кредитными договорами и денежными средствами в сумме 4 млн. рублей, показаниями сотрудников банка, других свидетелей, заключениями экспертов и другими доказательствами.

Представленные суду стороной обвинения и положенные в основу приговора доказательства получены и оформлены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, судом проверены в ходе судебного следствия, надлежаще оценены с приведением мотивов, по которым признаны относимыми, допустимыми, достоверными и в совокупности достаточными для признания осужденных виновными в совершении инкриминируемого деяния.

Допустимость приведенных в приговоре в обоснование выводов о виновности [СКРЫТО] и [СКРЫТО] доказательств сомнений не вызывает, поскольку они собраны по делу с соблюдением требований ст. ст. 74, 86 УПК РФ. Показания сотрудников полиции об обстоятельствах проведения оперативно-розыскного мероприятия согласуются с составленными ими документами, признанными доказательствами по делу, с другими доказательствами, а потому вопреки доводам [СКРЫТО] оснований для признания их недопустимыми не имеется.

Суд на основе учредительных документов установил, что [СКРЫТО], являясь руководителем некоммерческой общественной организации, а [СКРЫТО] - руководителем подразделения этой организации, выполняли управленческие функции в них. Имеющаяся в деле доверенность, выданная [СКРЫТО] на имя [СКРЫТО], вопреки доводам адвоката Ермолаева И.Н. дополнительно подтверждает осуществление [СКРЫТО] управленческих функций, предоставляя ему полную самостоятельность в принятии решений по всем вопросам деятельности организации. Кром е того, из имеющихся в материалах дела копий исковых заявлений, приложенных документов видно, что Ф выступала в судах в качестве истца в интересах граждан, что опровергает доводы адвоката Ермолаева И.Н. о том, что данная организация не являлась субъектом правоотношений. Исходя из изложенного, вывод суда о том, что осужденные являются субъектами преступления, предусмотренного ст.204 УПК РФ, вопреки доводу жалоб, является верным.

Поскольку [СКРЫТО] и [СКРЫТО] выполняли функции, связанные, кроме прочего, с оказанием юридических услуг гражданам по защите их интересов в судах по спорам с банками, то получение подкупа за неиспользование в своей уставной деятельности имеющейся информации против банка, то есть за бездействие, связано с занимаемыми осужденными служебным положением. Соответственно [СКРЫТО] обратился в банк не как частное лицо.

Довод Ермолаева И.Н. о том, что ответственность по ст.204 УК РФ наступает в случае совершения деяния в связи с коммерческой деятельностью, которой [СКРЫТО] не занимался, а потому не является субъектом данного преступления, несостоятелен, поскольку закон не связывает ответственность за данное преступление исключительно с коммерческой деятельностью.

Суд обосновал в приговоре вред, который мог быть причинен банку [СКРЫТО] и [СКРЫТО], в случае использования ими имеющейся у них конфиденциальной информации, который является реальным и подтвержден как показаниями Н, так и других свидетелей. О негативных последствиях для банка прямо указывал и [СКРЫТО] при разговоре с Н, что усматривается из аудиозаписи от дата. Поэтому довод жалобы о том, что суд не установил, кому и какого рода вред причинен действиями осужденных, не выяснил, могли ли они реально причинить вред интересам банка, является несостоятельным.

Доводы адвоката Нуриевой Т.Х. о том, что аудиозаписи от дата произведены самостоятельно работниками банка, не являются результатом оперативно-розыскной деятельности, а потому использование их в качестве доказательств недопустимо, не основаны на материалах дела и требованиях закона. Диск с записью разговора от дата изъят у Н, осмотрен и прослушан с его участием, затем дважды осмотрен и прослушан с участием [СКРЫТО] и [СКРЫТО] совместно с их адвокатами (т.4, л.д.201-203, 216-218, т.5, 160-191, 216-249). При этом осужденные подтвердили, что в записи голоса принадлежат им и Н. Кроме того, при допросах в качестве подозреваемого они также в присутствии адвокатов подтвердили отраженные в протоколе прослушивания аудиозаписи свои слова и слова Н (т.5, л.д.11-22, 91-96), прокомментировав смысл разговора с Н. Постановлением от дата указанный диск признан вещественным доказательством и приобщен к материалам уголовного дела (т.4, 228-229). При таких обстоятельствах, коллегия находит информацию, содержащуюся в диске, достоверной. Учитывая также, что установлен источник получения записи, оснований для признания данной аудиозаписи недопустимым доказательством не имеется. Указание судом в приговоре о получении данной аудиозаписи при проведении оперативно-розыскного мероприятия является ошибочным, что, однако, не влечет признание его порочным в качестве доказательства по основаниям, приведенным выше.

Диск с записями разговоров от дата предоставлен следователю на основании постановления о представлении результатов ОРД от дата вместе с постановлением о рассекречивании материалов, полученных в ходе проведения ОРД, вынесенных и.о. начальника Управления ФСБ России по РБ Г. Они осмотрены, прослушаны, содержание их подтверждено осужденными при проведении вышеуказанных процессуальных действий. Поскольку они отвечают требованиям, предъявляемым доказательствам уголовно-процессуальным законом, то обоснованно приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств.

Вопреки доводам [СКРЫТО] А.М. и Ермолаева И.Н. суд правильно оценил содержание [СКРЫТО] и [СКРЫТО] разговоров с Н, из которых усматривается их намерение получить вознаграждение за неиспользование во вред банку имевшейся у них информации и реализация этого намерения, что правильно оценено судом в качестве подкупа. Другие предложения о сотрудничестве с банком также имели место, однако как преступные не расценены, в вину не инкриминированы.

Довод [СКРЫТО] А.М. и его адвоката о том, что [СКРЫТО] добровольно отказался от получения вознаграждения, покинул место преступления, а в действиях [СКРЫТО], получившего все деньги, усматривается эксцесс исполнителя, был предметом обсуждения суда первой инстанции. В приговоре приведены убедительные доводы, по которым суд не принял позицию осужденного, обоснованно указав, что он выполнил все действия для получения денег и автомобиля совместно с [СКРЫТО].

Суд в приговоре мотивировал свой вывод относительно совершения преступления группой лиц по предварительному сговору. Изначально совместные, согласованные действия [СКРЫТО] и [СКРЫТО], их переговоры с Н, поиск автомобилей, обстоятельства получения подкупа бесспорно свидетельствуют о предварительном вступлении в сговор на совершение преступления.

По мнению судебной коллегии, И обоснованно признан потерпевшим, поскольку преступление было направлено на причинение вреда этому учреждению.

Довод [СКРЫТО] В.М. и его адвоката Нуриевой Т.Х. о провокации преступления со стороны Н и сотрудников правоохранительных органов оценен судом в приговоре и признан несостоятельным. Под провокацией преступления понимается подстрекательство, склонение, побуждение в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий. [СКРЫТО] и [СКРЫТО], проведя необходимые подготовительные действия, изучив содержание флеш-карты, сами обратились в банк с незаконным предложением, сформировавшимся независимо от деятельности сотрудников оперативных подразделений и Н Последующие их действия документировались в рамках проводимых оперативно-розыскных мероприятий, что соответствует задачам, определенным Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности». При этом данных о том, что кто-либо их побуждал к совершению преступления, в материалах уголовного дела не содержится. Довод адвоката Нуриевой о том, что после первой встречи другие назначал Н, противоречит распечаткам телефонных соединений, которые показывают значительное количество звонков [СКРЫТО] Н. Просьба Н озвучить «цену флеш-карты» исходит из предложения [СКРЫТО] и [СКРЫТО], а потому не является обстоятельством, свидетельствующим о провокации. Суд должным образом мотивировал отсутствие провокации преступления, с чем судебная коллегия соглашается.

Довод адвоката Ермолаева И.Н. о том, что при наличии ... суд не проверил психическую полноценность [СКРЫТО] А.М., является необоснованным. Суд первой инстанции рассмотрел заявленное соответствующее ходатайство и мотивированно его отклонил. Из материалов дела, обстоятельств преступления, показаний и письменных обращений [СКРЫТО] и непосредственного общения с ним в судебном заседании сомнений во вменяемости его как в период совершения преступления, так и в настоящее время, не возникло.

Таким образом, в ходе судебного разбирательства были установлены все значимые для разрешения дела обстоятельства, представленные доказательства в их совокупности сомнений в виновности осужденных не вызывают, выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам. Доводы стороны защиты должным образом исследованы и мотивированно отвергнуты как несостоятельные.

Действиям осужденных судом дана правильная юридическая оценка по п. «а» ч.4 ст.204 УК РФ. Выводы суда о квалификации деяния надлежаще мотивированы в приговоре. Довод представления о необоснованном исключении из обвинения п. «б» ч.4 ст.204 УК РФ не основан на правильно установленных судом обстоятельствах преступления, из которых не следует вымогательство предмета подкупа.

Довод стороны защиты о том, что действия [СКРЫТО] не могли быть квалифицированы как оконченный состав преступления, не основан на правильном толковании уголовного закона. Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенных в Постановлении от 10 февраля 2000 г. N 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» (п. 11) дача взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе, а равно их получение должностным лицом либо лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, считаются оконченными с момента принятия получателем хотя бы части передаваемых ценностей. Судом установлено, что осужденные получили часть вознаграждения и право на получение другой его части, в связи с чем вывод суда об оконченном преступлении является правильным.

При назначении [СКРЫТО] А.М. и [СКРЫТО] В.М. наказания суд учел обстоятельства, указанные в ч.3 ст.60 УК РФ, ряд смягчающих наказание обстоятельств: совершение преступления впервые, положительные характеристики, кроме того [СКРЫТО] тяжелое состояние его здоровья, инвалидность, а [СКРЫТО] – наличие троих детей, двое из которых несовершеннолетний и малолетний, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, и должным образом мотивировал назначение лишения свободы, отсутствие оснований для применения ст. 64, ч.6 ст.15 УК РФ.

Суд учел все требуемые законом при назначении основного наказания осужденным обстоятельства, назначил его в размере, предусмотренном санкцией ч.4 ст.204 УК РФ, а потому оснований для признания его несправедливым ввиду явной мягкости вопреки доводам представления не имеется.

Дополнительное наказание осужденным назначено в нарушение требований уголовного закона, ниже предусмотренного санкцией ч. 4 ст.204 УК РФ размера штрафа, установленного в кратном размере от суммы коммерческого подкупа. Ввиду того, что данное обстоятельство государственным обвинителем не оспаривается, судебную ошибку исправить не представляется возможным. Соответственно довод Нуриевой Т.Х. о назначении чрезмерно сурового наказания в виде штрафа [СКРЫТО] В.М. является необоснованным.

Таким образом, оснований для отмены приговора по доводам апелляционных жалоб и представления не имеется.

В то же время приговор подлежит изменению в связи с неправильным применением уголовного закона на основании п.3 ст.389.15 УПК РФ. Как правильно указано в апелляционном представлении, суд, рассрочив уплату штрафа, не указал конкретные сроки рассрочки, что подлежит устранению настоящим определением.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Кировского районного суда г.Уфы Республики Башкортостан от 18 февраля 2013 года в отношении [СКРЫТО] А.М. и [СКРЫТО] В.М. изменить, дополнить резолютивную часть приговора в отношении обоих осужденных после слов «по 200 тысяч рублей» словами «в год», частично удовлетворив апелляционное представление, в остальной части оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Настоящее определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в президиум Верховного Суда Республики Башкортостан в течение одного года со дня вступления его в законную силу.

Председательствующий п/п

судьи: п/п п/п

Справка: дело 22-4715

Судья: Шарафутдинова А.Н.